Эльдар цеплялся за все, что попадалось под руки, были ли то раздробленные черепа или чье-то отслужившее оружие, или чья-то торчащая в груде стылой массы тел рука, — и полз вперед. Он нашел то, что заставило его пересечь огромную ангарную площадь и собрать колоссальную для одного дня коллекцию трофеев. Были бы они нужны... Ваэль добрался до Кэссель спустя мучительные минуты, сквозь которые пестрым пунктиром и слишком яркими мазками проходили силуэты, лица, голоса, — любые звуки, дыхание ли или хрип разодранного горла, или бульканье вспоротого живота...

Ведьма бессмысленно смотрела на свои руки, привалившись к чьему-то телу. Взгляд был светел и пуст, каковым никогда еще ксенос не видел его. Собственная рана заботила Ваэля куда меньше, чем дыра в груди псайкерши. Кровь уже не набиралась в отверстии и не марала ткань комбинезона. 

Тонкие потемневшие от грязи пальцы эльдара коснулись лица, именно там, где синте-плоть соединялась с живой кожей, проводя по видимой одному лишь ему ведомой черте от виска до подбородка, собирая приставшие на засохших потеках слез рыжие волосинки. Жилка на шее пульсировала слабо, но все еще ощутимо. Лиловые глаза Ваэля на мгновение прикрылись, а тонко вырезанные ноздри чутко затрепетали — запах крови ведьмы был почти наркотиком. Слабость дурманила разум. Язык влажно коснулся спекшихся губ, обрисовывая контур и смазывая чужой вкус. Он не ждал отклика — и даже тварь, столь привлекательная, казалось, дремала в оболочке человека, никак не защищаясь от «заботы» телохранителя. Эльдар издал хрипловатый короткий смешок и вновь подарил глоток дыхания в приоткрытые губы ведьмы, задерживаясь в соприкосновении дольше, чем того требовалось. Ему нужно было ощутить обволакивающие, оплетающие токи чужого разума — и их не было. Кэссель не стремилась к единению, погрузившись в стылый сон наяву.

***

Стефан с изумленным недоумением созерцал пересекшего баррикаду гиганта. В защищенном периметре не осталось ни одного воина Императора, по крайней мере, живьем. Единственный апотекарий, сопровождавший отряд инквизитора Толлена и Мендозы занимался гвардейцами, отдав долг своим товарищам, собрав весь доступный генный материал.

У космодесантника было открытое благородное лицо, темные длинные волосы в беспорядке рассыпались по плечам, падая на лоб и скрывая внимательный взгляд. Броня незнакомца изрядно пострадала, впрочем, как и накидка, да и оружие, лишенное ножен и покрытое грязью и застывшими ошметками нуждалось в уходе.

Воина привели в ангар Рейн и Ворон, те самые наемники, которых любезнейший лорд Призрак отрядил на миссию по спасению собственных интересов. Каково же было удивление выживших, когда Илларион, этот таинственный благодетель, лояльный Империуму, отыскал среди раненых Деметрис. И пока Рейн занималась своей компаньонкой, Красс рискнул подойти к Ангелу.

— Девочка... Мы благодарим тебя, воин. — Отсутствие практики общения с гениальными творениями Владыки Золотого Трона делало любой разговор коротким и несодержательным. И если сержанта Хоука, обретающегося в лазарете «Тени», можно было разговорить, то неожиданного спасителя Стефан побаивался. — Смею спросить, где ты нашел ее? Лорд-инквизитор непременно выкажет свою благодарность и всяческое содействие в любом деле...

Илларион окинул офицера безразлично-вежливым взглядом. Ситуация оставалась шаткой, ибо ведьма так и пропала, обещание повисло в воздухе. Человек же, очевидно, желал хотя бы кого-то ответа. Конечно, можно было бы проигнорировать назойливое внимание...

— Женщина. Дознаватель. Мы пересекли два подземных сектора и сеть туннелей, чтобы добраться сюда. 

Стефан заметно побледнел, но взял себя в руки, продолжая осторожно подбирать слова:

— Я офицер имперского торгового судна, старший помощник капитана, Стефан Красс; наш корабль зафрахтован на эвакуационный отлет с планеты. Как звали служительницу Священной Инквизиции? — офицер перестал удивляться. У госпожи Кэссель стоило отметить один весьма полезный дар, конечно, не единственный, но ее невероятная способность сближаться с совершенно различными существами и умудряться сколачивать из них отряд, был притчей во языцех. 

Илларион недоверчиво прищурился. Человек выглядел обыкновенно, разве что более уставшим и измотанным, за что осудить его было бы большой глупостью, особенно, если вспомнить происходящее за пределами относительно безопасных стен частного дока.

Ангел извлек из поясной сумки кольцо. То самое, которое все-таки всунула в его ладонь ведьма. Протянул его Крассу и приготовился ко всему: шутить с Инквизицией, организацией столь же косной, сколь и непредсказуемой, он не хотел, а вляпываться сильнее, чем уже вляпался — отказывался. Но, вероятнее всего, в этот день погибнуть воину завещано не было. Стефан удивительно дружелюбно улыбнулся, и, сделав знак следовать за собой, отошел глубже в ангар, миновав импровизированный госпиталь и небольшой штаб.

Красс узнал перстень. Абы кому госпожа его не отдала — да и вряд ли кто-то мог знать, что именно это украшение много лет служит негласным пропуском в недра «Тени». Конечно, Кэссель могли бы пытать и заставить, но помощник капитана в этом сомневался: были и такие умельцы, но Девон даже спустя двадцать три года будет вспоминать, каких усилий ему стоило восстановить тоненькие пальчики госпожи, перебитые во время пыток. К тому, что экипаж корабля и весь офицерский состав по сию пору были живы и пользовались огромным доверием как друг друга, так и хозяйки невероятно удачливого судна.

— Но где она сама? — Красс искренне надеялся, что Кэссель задержали не бывшие коллеги — и не люди таинственного нанимателя.

— Мы расстались перед началом этого боя. Ярусом ниже, в заводском квартале произошел взрыв, и я потерял ее. Со мной осталась только девочка, рыжая, та, которую забрали теперь ваши люди. — Илларион устало облокотился на стену. Ему требовалось привести в порядок многострадальную броню и очистить оружие, но времени на необходимые ритуалы уже не оставалось. 

— Поймите, госпожа Кэссель мало кого одарила бы своим безграничным доверием, однако, судя по вещице, что он дала вам, вы — именно то самое исключение, а значит, должны были быть посвящены в ее планы. — Стефан опасался показаться излишне навязчивым и спровоцировать воина Императора на конфликт, упаси Владыка. 

— Она искала вещь, и я согласился помочь ей, если уж волею судьбы и провидением должен был оказаться на Океании. — Ангел, внимательно проследив за реакцией человека, уточнил, — По приказу Ордена. 

Про подробности знакомства и условия взаимопомощи Илларион предпочел не распространяться. По крайней мере — пока. Но не упомянуть о все еще идущей атаке на ангары он не мог:

— Могу лишь предположить, что дознаватель выжила и вступила в схватку здесь, на площади перед частными доками. Мне показалось, я видел ее... — «Показалось». Подобных слов от космодесантника услышать практически невозможно. Стефан лишь усмехнулся, аккуратно, одними уголками губ. Незнакомец был не так прост — болтливостью, как и желанием сотрудничать, не отличался ни единый воин Императора, пусть и тысячу раз обязанный госпоже Кэссель. 

— Из отряда, отправленного на помощь госпоже Лекс, как вы видите, вернулось двое, вы пришли с ними. Девочка работала самостоятельно, увы, результат ее деятельности...

— Едва не стоил жизни этой вашей ведьме, мне и самой соплячке, — вкрадчиво оборвал офицера Ангел, испытывая отвращение от притворства, и, как всегда бывало — идя ва-банк. — Кто еще должен был присоединиться к нам?

Красс кивнул. Все было правильно. Иного от того, кому бы госпожа доверилась, он не ожидал.

— Воин. Телохранитель леди Кэссель. Не совсем обычный, смею заметить. 

— Давайте на прямоту, старший помощник. Я не люблю играть в эти ваши великосветские игры. И, как я понимаю, наше здесь пребывание и его длительность напрямую зависит от присутствия хозяйки корабля и успеха ее миссии. Так вот, выкладывайте. Что я должен увидеть такого, что не увидели уже мои глаза за сегодняшний и без того длинный проклятый день?!

— Ксенос.

Память услужливо подсунула Иллариону невесть откуда взявшегося нелюдя посреди кровавой бойни с предателями и фантиками богов. Стройный обманчиво-хрупкий силуэт и бездна лилового взгляда. К слову, как бы не прискорбно было это отметить, спасший жизнь Ангелу. 

— Его не видел подле, но, кажется, я знаю, о ком вы говорите. Снаружи. Тогда, быть может, мне не показалось...

— Он словно пес цепной. — Тихо добавил Стефан.

***

Ваэль подтащил ведьму к вентиляционному люку. Спуск в шахту ангара мог оказаться для нее смертельным, но иного выхода ксенос не видел. Ему самому, да еще и в обществе недееспособной псайкерши соваться через кордон не просто не имело смысла — последствия были бы однозначно скверными. Миниатюрный вокс-передатчик, врученный Крассом, молчал и мог быть попросту поврежден. Союзников искать возможности так же не представилось... А уповать на невероятную удачу или рассчитывать на то, что проклятые воины вновь одарят полумертвую ведьму шансом на спасение было глупостью, достойной мон’кей.

Не особенно заботясь о конспирации, эльдар пустил в ход клинок, и вскоре заградительная решетка шахты лязгнула о землю. Ранение Кэссель оказалось сквозным, но с большей долей вероятности было пробито легкое. Кустарную перевязку марала слишком блеклая кровь, сочащаяся от малейшего движения. Ваэль в самой несвойственной себе манере по нескольку раз проверял пульс ведьмы, позволяя себе касаться ее немощного тела так и там, где и как желали его смертоносные пальцы.

Ксенос вторгся в вентиляцию первым. Женщина, привязанная к спине импровизированной веревкой из чьей-то робы и военной амуниции, бессильно свесила голову на плечо телохранителя. Спуск в шахту начался...