Свиток из Невидимой Библиотеки. Запись не датирована, но, судя по тому, что пергамент словно бы иссушен жаром и даже местами обуглен, можно предположить, что записи делались в период пребывания Библиотеки в Шио. Почерк красивый, явно мужской: уверенный, резкий, решительный.

Истинный лик Кха-Белеха.

Байку о том, что единственный из жителей Шио, кто видел лицо Кха-Белеха - это бывший демонопоклонник из Семи Городов, а ныне инкуб Джедит, знает каждый демон. Разумеется, у этой истории существует множество вариаций, и теперь, за давностью лет, невозможно определить, какая из версий истинна, и истинна ли история вообще. Не говоря уже о предположениях, что неизменно высказываются в ходе повествования - ведь главное в истории, конечно же, не как Джедит увидел, а что - или, вернее, кого.
Но даже обстоятельства, при которых Джедиту удалось увидеть истинный лик Кха-Белеха, точно не известны. У истории есть несколько начал, одно невероятнее другого. Откровенно глупые, вроде тех, что Джедит - брат или сын Кха-Белеха, или старый друг, или ученик, даже не стоит принимать в расчет.
Самое банальное из правдоподобных гласит, что инкуб, резкий, порывистый и не привыкший размышлять о последствиях своих действий, попросту вошел в комнату Повелителя без стука. Распахнул дверь в покои - и увидел Кха-Белеха без шлема. Тоже глупое начало, должен признать. Конечно, такое развитие событий полностью соответствует поведению Джедита, но что ему могло понадобиться в личных покоях Кха-Белеха? Да и слабо верится, что тот был настолько беспечен, что не запер дверь, снимая шлем - тайну своей личности он бережет надежно.
Еще одно популярное начало - что все произошло на поле боя. Якобы Джедит спас Кха-Белеха, вытащил того, тяжело раненного, из сердца битвы. И, обеспокоенный тем, что Господин не подает признаков жизни, просто вынужден был снять шлем, чтобы удостовериться, что Кха-Белех все еще жив. С точки зрения здравого смысла это начало более правдиво... Если вы ни разу не встречали Джедита, не видели его в деле. Одержимый разрушением, полный внутреннего огня и магии, что ищет повода выплеснуться на волю, он никогда не оставит поля битвы, даже ради спасения Повелителя. Скорее, умрет рядом с ним.
Следующее начало демоны не особо жалуют, но мне оно кажется наиболее достоверным. Когда Кха-Белех предлагал Джедиту принять служение и, оставив Асху, поклониться Ургашу, сумасбродный маг... атаковал Повелителя Демонов. Невероятно, безрассудно - и очень в духе Джедита. В ходе поединка шлем оказался поврежден, и Кха-Белеху пришлось от него избавиться. Конечно же, Повелитель Демонов одержал верх, но не стал убивать молодого мага, и тот склонился перед Владыкой, восхищенный его мощью. Кха-Белех показал ему истинную свободу и истинное Разрушение - словом, все то, чего Джедит так жаждал.
Сам главный герой тоже не вносит ясности. Порой, если повезет, он просто бурчит что-то недовольное и отмахивается от расспросов. Но чаще бывает, что несдержанный инкуб угощает любопытного не подробностями и историями, а огненным шаром... Его дурной и вспыльчивый нрав известен всем, и поэтому редкий демон лезет к Джедиту с расспросами - байки байками, но кому охота попадать под действительно горячую руку?..
Но если Джедит находится в хорошем и мирном расположении духа, - что случается, уж поверьте, крайне редко, - он может рассказать, как было дело. Стоит ли говорить, что от раза к разу повествование абсолютно меняется?
Расходясь в начале, далее все истории всегда и неизменно повествуют об одном и том же. Здесь я приведу ту, что показалась мне наиболее интересной... И самой невероятной из всех услышанных.


Джедит был твердо уверен в том, что жить ему осталось всего ничего - еще бы, такое увидеть! И пока - странное дело! - его не хватали, не волокли силой в пыточные, не швыряли церберам на съедение, - словом, пока кара не настигла его, Джедит направился... в библиотеку. Не почитать напоследок, не урвать последние крохи знания перед смертью, конечно. Проверить одно смутное предположение, что не давало ему покоя.
Он долго искал, но все же нашел то, что хотел. Древнюю книгу, написанную на заре тысячелетия, еще прежде, чем были созданы Семь Городов, древнее даже, чем Шио... И в ней нашел ответ на свой вопрос. И получив его, Джедит вырвал страницу из книги - невероятное для мага деяние... И направился прямиком к Кха-Белеху.
Повелитель Демонов - а быть может, еще и не Повелитель, только жаждущий стать владыкой Шио - встретил его неприветливо. Он еще не решил, что делать с Джедитом. Убить? Что толку - Ургаш - не Асха, поклоняющийся Дракону Хаоса воскреснет инкубом, сохранив память. Долго пытать? Хороший способ выместить гнев, но сути проблемы тоже не устраняет. Навек заточить в темнице? Нерационально. Ценный кадр, хорошо справляется в Семи Городах, да и жалко потраченных усилий!
И тут Джедит, к удивлению Кха-Белеха, сам явился пред его очами. Почтительно поклонился - странное дело, прежде, гордый, даже головы не склонял в приветствии, а тут распростерся в земном поклоне перед троном. И, не поднимаясь, ничего не говоря, протянул Кха-Белеху какой-то свиток. Даже не свиток, а вырванную из книги страницу. Удивленный, Владыка взял листок, развернул его... И долгое молчание наступило в чертоге.
Ничего особенного на странице не было - только портрет молодого мужчины да короткая надпись на языке Шантири в самом низу. Но Кха-Белех смотрел долго, очень долго... А потом, глухо усмехнувшись, бросил страницу на пол рядом с распростертым демонопоклонником и спросил странное:
- И дальше что?
Джедит, наконец, поднял голову. В голосе его звучал не страх за свою жизнь, а разочарование и укор:
- Почему?
Он не ждал, что Повелитель удостоит его ответом... Но Кха-Белех велел ему подняться:
- История долгая, стоя на коленях не стоит слушать, - и кликнул суккубов, чтобы те принесли вина и яств.
А после начал свой рассказ.


Жил когда-то на свете юноша-человек. Рожден он был еще в Империи Шантири, но величия ее не помнил - когда случилось падение, он был еще совсем маленьким. Лишь смутные воспоминания остались ему - что о прекрасных городах и детях Асхи, мирно сосуществовавших рядом друг с другом, что о родителях, умерших в тот самый день, когда ангелы атаковали безликих. Множество мирных жителей погибло в ту пору, и то, что малыш спасся, было великим чудом. Не иначе, как сама Асха хранила его.
Детство его было непростым. Лишенный родителей, лишенный крова, один, никому не нужный в объятом войной и хаосом мире, он мог бы погибнуть... Если бы не его дар. Магия пробудилась в нем с очень юных лет, последователи Сар-Илама приняли его к себе.
Мальчик быстро взрослел и еще быстрее учился. Однажды сам Сар-Илам обратил на выдающегося отрока внимание и оказал великое почтение - взял талантливое дитя в ученики. Польщенный вниманием самого Седьмого Дракона, желая оправдать оказанное ему доверие, мальчик еще более рьяно взялся за обучение. Знания легко давались ему, магия податливо ложилась в ладони. Прошло совсем немного времени, и его уже называли самым выдающимся из учеников Сар-Илама, пророчили ему великое будущее.
Так бы оно, несомненно, и было... Но грянули Огненные Войны. Орды демонов напали на еще не окрепшие после гибели Шантири государства. Никогда прежде дети Ургаша не были так близки к победе, а дети Асхи - к поражению. И Сар-Илам принес свою великую жертву, сплел из магии и своей души темницу, ценой жизни запечатав демонов в Шио, и тем самым уберег мир от гибели.
Юноша, как ближайший из учеников, был среди тех, кто поддерживал заклинателя, отдавая ему свою ману, ибо даже Избраннику Асхи не под силу было провести такой обряд в одиночку. Каждый из учеников, избранный Сар-Иламом для ритуала, знал, что обряд может стоить ему жизни - но никто не отказался участвовать... И лишь трое из двенадцати выжили - и талантливый юноша был среди них.
Обряд ни для кого из оставшихся в живых не прошел бесследно. Быть может, слишком сильно было возмущение магических материй мира, или, быть может, не только они отдавали Сар-Иламу ману в ритуале, но и от него что-то передалось им... Так или иначе, и раньше бывшие одаренными заклинателями, ученики поднялись по ступеням Познания еще выше.
После того, как война была окончена, пути их разошлись. Один выбрал стезю воина, другой решил постигать искусство пророка. А третий, тот самый юноша, - впрочем, уже не юноша, но мужчина, - решил продолжать дело своего учителя и обучать всех желающих волшебству.
Пророческий дар открылся и у него. Каждую ночь, стоило мужчине сомкнуть глаза, перед внутренним взором вставали картины грядущего - и истаивали с рассветом, ничего, кроме смутных ощущений и образов, не оставляя в памяти. Он пытался записать их - и именно эти ранние записи, названные Пророчеством о Темном Мессие, сохранились в веках.
Обеспокоенный увиденным, - а как иначе, ведь с таким трудом, такой ценой, такой великой жертвой возведенная, темница могла рухнуть! - он начал оттачивать свой пророческий дар, чтобы увидеть все лучше и точнее. Получить больше знаков, ясные наставления и предупреждения оставить грядущим поколениям, чтобы они смогли предотвратить падение Оков Шио!
Но то, что он увидел, когда, наконец, сумел обуздать пророческий дар, навек изменило его судьбу.


Люди... Люди повсюду, люди везде, прежние обликом - но огонь Хаоса горит в их сердцах.
Совершенная темница. Демоны, запечатанные навек. Мирное время. Благоденствие, благодать... Недолгие, неминуемо прерываемые войной. Тихий шепот льется в уши, слабые духом, не закаленные испытаниями, уступают ему, Хаос прорастает в душах детей Асхи.
Ургаш торжествует.
Люди. Соколиный род и прочие, что сродни им. Гордо парит Сокол в золотых небесах, не прерван его полет. Империя, сильная, единая, благоденствует. Люди рождаются, дети растут. Больше еды, больше земель, больше ресурсов. Сильна Империя, непоколебима власть. Не внутрь, на себе подобных, обращен взгляд, не жаждой власти объяты сердца - жаждой обладания тем, что принадлежит прочим.
Наследие ангелов, мудрость безликих, эльфийские леса, шахты гномов, воды нагов, бескрайние степи - всего жаждут люди и все забирают себе. Прочие расы не так многочисленны, и даже сплотившись, не в силах дать людям отпор. Если детям Силата не удается задуманное сразу, они легко отступают. Люди быстрее всех прочих плодятся, им нет числа, и к тому моменту, когда они вернутся, обороняющиеся не успеют восстановиться после войны.
Да, люди слабей - но их больше. Их разум пытлив, а жажда познания не знает границ. Магия помогает им, позаимствованные у гномов технические идеи развиваются быстро, мертвые и те служат людям в посмертии. Медленно, но верно, все прочие расы уничтожаются или становятся рабами.
Люди властвуют над Асханом.
Сокол гордо реет в залитых кровью небесах.
Боги-Драконы, не вольные вмешиваться в судьбы живущих, бессильно созерцают.
Ургаш торжествует.
Жажда никуда не исчезает из людских сердец. Вкусившие побед, они снова и снова желают их. И раз нет более прочих, на себе подобных обращают они взгляд. Обремененные миром, они сами ищут себе врагов, провозглашают то, что отлично, злом. Против Тьмы оборачивается Свет. Против Смерти оборачивается Магия. Те, кто прежде были братьями по крови, по знанию, под знаменами ненависти убивают друг друга...
Одинокий Сокол парит над полем, и не зелена, темно-ала трава, не росой обагрена - братской кровью.
Ургаш торжествует.
Непоколебима, едина Империя людей. Все наслаждения мира открыты им. Искоренив все различия, обладая всем, чем можно обладать на земле, к знаниям тянутся они. Всю свою алчность, всю жажду торжества посвящают люди постижению тайных истин. И не к миру материальному, принадлежащему им - к Миру Духов обращают свой взор. Вспоминают про Сар-Илама, не про его жертву, давно позабытую, а про его Путь, и говорят все, как один - раз он смог стать равным Богам, отчего не можем мы?..
Встревоженная, в недрах луны Асха пробуждается ото сна.
В сердце Шио Ургаш расправляет крылья, скалит зубы, готовясь к последней схватке. Его дети сильны, едины, озлоблены веками заточения и полны безрассудной ненависти.
Души людей отравлены всеми пороками Хаоса.
Боги-Драконы, лишенные веры, ослаблены. Асхе не на кого положиться.
На сей раз сестре не выстоять.


Страшное видение схлынуло, выбросив пророка на берег реальности - смятенного, полного непонятного ужаса перед грядущим. Но не ушло. Странно и ласково, словно успокаивая, прикоснулось к разуму, совсем иные образы начали появляться перед внутренним взором. Робкие и призрачные, неясные нити грядущего сплетались перед ним, превращая непоколебимое и ужасное "да будет так" в робкое "еще быть может..."

Ничто материальное в этом мире не совершенно. Не совершенна и темница, созданная Спасителем. Раз в несколько столетий, во время полных лунных затмений, отворяются врата Шио, демоны страшной разрушительной волной выплескиваются на Асхан. Разрушительной... и очищающей. В их огне, в ненависти к ним сгорает вражда между прочими детьми Асхи. Перед лицом страшной опасности они объединяются. И всегда, даже во время благословенного мира, помнят об опасности... Даже люди, чей век недолог, а память коротка - помнят.
Если найдется тот, кто сможет указать демонам путь.
Демоны сильны, но в их силе, в их пороках, в их безудержной ненависти, в их безумии - их величайшая слабость. Дети Ургаша понимают лишь язык силы. Ведомые Демон-лордами, сражаются друг с другом, понапрасну растрачивая себя в бесцельном и бессмысленном круговороте жизни и смерти без забвения. Враждуют не только со всем миром - с себе подобными.
Если не найдется тот, кто сможет привнести каплю порядка в легионы Хаоса.
Демоны - страшная сила. Бездумная, бесконтрольная, дикая и все разрушающая на своем пути. Они не думают, не планируют - действуют. Вырвавшись на волю, они могут уничтожить весь Асхан... Но в умелых руках они - всего лишь солдаты, всего лишь орудие. Многоголовое, оскаленное, безумное орудие, которое сложно удержать, но которое может стать превосходным инструментом в умелых руках...
Если найдется тот, кто уничтожит Демон-лордов и возьмет власть над Шио в свои руки.
Если темница не совершенна, она не удержит демонов. Рано или поздно, они вырвутся на волю. И уничтожат мир... Если дети Асхи сами не сделают этого прежде. Асхан, так или иначе, обречен на гибель.
Если не найдется тот, кто, служа Ургашу, будет в глубине души хранить верность Асхе.

И он вновь узрел того самого демона, которого не раз встречал в своих видениях прежде. Облаченного в алую броню, всегда прячущего под шлемом свой истинный лик. Умного, хитрого, опасного, расчетливого, могущественного. Невероятно удачливого, умеющего использовать любой шанс, любую возможность, чтобы обратить обстоятельства себе на пользу...
Или же пророка, знающего все наперед.
Он вновь увидел все то же, что и прежде, но на сей раз невероятно четко и ясно. Тяжелый доспех и зачарованный шлем, и лик, что он скрывает - его собственный лик, тронутый печатью Хаоса. И прерванную линию Соколов, и тайную наследницу древнего рода. И дитя, что на исходе тысячелетия принесет ему непорочная дева, и выбор, что судьбами мира ляжет в юные руки...
Видение ушло. Оставило его, растаяв пренебрежительной огненной усмешкой - "Ты не осмелишься, жалкий!" - и мягким, серебристо-лунным прикосновением: "Ты сможешь. Мы... верим в тебя, великий."
Мужчина проснулся в своей постели, задолго до рассвета, и долго размышлял, и понял - ведь все верно! Не о судьбах всех живущих - о торжестве человечества говорил Спаситель в своем знаменитом пророчестве о роде Сокола.
Знал ли он?
Предвидел ли?
И не потому ли темница, сотворенная Сар-Иламом, окажется несовершенной, в отличие от всех прочих его творений?..
Видение не принесло знания. Только новые вопросы, что пуще прежнего волновали разум, да выбор, что тяжелой печатью лег на сердце.
Пророк думал долго. Не день, не два - годы. Ждал. Сомневался. Смотрел. Искал. Надеялся, что ошибается...
А потом понял, что никто, кроме него, не исполнит его предназначения.
И, приняв тяжелое решение... скончался. Умер для всего мира. Внезапно. Неожиданно.
А когда ученики попытались перенести его тело в некрополь для погребения, оно обратилось в прах.


Джедит все время, пока Кха-Белех говорил, вертел в пальцах вырванную страницу. А дослушав историю до конца, сжал ладонь - и заполыхало пламя, жадно въедаясь в старый пергамент, стирая изображенное лицо. Последней, словно не желая исчезать, почернела и изошла прахом вязь букв. Начертанное на странице, истинное имя Кха-Белеха - Сар-Шаззар - вместе с его истинным ликом обратилось в пепел. Джедит плотнее сжал пальцы, смял сгоревшую бумагу, превращая ее в ничто.
- Я не скажу никому. И никогда. Пусть Уроборос пожрет мое сердце и мой разум, если хоть кто-то узнает твою тайну из моих уст! - пылко поклялся он.
И Кха-Белех кивнул, удовлетворенный - ведь снова все обернулось ему на пользу, огласки можно не опасаться, а он обрел преданного сторонника.


Конечно, эта история не может считаться до конца правдивой. Ведь если бы все было так, как рассказывают, клятва Джедита оказалась бы нарушенной, и Ургаш бы не замедлил взять свое... Но раз инкуб жив и поныне, пребывая пусть в скверном расположении духа, но в здравом рассудке, говорит о том, что такой клятвы, по крайней мере, он не давал.
Но эту версию тоже необходимо принять в расчет. Главным образом даже не из-за Джедита, и не из-за личности Кха-Белеха - о том, что он маг, сведущий в учении Сар-Илама, мне известно давно. Стоило лишь раз взглянуть на его замок, чтобы понять это... И по сути, для моих замыслов не играет роли, какой именно он маг. Даже если он действительно окажется Сар-Шаззаром. Да хоть самим Сар-Иламом! Это ничего не меняет.
Важно не это. Меня беспокоит иное - пророческий дар. Что, если Кха-Белех действительно обладает им? Что, если и впрямь его везение, его точные и почти всегда исполняющиеся замыслы - результат не работы тонкого и пытливого ума, но сбывающиеся предсказания пророка?..
Что, если он действительно все знает наперед? В таком случае, все мои попытки, изыскания и действия бесплодны, а начинание заранее обречено на провал...
Впрочем, как бы то ни было, отступать от задуманного я не намерен.


- В одном ты оказался совершенно прав, Кирилл Грифон, - усмехнулся Кха-Белех, дочитав свиток до конца. – Твое начинание оказалось совершенно безнадежным.
И небрежно швырнул свиток в огонь.