Щелк-щелк-щелк-щелк...
Раззолачивает легкие облака заходящее солнце, теплый весенний ветер колышет деревья, ласково гладит молодые, зелененькие листочки, шепчет голосом трав, приносит на крыльях дурманящие ароматы первых цветов и пробуждающейся ото сна земли.
Щелк-щелк-щелк-щелк...
Пальцы перебирают четки, скользят по тоненькому кожаному ремешку маленькие деревянные бусинки, с привычным негромким стуком ударяются друг о друга.
Щелк-щелк-щелк-щелк...
Взволнованно шепчут губы слова молитвы, раз за разом взывая к Дракону земли, но молчит Силанна, не удостаивает просящего ни успокоением, ни ответом. Занята богиня, как же, весна, весь мир просыпается от зимней спячки! И не слышит, наверное, среди сотен радостных голосов один, просящий слабым, тихим шепотом. Что ей до того, что сын ее пребывает в смятении? Оставь свои мысли, радуйся, пой, люби - ведь весна... Весна на Асхане! Весна, такая яркая и сумасшедшая, что все прежние меркнут пред ней. Быть может, потому что - война? И у каждого дня свой, особенный вкус, ведь кто знает, вдруг завтра очередной бой, и удар врага оборвет твою жизнь?
Щелк-щелк-щелк-щелк...
Гладкие, отполированные до блеска бусинки так и мелькают меж тонких пальцев эльфа. Почтительно опущена голова, преклонены колени, отчаянно шепчет просящий слова известных с детства молитв.
Но богиня не слышит, не отзывается и, увы, не приносит воззвание успокоения, как всегда бывало прежде.
Все, все в этом году, с самого начала идет наперекосяк. Война бушует на Асхане, демоны и немертвые бродят в зеленых лесах Ироллана, королева людей слушается некроманта, светлые эльфы объединяются с темными, люди одного государства, прежде бывшие друзьями и братьями, воюют друг с другом... А вот теперь еще и весна пришла.
Нет, в наступлении весны, конечно, ничего необычного нет. Каждый год уходят холода, приходит им на смену дающее жизнь тепло, просыпается природа. Каждый год приходит Прилив, наполняя незримые вены силой, заставляя душу петь от счастья, а мир сиять какими-то новыми, неведомыми в другие времена года красками.
Светлые эльфы близки к природе, едины с ней, и на самом деле куда сильней отличаются от своих смертных собратьев, чем принято считать. Любопытные ученые-маги, стремящиеся вызнать все на свете, уже давно исследовали, отчего это население лесов никогда не выходит за определенные рамки - ведь нация, в которой жизнь уравновешенна и спокойна, которая редко участвует в войнах и представители которой живут бесконечно, давно уже должна была заселить весь Асхан. Так почему же люди, чей век короток и скоротечен, и войны на землях которых почти никогда не утихают, все так же владеют большей частью земель?
Прилив, Прилив, Прилив. Прилив объясняет все, только никогда человеку не понять этого. Люди легко влюбляются, легко расстаются, легко забывают - быть может, если бы не браки да не ответственность за семью, ничто бы не удержало мужчину и женщину рядом друг с другом. Легко рождаются малыши - вон, погляди в любом городе, в любой деревне, сколько играет и смеется сорванцов на зеленой траве или в дорожной пыли?
У эльфов все не так. Лишь раз в жизни любят бессмертные, лишь раз в год могут дать миру новую жизнь. Два сердца, связанные словом, тонким, глубоким и искренним чувством, бьются всю вечность рядом, в унисон - и это Гармония. А раз в год поднимается из самой глубины души волна, переполняет силой до краев, захлестывает с головой: дарует Силанна благословение своим детям. Прилив, весна, любовь, Гармония, сливается сила двух бессмертных душ, даря безграничное счастье, восторг, упоение…
А потом Прилив уходит, оставляя за собой или дитя в чреве матери, или ощущение радости и единения... Или горький привкус разочарования, если ты одинок и еще одна весна прошла впустую.
Но еще хуже, когда Прилив приходит, а твоя избранница не разделяет твоих светлых чувств. Жжет, разъедает душу не находящая выхода сила, отравляет радость весны отчаяние. И хоть притупится со временем тоска, заберет часть боли лес, но все равно, навек потеряна для тебя самая совершенная, самая счастливая и радостная из гармоний. И карой становится то, что из года в год дарит другим радость.
Говорят, в наказание за страшные проступки дарует Силанна своим детям такую любовь. И потому молится Файдаэн, молится каждый день на закате и рассвете. Преклоняет колена, перебирая гладкие бусинки четок, выпрашивает у богини прощение, даже не зная, в каком прегрешении повинен, что таким странным чувством покарала его Драконица земли.
А впрочем, чего еще ждать от того, кто всегда чем-то неуловимо отличался от прочих собратьев-эльфов? Или быть может, все дело в том, что он слишком много времени провел вдали от родных лесов, среди смертных? Но ведь он преданно служил Ироллану, и по первому слову встал на его защиту... Он выполнил все указания Аларона, выдворил демонов и нежить из священных рощ, разыскал изумрудных драконов, он, видит Силанна, сделал даже больше, чем любой другой эльф!
Тогда за что, за что ему - все это? Почему этой весной в первый раз в жизни не затеплилась, едва поднимаясь, равнодушная и спящая сила, чтобы через несколько дней погаснуть и вновь затаиться? Почему взметнулась высокой волной, непрошенной, нежданной, неуместной и никому не нужной? И даже молитвы, всегда помогавшие прежде, не приносят успокоения. Нет, не умиротворяющее спокойствие приносят они, только делают еще хуже - ведь не благостный лик богини, а совсем другое лицо стоит перед закрытыми глазами, не избавиться от настойчивых мыслей, что вместо привычных слов всплывают в голове. Чем же он так прогневал Силанну? Влюблен, необратимо и безнадежно, да еще в кого! В предателя, в темного эльфа, в мужчину... Вот уж не придумать кары страшней.
Файдаэн даже сам себе боится признаться, хотя в глубине души знает, что обречен - Прилив не приходит просто так. Недаром ему даже ночами снится предводитель темных, и дыхание перехватывает от одного только взгляда на него. Отчего еще каждый раз, как Раилаг с каким-нибудь издевательским вопросом обращается к Файдаэну, у него сердце бьется, как пойманная в силки птица? Дрожат колени, скачут мысли, не слагаются верные помощницы-рифмы… И мучительно хочется - хотя бы прикоснуться, обнять, взять лицо в ладони, нежно поцеловать в губы, увидеть, как они тепло улыбаются, а не кривятся в ехидной усмешке...
Но Файдаэн знает, что чернокнижник никогда не поймет его порыва. Разве что рассмеется в глаза... Или еще хуже, сегодня возьмет свое, а завтрашнюю же ночь проведет в объятьях кого-нибудь другого. Темные эльфы, века назад отвернувшиеся от Силанны, в этом куда больше похожи на людей, чем на своих бывших собратьев. Они не слышат зова весны, к ним не приходит Прилив, сила в них плещется равномерно. Они не дарят, а лишь берут и ничего, никогда не отдают взамен.
Узнай, догадайся, пойми, что происходит Раилаг - для Файдаэна это будет даже хуже, чем смерть.
И потому-то светлый эльф и молится, перебирая гладкие бусины четок. Молится, чтобы все поскорей закончилось, чтобы завершилась эта проклятая весна, схлынул дарящий счастье остальным и терзающий его Прилив. Склонена голова, шепчут знакомые слова губы, торопливо мелькают между пальцев маленькие деревянные шарики: щелк-щелк-щелк-щелк...
Но Силанна словно бы не слышит его.