Вот оно – то самое место, с которого началось знакомство путешествующей бретонки с Солитьюдом. Место, впитавшее тошнотворную смесь запахов грязи, пота и гниения. Место, на котором не единожды проливалась кровь преступников, бунтовщиков и даже ни в чем неповинных людей. Здесь обрывались жизни, здесь торжествовало правосудие, здесь тешились даэдра.
Яркие лучи света насмешливо играли на лице Мариэль, не позволяя ей скрыться от отчаянья и позора в тени. Она стояла на каменном помосте недалеко от главных ворот города в томительном ожидании, леденящем кровь. Уровнем ниже толпились разбушевавшиеся горожане. Они глазели, кричали, толкали друг друга и ругались, пытаясь занять наиболее выгодное место, откуда были бы видны все красоты предстоящей казни. В двух шагах от преступницы стоял высокий широкоплечий палач. Он с наслаждением в глазах точил свою секиру, то и дело ухмыляясь бретонке. Еще минута – и представление начнется.
Земля медленно уходила из-под ног, картинка расплывалась перед глазами, но Мариэль продолжала неподвижно стоять, чувствуя, как начинают неметь её связанные за спиной руки. Неужели судьба настолько жестока? Неужели всё действительно должно закончиться так же, как и началось? Люди, суета, приговор, казнь…Только на этот раз никто не спасет её никчемную жизнь: ни Ралоф, ни Хадвар, ни даже Алдуин. Видимо, она исполнила свое предназначение, самое время красиво уходить в закат…Но красиво ли? И в закат ли? Едва ли…
Внезапно тело девушки охватила дрожь. Сильная мужская рука грубо схватила её за локоть и швырнула к стоящему в центре пню.
- На колени! – пробасил он, толкая бретонку в спину рукояткой секиры.
Мариэль молча подчинилась. Голос стоящего неподалеку человека (девушка не видела его лица) начал зачитывать приговор. Толпа затихла, и лишь где-то вдали был слышен отчаянный крик ворона. Девушке на миг показалось, что птица единственная оплакивала её участь, но стук взволнованного сердца заглушил этот плач, как и все то, что её окружало в тот момент. Совсем скоро её поглотит полная тишина. Не будет ничего. Не будет никого. Только тишина и бесконечность, которую она никогда не сможет постичь.
Очередное прикосновение палача заставило бретонку склонить голову. Он медленно отбросил в сторону густую россыпь её золотых волос, оголяя шею, чувствуя, как сильно дрожит тело жертвы. Он наслаждался её страхом и совершенно не скрывал этого.
Последнее прикосновение живого человека. В последний раз она слышит, как произносят её имя. Последний взгляд, который она бросает на людей, невольно всматриваясь в лицо каждого. Неожиданно для самой себя она узнала всех: и мужчину, торгующего на рынке, и трактирщицу, разливающую лучшее вино в городе, и горничную во дворце ярла, которую часто любили зажимать в укромных уголках стражники. Где-то в глубине толпы мелькнула светлая головка Йордис. Многие из зрителей смотрели на происходящее с искренним непониманием, некоторые с сожалением, другие же ликовали, находя собственную выгоду в гибели Довакина. Последним Мариэль запомнила лицо маленькой девочки – сиротки, которая продавала прохожим на улице полевые цветы. Она единственная смотрела на всё другим взглядом, чистым и искренним, не боясь обнажать перед другими свою душу. Как бы было чудесно, если бы весь необъятный мир смотрел глазами этой малютки! Возможно, тогда бы в жизни было больше справедливости и…любви. Но не любовь спасет этот мир, нет. Время любви исчерпано, настала эра ненависти, вражды и мести. Выживает сильнейший, тот, кто выбрал верное оружие. Мариэль же в этой битве оказалась вовсе безоружной.
Острая сталь секиры блеснула на солнце. Сорвавшийся с ветки ворон, пронесся мимо бретонки, ослепляя чернотой своего крыла. Все помутнело, закружилось, лица зрителей смешались в безликой толпе. Внезапно Мариэль осознала, что она сама находится внутри этой толпы. Её грубо отталкивали, пытались сбить с ног, пробиваясь к помосту, но, не смотря на это, ни единый взор не был обращен к ней. Она понимала, что где-то там, в самом центре, происходит что-то важное. Девушка попыталась продвинуться вперед, но пространство не подчинялось ей. Она бежала, но при этом оставалась все на том же месте. Все застыло вокруг, оставалось только наблюдать со стороны, как разъяренная толпа, что-то крича, бунтовала у подножья помоста.
- Свершилось, - эхом раздался где-то рядом мужской голос. Мариэль обернулась.
- Я не понимаю…
Серая дымка окутывала мужскую фигуру в длинной черной мантии. Тень накинутого на голову капюшона скрывало его лицо, но бретонка четко знала, кто скрывается за этой тенью.
- Свершилось, - повторил он, подступая ближе, - и ты знаешь это.
Он протянул ей серебряное блюдо, покрытое темной тканью. Девушка недоверчиво взглянула на фигуру в мантии, а затем на блюдо. Мужчина выжидающе молчал. Дрожащей рукой она коснулась мягкого полотна и резким движением сбросила его на пол. Послышался ужасающий крик, но ни один человек не обратил на это внимание. Мариэль обезумевшим взглядом смотрела на собственную отрубленную голову, лежащую в луже крови на серебряном блюде, не в силах перестать кричать. Помутненные голубые глаза пристально смотрели на неё, а обескровленные губы, казалось, пытались в последний раз что-то произнести. Горло бретонки продолжало издавать жуткие хриплые звуки даже тогда, когда её голос окончательно сорвался. Резко отпрянув, она оттолкнула от себя блюдо, закрывая лицо ладонями.
- Нет! – хриплым голосом воскликнула девушка, падая на колени. – Нет, это неправда! Я не верю! Это не я! Этого не может быть!
- Ты то, что ты есть, сестренка, - спокойно ответил мужчина, удерживая блюдо.
Мариэль медленно отвела дрожащие руки от лица, пытаясь поднять помутненный обезумевший взгляд на брата.
- Но почему, Марсель? – едва слышно произнесла она. – Почему так? За что?..
Он холодно улыбнулся и поставил блюдо на пол в нескольких шагах от блондинки.
- Не мы решаем, Мариэль, - он откинул капюшон и, встряхнув светлыми волосами, взглянул на небо.
- Нет…- шептала она, кусая губы и лихорадочно качая головой, - не так…Все должно быть не так…Не так!
Марсель резко перевел на неё взгляд, полный огорчения и негодования. Он беззвучно приблизился к сестре и, словно священник на исповеди, положил ледяную ладонь на её макушку. Бретонка вздрогнула от волны предательского холода, пронзившего все её тело.
- Ты должна заплатить за свои грехи, - монотонно произнес молодой бретонец, - у всего есть своя цена. И сейчас ты её платишь…
- Я не заслужила этого! – она с омерзением бросила взгляд на все еще кровоточащую отрубленную голову. – Всего этого!
- Твоя участь была предрешена, - он вздохнул. – Как и моя. Все мы изначально обречены.
Тяжело дыша, она резким движением сбросила с головы ладонь брата, раздраженно всматриваясь в его спокойное лицо. Из последних сил она попыталась встать на ноги, но, пошатнувшись, ухватилась за мантию Марселя, пытаясь удержать равновесие.
- Я не верю тебе, - прошипела Мариэль, хватаясь цепкими пальцами за его воротник, - это все ложь, иллюзия, проделка мерзких даэдра!
- Возможно, - он пожал плечами. – Присмотрись…
Он медленно поднял руку и указал в сторону, где лежало блюдо. Мариэль долго не спускала недоверчивого взгляда с мужчины, но все же, тяжело вздохнув, неохотно обернулась. Струя алой крови растекалась по земле, касаясь босых ног бретонки. Серебряное блюдо было полностью залито этой кровью, но в его центре на блондинку смотрели уже не голубые глаза мертвеца, а зеленые.
- Нет…- шепот девушки плавно перерастал в очередной дикий душераздирающий крик, руки её ослабевали, ноги подкашивались. – Нет!!!
Марсель поддерживал сестру за талию, пока она, пытаясь из последних сил вырваться, отчаянно орала посреди площади Солитьюда. Она успела узнать эту отрубленную голову, принадлежащую теперь другому телу.
- Смотри! – вдруг закричал Марсель, схватив блондинку за подбородок. – Смотри, что ты натворила, Мариэль!!
Он силой заставил её отвести взгляд от блюда и перевести на место казни. Ликующая толпа обступала окровавленный пень, в который вонзилась секира палача. Рядом на полу лежало обезглавленное тело Бриньольфа в гильдейских доспехах.
- Это все ты!! – кричал бретонец, холодной хваткой удерживая лицо сестры. – Ты во всем виновата!! Только ты!!!
Внезапно на обезумевшую от пережитого шока волшебницу обратились все взгляды горожан, и все они в один голос повторяли грозный приговор: «Виновна!». Девушке казалось, что сотни разъяренных взглядов были готовы испепелить её, стереть с лица земли, уничтожить раз и навсегда. Её презирали, её ненавидели. Даже те немногие, кто раньше был способен разглядеть светлую сторону самой темной человеческой души, отвернулись от Мариэль. Волшебница отчаянно принялась искать в толпе ту самую девочку – единственную душу, в которой она могла найти сочувствие и поддержку. Но даже лицо маленькой сиротки преобразилось: её взгляд ожесточился, в нем больше не было света жизни, света добра и любви. Её широко распахнутые детские глаза пылали ненавистью, которую может испытывать только взрослый человек, и этот холодный взгляд рвал душу Мариэль на части.
- Ты все погубила! - с нескрываемой злобой в голосе воскликнула девочка, пока разъяренная толпа медленно наступала на растерянную волшебницу.
- Нет…нет…- то и дело повторяла блондинка, находясь в центре круговорота разных лиц. – Я пыталась спасти…я хотела сделать как лучше…
Всё кружилось перед глазами, она больше не чувствовала рядом ни Марселя, ни кого-либо еще, даже земли больше не было под её ногами. Были только лица и горячая липкая кровь, стекающая на её голову и плечи.
- Только смерть сможет искупить вину! – эхом звучал чей-то грозный голос, заставляя тело девушки биться в конвульсиях, предзнаменующих скорую кончину.
Резкий внутренний толчок заставил бретонку проснуться. Задыхаясь, девушка обнаружила, что лежит на холодном полу в солитьюдской темнице. Это был сон. Очередной сон, навеянный тревожными волнениями.
Тяжело дыша, Мариэль вскочила на ноги, опираясь липкими и влажными от пота ладонями об камни тюремной камеры. Но не успела она даже толком ощупать стену, как та начала разваливаться под давлением тела бретонки. Другая непонятная сила помогала разрушаться хрупкому камню с другой стороны. Не понимая, что происходит, блондинка отпрянула, все еще приходя в себя после кошмара. Через минуту в стене, окутанной ночным мраком, уже можно было различать едва заметное отверстие, которое все больше и больше расширялось. Пытаясь понять в чем дело, блондинка, то и дело оборачиваясь, чтобы удостовериться, что за ней не следит стража, аккуратными шагами приблизилась к пробоине в каменной стене тюремной камеры, как вдруг там показались очертания мужской фигуры.
- Ну, наконец-то, - шепотом произнес мужчина, - я нашел тебя, детка!
Мариэль не успела подобрать свою челюсть с пола, как руки Бриньольфа потянулись к ней и настойчиво начали притягивать её стан к себе.
- Бриньольф?! – ошарашено воскликнула волшебница. – Это ты? Как ты вообще мог сюда…
- Ш-ш-ш! – он мягко прикрыл её рот ладонью. – Не сейчас, детка, только не сейчас! Нужно сперва вытащить тебя отсюда!
Кивнув в знак согласия, девушка подчинилась и ловко пролезла внутрь пробоины, оказавшись в совершенно новом и непонятном для неё пространстве. Схватив волшебницу за руку, норд быстрым, но по-воровски бесшумным шагом направился внутрь запутанных темных коридоров, которые все это время таились за стеной тюремной камеры. Когда они преодолели достаточно безопасное, как показалось вору, расстояние, Бриньольф резко остановился и крепко сжал Мариэль в объятьях. Бретонке же вновь начало казаться, что все это просто сон или же проделки её больного воображения.
- Ничего не понимаю, - молвила она, - откуда ты явился? Как такое вообще возможно?
- Пришлось поломать голову, - он укоризненно на неё взглянул, - я ведь сразу заподозрил что-то неладное. Вначале ты исчезаешь, не соизволив мне ничего сказать, потом стражники переворачивают вверх дном весь Скайрим в поисках некого рыжеволосого мужчины, а потом и вовсе на меня этих крыс натравливают! Думаешь, я все это время отсиживался в сторонке? Нет, дорогая, я шел по твою душу!
- Но я же сказала Карлие, что не хочу впутывать тебя во все это! – Мариэль огорченно вздохнула.
- Ты думаешь, Карлия могла долго выстоять под моим напором? – хмыкнул Брин. – Не на того напали, девочки! Скажу тебе честно, мне многого стоило провернуть всю эту аферу с Солитьюдом… и спасение твоей драгоценной задницы тоже являлось частью плана, которую я предусмотрел! Если бы ты не ломала комедию своим легендарным «я сама» – то уже давно была бы на свободе!
Покачав головой, Мариэль устало закатила глаза. Он вновь обращался с ней как с маленьким нашкодившим ребенком, а ведь ей и вправду уже начало казаться, что они переросли этот этап. Заметив поникший взгляд блондинки, Бриньольф резко замолчал.
- Ладно, - наконец, выдохнул он, спустив пар, - я все равно чертовски рад тебя видеть. Если бы ты только знала, что творилось со мной все это время!
- Ну, прости меня, - виновато протянула бретонка, обнимая его за талию, - я знаю, что я виновата. Но ведь с другой стороны, я действовала, согласно правилам гильдии!
- Ты никогда не следовала правилам, - он погладил её по голове, - так с чего бы это вдруг сейчас решила? Ты ведь знаешь, детка, я слишком стар для твоих выкрутасов!
Мариэль улыбнулась, сильнее прижавшись к его торсу. Как же сильно она по нему скучала! Но, к огромному сожалению блондинки, Бриньольф толком не дал ей времени насладиться моментом.
- Нам пора, - сказал он, мягко отстраняя её от себя, - нужно как можно скорее выбраться отсюда, а иначе не сносить нам головы!
Девушка недовольно вздохнула. На долю секунды она и вовсе забыла, что все еще находится в тюрьме Солитьюда в качестве подсудимой, которую вот-вот казнят.
- Ты знаешь, как отсюда выбраться? – тихо спросила она, оглядываясь.
- Детка, я же вор! – хмыкнул норд. – Просто доверься мне и постарайся не наделать много шума!
- Знаешь, слова «вор» и «доверься» не очень-то хорошо сочетаются! – бретонка пожала плечами, ожидая, что Бриньольф поймет шутку, но мужчина на удивление был очень серьезен.
- Так, знаешь что, хватит этих твоих бретонских премудростей! – строго возразил Брин и протянул ей руку. – Или ты идешь со мной и не задаешь лишних вопросов, или остаешься здесь в ожидании собственной казни!
В один миг Мариэль осознала, что и вправду выбрала не лучшее место для шуток и разбора отношений в целом. Но что поделать? Рядом с любимым мужчиной она становилась сама не своя, особенно теперь, когда ей пришлось столько всего пережить вдали от Бриньольфа. Долго не раздумывая, она протянула ему свою ладонь, и они продолжили свой путь далее.
Рыжий вор долго вел Мариэль по запутанным темным коридорам, которые, судя по их состоянию, были давным-давно заброшены. Девушке казалось, что прошла целая вечность с того момента, как мужчина появился в её тюремной камере, хотя на самом деле путь их длился не больше четверти часа. В неизведанном месте она полностью теряла всякую ориентацию, и ей ничего не оставалось другого, кроме как слепо довериться чутью опытного вора (как бы иронично это не звучало!). Пробираясь сквозь слои густой паутины и груды обвалившихся камней, Мариэль, то и дело оглядывалась, пытаясь запомнить этот загадочный маршрут. Но все её старания оказались тщетными, ибо темнота и быстрый темп шага полностью лишали девушку всякой возможности запомнить весь путь целиком, а не фрагментарно.
Поднявшись по гнилой деревянной лестнице, Брин приподнял своей сильной рукой крышку люка, открывая путь наружу. Мариэль проскочила вслед за вором и к своему удивлению оказалась на одной из улочек в самом центре Солитьюда. Свежий ночной воздух приятно ударил в ноздри, а шум осенней листвы, покачивавшейся на ветру, услаждал слух бретонки не меньше, чем серенада самого искусного барда. В ту ночь Мариэль впервые осознала насколько приятным может быть вкус свободы.
- Ну что? – осторожно спросила бретонка, заметив, что Брин замешкался. – Теперь куда?
- Боюсь, все не так просто, - ответил мужчина, аккуратно выглядывая из-за стены большого дома, - твои «друзья» спохватились…ищут тебя…
С главной улицы города и вправду доносился какой-то шум, который, как вскоре оказалось, принадлежал стражникам. Наивно было полагать, что одна из массивных каменных стен в темнице рухнет совершенно беззвучно, не привлекая чужого внимания.
- Что ж, должен отметить, ребятки работают весьма оперативно! – укрываясь в тени, констатировал вор, пока его мозг лихорадочно перебирал все возможные варианты побега. – Раньше им требовалось не меньше часа, чтобы обнаружить пропажу, и не меньше трех часов, чтобы собраться вместе!
Мариэль заметила, что его хладнокровное спокойствие было показным, на самом же деле Бриньольф напоминал натянутую тетиву лука, которая вот-вот сорвется. Это значило, что что-то пошло кардинально не так, как он планировал.
- Тут многое произошло, знаешь ли, - Мариэль пожала плечами, пытаясь понять, куда именно смотрит норд, - многое изменилось…
- Да уж, я вижу! – он раздраженно вздохнул. – Что ж, ладно, попробуем прорваться через главные ворота – этого они будут ожидать меньше всего!
Бретонка не решилась ему возразить, хоть она и понимала, что его план побега был далек от идеала. Мариэль действительно очень хотелось довериться Бриньольфу в тот момент, но внутренний голос предательски советовал ей насторожиться. С каждым новым шагом волнение внутри неё все больше возрастало, и даже когда Брин бережно взял её за руку, прежнее спокойствие и уверенность так и не возвратились к блондинке.
Они беззвучно скользили по улочкам, словно тени по стенам спящего города, пытаясь максимально приблизиться к главной площади, к которой примыкали ворота. Но чем больше они приближались – тем труднее было найти убежище у спасительной темноты. Голоса стражников становились более отчетливыми, а свет, исходящий от зажженных факелов в их руках, более ярким.
- Осмотреть всё по периметру! – скомандовал капитан стражи. – Она не могла далеко уйти!
- Черт! – пискнула Мариэль, выглядывая из-за стены последнего спасительного дома. – Их тут слишком много, не обойти!
Бриньольф внимательно сканировал своим пристальным взглядом пространство, заполненное вооруженными стражниками.
- Значит, будем прорываться с боем! – наконец, процедил он сквозь зубы. – Успокойся, детка, и не драматизируй, все не так уж и плохо! Просто тихо сиди здесь, а я за тобой скоро вернусь!
Бретонка не успела его остановить, норд четко дал ей понять, что не потерпит никаких возражений. Она успела лишь протянуть к нему худые дрожащие руки, которые коснулись его плеча. Тяжело вздохнув, он остановил свой взгляд на блондинке и, улыбнувшись, быстрым шагом покинул укрытие. Через миг девушка услышала глухой удар, сопровождавшийся звоном лезвия. Вскоре последовал слабый крик, заставивший бретонку вздрогнуть от неожиданности. Эти же звуки повторились еще несколько раз, и когда Мариэль опять решилась выглянуть из-за угла, то увидела недалеко от себя лежащих стражников. У каждого из них был ровный тонкий порез на шее, из которого струилась кровь. Бриньольфа на горизонте видно не было.
В какой-то момент на улице стало слишком тихо, настолько тихо, что эта тишина начинала резать девушке слух. Внутренний голос же продолжал ей твердить, что все не так безоблачно, как ей кажется. Волнение усиливалось с каждой секундой, а Брина все не было. Бретонка лихорадочно пыталась разглядеть его фигуру в ночном сумраке, но площадь, казалось, была безлюдна. Невольно её взгляд остановился на массивном помосте, приютившемся в тени недалеко от главных ворот. От одного вида этого места Мариэль передернуло. Она четко узнала это место, место, с которого все началось: знакомство с Солитьюдом, знакомство со Скайримом, знакомство с новой жизнью. Плаха. Ужасная картина, которую она видела во сне, тут же предстала перед девушкой, заставляя её сердце биться с невероятной скоростью. «Только смерть может искупить вину!» - тут же прозвучал голос в её голове. В глазах начало темнеть, нервная дрожь усиливалась, казалось, что еще чуть-чуть – и девушка вовсе лишиться рассудка, почти как в своем зловещем сне. Вид окровавленных трупов стражников еще больше усугубил ситуацию, из-за чего блондинка оказалась на грани неровного срыва. Прислонившись к холодной стене, Мариэль обхватила колени руками и закрыла глаза, пытаясь отогнать от себя терзающие мысли, но страх оказался сильнее. Когда внезапно кто-то положил ладонь ей на макушку – блондинка вскрикнула, вскакивая со своего места.
- Тише! Это я, детка, успокойся! Это всего лишь я! – ласково прозвучал голос Бриньольфа. Дрожа от волнения, волшебница бросилась ему на шею, невольно заставив норда пошатнуться.
- Что с тобой? – тихо спросил он, гладя её по волосам, чувствуя, как содрогается её тело от внезапно нахлынувших рыданий. – Детка, что случилось?
- Нет, - едва разборчиво бубнила она, не переставая его обнимать, - нет, так нельзя! Нельзя…
- Что нельзя?
- Тебе нельзя здесь находиться! – она резко обхватила его лицо ладонями, всматриваясь обезумевшим взглядом в его зеленые глаза. – Нельзя, Бриньольф, это опасно! Я видела! Видела, как…о боги!..
- Что ты видела? – обеспокоенно спросил он. – Детка, я не понимаю!
- Смерть, Бриньольф! – воскликнула бретонка. – Я видела смерть! Твою смерть!
Он недоверчиво всматривался в её покрасневшее и опухшее от рыданий лицо, понимая, что сейчас они оба очень рискуют, теряя зря время. Но все его попытки вразумить Мариэль были тщетными – в девушку как будто вселилось другое существо.
- Ты просто очень устала и перенервничала, - наконец, сказал он, настойчиво толкая её по направлению к воротам, - не переживай, все пройдет! А сейчас нам нужно как можно быстрее покинуть это место, потому что стражники…
Он бережно обнял её за плечи, направляя корпус девушки к воротам. Показалось, что волшебница и вправду успокоилась на несколько минут, но очередной эмоциональный приступ заставил её остановиться.
- Нет! – запротестовала Мариэль, остановившись прямо посреди площади. – Поверь мне, Бриньольф, если ты останешься – здесь тебе грозит верная смерть!
Сжимая его ладонь, она оглянулась на место казни, а затем – на трупы стражников, но мужчина не придал никакого значения её умоляющему взгляду.
- Скажу тебе больше: если ты останешься – то и тебе здесь грозит верная смерть! – раздраженно воскликнул он, настойчиво разворачивая её корпус к спасительному выходу. – Так что давай мы не будем медлить, а просто побыстрее уйдем, а то ведь, знаешь ли, я обезвредил далеко не всю стражу Солитьюда!
- Оставь меня, Бриньольф, прошу тебя! – то и дело повторяла волшебница, бросая помутненный взгляд на место казни. – Я смогу все уладить, я все смогу, только если ты будешь в безопасности!
Бриньольф за это время уже не раз успел грязно выругаться в своих мыслях, теперь же пришло время ругаться вслух. Он не понимал, что могло случиться с бретонкой за такой короткий срок, её волнение переходило уже все возможные границы. И самое ужасное, что ничто не могло заставить Мариэль прийти в себя.
- Ты еще не поняла? – он встряхнул её за плечи. – Я не оставлю тебя! Никогда! Так что можешь даже не…
Он не успел договорить. Внезапно совсем рядом пролетели несколько стальных стрел, и одна из них вонзилась в плечо рыжего норда. Вскрикнув не столько от боли, сколько от неожиданности, Бриньольф резко отпустил Мариэль и та, не теряя времени, отбежала в сторону.
- Окружить их! – послышался голос командира. – Вперед!
Новая порция стражей порядка заполнила пустующую площадь. Вынув стрелу из тела, Бриньольф предпринял попытку вырваться из окружения, но подоспевшие стражники полностью заблокировали все возможные пути отступления.
- Черт! – выругался норд, бессознательно повторяя те же слова, которые произносила блондинка несколькими минутами ранее (но в отличие от Мариэль, Бриньольф адекватно оценивал положение ситуации). – Их слишком много!
- Оставь меня! – обратилась к нему волшебница на удивление более спокойным голосом. – Им нужна я! Спасайся, пока можешь, я их задержу!
Мужчина молчал и, тяжело дыша, отрицательно качал головой. Его хищный взгляд не переставал следить за наступавшим противником.
- Ты всех их не перебьешь! – он медленно начал подступать к девушке, не сводя глаз со стражников, которые один за другим нацеливали на него свои стрелы. – Даже вдвоем нам не справиться. Мы в руках у властей Солитьюда. Если ты сейчас тронешь их стражу – то тебя точно казнят!
- Меня и так казнят, Бриньольф! – отчаянно воскликнула блондинка.
- Нет…- он горько ухмыльнулся, - не казнят!..
Неожиданно мужчина резко вынул из ножен свой кинжал и, подбежав к Мариэль, схватил бретонку, заломив её руки за спину. Внезапно блондинка почувствовала, как холодное лезвие кинжала прикоснулось к её коже.
- Стоять!! – крикнул Брин стражникам, которые уже готовы были стрелять. – Ни шагу больше, а не то я прикончу её!
Стражники растерянно переглянулись и застыли в ожидании распоряжений капитана.
- Я не шучу! – продолжил норд и, доказывая, что в его словах нет ни грамма лжи, сильнее прижал кинжал к шее волшебницы. Побледневшая кожа бретонки начала медленно окрашиваться в алый цвет тонкой струйкой крови.
- Как это понимать? – грозно спросил капитан, все еще удерживая меч в боевом положении. – Эта женщина преследуется законом! И вы…
- Это я преследуюсь законом, дубина! – перебил его рыжий вор, внезапно надевая на себя маску глупого дерзкого преступника. – Не веришь? Так присмотрись! Да, это я тот самый рыжий вор, за которым охотилась Элисиф!
Капитан застыл в нерешительности. Дерзкий взгляд и железная хватка Брина полностью сбивали его с толку. Стражники не двигались с места, не ослабевая натянутую тетиву лука.
- Что ж, - наконец, отозвался капитан, - в таком случае, ты попался, сынок! Вы окружены!
- Знаю! – норд ухмыльнулся. – Но при мне есть очень важный персонаж и если вы сделаете хоть один неосторожный шаг – я сразу же перережу ей глотку!
- И ты думаешь, это тебя спасет? – стражник рассмеялся. – У неё и так завтра казнь!
- Так вы во всем обвинили её? – Бриньольф наигранно рассмеялся. – Нет, ну я слышал, что вы умом не блещите, но что настолько…Мне даже как-то обидно, что все лавры достались этой девчонке!
- О чем это он? – спросил у своего напарника один из стражников.
Признаться честно, этот вопрос волновал и Мариэль не меньше, чем остальных.
- Это же какими надо быть идиотами – приговорить к смерти единственного человека, который умудрился спасти весь мир от разрушения! – уверенно продолжил рыжий вор. – Где логика? Ведь не Довакин же был главным подозреваемым, и не он был официально признанным преступником, а я! – он медленно обвел всех недоверчивым взглядом. - Но вот незадача – вы меня все-таки поймали, а я, знаете ли, ну вот совсем не хочу расставаться со своей жизнью! Поэтому я готов обменять свою жизнь и свободу на жизнь…и свободу Довакина!
Слова опытного вора повергли всех в шок и недоумение. Мариэль не понимала, какой спектакль задумал разыгрывать Бриньольф, его слова были придуманы на ходу, но действия казались совершенно реалистичными. По крайней мере, кровь и боль были настоящими – и это больше всего настораживало девушку.
- Какие будут приказания, капитан? – растерянно спросил молодой стражник, прерывая затянувшееся молчание.
- Не стрелять! – не в силах скрыть волнение и раздражение, крикнул капитан и медленно убрал оружие в ножны. – Дело обстоит гораздо сложнее... Возможно, тот, кого мы считали преступником, на самом деле оказался жертвой. Нельзя допустить её смерти, этот вор точно знает, чем может манипулировать!
- Ну, так что? – Брин обвел всех стражников презрительным взглядом. – Или вы меня отпускаете, или я перережу глотку самому Довакину на глазах у вас, идиотов, а завтра утром, уверен, на плахе будут лететь ваши безмозглые головы!
- Что ты делаешь? – едва слышно шепнула Мариэль, из последних сил терпя боль, которую он ей причинял, но норд молчал, обжигая её кожу своим прерывистым дыханием.
Тянулись бесконечные минуты ожидания. Ни Бриньольф, ни стражники, так и ни на что не решались.
- Отпусти её, - наконец, воскликнул капитан, - и я оставлю тебя в живых!
- О, неужели до вас что-то дошло? – ехидно отозвался рыжий вор. – И на что же я могу рассчитывать?
- На то, что тебе не продырявят башку при первой же возможности! – грозно протянул предводитель стражников. – А теперь отпусти её!
Губы вора расплылись в игривой лицемерной улыбке. Он понял, что добился своего. На Мариэль больше не смотрели тем же презрительным взглядом, каким смотрят на самого грязного преступника. Теперь все обещало быть иначе – а большего рыжему вору и не требовалось.
- Хорошо! – воскликнул он. – Если у вас и вправду есть мозги, то дело обойдется без жертв! А ведь у вас есть мозги, верно?
- О, можешь не сомневаться…- капитан ответил ему такой же ехидной улыбкой.
Находясь все еще под прицелом стрел, Бриньольф медленно начал отводить кинжал от шеи бретонки. Когда он удостоверился, что в Мариэль никто стрелять больше не собирается, он грубо оттолкнул её от себя. Обессилев, волшебница упала на землю, приложив ладонь к окровавленной шее. Несколько стражников тут же подбежали и склонились над ней.
- Ну что, капитан, наш уговор в силе? – спросил Брин, поглядывая краем глаза на бретонку.
- Конечно! – капитан ухмыльнулся. – Можешь идти…
Вздохнув, Бриньольф медленно развернулся, прекрасно понимая, что так просто подобные дела не решаются и уж тем более не заканчиваются. Опытный вор знал, что ему не дадут уйти. Он успел сделать только несколько шагов навстречу к главным воротам.
-…но недалеко! – полушепотом закончил фразу капитан и вдруг скомандовал. – Взять его!
Дюжина стрел полетела в спину Бриньольфа, едва он успел сделать эти несколько шагов. Стражники набросились на одинокого вора, словно саблезубы на кусок мяса, пытаясь связать его руки. Не в силах понять, что происходит, Мариэль дико кричала, отчаянно пытаясь вырваться из рук стражников, которые её поддерживали.
- Только смерть может искупить вину… - словно где-то рядом вновь прозвучал знакомый голос. Лицо Марселя, внезапно возникшее перед глазами у девушки, было последним, что она запомнила в ту ночь, прежде чем рассудок окончательно отказался ей подчиняться. Она потеряла сознание лишь в нескольких шагах от места, где её собирались казнить, но этот внеземной голос продолжал еще долгое время звучать в её обезумевшей голове.