Эльф стоял прислонившись к стене и наблюдал за тем, как скоя’таэли покидают город.
В его душе не было сожаления о том, что произошло. Он и раньше вырезал людей деревнями. Сотней, другой Dh’oine меньше. Не о чем переживать.

Йорвет посмотрел на небо.
Вечерело. На город спускались сумерки. Откинув назад отросшие волосы и клятвенно пообещав себе подстричься хоть налысо, но в ближайшее время, эльф пошел по направлению к местной тюрьме, с застенками которой ему пришлось познакомиться почти год назад.
Скоя’таэль надеялся вернуть свою амуницию.
Ну хотя бы оружие.

На встречу ему попадались и «белки» и местные жители.
Он не обращал внимание ни на тех, ни на других.
Смотритель не самого популярного места в городе оказался на месте. На тюрьму никому не пришло в голову нападать и краснолюд по-тихому отсиделся во время самого горячего момента.
Вытащив надзирателя из шкафа, Йорвет усадил его на каменный стул и, нависнув над побледневшим мужиком, четко и внятно озвучил свою просьбу.
Стуча зубами, краснолюд ответил:
— Дык, не осталось ничего. Все что горело, Саския велела сжечь, а оружие и доспехи приказала выкинуть в озеро. Ну, а я что? Я существо подневольное. Мне сказали, я и сделал.

В груди опять стал подниматься холод обиды и злости. Но он уже знал, как с ним бороться.

Эльф медленно достал из-за пояса нож.

Выйдя на улицу, он столкнулся нос к носу с обоими магами, которые уже переоделись (а в случае с Кроном — оделись) и явно направлялись к выходу из города.
— Йорвет, — Даррен внимательно посмотрел на одноглазого. — Тебе мало трупов на сегодня?
— Этот — последний, — процедил скоя’таэль.
— И что тебе сделал бедолага-тюремщик? Да так, что у тебя руки по локоть в крови.
Йорвет посмотрел на свои ладони, покрытые уже побуревшими пятнами:
— Он жаловался на подневольность. Я освободил его от этой ноши.
Эльф поднял взгляд на чародейку, которая сидела в седле. В ее глазах была странная смесь эмоций, но страха в них не было.
— Что? — по-звериному усмехнулся он. — Такой Иорвет тебе уже не так нравится, чародейка? Лизавший тебе руки пес вдруг стал диким волком и ты не знаешь, что с этим делать?
— Я знаю, что с этим делать, — спокойно произнесла волшебница и спешилась.
Подошла к эльфу вплотную и взяла его за руку. Подняла его грубую ладонь, приложила ее к своей щеке и подняла на него свои пронзительные голубые глаза:
— Даже если ты перережешь всех в этом городе, включая женщин и детей, я буду стоять сзади и держать тебе щит, а потом отмою от крови и уложу спать. Мне плевать на всех остальных. Я люблю тебя и буду с тобой.

Рука эльфа слегка дрогнула. Он аккуратно высвободил ее и крепко обнял девушку за плечи. Они простояли так около минуты, ничего не говоря, а только обнимая друг друга.

Маг тактично кашлянул:
— Вы тут до ночи планируете стоять? Темнеет.
— Иди к черту, Крон, — проворчала Лорилея, но эльф уже отпустил ее.
— Он прав. Пора.

Налетевший порыв ветра растрепал и без того растрепанные волосы чародейки.
Небо затянулось тучами.
Вдали полыхнула молния.

На Верген хлынул дождь.

Ливень смывал с мостовой кровь и грязь, унося все в своих водах.
В этих же кроваво-грязных потоках тонула мечта о Независимой долине Понтара.

Даррен поставил магический щит, защищая себя, чародейку, эльфа и коня от мокрых струй.
Серый жеребец тряхнул гривой и переступил с ноги на ногу. Ему явно не понравилось воздействие.
— Надо укрыться на время, — сказал маг, глядя на небо. — Это надолго.
Йорвет согласно кивнул:
— Пойдем. Тут есть место, где мы сможем пересидеть не пользуясь гостеприимством покойников. И, тем более, живых.

Окна и дверь небольшого дома были заколочены.
Маг и эльф оторвали доски с двери. Йорвет открыл дверь сам, со словами «Знаю я тебя. Придется с пустым дверным проемом ночевать». Крон ничего не ответил, но согласно усмехнулся.

Дом был пуст и заброшен. Хоть в нем и было сухо, он оставлял ощущение холода и одиночества.

Лорилея запалила магический огонек, освещая небольшое помещение.
Маг и эльф осуждающе фыркнули в ее сторону.
Они оба прекрасно видели в темноте.
— Добро пожаловать ко мне домой, — печально усмехнулся Йорвет. — Ну надо же. Все сохранилось так, как осталось год назад. Странно, что Саския не сожгла его, как все мои вещи.

Даррен уже возился у камина, рядом с которым лежали дрова. Маг сложил из них «шалашик» и одним щелчком запалил огонь. Стало заметно теплее.

Чародейка наколдовала еще несколько магических фонариков и в помещении стало очень светло. Проявилась вся скромная обстановка.

Крон встал, отряхнул руки от щепок и осмотрелся:
— Определенно дом. Как же ты заставил себя жить под крышей, эльф?
— Да, как-то кто-то предложил, да я и согласился, — пожал плечами Иорвет. — И удобнее было жить отдельно от остальных. Можно было подумать в одиночестве.
С этими словами он достал из шкафа несколько плотно скатанных шкур. Развязал и встряхнул. Расчихался от поднявшейся от них пыли, но с довольным видом осмотрел находки:
— Есть на чем посидеть.
Эльф расстелил шкуры у камина, стащил с себя кольчугу с ватником и уселся на одну из них.
— Дом — это хорошо, — будто про себя пробормотал Даррен.
Лорилея насторожилась. Эта тема была для Крона крайне болезненной.
— А у тебя разве нет поместья, как у других магов? — поинтересовался Йорвет, растянувшись на шкуре.
— Нет, — тихо ответил маг. — И не было никогда.