Натаниэль знал, что подвалы замка огромны – как-никак в свое время отец спрятал в них целую армию – и запутаны, не зря детям никогда не разрешалось не только играть в них, но и просто спускаться без сопровождения взрослой прислуги. Но чтобы до такой степени…
Он хихикнул про себя, когда Элисса, созвавшая Стражей разобраться, через какой проход порождения тьмы пробрались в башню, явилась не только с кипой схем и карт в плоской сумке через плечо, но и начала чертить мелом стрелки на стенах, едва они спустились по первой же лестнице. Двигались они не торопясь, Страж-Командор то и дело совала нос в свою кипу пергаментов, иногда советуясь с Огреном и что-то черкая поверх старых чертежей. Тем не менее, через полчаса Натаниэль понял, что без начерченных на стенах стрелок лично он назад не выберется, а из остальных может поручиться разве что за Огрена, ехидно комментирующего топографические способности людей. Сам он, как и все гномы, обладал безупречным чувством направления и совершенно не понимал, как кто-либо вообще способен заблудиться, тем более в старых подземельях, где нет и двух одинаковых участков стены. Вскоре оказалось, что это Огрен, а не Элисса, ведет отряд, уверенно продвигаясь все дальше и дальше. Коридоры тянулись, то раздваиваясь, то снова сходясь, лестницы вели все ниже. У Натаниэля едва глаза не вылезли на лоб, когда он увидел самую настоящую авварскую гробницу. Он знал, что Башня Бдения стара. Но обнаружить как то, что он считал всего лишь семейной легендой, обретает реальность…
Он решил больше ничему не удивляться, и, сохраняя видимость хладнокровия, шагнул под крепи на месте завала, который устроила взрывчатка Дворкина в тот день, когда порождения тьмы напали на башню. Хотя очень хотелось вжать голову в плечи и миновать кажущееся опасным место вприпрыжку. Андерс задержался, недоверчиво рассматривая бревна.
— А оно точно удержит?
— Конечно, нет, – сказал Огрен. – Если башня вдруг просядет, несколько бревен точно не поможет.
— Но…
— Так в том и весь фокус был – прокопать так, чтобы крепь только песку мешала осыпаться. Как – не спрашивай, это не по моей части. К рудокопам, у них свои кастовые фокусы.
Тем не менее, рудную жилу, или нечто, очень на нее похожее – Натаниэль тоже не был рудокопом, так что мог лишь предполагать – показанную Элиссой, гном осмотрел очень внимательно, заявив, что похоже на веридий, но надо прислать тех, кто понимает – пробу взять. То-то Вейд порадуется.
— Я тоже порадуюсь, - сказала Элисса. – Это же стыд и позор, а не доспехи на солдатах, как их всех не перебили с такой амуницией. Будто специально в Ферелден неугодных ссылали, и снарядили соответственно.
— Поди так и было, - хохотнул Огрен. – Если судить по тому, что ты здесь. За Собрание земель и махание короной…
— Я ей не размахивала. Я ее просто отдала…
— Какая разница, суть-то одна... Поди влетело по первое число?
— Не напоминай. – Элисса начертила очередную стрелку. – Весь год в Вейсхаупте нотации читали по малейшему поводу. Несчастную Софию Драйден просклоняли на все лады, а когда я сказала, что пока своих людей малефикару не скармливала, в отличие от нее, визг подняли…
— Пока? – встрял Андерс.
— Будучи в здравом уме я этого не сделаю – если средства начинают оправдываться великой целью, значит, и цель и средства надо выкинуть на помойку. – Элисса неподражаемо передернула плечами. – Но мне доводилось видеть людей, лишившихся рассудка, людей, одержимых демонами – причем не все из этих несчастных были магами, людей, которые под влиянием артефакта вытворяли такое, что, опомнившись, только и оставалось, что в лаву…
— Не надо о Бранке. – Проворчал Огрен, присовокупив несколько не слишком-то цензурных фраз.
— Прости. – Элисса легко пожала его плечо, хотя едва ли гном что-то почувствовал сквозь латы. – Словом, зарекаться не буду. Надеюсь, правда, что найдется кто-то, кто меня прикончит до того, как я – точнее, это буду уже не-я - нечто подобное выкину.
— Хорошо, я запомню, - пробурчал маг.
— Спасибо.
Какое-то время они шли молча. Низкие сырые коридоры сменились высоченными каменными потолками. Андерс зажег волшебный огонек, освещавший пещеру почти как днем, и Натаниэль ахнул, разглядев величественные резные колонны и тщательно обработанные стены.
— Глубинные тропы во всей красе, – прокомментировала Элисса. – Прости, Огрен, но век бы их не видать.
— Интересно, этак мы и до самого Кэл Хирола доберемся? – гном оглядывался по сторонам без особого любопытства.
— Не хотелось бы. Волдрик просил…
Она осеклась на полуслове, а Натаниэль, наконец осознал, что беспокойство и словно эхо чужих голосов внутри – на грани слышимости, когда слов не разобрать – и есть пресловутое чутье Стражей. Он потянул из колчана стрелу, а миг спустя она уже с хрустом вошла в харю порождения тьмы. Андерс спалил еще двоих, Натаниэль сравнял счет, а в следующий миг из-за поворота вылезло… нечто в три человеческих роста. Андерс хрипло вздохнул, кажется, растеряв способность ругаться. Элисса метнулась под ноги чудищу.
— Андерс, замедляй его, как можешь! Натаниэль – в морду. И не геройствовать, заметит – прячьтесь!
Огрен, по-видимому, уже знал, что делать, неторопливо перемещаясь за спину чудищу. Элисса, наоборот, мельтешила у того перед самым носом, юля, ускользая. Натаниэль, опомнившись, спустил тетиву, стрела вонзилась в щеку чудовища, видимого урона не причинив, но, похоже, разозлив основательно – попытки ухватить Элиссу стали… нервными, если подобное слово можно применить к порождению тьмы. Топор гнома пробил мышцу на ноге, чудище судорожно развернулось – только что запущенный Андерсом ледяной заряд угодил ему аккурат в мягкое место, заставив метнуться обратно, подволакивая раненую ногу, лапы сгребли воздух в дюйме от Элиссы и Натаниэль на миг забыл, как дышать. Мелькнули клинки – чудовище снова взвыло, почти по-человечески сунув в рот раненую лапу. Очередная стрела вошла в глаз по самое оперенье, топор, хрястнув, подрубил ногу – чудовищная туша рухнула навзничь. Миг спустя – как только этот нелепый гном ухитрялся быть таким быстрым – секира пробила мышцу и сосуд на шее, окатив Огрена черной кровью, клинок Элиссы вонзился в неповрежденный глаз, и вскоре судорожные движения затихли – чудовище испустило дух.
— Что это было… - голос Андерса ощутимо дрожал.
Натаниэлю захотелось сползти по стене – ноги не держали. Вернуть лук в колчан получилось не с первого раза.
— Огр, – сказал гном. – Вот это я понимаю, драка.
— Я бы вполне без нее обошлась. – Элисса вбросила клинки в ножны за спиной. – Но если здесь этакое шляется – даже странно, что Мор начался в Диких Землях, а не отсюда.
— Он бы в тот подкоп не пролез, – ответил Огрен.
Элисса непонимающе посмотрела на гнома и тот пояснил:
— С полчаса назад, помнишь, коридор был неровный и узкий, и свод не укреплен.
— Не обратила внимания.
— Эх вы, наземники… Скажи еще, что ворота не видишь.
— Ворота как раз вижу. – Элисса оглядела огромные створки. — Огрен, Андерс – давайте за Волдриком, и пусть прихватит сержанта с дюжиной солдат. А мы тут подождем.
Она опустилась прямо на пол, прислонясь к стене. Ослабила ремешок шлема, уронила руки на колени.
— А… - начал было Натаниэль.
— Ты чуешь порождения тьмы?
— Вроде нет.
— И я нет. Так что отдыхай, пока возможность есть. – Она бросила Натаниэлю плоскую фляжку. – Держи. А то трясет всего.
— Так заметно? – криво усмехнулся Натаниэль.
Она пожала плечами.
— Заметно… Я когда в первый раз нос к носу с огром столкнулась, чуть в штаны не наложила. И верещала так, что голос сорвала.
— Как когда я тебе лягушку чуть за шиворот не засунул? – рассмеялся Натаниэль.
— Громче, – хмыкнула Элисса.
Натаниэль подумал, что едва ли может представить ее – нынешнюю – верещащей как та девчонка, что до сих пор жила в памяти, никак не желая совмещаться с этой женщиной. Отхлебнул из фляжки – тепло спустилось в желудок, заставляя расслабиться до сих пор скрученное в тугой узел страха нутро. Элисса чуть откинула голову назад, прислонясь затылком к стене, расслабленно полуприкрыла глаза. Натаниэль отхлебнул еще, решил, что хватит – мало ли. Они ведь остались здесь определено затем, чтобы ничего с глубинных троп не вылезло, хотя как они справятся с чем-то вроде огра вдвоем, Натаниэль не представлял. В крайнем случае, успеют предупредить. Он поёрзал, пытаясь устроиться так же удобно-расслабленно, как Элисса – не выходило. Где-то внутри утихало боевое безумие, но и не будь его, все равно невозможно было спокойно сидеть посреди огромной толщи камня. Огонек мага погас – в наступившей темноте, Натаниэль, к своему удивлению, видел – не как днем, примерно как звездной безлунной ночью. Тишина, которая Элиссу явно не беспокоила, Натаниэлю казалась мрачной и неестественной – так, что слышно не только свое, но и чужое дыхание. И он спросил в эту неестественную тишину.
— А почему тебе влетело за Собрание Земель?
— Потому что Стражи официально вне политики. Особенно – в Ферелдене, где София Драйден устроила такую заваруху, что двести лет потом Орден в страну не пускали. – Она тихонько хмыкнула. – А тут и полвека не прошло, как вылезаем мы с Алистером и начинаем судить-рядить, кому корона, кому плаха…
— Что там случилось на самом деле?
Элисса долго молчала. Потом с явной неохотой выпрямилась, глаза блеснули в полумраке.
— Лучше напиши эрлу Эамону. Геррину. Он меня с тех пор ненавидит, так что лгать не будет. Иначе придется верить на слово… и, боюсь, все снова окажется не так, как ты себе представлял.
— Рискну, – хмыкнул Натаниэль. – И без того все уже не так.
Уж точно он не мог представить, что придется сражаться бок о бок, видеть ее каждый день – и не пытаться убить. По правде говоря, ему уже не хотелось ее убивать. Ненависть истлела, расползлась клочьями. Да и глупо желать смерти той, что дважды спасла ему жизнь и – что уж теперь – кому спас жизнь он.
Эамону он, конечно, напишет – просто для того, чтобы увидеть еще одну сторону медали. Но, похоже, до сих пор Элисса ему не лгала.
— За что он тебя ненавидит?
— За то, что отдала корону не Алистеру. – Она усмехнулась. – А у Аноры есть причины его не любить. Так что пришлось забыть о придворных играх и удалиться в Рэдклиф окончательно.
— Но почему? – искренне удивился Натаниэль. – Он же… вы же…
Легко было бросать в лицо слово «любовник», пытаясь оскорбить, а вот сейчас – после того, что он увидел и услышал за эти дни – не выходило.
— Ну да, я любила его, – она говорила тихо, почти шепотом, но в безмолвии древних залов каждое слово было отчетливо слышно. – Но любить – не значит ослепнуть. Он был бы ужасным правителем…
«Из тебя заговорщик как из Алистера король» - припомнил Натаниэль.
— Он… был – это «был» явно далось ей с трудом – хорошим человеком. Смелым, открытым, честным. Но… восемь лет в церкви из него выбивали желание думать самостоятельно, заменяя одним – дисциплиной. Дисциплина, самоограничение, иерархия – за всю жизнь ему ни разу не пришлось решать даже что есть – что на кухне сготовили, то и лопай – и что надеть: что дали, то и носи. Мы-то с тобой привыкли повелевать, нас так растили, а он…
Элисса махнула рукой.
— Это надо было бы становиться второй Анорой при новом Кайлане. Так что я не отдала бы ему эту корону, даже если бы Алистер ее хотел. Но самое смешное заключалось в том, что он ее не хотел, а Эамон заладил – династия Тейринов, символ… - она горько усмехнулась. – То, что он живой и может иметь свои желания, Эамона не интересовало никогда.
И в самом деле, все в очередной раз было не так. Но почему-то Натаниэлю хотелось верить в это «не так».
— Выходит, королева должна быть тебе благодарна?
— Это вряд ли, - хмыкнула Элисса. – Я ее обманула, пообещав сохранить жизнь Логейну – если будет возможность. Но не собиралась оставлять в живых человека, с чьего ведома сгубили мою семью.
Натаниэль невесело улыбнулся:
— Получается, мне не стоит оставлять в живых тебя.
Элисса пожала плечами:
— Для отравителя ты слишком честен, а в поединке – прости, но это будет глупейшая смерть. Возможно, через год-два, если служба в Амарантайне окажется столь же… бурной, как сейчас. Это если меня раньше не прикончат – не порождения тьмы, так верные вассалы.
— Я постараюсь, чтобы не прикончили, - хмыкнул Натаниэль. – А там поглядим. Но почему ты так уверена, что Логейн…
Она снова надолго замолчала. Потом сказала, явно тщательно выбирая слова:
— Тебе может очень не понравится то, что услышишь.
— Как будто до сих пор мне все нравилось.
— Как знаешь, – она выдохнула, резко, точно перед прыжком в ледяную воду. – Тогда, если отбросить неуместные чувства, расклад получался такой: Фергюс с людьми отца уезжает накануне. В замке почти не остается людей. У отца остаются кое-какие дела, поэтому он собирается отправиться на следующее утро – с эрлом Рэндоном и его людьми. Ночью люди Хоу вырезают в замке всех до единого – включая прислугу.
Натаниэль открыл было рот, но был остановлен коротким жестом.
— Какими мотивами он руководствовался – не столь важно. Мы же договорились пока оставить лишь факты. А факты таковы – наследник благополучно покинул замок накануне. Неужели он не встревожился бы, обнаружив, что ни отец, ни эрл Рэндон с людьми не прибыли в назначенное время?
Натаниэль кивнул. Он сам бы забеспокоился, а, забеспокоившись, стал бы выяснять…
— Потом, я. Хорошо – то, что мне помогут сбежать, предсказать было трудно. Но не обнаружить этого эрл Рэндон не мог, а, обнаружив, не попытался подложить соломки, отправив к королю – а у кого мне еще было искать справедливости, учитывая, что его род единственный более знатный, чем наш – гонца со своей версией произошедшего? Что бы я ни думала о его добродетели, эрл Рэндон никогда не был глупцом – а тут он, точно беспечный глупец, пускает все на самотек.
— Он мог решить, что ты не доберешься до лагеря.
— Я бы на это не надеялась, пока не смогу убедиться лично. А ты?
Натаниэль снова кивнул – в этот раз с откровенной неохотой. Он бы тоже не стал рисковать. Выходило, что отец был уверен – его прикроют. Кто-то очень и очень влиятельный.
— Кому Его Величество доверял столь безоговорочно, что случись мне обвинить эрла Рэндона – мое слово против слова этого человека на значило бы ничего?
Натаниэль промолчал. И без того понятно – кому. Впрочем, была еще Анора – но она осталась в Денериме. И эрл Эамон, который по весьма странному стечению обстоятельств к Остагару вовремя не пришел, тяжело заболев.
— Возвращаемся к Фергюсу. Он бы забеспокоился – если бы был в лагере. Но его – как удачно – отсылают на разведку в Дикие Земли. Кто распоряжался войсками?
Ответ повис в воздухе как очевидный.
— То, что случилось потом, сейчас неважно. Там тоже было много чего… интересного, - Элисса усмехнулась. – Но либо обстоятельства сложились очень удачно, либо тейрн Логейн знал… и прощать ему Орена и старую Нэн я не собиралась. Не говоря уж о родителях. Так что ее величеству не за что меня любить.
Элисса снова замолчала. В наступившей тишине послышались шаги и голоса.
— Возвращаются, - сказала Страж-Командор, поднимаясь.
Натаниэль кивнул, вставая следом. Говорить не хотелось. Изложенная сухо и бесстрастно история выглядела еще хуже. В чем бы ни провинился владелец замка, ни дитя, ни прислуга – кроме, разве что избранных, самых приближенных – не заслужили смерти. Так поступают с захваченными владениями, не желая оставлять претендентов на землю и недовольных новыми хозяевами.
Думать об этом было невыносимо.
Поэтому Натаниэль с искренним облегчением вслушался в речь гнома, на все лады расхваливавшего ворота – по его словам выходило, что если починить механизм, створки удержат порождений тьмы самое малое десяток лет. Дюжину солдат, что сопровождала пришедших, оставили караулить, поручив сержанту организоваться постоянный присмотр за этим участком до тех пор, пока подручные Волдрика не починят механизм и проход не окажется надежно перекрытым. Оставалось лишь вернуться – что они и сделали.
И, едва Страж-Командор выбралась на поверхность, к ней подбежал посыльный. Элисса, нахмурившись, сломала печати – с грифоном, отметил про себя Натаниэль – и, пробежав глазами по строчкам, тоскливо ругнулась.
— Ступай к сенешалю, сообщи, что через три дня к нам пожалует ее величество.
Посыльный, изменившись в лице, исчез. Элисса, проводив его взглядом, ухмыльнулась:
— И, конечно, все переговоры велись на высшем уровне, с Вейсхауптом, а меня лишь соизволили поставить в известность. – В ее голосе прозвучало что-то похожее на восхищение. – Вот же, зараза, хоть по-мелочи, а подгадила. И не подкопаешься – протокол соблюден.
— Зря ты эту змеюку на трон посадила, - сказал Огрен. – Глядишь, и парень бы жив был…
Андерс двинул его локтем и зашипел, ударившись о кирасу.
— Может быть, - ровным голосом произнесла Элисса. – Может, долг перед страной его бы остановил.
— Из того, что я про него слышал – едва ли, - сказал Натаниэль, сам не понимая, зачем. Просто… слишком уж ровным был голос и спокойным лицо.
— Бессмысленно гадать, что было бы, если – подхватил Андерс. – Что нужно королеве?
— Формально – явить миру, что между Ферелденом в ее лице и Орлеем в лице Стражей – хотя по сути мы вне политики, но Орлей есть Орлей, его здесь нескоро забудут – нет никаких разногласий. Неофициально – дать понять, что Орден под надзором. Что получится в итоге, учитывая, что договаривались об этом визите еще когда здесь действительно стояли стражи из Орлея, а сейчас – три ферелденца и гном – не знаю. Впрочем это само по себе заставит ее величество понервничать.
Элисса вздохнула.
— Дел невпроворот, казна пуста - через две недели солдат кормить нечем будет, вассалы того и гляди взбунтуются, по глубинным тропам можно промаршировать до самой верхушки башни… а тут официальные визиты. Просто прекрасно.