Дреллы физически сильнее и крепче людей, их мышцы плотнее человеческих и выздоравливают они тоже быстрее, потому что регенерация тканей протекает ускоренными темпами. Лаура видела эти преимущества дреллов своими глазами, потому что Эйрон начал поправляться очень быстро. Навестивший раненого саларианец остался доволен состоянием ран и скоростью их заживления. К тому времени прошло около полутора недель с момента ранения.

— Через несколько недель останутся только едва заметные шрамы. Вам повезло. Яд был достаточно опасным. Удалось победить.

— Спасибо, — Эйрон терпеливо перенёс достаточно бесцеремонный осмотр врача, — я Вам обязан.

— Не мне. Лауре. Я дал лекарство. Дежурила она. Ладно. Мне пора!

Чанкус ушел, а дрелл несколько секунд молча смотрел на девушку, потом подошёл к ней и осторожно поцеловал в щеку, впервые в жизни прикоснувшись губами к человеческой коже:

— Спасибо...

— Не за что, — Лаура сделала шаг назад, потому что это прикосновение напомнило ей о таком же поцелуе девятилетней давности. Тогда Кейн, уезжая на задание, впервые коснулся её щеки - сердце сжалось и тут же отпустило.

— Я думаю, через несколько дней перестану доставлять тебе беспокойство, — дрелл опустил голову, — я же вижу, что тебе неприятно моё присутствие, я и так злоупотребил гостеприимством, ещё и заплатить нечем...

— Прекрати, Эйрон, — девушка шагнула к дреллу и прикрыла его губы ладонью, не давая говорить дальше, — у тебя очень богатое воображение. Я уже говорила тебе, что ты здесь не причём. И еще, ты никуда отсюда не уйдёшь, пока во всяком случае. Это опасно. Для тебя. Смертельно опасно, — она отняла руку от его губ, и Эйрон тут же спросил:

— О чем ты? Какие-то бандиты хотели вытрясти из меня несколько кредитов. О какой смертельной опасности ты говоришь? Кто я такой, чтобы за мной охотились?

— Присядь, Эйрон, и выслушай меня. То, что я сейчас скажу, тебе не понравится. Очень не понравится.

Дрелл послушно опустился в кресло, не сводя встревоженных глаз с Лауры:

— Что случилось?

— Это были не просто бандиты и не обычное уличное ограбление. Это было заказное убийство, неудачное, правда. В задачу Фирка входило не обобрать тебя, а убить. Ограбление маскировало бы истинный характер твоей смерти. Твоя мать не должна была узнать, кто стоит за всем этим  — и не узнала бы. На Омеге убивают каждый день: просто так, за пару кредитов, за то, что твоё лицо кому-то не нравится. Лучшее место для сведения счетов сложно найти. Здесь нет полиции, и никто не расследует такие убийства, а трупы просто выбрасывают в космос.

— Но кому я мог так насолить? — Эйрон с искренним недоумением воззрился на Лауру.

— Ты сам знаешь ответ, уже давно. Просто не хочешь верить. Вот информация с инструментрона Фирка. Читай.

Дрелл уставился в скупые строчки голографического изображения. Прошла минута, вторая, третья, а Эйрон молчал, пытаясь осознать то, что прочел:

— Он ведь не остановится, так? — спросил он у девушки, глядя сквозь неё, — если отец кого-то приговорил — жертву можно сразу причислять к отправившимся за океан. Его никто и ничто не остановит. Я не имею права подставлять под удар еще и тебя, — дрелл поднялся, — я вернусь домой и облегчу ему работу. Пусть великий Райм наконец-то получит желаемое. Он всегда и всего добивается. Ты зря спасала меня. От неизбежного не уйти. Не стоит заставлять его ждать. Денег на билет до Кахье мне хватит, а большего и не надо. Я воспользуюсь твоим терминалом?

— Нет, — Лаура подошла к Эйрону, положила руки на его плечи, — слушай меня: нельзя сдаваться. Никогда. Нужно бороться до последнего! Твой отец не бог и он не всесилен. Он из плоти и крови, а значит — его можно убить! Пока он не знает, что ты жив, у нас есть время подготовиться к встрече. Я не позволю ему тебя убить!

— Как?! — во взгляде дрелла была тоска и безнадежность, — он просто убьет еще и тебя. Лучше дать ему то, что он хочет — мою голову.

— Прекрати! — девушка тряхнула его раз и второй. — Не стоит живьем ложиться в могилу и идти на бойню, как скот! Не доставляй ему такого удовольствия. Он ненавидит тебя? Отлично! Ненависть может не только помогать, но и мешать. Когда разум ассасина застилает первобытная ярость, он делает ошибки. Райм никогда не испытывал никаких чувств к своим жертвам, а тебя он люто ненавидит. Хорошо, пусть и это сыграет нам на руку! Ты сам обозвал меня Ангелом, а они на многое способны! Испытаем богиню на милость? И не смей даже думать о капитуляции! Ясно?

— Ясно, — дрелл вздохнул, подчиняясь ее силе, да и выбор был небогатым: сдаться или попытаться побороться за свою жизнь, — что думаешь делать, Сиха?

Лаура пропустила мимо ушей, что Эйрон вновь назвал её ангельской кличкой:

— Для начала, было бы неплохо все-таки связаться с твоей матерью. Не возражай, она имеет право знать, что с тобой произошло, и что задумал твой отец.

— Ты не понимаешь! — горячо воскликнул дрелл. — Мама и так достаточно страдала. Я был не единственным ребёнком, Лаура. Были еще брат и сестра. Они умерли от синдрома Кепраля. Она очень тяжело это пережила, а мне тогда было всего три года. Я мало чем мог маме помочь, но помню, что отец даже не пытался утешить её. Он счел смерть брата и сестры волей Калахиры. Мама не хотела, чтобы я был убийцей, знала заранее, что ничего не выйдет. Отец поступил по-своему...

— Идем, Эйрон. Пора! — холодный голос отца заставляет его, совсем еще малыша, испуганно прижаться к матери, вцепиться изо всех сил в её платье.

— Райм, одумайся! — она прижимает к себе дрожащее тельце сына. — Эйрон не годится для этой работы. Ты же видишь, что он — другой!

— Вижу, — Райм подошел и смерил Айну презрительным взглядом, — я вижу, что ты избаловала его! Он и так мало похож на мужчину, а твоими молитвами скоро будет носить платье! Из него выйдет ассасин, потому что я так решил!

— Прошу тебя, — мать хватает отца за руку и умоляюще заглядывает в ледяные бездонные глаза, — не отнимай его у меня! Эйрон — наш последний ребенок, оставь его дома!

— Прекрати, Айна! — отец наклоняется и стальными пальцами разжимает его крохотные пальчики, отрывая от платья матери. — Всё уже решено. Мне оказали честь, заключив Договор. Он продолжит моё дело.

— Нет, Райм, пожалуйста! Во имя Арашу, не увози его! Я умоляю тебя! — по щекам матери текут слёзы, а Эйрон уже плачет громко и отчаянно, пытаясь вырваться из отцовских рук. Но всё бесполезно. Райм Дейр молча берет вопящего сына за руку и вытаскивает за дверь, словно не слыша его пронзительного крика: «Мама! Мамочка!»

— Эйрон! — Айна бросается следом, но отец захлопывает дверь у неё перед носом и активирует замок. — Посидишь немного и успокоишься. А ты замолчи! Ты не жалкий человек, чтобы лить слезы. Тебе выпала честь, сын! И не дай тебе Амонкира меня подвести! Понятно?!

Под тяжелым взглядом отца Эйрон умолкает, хотя еще долго его дыхание прерывают судорожные вздохи, а по щекам продолжают течь слезы, которые он вытирает тайком от отца, наблюдающего за ним со снисходительно-презрительной ухмылкой.

— Мама пыталась меня защитить, но... Встать поперёк дороги Райму Дейру означает подписать себе смертный приговор, — дрелл опустил голову и закрыл глаза. — Что она может сделать, чем помешать?

— Твоя мать имеет право знать, с каким чудовищем живет, — Лаура взяла Эйрона за руку, крепко сжала. — Она должна решить: подчиняться воле мужа и дальше или попытаться спасти твою жизнь! Для каждого из нас наступает такой вот момент истины, когда приходится делать окончательный выбор. Она могла покинуть твоего отца уже давно или у дреллов нет разводов?

— Почему же нет, — ему было трудно говорить, — есть, конечно. Просто мама любит его, наверное. И боится. Я тоже его боюсь, Лаура. Я видел, как он убивает, мне показывали видеозапись из ханарского архива — его первое задание. Это сама смерть: холодный, собранный, беспристрастный. Не думаю, что ненависть ко мне ему помешает, не стоит на это рассчитывать. Скорее наоборот. Если отец явится за моей головой — он её получит.

— Ты опять? — укоризненно сказала девушка, проводя второй рукой по его щеке. — Чтобы явиться нужно знать, где искать, на это у него уйдет некоторое время. А насчет головы — я ведь тоже не домохозяйка, Эйрон. Меня учил далеко не последний выпускник вашей ханарской школы. Скоро десять лет, как я стала наёмной убийцей. Как думаешь, меня просто убить? Поверь, что все эти годы я не только супчики и тортики готовила. Так как связаться с твоей матерью?

— Я дам тебе все координаты, — дрелл взял со стола свой инструментрон, включил его, ввел пароль и протянул Лауре, — здесь вся информация.

— Хорошо. Не хорони себя. Твою голову папенька получит только через мой труп, а сделать из меня труп пока не смог никто, — она ободряюще улыбнулась. — Прорвемся!

— Как скажешь, Сиха, — он накрыл своей ладонью ее руку. — Я просто не хочу, чтобы ты из-за меня...

— Перестань! Дело не в тебе. Не только в тебе. Когда-то я позволила смерти отнять у меня самое дорогое. Сейчас она снова пытается диктовать мне свои правила. Посмотрим. Я уже давно не та девочка, что умеет плакать. Я забыла, что такое слезы и разучилась смеяться от души. Так что, не вешай нос, — она потрепала Эйрона по щеке. — Покажи мне фотографию твоей мамы? Я не собираюсь копаться в твоих личных файлах. Мне нужен только адрес, — она вернула дреллу инструментрон, села с ним рядом на подлокотник кресла.

— Ладно, — он нашел фотографии и начал показывать их Лауре, поясняя, когда они были сделаны; а девушка безмолвно любовалась изображением дреллы с большими печальными глазами, которая ласково улыбалась маленькому дреллу — Эйрону.

— У тебя очень красивая мама, — обронила тихо она, — и еще: она очень тебя любит. И переживает...

Дрелл поднял на неё взгляд и заметил, что глаза Лауры потеплели:

— Ты счастливый, Эйрон. Тебя любят... Я тебе завидую, — она на секунду замолчала, а потом сказала, уже совершенно другим, деловым и холодным, тоном. — Перешли мне адрес. 

Она встала с кресла и активировала свой инструментрон. Получив желаемое, девушка сказала:

— Я свяжусь с ней, Эйрон, но не из дома. Отследить общественный терминал будет практически невозможно.

— Ты думаешь, он будет следить за мамой? — в голосе дрелла звучала тревога.

— Я бы следила. Она помогала тебе наперекор отцу, а значит — автоматически привлекла его пристальное внимание! Не стоит сбрасывать со счетов его профессиональную подозрительность. Я навещу один из общественных терминалов, а ты не вздумай отсюда никуда выходить. Это не игра, и на кону — твоя жизнь. Держи, — Лаура протянула ему свой пистолет-пулемет, — другого ничего нет. Скажи, что тебе больше подойдет, и я достану. А пока пусть будет хотя бы это.

— Я же говорил тебе, что НЕ могу убивать... — он даже не пытался взять оружие, и это безволие и стремление принести себя в жертву просто взбесили Лауру:

— Ну, знаешь, Эйрон, это уже даже не смешно! Я не предлагаю тебе убивать всех подряд или брать заказы на ликвидацию, но ЗАЩИТИТЬ СВОЮ ЖИЗНЬ ты должен суметь! В конце концов, ты же учился этому не один год! Ты дрелл, а значит — помнишь ВСЁ, и твой разум, и твоё тело не забыли ничего! Или ты позволишь отцу тебя убить, даже не попытавшись защититься? — её буквально колотило от возмущения, хотелось надавать Эйрону пощечин, заставить его отбросить идиотскую идею самопожертвования.  — В одной старой земной религии была история, в которой тоже приносили себя в жертву, — голос Лауры, наполненный негодованием, заставил Эйрона поднять опущенную голову. — Вымышленный Сын вымышленного Бога решил прийти и умереть за грехи мира. Принес себя на алтарь, за что его и прозвали Агнцем... Вот только, Эйрон, никто не оценил этой жертвы. А во имя этого Бога мира и любви на Земле было пролито столько крови, что если её собрать, получится самый громадный океан из всех когда-либо существовавших. Никто так и не изменил своих привычек, кроме маленькой кучки фанатиков, провозгласивших себя Его последователями. Но веками людей распинали, сжигали, бросали в клетки к хищным животным, жестоко пытали с именем Бога на устах. Так что не надо говорить мне о жертвенности! Твоя смерть даже такого результата не будет иметь, а просто доставит удовольствие отцу. Стоит ради этого умирать?! — сейчас девушка еще сильнее напоминала Эйрону воинственного Ангела: сверкали её  глаза, на щеках горел румянец, а частое дыхание выдавало крайнюю степень волнения.

— Ты права, Сиха, — дрелл взял «Цикаду», рука автоматически обхватила рукоять, — я попытаюсь что-то сделать, но не знаю, получится ли?

— Это уже другой вопрос, — Лаура шумно выдохнула. — Так что тебе купить: пистолет-пулемет или снайперскую винтовку?

— Если можно — пистолет-пулемет, — он внимательно рассматривал её «Цикаду», — хорошее оружие, Сиха.

— Знаю. Она у меня уже пять лет, пока не жаловалась. Постараюсь достать тебе что-то похожее. Такое же не обещаю, «Цикада» — редкое оружие, мне его подарили. Ладно. Я скоро вернусь, Эйрон и надеюсь застать тебя в целости и сохранности.

— Как прикажешь, Сиха. — дрелл шутливо козырнул, невольно улыбаясь.

— Хорошо. И еще — дверь я заблокирую, чтобы никто не смог сюда войти в моё отсутствие. Так будет надежней.


До общественного терминала она добралась быстро, хотя специально выбирала тот, что был дальше всего от ее квартиры. Просто, за годы своих странствий, девушка научилась быстро и незаметно добираться до мест назначения. Вводя координаты Айны и вызывая её, Лаура уже знала, что будет делать, если ей ответит Райм. Изображать тупую девицу она научилась здорово, и ей ничего не стоило бы сыграть эту роль еще раз: ну, ошиблась номером, не ту цифру набрала, с кем не бывает?!

Но девушке повезло - на ее вызов ответила мать Эйрона. Она не сильно изменилась за это время, да и по внешности дреллов сложно определить их возраст. Изменились её глаза — огромные, как у всех представителей расы, они сейчас не лучились любовью и лаской, в них застыли тоска и безнадежность, а ещё — тревога. Лаура прекрасно знала, кто был тому причиной.

— Здравствуйте, Айна! — произнесла девушка после секундной заминки.

— Здравствуйте, во имя Арашу, кто Вы? Откуда знаете моё имя? Мы ведь никогда не встречались ранее, — низкий голос дреллы был удивительно мягким, приятно ласкал слух.

— Я знаю, что не встречались, — Лаура улыбнулась, — но мне о вас рассказывал Эйрон.

— Эйрон? — эхом повторила дрелла. — Вы знаете моего сына?

— Айна, я должна с вами поговорить, но только Вам лучше покинуть дом. Так безопаснее.

— Хорошо, но что стряслось с Эйроном? Он жив? Хоть это Вы можете мне сказать? — Айна сложила ладони в умоляющем жесте.

— Жив. Это всё, что я пока могу Вам сообщить. Сколько времени Вам понадобиться, чтобы на достаточное расстояние удалиться от дома? Это необходимо, чтобы Ваш муж не узнал о нашем разговоре. Никогда. Вы понимаете меня?

— Конечно. Через час я буду достаточно далеко и смогу поговорить с Вами со своего инструментрона.

— Вот и отлично, Айна. Я вызову Вас через час, — Лаура прервала сеанс связи и поискала глазами ближайшее кафе, в котором можно было бы скоротать время. Основная жизнь на Омеге начиналась вечером, а сейчас многие еще спали, утомленные ночными приключениями.

Девушка заказала легкий коктейль, который неспеша выпила, прокручивая в уме предстоящий разговор с Айной. Мать Эйрона ей понравилась, такой Лаура её себе и представляла. К тому же оказалось, что внешне Эйрон — почти точная копия матери: те же цвет чешуи и рисунок на ней. Он и улыбался совсем как мать.
Час пролетел достаточно быстро, и Лаура вновь вернулась к терминалу, ввела номер инструментрона Айны. Связь возникла тут же, видимо, дрелла уже ждала её звонка.

— Что с моим сыном? — выпалила Айна, но тут же одёрнула сама себя, — простите, я даже не спросила Ваше имя... Невежливо.

— Не волнуйтесь, Айна. Вы — мать, и Ваша тревога вполне понятна. Меня зовут Лаура. Сейчас Эйрон находится у меня. Его пытались убить, — девушка выговорила эти слова спокойно, но дрелла отшатнулась, как от удара, и зажала рот ладонью, чтобы не закричать. А Лаура продолжила: — Сейчас с ним всё в порядке. Почти в порядке. Но дело в том, что это была только первая попытка. Тот, кто заказал Эйрона на этом не остановится. Я хочу, чтобы Вы знали, кто это. Вот. Это файл с инструментрона бандита, которого наняли, чтобы убить Эйрона. Прочтите сами, — девушка отправила Айне файл, и теперь наблюдала, как расширяются её глаза, как в них появляется недоверие, быстро сменяющееся пониманием и отчаянием.

— Райм... — прошептала Айна, словно сама себе, — как же так? Как же он мог? Эйрон ведь наш сын! — дрелла подняла на Лауру глаза, и та увидела, как по щекам матери текут слёзы. — Как же он решился на это?

— Я не знаю, Айна... Эйрон рассказал мне о своей жизни, о том, как не сумел угодить отцу. Возможно, так Ваш муж хочет исправить ошибку, которой считает сына?

— Арашу милосердная, что же мне делать? — Айна закрыла лицо руками, — как доказать ему, что он неправ? Он же никогда меня не слушал и не станет слушать теперь.  Почему же всё так кончилось... — дрелла тщетно пыталась взять себя в руки, но не смогла, слёзы не дали ей продолжить.

Лаура молча смотрела, как мать Эйрона плачет, но не смогла найти слов для утешения — она умела убивать, но не умела успокаивать. Наконец-то Айна взяла себя в руки и подняла на девушку сухо блестевшие глаза:

— Простите, Лаура, я не должна была так остро реагировать... Я могла бы догадаться, что этим кончится. В последнее время Райм постоянно следил за мной, не позволяя помогать Эйрону. Но дойти до убийства... Я так понимаю, Вы спасли моего сына? 

— Я просто оказалась в нужное время в нужном месте, вот и всё. Теперь Вы знаете правду. Сейчас Эйрон под моей защитой, и я не позволю Вашему мужу его убить.

— Вы не сможете, — перебила её дрелла, грустно улыбаясь, — никто не сможет его остановить. Я знаю Райма тридцать лет,  знаю, на что он способен. Лучше возьмите Эйрона и улетайте подальше от систем Терминус, бегите...

— И так всю жизнь? — Лаура усмехнулась, — бегать по Галактике? Постоянно ожидать выстрела в спину? Нет. Я тоже кое-что умею, Айна, хоть и не дрелла, но у меня был отличный учитель. Просто так Райм не получит голову Эйрона. Я Вам это обещаю.

— Вы так молоды. Послушайте моего совета: забирайте Эйрона и улетайте, а с Раймом я разберусь сама. Калахира уже отняла у меня двоих детей, третьего я ей не отдам. Верьте мне, — в глазах дреллы загорелась фанатичная решимость, испугавшая Лауру.

— Айна, не вздумайте пытаться его остановить! — горячо воскликнула девушка, но собеседница словно не слышала, продолжая начатую фразу.

— Я переведу Вам деньги за помощь Эйрону. Не возражайте. Они Вам понадобятся, чтобы спрятать моего сына. Берегите его, прошу Вас. Он хороший и добрый... и беззащитный. Спасибо за новости. Прощайте.

Лаура не успела ничего возразить, так как дрелла прервала связь. Повторный вызов не принёс результатов — Айна не отвечала.

— Чёрт! — девушка раздосадовано треснула кулаком по корпусу ни в чём не повинного терминала. — Что она собралась делать? Может, лучше было ничего ей не говорить, как просил Эйрон? Нет! Айна должна знать, кто её муж на самом деле. Это честно, хоть и больно, — она оставила в покое терминал и поспешила вернуться домой.


Эйрон встретил её на пороге, в его огромных глазах читалась тревога.

— Лаура, я только что получил сообщение и перевод от матери. Она написала, что всё уладит, и советовала мне улететь подальше от систем Терминус. Что всё это значит? Что ты ей наговорила? — он схватил девушку за плечи и сильно встряхнул, не соображая, что делает.

— Успокойся, Эйрон, и перестань меня трясти! — Лаура предостерегающе взглянула в его глаза, и дрелл всё понял — опустил руки и пробормотал:

— Извини... Просто меня испугало это сообщение. Я ничего не понял, о чём вы говорили? Ты не имеешь права от меня это скрывать, ведь речь идёт о моей матери! 

— Я просто рассказала ей правду о твоём отце, вот и всё. Я уже говорила тебе, что она должна быть в курсе происходящего. Что она решит — её дело, но скрывать ТАКОЕ нельзя... Понимаешь?

— Понимаю, — Эйрон опустил голову, — но я боюсь за неё...

— Не бойся, — она взяла его руку в свои, — он ничего ей не сделает, тридцать лет совместной жизни не могут не оставить отпечатка. Даже в сердце убийцы... А бежать никуда мы не будем. Жить, постоянно ожидая выстрела, невозможно, понимаешь? Вселенная слишком тесна для двоих Дейров, а значит — останется только один. И это будет не он.

Дрелл поднял на Лауру переполненные печалью бездонные глаза:

— Просто я очень люблю маму... И мне страшно даже подумать о том, что он может с ней сделать. Из-за меня... Во всём виноват я.

Эйрон качнулся и уткнулся лицом в грудь Лауры, как когда-то давно она сама пряталась на груди Кейна. И так же, как Кейн, девушка обняла дрелла за вздрагивающие плечи и молча гладила его по спине, давая возможность найти разрядку и успокоение в слезах. Сама она плакала очень давно, и уже успела забыть, что такое слезы.