- Доброе утро, пан Стрелецки.

Голова болела так, что, казалось, проще застрелиться. К тому же, я не знал этого голоса.

Что вчера было? Я выпил две или три бутылки виски… Блин, это же полусмертельная доза. Может быть, я в раю?

Скорее в аду. В рай, увы, грехи не пустили бы. Да и голова в раю не болела бы. Наверное.

- Где я? – едва я спросил это, голос прервал меня.

- Да, я все понимаю. Человеческое тело слабо, тем более, тело Ваше – человека, который столько пережил. Если откроете глаза, то на столе найдете то, что облегчит Ваши страдания.

Облегчит страдания? Надеюсь, это то, о чем я думаю.

Я медленно, будто боясь чего-то, открыл глаза, и посмотрел на стол.

Сигара в пепельнице, рядом шприц и бутылка пива. Холодная, запотевшая…

Я потянулся к бутылке, попытался свернуть крышку. Не выходит.

- Там на столе открывашка.

Я схватил ее, подцепил крышку, и присосался к бутылке. Холодная жидкость полилась в глотку, и дальше по пищеводу в желудок. Как же хорошо.

- Кто ты, благодетель? – спросил я у…

Огромный экран моргнул, и через секунду на нем появилось изображение солидного усатого мужчины.

- Я мистер Роберт Хаус. Президент и владелец Стрипа. Человек, выигравший битву при дамбе Гувера.

- Очень приятно, а я…

- Не утруждайте себя, пан Стрелецки. Я знаю о Вас все.

Мысль, наконец, дошла до убитого алкоголем мозга. Сам Мистер Роберт Хаус. Человек, который заправляет на Стрипе абсолютно всем. Но зачем я ему?

- А, как раз это я и должен объяснить. – По-видимому, последнюю мысль я невольно озвучил. – Вы уже видели моих секьюритронов? Хотя, черт с ним, обожаю показывать плоды своих трудов другим людям. Подойдите, пожалуйста, к краю платформы.

Я встал, и только сейчас понял, что сижу там абсолютно голый. И пистолета нет…

Пиво какое-то волшебное у них. Практически моментально сняло похмелье.

Платформа была защищена голубоватым силовым полем. С него открывался вид на нечто вроде тренировочного полигона: несколько мишеней, укрытия.

- Мои секьюритроны – одна из самых последних разработок довоенной эпохи. И, не боюсь сказать, что самая лучшая. Для сдерживания толпы они могут использовать сорокамиллиметровые гранатометы. Гранаты осколочные, разумеется.

Оба робота, находящиеся на полигоне поворачиваются, и выпускают по несколько гранат, которые разносят небольшую металлическую будку, символизирующую, видимо, укрытие.

- А для поражения серьезных, хорошо защищенных целей, вроде солдат в силовой броне, мои секьюритроны используют реактивные гранатометы.

Роботы отстреляли по несколько гранат по мишеням.

- Если помножить все это на возможность авторемонта, мы можем сказать, что имеем практически непобедимых солдат…

- Впечатляет, мистер Хаус. – Проговорил я.

Мне было неуютно трясти мудями перед людьми… Или роботами, не знаю, как правильно. Мне было холодно, в подвале вообще было очень холодно. Но, несмотря на все это, я был впечатлен.

- Но, есть одна проблема, Михаил. – голос Хауса наполнился грустью. Странно, вроде бы компьютерный голос, а эмоции проявляет. – Дело в том, что это всего лишь роботы. Они не могут мыслить по-человечески. Вдобавок ко всему, если кто-нибудь видит секьюритронов, значит, в деле замешан я. Это очень… Неудобно.

Мистер Хаус вел к чему-то.

- Вы были неплохим детективом, пан Стрелецки.

- Посредственным на самом деле.

- Дело не в этом. Как я уже сказал, я знаю о Вас все. Как и о ваших делах. Начиная с того дела, когда Вы вернули деньги Бишопа, и заканчивая тем, за что Вас отправили сюда.

- Я думал, в НКР лучше следят за данными.

- Они жадничали с длиной пароля. Это их проблемы. Но, это не самое главное. – В голосе Хауса послышалось раздражение. – Эти отчеты. Они говорят о том, что Вы способны на жестокость, склонны к использованию силы.

- Вполне возможно, сэр. – Мне показалось, что правильнее будет назвать его так. – К сожалению, я не читал эти отчеты.

- Но они говорят, о том, что Вы очень честный человек, и готовы постоять за правое дело. Как Вы думаете, установление на Мохавской Пустоши нового справедливого порядка – достаточно правое дело, чтобы Вы взялись за него?
Мне нравился Мистер Хаус. Заочно нравился. Нравилось, как он вышвырнул из Мохаве и зарвавшуюся НКР, бывшую когда-то моей Родиной, и кучку дикарей, называвших себя Легионом Цезаря.

- Чем Вы предлагаете мне заняться?

- Да, скорее всего по вашей основной специальности. Детективная работа, расследования. Ну, и, пожалуй, я бы хотел несколько расширить… Обязанности?

- Я внимательно слушаю Вас, Мистер Хаус.

- Дело в том, что в моем государстве единственный суд – сам я. И я думаю, что Вам придется взять на себя обязанности и палача.

- То есть, Вы предлагаете мне работу… Киллера? Наемного убийцы?

- Нет, что Вы… Хотя, если Вам больше нравится называть это так… Киллер это преступная профессия. Вы же будете наоборот… Защитником правосудия.

У меня было ощущение, что он врет. Тем не менее, судьба дает мне еще один шанс попытаться выправить ситуацию. Достать уроненную в унитаз жизнь до того как я нажму на сливной бачок, и она унесется в канализацию.

Я не знал, что ответить ему.

- Я могу предложить Вам довольно много. Содержание, регулярные премии, роскошную жизнь в одном из номеров отеля при казино. Не в президентском люксе, конечно, там живет… - тут его голос потеплел, насколько это было возможно. – Мой друг и ближайший помощник.

- Если Вам нужен такой человек… Почему бы просто не нанять громилу с большой пушкой? – задал я ему вопрос, с целью только отсрочить время принятие решения.

- Понимаете, я… Сентиментален. Мне хочется защитить обиженных… Несправедливо обиженных. Да и, я должен сказать… Я понимаю, что деньги это самая лучшая мотивация, но все же хочется, чтобы меня и ближайших помощников связывало нечто большее…

Согласиться пойти к нему? Если откинуть все условности, все же он предлагает мне стать киллером у него на службе. Тем же самым наемным громилой с пушкой, который будет шпиговать пулями тех, на кого укажет сам Мистер Хаус.

С другой стороны, есть разница: работать киллером на бандитов, вроде памятного мне господина Джона Бишопа, или работать на…

Кто этот человек? Ни один не может внятно объяснить. Из его слов можно понять, что он выступает за установление порядка, но что будет значить этот порядок?

Хотя, с другой стороны… Сколько мне осталось жить? Как я уже сказал вчера, не так уж и много.

Может, следует попытаться поучаствовать в чем-то великом? И поучаствовать под чутким руководством другого человека.

Делать то, что тебе говорят, всегда проще. Это не глупый прорыв в кабинет Брюса, и последовавшая за этим попытка самоубийства. Это совсем другое.

Я всегда смогу решить, правильно ли то, что я делаю…

Хотя, черт подери, мой моральный компас давным-давно размагничен. Или наоборот, стрелка крутится, не прекращая движения ни на секунду.

- Я думаю, Вам хочется услышать конкретную сумму, пан Стрелецки. Я могу предложить четыре тысячи крышек месяц содержания. За каждое удачное дело будут щедрые премии. К тому же номер люкс. Правда, Вы никого не сможете привести сюда…

Он опять все понял по-своему. Неужели, он всерьез думает, что главный мотиватор для людей – деньги?

- Я согласен, сэр. – Ответил, как бросился с головой в омут. – Я буду работать с вами.

- Вот и славно. Секьюритрон проводит Вас в номер, там найдете все необходимое. После чего жду в пентхаусе – есть проблема, и ее нужно срочно решить.

Монитор погас. Зал постепенно погрузился во тьму, свет горел только над лифтом, к которому мне и нужно было двигаться.

Споткнувшись, и едва не перевернув стол, я все-таки благополучно добрался до лифта. Перед тяжелыми металлическими створками стоял робот.

За две недели, что я жил в Вегасе, я, конечно, попривык к этим машинам, но, черт подери, какие же они были страшные… Роботы, вообще не очень привычны мне. Хотя, в Шейди-Сэндс у работающей на подстанции симпатичной девушке Элли был свой мистер-помощник Тотошка.

Как это было давно.

- Мистер Хаус сказал, чтобы я двигался в свой номер. – сказал я секьюритрону.

- Этаж для высоких гостей! – провозгласил он, и тяжелые створки лифта распахнулись.

Этот лифт был очень похож на установленный в «Ультра-люкс», правда, ехал быстрее, и музыки не проигрывал. Буквально через пятнадцать секунд я уже был в своем номере.

Толкнул дверь.

Черт… Если это не люкс, то я…

Комната была раза в четыре больше, чем номер в «Атомном ковбое». Своя кухня, раздельный санузел.
Открыл дверь ванной, для интереса проверил воду – идет, напор отличный, и чистая, без никакого привкуса ржавчины. Да уж, красиво жить не запретишь, это точно.

Наверное, мне тут понравится…

Я заметил, что выглядел гораздо лучше – борода аккуратно подстрижена, торчащие корни выкрашены. Да и тело, явно было чистым, по нему как минимум прошлись влажной губкой. Хотя, это определенно минимум.

И два следа от уколов… Может быть, я, поэтому так хорошо себя чувствую? Видимо, и подлечили меня. А похмелье было остаточным явлением.

Я открыл шкаф. Четыре костюма разных цветов, выглаженных не хуже чем у Чаргинга. На крюке висят две наплечные кобуры, и пояс, на котором можно расположить магазины.

Вид моих болтающихся гениталий порядком поднадоел, поэтому я натянул свежее белье, надел брюки, рубашку. Навесил на себя и кобуры, и пояс, сверху пиджак.

Черт подери. Последний раз я так хорошо себя чувствовал… Наверное, еще до Нью-Рино. Твою ж мать… Как же классно снова почувствовать себя человеком.

Небольшая тумба стоит рядом с кроватью. Дергаю, дверцу на себя.

Два девятимиллиметровых пистолета, причем один из них точно тот, что мне дал Чаргинг – царапина на щечке рукоятки та же. Зато оба вычищенные, идеально смазанные. Работал явно талантливый человек, который умеет обращаться с оружием.

Я вложил оба пистолета в кобуры, навесил на пояс несколько снаряженных запасных магазинов, и душа моя вообще была готова вознестись в нирвану. Если до этого я чувствовал себя хорошо, то теперь был готов просто петь.

Рука упала на небольшой предмет прямоугольной формы, идеально ложащийся в руку. Зеленый экранчик, четыре кнопки, динамик.

Нажил на кнопку включения, экран мигнул, и появилась надпись «Доброе утро».

Pip-Boy 2000. Такие штуки использовали в убежищах, точно. В НКР их уже не было, жутко дорогие были…
Внезапно приборчик завибрировал, отчего я чуть не выронил его, и вывел на экран сообщение:

«Пан Стрелецки, я понимаю Вашу эйфорию, но позвольте напомнить, что нас ждут важные дела».

Значит, это еще и прибор для связи… Отлично…

Я положил его в карман, и пошел к лифту. Достаточно было сказать секьюритрону, что Мистер Хаус вызывает меня к себе, как двери лифта распахнулись.

- Пан Стрелецки. – раздался громкий голос хозяина Стрипа, когда мы прибыли по месту назначения. – Спускайтесь вниз.

Я спустился по лестнице, и оказался на первом этаже пентхауса, перед огромным экраном, практически в три моих роста.

- Пан Стрелецки, я позволил себе немного модифицировать Пип-Бой, выданный Вам. Теперь это еще и устройство связи. К счастью, возможности нашей антенны с лихвой покрывают практически всю Пустошь Мохаве, так что без связи Вы можете оказаться только в местах, вроде Убежищ… Если Вас туда занесет, разумеется.

И для контроля за мной. Ладно, ничего страшного.

- И, да, мы выдали Вам двухтысячную модель, потому что неискушенному в работе с такой техникой будет проще с ней разобраться. Не примите это на свой счет… О деле. Вы уже знаете, что Деннис Крокер был похищен, вы пытались его искать вчера. Не вполне удачно.

Не вполне удачно, это, мать его, мягко сказано.

- Похищение посла, это очень серьезно. Кто-то хочет разрушить наши с НКР отношения. И так не самые лучшие, пожалуй, зато самые продуктивные – их гражданские приезжают сюда, и просто отдают мне свои крышки. Так вот. Как Вы уже знаете, в похищении замешан некто Диксон. Наркоторговец. Но, это не самое главное. Пока что Вам нужно просто освободить посла. Один из наших осведомителей во Фрисайде проговорил, что в последнее время Диксон часто посещал одно из заброшенных зданий. Координаты я Вам выслал.

Мистер Хаус продолжал говорить, не давая вставить мне ни слова.

- Я рекомендую Вам найти своего друга Чаргинга, и поучаствовать в этом деле вместе с ним. Только, помните, ни слова обо мне. Если спросит, почему у вас такой вид, скажете, что Марджори поблагодарила Вас за вчерашнюю услугу. По этому поводу ей уже было сообщено…

***

- Чаргинг! – закричал я, увидев знакомый костюм на сгорбленной фигуре.

Ответа не было.

- Да, Чаргинг, мать твою!

- Михаэль? – неудачливый телохранитель развернулся, посмотрел на меня.

- Что-то случилось?

- Я вчера надрался. И, пока меня не было, они ворвались, убили пятерых охранников, троих моих ребят, и убежали с сыном посла. Я… Мне конец, Михаэль…

- Ничего не конец! – я ударил его по плечу. – Пушка с собой?

- Застрелиться предлагаешь?

- Ты смешно шутишь, дружище. Идем за мной.

Чтобы не показывать никому свою новую игрушку, я просто заучил схему наизусть. Странно, но мой пропитанный алкоголем и отчаянием мозг легко впитал эту информацию.

Мы вышли через странные ворота, сделанные из разбитого поезда, и оказались во внешней части Фрисайда.

- Куда мы идем.

- Туда, куда нас ждет самый лучший приз, дружище. – я не понимаю почему, но веселье просто перло из меня.
Поворот направо, еще один, и мы оказываемся перед зданием бывшего супермаркета. Когда-то НКР устроили тут пункт раздачи еды скваттерам. Потом Короли их отсюда выбили. Кстати, благодаря именно этому Хаус и оставил Королей в покое, насколько это возможно.

- Как задержание проводить помнишь еще? – спросил я у «напарника».

- У патрульных не было курса по освобождению заложников.

- Ты же больше не патрульный.

Возможности увидеть, что творится внутри, не было из-за пыльных стекол. Зато нас, наверняка, было прекрасно видно. Пригибаясь, как два дурака, мы подобрались к двери, стали по разные стороны.

Хрясь! От мощного удара ногой дверь отворилась, целясь прямо перед собой, я ворвался в помещение.

Лаборатория. НКР производили тут кое-какие лекарства. Видимо, Диксон переоборудовал здание под себя. Но здесь не было ни души.

- Чаргинг, внутрь, закрой дверь.

- Ты думаешь, мы сможем кого-нибудь дождаться тут?

- Нужно было идти искать их еще вчера. - Я покачал головой. Все мое веселье вышло, как воздух из легких, когда двухсотвосьмидесятифунтовая машина смерти, по недоразумению называемая человеком пробивает тебе грудину. – Мы думали, что они уже сбежали… Оказалось, они ждали возможности похитить и сына. Дерьмо.

В помещении стояла практически полная темнота, и чтобы рассмотреть что-нибудь, приходилось практически тыкаться в это носом.

Перегонный куб на столе, дистилляторы, какие-то химикалии в контейнерах.

А ведь, как оказалось, винт Мордино действительно делали из грибов, растущих на браминьем дерьме. Мне это в тюрьме один из них, сидевших за нелицензионную торговлю порнографией, рассказал потом…

- Вещи Диксона. Он не собирается бежать отсюда. Посмотри.

Чаргинг подошел к окну, выглянул.

- Он как раз идет сюда.

- Прячься за стойку, я попытаюсь взять его. Если что, стреляй. Только не в меня.

Через десяток секунд в комнате наступила полная тишина, которую нарушали только шаги и веселое посвистывание нашего клиента. Он толкнул дверь, вошел внутрь.

Свист воздуха, рассекаемого моим движением, и рукоятка пистолета обрушилась на голову наркоторговца. Со стоном он завалился на землю.

Я протянул руку назад, ткнул пальцем в тумблер, и над нами загорелась тусклая лампочка, хоть как-то разгонявшая темноту. Так лучше.

- Чаргинг, принеси мне, пожалуйста, тот стул. – Проговорил я, прикрывая дверь.

Тело наркоторговца, на удивление крепкое, жилистое легло в кресло как влитое. На верстаке нашлась синяя изолента, которой я закрепил свой сегодняшний успех.

- Открывай глаза, Диксон. Наступил новый чудный день.- Пропел я, похлопывая пушера по щекам.

У меня с такими долгие и устоявшиеся отношения. Кроме Джимми Ди, пожалуй. Который, все равно меня кинул в итоге.

- Кто Вы? – спросил он, фальшиво хлопая ресницами.

Я спрятал пистолет в кобуру, протянул руку, и достал из его кармана выкидной нож. Во втором кармане была капсула винта. Распотрошил ее – знакомый бело-коричневый порошок.

- Что ты можешь рассказать об этом? – спросил я, швыряя горсть этой дряни ему в лицо.

- Хороший товар… Самый лучший в городе.

Он говорил слишком быстро, но видимо, недостаточно, чтобы удовлетворить Чаргинга.

- Где посол, мать твою, куда вы его дели? – заорал мой напарник, пиная его ногой.

В этот раз мы поменялись ролями.

- Стой. – Попросил я. – Я детектив, я лучше веду допрос.

Чаргинг сплюнул, не став комментировать мои слова.

- Самый лучший в городе? А почему от него дохнут люди?

- Ну, этих людей никто же принимать ничего не заставляет. – Пушер оскалил гнилые зубы. Его оскал напомнил мне о ровных и красивых зубах убитой девчонки, и я обрушил кулак на его грязную рожу, выбивая пеньки, и всю гниль изо рта.

Поцарапал руку. Кровь бежит по кулаку, кровь бежит по морде Диксона.

- Кто убил при помощи твоей дряни девушку?

- Кто угодно. Я паспорта не спрашиваю, когда ее толкаю. – Прошамкал пушер в ответ. Без зубов говорить не так просто, да?

- А когда ты договариваешься с охранниками, ты тоже паспортов не спрашиваешь, мать твою? – взревел Чаргинг.

- Как ты думаешь. – Перебил я его. – Если я сейчас тебе этим ножом отрежу яйца, и насыплю в рану винта, он чего ты раньше сдохнешь, от потери крови, или от передозировки?

Диксон сглотнул. Измазанная кровью и сажей рожа так и просила кулака. Мелкие маслянистые глазки бегали туда-сюда.

- Кто украл посла? Говори.

- Черти.

- Сам такой. – Ответил я, и врезал ему по коленной чашечке мыском ботинка.

Наркоторговец взвыл от боли.

- Да, черти… Рейдеры же… Группировка. Ой, как больно…

- Куда их повели?

- В Убежище… Третье… Сначала туда…

- Потом?

- Потом – не знаю.

Похоже, я капитально облажался. Приди я сюда минут на двадцать раньше, встретил бы и посла, и его сына… И рейдеров, которые убили троих профессиональных телохранителей.

- Смотри. – вдруг указал Чаргинг на рог, торчащий из-под прилавка. – Сейчас.

Он подошел к нему, наклонился, и извлек шлем, изготовленный из здоровенного черепа брамина.

- «Другу от Шеф-шефа». – Прочитал он. – Забавно. Значит, Диксон, ты сам из этих, да?

- Кто такие черти эти, вообще? – спросил я.

- Самая отмороженная банда в этом районе. Куча наркоманов с оружием. За дозу убьют кого угодно. А этот, видимо, зарабатывал для них деньги, толкая наркотики… И, вот, его и использовали, чтобы украсть Крокера. Крокеров, если быть точнее.

- Так и есть? – спросил я у Диксона.

Тот проскрежетал что-то сквозь остатки зубов.

- Наркоторговля жестокий бизнес, не так ли? – спросил я, наклонившись к Диксону, и воткнув нож в бедро. Тот снова взвыл, пуская пузыри. Сопли, слюни, кровь, все смешалось в какую-то мерзкого вида жидкость.
Этому человеку, и таким как он, точно не должно быть места в новом обществе.

Наркоторговец. Самое, наверное, худшее. Более того, он делал свой и так ядовитый товар, ядом в прямом смысле этого слова.

Бандит, похититель, убийца. Наверное, такие люди и правда не нужны новому обществу.

Даже если «суд» мистера Хауса, признал бы его невиновным… Запишите этот труп на меня.

Вытащив пистолет из кобуры, я снял его с предохранителя, и выпустил все тринадцать патронов в тело этого ублюдка.