- Открывай глаза, Майкл. – Раздался из темноты голос. Я что, ослеп? Я, конечно, слышал, что человек может навсегда или на время потерять зрение от сильного удара по голове, и даже, что это не такое уж и редкое явление.
Правда, через секунду я заметил шевеление, как раз в том месте, откуда шел звук. Не ослеп. Просто вокруг темно. В каком-то подвале что ли.
- Ты помнишь меня вообще? – снова спросил голос. – Меня зовут Жан. Мы с тобой в «Десперадо» познакомились, пили вместе.
Еще бы мне не помнить. Я же не опьянел. Ну, насколько это возможно после трех бутылок очень плохого скотча.
Попытавшись повернуть голову, я понял, что это очень плохая идея. Может быть опьянения я и не чувствовал, но похмелье было, и сопровождалось адской головной болью.
Хотя, это либо отходняк от лекарств, либо начало абстинентного синдрома от них же. Рановато что-то.
- Где мы? – прохрипел я. Горло болело: неужели еще и простудился?
- А хрен его знает. – Зло ответил мне Жан. – Я домой шел, завернул, а тут меня и приложили хорошенько. А ты как здесь оказался?
- Так, я смотрю, ты идешь. А потом слышу удар, и звук такой, будто мешок с картошкой уронили. Ну, я и за тобой побежал. А дальше все по твоему сценарию. Блин, голова болит, если честно. Что делать-то будем?
- Ждать. Руками попробуй пошевелить.
Веревки. Напрягся, попытавшись разорвать их. Без толку: не та довоенная гниль, а вполне нормальная веревка. Черт…
Что у меня есть в карманах? Все ли забрали? Руки просто завязали за спиной, ноги были свободны, поэтому, в принципе придумать что-то можно. Правда, если двигаться в темноте, то можно просто уронить или разбить что-нибудь, а тогда сюда наверняка вломятся сторожа и вломят нам.
Я попытался сесть, и более того, несмотря на жуткую головную боль, это мне удалось без особых проблем.
- Бедная моя голова… - проговорил я.
- Похмелье? – участливо спросил голос из темноты. – Да, у меня такая же фигня…
Вздох. Пистолетов в подмышечных кобурах не было: я это чувствовал уже сейчас. А вот насчет содержимого карманов вопрос открытый.
Хотя, что у меня там было-то кроме бесполезных лекарств?
Подтянув ноги к голове, я уселся на кисти связанных рук. Рванулся один раз, второй: руки были связаны надежно. Тогда сдвинувшись назад, я провел руки дальше и через секунду руки оказались уже не за спиной.
Почему нельзя просто отращивать третью руку по своему желанию? Я однажды видел человека с такой, только недоразвитой. Росла она из середины груди и сустав работал из рук вон плохо.
Полез в карман пиджака, в котором лежали лекарства: может быть хотя бы от головной боли поможет?
Ага. Забрали. Нехорошие люди. Значит, толку теперь никакого.
Дьявол! Теперь обязательно буду прятать лезвие где-нибудь в зоне досягаемости.
Сквозь подкладку пиджака я нащупал одно драже баффаута. Пальцами вытолкал его из кармана и засунул в рот.
Внезапно раздался скрип, и в потолке появилась щель, из которой шел свет. Лучи осветили меня, Жана, лежащего в углу. После того как люк полностью открылся, к нам начал спускаться человек.
Джинсы, кожаная куртка, кобура на поясе. Все это говорило о том, что парень явно зарабатывает на жизнь, не выращивая кукурузу и капусту. От так или иначе связан с бандами. Правда, черт подери, для жителя этой дыры это не новость. Здесь каждый связан с бандами.
Баффаут, растворяясь во рту, начал жутко горчить. Я проглотил драже и облизнул пересохшие губы, правда, горечь никуда не делась. Постепенно становясь сильнее, она в итоге вытеснила головную боль.
Через секунду зажегся свет небольшой лампы: неяркий, но все равно неприятный для глаз. Непонятно, правда, что было налито в нее: может, кукурузное масло, может какая-нибудь синтетическая дрянь. Был бы спирт, пламя бы было синим. А углеводородов давным-давно никто не добывает. Все добыли уже. Кончились.
Через секунду в подвал спустился второй мужчина. Он же был одет в явно дорогой костюм. Желтые зубы, возраст уже далеко за шестьдесят. Да уж, этого уже в сравнении со мной можно назвать стариком. Однако, руками по перекладинам он перебирал достаточно резво, не упал, не развалился.
Повесив лампу на крюк, прибитый к одному из столбов, бандит осветил два стула. Дерево в прошлом красивое изменилось свой цвет из-за запекшейся крови, которая явно частенько проливалась здесь.
Плохое место. Чертовски плохое.
- Помоги-ка. – Проговорил старик и схватил меня за воротник пиджака. Протащив два метра по земле, он усадил меня на стул. – Ты, что, ему спереди руки завязал?
- Нет, сзади. – Ответил парень, проделывая то же самое с Жаном. - Видимо, освободиться пытался.
- Да? – старший хмыкнул, выражая недоверие, после чего отвесил оплеуху. К счастью, баффаут уже действовал, поэтому я ничего не почувствовал. Практически ничего.
Через десяток секунд, когда звон от удара в ушах утих, я обнаружил, что Жан уже сидит на соседнем стуле. Отлично.
- Ну, что, молодые люди? – спросил у нас старик. – Будете рассказывать?
- Это зависит от того, что вы хотите услышать. – Пожал плечами Жан.
«Разорви веревки» - пронеслось у меня в голове. – «Разорви их, а после того как освободишься, разорви старику глотку, выдави его глаза, выпусти кишки».
Кровожадный монстр внутри меня просыпался. Эффект наркотиков? Так, ведь я пробовал их и раньше, даже вчера… Правда, тогда работа мозга была значительно усилена ментатом.
А что, если будет как в тот раз, в Конюшнях?
Этот вопрос не давал мне покоя. Но у допрашивающих были другие.
- Ты, насколько мы знаем, Жан Дюмерун. Человек Ван Графов, ответственный за безопасность, за проведение сделок. Но ты не один из детей этой жирной шлюхи, которую ты все равно называет Мамашей.
- Я тебе хрен отрежу и заставлю сожрать! – ответил ему мой товарищ по несчастью, ответил спокойной и буднично, будто не был привязан к стулу, а разговаривал с кем-то за завтраком.
- Сомневаюсь. – Покачал головой старик.
- Знай, так и будет. Подам твои яйца на завтрак твоему боссу. Бишопу.
Бишоп? Нас похитили люди Бишопа? Этого еще не хватает. Судя по возрасту он должен знать…
- А ты, Михаил Стрелецки. Бывший полицейский, который, завалил посла, похерив при этом почти семь лет работы нашей семьи. Почему ты не сгнил в тюрьме? И как ты вообще решился вернуться сюда?
- Чтобы надрать вам – ублюдкам задницы. Зачем еще?
- Кажется, но на этот раз задницу надерут тебе, уж прости. Ты меня помнишь вообще? Ограбление склада Райтов? И того беднягу-бармена, которого в этом обвинили?
Догадка пронзила мой мозг. Но, черт, он же был совсем молодым. Ну, может, на пару лет старше меня…
- Как рука? Не болит? Говорят, что старые переломы ноют при перепадах давления.
- Михаил? Ты же назвал себя по-другому… - растерянно проговорил Жан. - И говорил, что родился в Мохаве…
- Выберемся – поговорим. – Ответил я ему, шепотом добавив. – Если выберемся.
- Болит. – Кивнул мне старик. – Ты неплохо измочалил меня тогда. Слушай, пришла моя очередь.
Старик схватил с пола биту и врезал ее концом мне в солнечное сплетение, выбивая дыхание.
Удар, удар, еще удар: из разбитого носа течет кровь, а с головы, заливая глаза, течет кровь. Ссадина от удара трубой открылась?
Голос в голове стал сильнее, мир окрасился в красный цвет.
- Так, что, расскажете?
- Что мы можем рассказать тебе, старый пердун? - спросил у него Жан.
- Да, все что знаете. Для начала меня интересует, почему этот детектив-недоучка вернулся сюда…
- Я сказал, чтобы надрать Бишопам задницу. Тебя, например, я лично зарою на Голгофе.
Вены на руках вздулись, мышцы, казалось, стали такими огромными, что костюм сейчас треснет. Я изо всех сил напряг руки, раздвигая их в стороны, пытаясь разорвать веревку.
Сердце билось где-то в районе щитовидного хряща, стук его оглушительно отдавался в уши. Вдруг я услышал смех старика.
- Ты всерьез думаешь, что всесильный, а, Стрелецки? Старый алкоголик. А ведь у тебя не получилось даже защитить своего друга, да? Райты сожгли его живьем, пока ты пускал слюни в карцере…
Мышцы трещали от натуги, но веревка постепенно ослабевала. Даже если мне не удавалось разорвать ее, то получилось растянуть.
- Подойти к этому бодибилдеру, последи за ним. Я пока что поговорю со вторым. Ну и верзила же ты, Жан. Расскажешь о делах своей семейки?
Парень подошел ко мне, усмехаясь моим напрасным усилиям. Через секунду веревка не выдержала и лопнула.
Взревев, я навалился на бандита, здорово долбанув его лбом по переносице. Зайдя за спину, я захватил веревкой его шею и изо всех сил рванул вверх.
Ноги парня оторвались от земли, шейные позвонки хрустнули, раздался сиплый хрип и тело обмякло. Старик обернулся на меня, лицо его выражало недоумение и страх.
Биту он оставил прислоненной к столбу. Я подхватил ее и, взмахнув над головой, обрушил на голову своего старого знакомого, а вернее на место, где он стоял несколько секунд назад. Уклонившись, он попытался схватить пистолет на поясе убитого мной парня, но второй удар отбросил его в сторону.
- Стой! – заорал старик. – Мы можем договориться!
Хрясь! От мощного удара ногой его голень хрустнула, из большой рваной раны показались осколки костей, потекла кровь.
- Ты снова все похеришь, идиот! – старик начал плакать, по брюкам текли кровь и моча. – Уходи! Просто уходи!
Второй удар обрушился на его руку, насколько я помню, то же место, где она была сломана мной тогда, больше тридцати лет назад. Третий, по голове, прервал его крик, превратив в бульканье. Четвертый поставил точку: от головы осталась только лужа крови и мозгового вещества на полу, да осколки кости.
- Ни хера себе. – Присвистнул Жан. – Да ты крут, Майкл….
Следующим желанием было разбить голову и ему, но я заставил себя отпустить биту. Этот парень мне еще понадобится: и для того чтобы выбраться из задницы, в которую мы попали, и для того, чтобы узнать о делах его семьи. В конце концов, я же должен сделать свое дело.
- Сейчас я тебя развяжу. – Бросил я ему. – После этого вместе пойдем наверх и разберемся. Все вопросы когда выберемся, понял?
Громило посмотрел на труп парня, лежащие на полу, на то, что осталось от старика, на окровавленную биту в моих руках, и кивнул.
- Отлично. – Ответил я ему. – В таком случае, не дергайся. Сейчас я поищу что-нибудь острое.
Медицинские инструменты, явно используемые, как пыточный инвентарь: все в потеках крови, лежали на полке. Я взял скальпель и пошел к все еще связанному громиле.
Освободить его? Может, все же дать по башке разок, а уже потом тащить в город, связанным? Так ведь наверняка будет намного проще…
Через секунду я разрезал веревки, и двинулся обыскивать трупы.
- Твой тот, который в костюме. – Сказал я, растирающему запястья громиле.
Пистолет, два запасных магазина. А где мое оружие, черт подери?
Их было как минимум трое, если те парни, один из которых врезал мне трубой по голове, не были какими-то наемными гопниками, свалившими просирать гонорар. А почему нет, все именно так и могло быть…
- На, возьми. – Протянул я пистолет Жану, который спрятал в карман туго набитый бумажник. Он взял ствол и, проследив мой взгляд, сказал. – Могу поделиться, если надо.
- Спасибо. Меня это не интересует.
Подобрал с пола биту. Удобная штука, даже кости дробит. Из чего она, интересно.
Покрытая давно запекшейся и свежей кровью, из-за чего нельзя была толком разглядеть выжженного на когда-то чистом лакированном дереве клейма. Ну и черт с ним. Голову разбить можно, а больше ничего и не требуется.
- А что за мамаша? – спросил я у Жана, подойдя к лестнице. – Кто это такая?
- Мамаша-то? Это Мамаша, и все тут сказано. У нее десять детей, которые являются основой нашего клана. И она очень богата. Она наш клан и основала.
- А чем вы вообще занимаетесь?
- Ты, что, Майкл, в деревне родился? А, ну да… Торгуем мы энергооружием. Самые крупные поставщики теперь. Я тебе так скажу, «Нью Рино Армс» сосет по сравнению с нашим выбором, хотя там есть все, чтобы наделать в ком-нибудь дыр с безопасной дистанции.
- Тебе бы рекламные слоганы сочинять. Чем еще занимаетесь-то?
- Да, по мелочи. Золото из Реддинга, военные поставки… Да, практически все, что можно продать или купить, это да.
- А нет проблем с Братством Стали? – спросил я, вспомнив об этих ребятах. Хотя, в мое время о них только легенды ходили, да и кто-то из людей Хауса рассказывал, что они уничтожили целый бункер этой технократической организации.
- Нет, они так далеко на север не лезут. Мы пытаемся расшириться на юг, и у нас это получается… Негласно.
- Ладно. – Я вздохнул. – Пойдем.
Если бы я тогда всадил пулю в голову Бишопа, все закончилось намного лучше. Но увы. Мне не хватило смелости, хотя и жить тогда уже особо не хотелось. Я хотел отомстить, это все…
Вынь стержень, завали главного. Тогда остальные перегрызутся, они ничего не смогут сделать порознь. К тому же тогда тут начнется передел, Мордино, недобитки от Сальваторе, Бишопы, сохранившие пока что остатки влияния и процветающие Райты: все попытаются оторвать от бизнеса Ван-Граффов кусок жирнее.
Много крови прольется. Очень много. И очень дурной крови. Наверное, оно и к лучшему, хотя, черт его знает. Это совершенно не мое дело.
- Пойдем. – Сказал я, кивнув на люк. Бешенство более-менее отступало, а в голове постепенно строился план. Значит, моя главная цель – Мамаша. Это ясно.
Ангар, металлическая крыша в нескольких местах провалилась, из-за чего он был ярко освещен. И ни души. Все понятно.
- Давай к выходу, будь наготове. – Кивнул я на дверь
В проломе можно было увидеть поднимающийся столб дыма, да и шашлычком тянуло так основательно. Значит, отдыхают после работы. Развлекаются… Ну, давайте посмотрим, какие вы там… Внутри…
Бесшумно подобравшись к двери, я потянул ее на себя и как можно спокойнее вышел наружу. Стоящие вокруг мангала с тлеющими углями только успели повернуть головы ко мне. Ага, это они, те самые, из-за которых у меня новая рана на голове. Что-то чересчур уж часто в последнее время я по ней получаю.
Взмах битой – брызги крови и летящие куда-то в сторону выбитые зубы. Второй удар концом в нос второму: успеваю заметить, как нос теряет форму, а из ноздрей обильными струями начинает течь кровь. Снова первому: падает, и уже не встает. Второй гопник выхватывает откуда-то кусок арматуры и пытается ткнуть мне в лицо. Играючи ухожу из-под замаха, и вторым ударом отправляю парня в нокаут.
Третий держит в руке пистолет и целится в меня.
- Бросай биту! – кричит. Руки дрожат, голосом дал петуха.
- Сегодня не ваш день, парни. – Сказал я ему.
- Я выстрелю! – заорал он, убеждая по-моему больше себя, чем меня.
- Выстрелишь.
Звук выстрела. Зажмуриваюсь, но через секунду понимаю, что он у меня из-за спины. Жан помог.
Я подошел к первому гопнику, упавшему на землю. Уже не жилец, это точно: нос я практически вмял в череп. Недооценивал я раньше такое оружие. Зря, как оказалось. Второй: хрипит, еще живой. Резким ударом прекращаю его мучения.
- А ты профессионал, однако. – Ухмыльнувшись, говорит Жан. Он смотрит на размазанную голову, парня, стоя сбоку от меня. – Как ты так нау…
Через секунду верзила тоже затыкается, получив удар битой в зубы.
- Ну ты и придурок. – Я покачал головой. – Если есть вопросы какие, то решай их сразу.
Это была одна из самых главных вещей, которые я понял в жизни…
Правда, это был первый раз, когда я бил человека, только что спасшего мне жизнь.
Но нужно же когда-то начинать.