Черные болота оказались… черными. Натаниэль, никогда здесь не бывавший, думал – иносказание. Ну, там, место плохое, черное, вода опять же, от торфа темна. Оказалось все проще и страшнее. Тьма тучей повисла на горизонте, видимая загодя. Тьма опустилась вокруг, когда они ступили на тропу посреди покрытых мхом кочек и голых остовов деревьев.
Веланна, поежившись, потерла плечи, словно внезапно озябнув. Андерс взял ее под локоть, успокаивая, но сам маг тоже выглядел бледно.
— Завеса здесь истончилась, – пояснил он, поймав взгляд Элиссы. – Неуютно.
«Неуютно» - немного не то слово. Натаниэль отродясь никакими магическими способностями не обладал, но и его тут потряхивало, даже не от сумрака – нечто враждебное разлилось в воздухе: злое, выжидающее, чуждое.
Или у него просто воображение разыгралось после всего, что об этом месте рассказывали. Натаниэль хмыкнул, вспомнив вслух, как в детстве мечтал, что придет сюда героем в сияющих доспехах, чтобы навести порядок и низвергнуть древнее зло.
— А разве ты сейчас примерно за этим сюда не пришел? – улыбнулась Элисса.
А ведь и верно. Пусть звучит не так пышно – всего-то попытаться отыскать человека, который пошел на эти проклятые болота и не вернулся. Впрочем, красивые слова чаще всего самую суть и не передают. Просто ими потом очень удобно прикрывать то неприглядное, что происходит на самом деле. Скажи – «битва» - и только тот, кто сам попадал в такие мясорубки, вспомнит ярость, страх и боль, а мальчишки с сияющим взглядом будут представлять картинно размахивающих мечами воинов в свеженачищеной броне. Победа – флаги и песни, а не усталость и скорбь о тех, кого уже не вернуть. Герои, разумеется, велики ростом и в плечах – косая сажень, молятся Создателю по дюжине раз на дню. А та, что топает сейчас в трех шагах впереди… Натаниэль улыбнулся. Неважно, кем ее назовут и что будут говорить потом. Главное, что он очень кстати оказался поблизости.
Он в который раз оглядел окрестности, благословил ночное зрение Стража и потянул из колчана стрелу. Волки. Непростые волки – появились молча и умирали молча. Хвала Создателю – умирали, несмотря на то, что на каждого приходилось тратить несколько стрел или не одно заклинание. И кто его знает, что за твари таятся в этом чудовищном мраке? Если маги говорят об истончившейся Завесе – что может вылезти с той стороны? Возможно, будь кругом все та же тьма – но живая, звучащая – было бы легче. Но кругом стояла совершенно неестественная тишина. Не шелестели листья, не щебетали птицы, и зверя не было слышно, даже болото не вздыхало газовыми пузырями, разбавляя мертвящую тишину. Только чавкала грязь под сапогами, кряхтел гном, да Андерс костерил себе под нос кого-то неведомого. Таиться смысла не было – волки и оборотни почуют, как ни таись. А еще где-то на краю разума шевелилось, царапало ощущение скверны – где то там, впереди, пока еще далеко, поджидали порождения тьмы.
Они миновали обгорелые остовы деревни и кованую ограду богатого некогда поместья – впрочем что там темнело за витой решеткой Натаниэль не смог разглядеть даже ночным зрением стража – тьма там становилась и вовсе непроницаемой, такая разве что в ночных кошмарах бывает. Порой ему начинало казаться, что на самом деле нет ничего вокруг - просто он угодил в один нескончаемый кошмар и захлебывается этой вязкой мертвящей тьмой не в силах проснуться. Так худо не было даже в той сильверитовой шахте – подумаешь, подземелье. Полное тварей, но все же – лишь подземелье. Безо всяких там древних легенд и волшебных заморочек. Хотелось остановиться и проснуться, наконец – но Элисса знай себе топала впереди, размеренно и молча, а значит, все, что ему оставалось – шагать следом, высматривая опасность, да надеяться, что не промахнется. Впрочем, Натаниэль и не промахивался.
Он почти обрадовался, когда присутствие порождений тьмы стало явным – наконец-то что-то простое и понятное – но вместо ставших привычными уже тварей вылезло… нечто, смахивающее на опарышей-переростков, только почему-то на длинных, тонких, как у кузнечика ногах и с огромными визжащими пастями, полными зубов. Кажется, опешила даже Элисса, а уж что сказали по этому поводу маг и гном, Натаниэль не решился бы повторить вслух несмотря на то, что никогда не был особо богобоязненным. К тому же он сильно сомневался, что Создатель обладает теми частями тела, которые приписал ему Огрен, или способен использовать их так хитроумно, как предположил Андерс. Это ж чем они там в кругах занимались, чтобы до такого додуматься?
Он был рад, что отвлекся на вроде бы несвоевременные и неподобающие мысли, потому что осознавать вот это, визжащее, чавкающее, во всей полноте – свихнуться недолго. Вскрикнула Элисса – выросший рядом гном махнул секирой, чудовище выпустило из пасти ногу девушки, опрокинулось на спину, поджав лапки точно дохлый жук. Бок обожгло болью – отвлекся, раззява – ткнул зажатой в кулаке стрелой в глазницу, еще и еще – зря, похоже, у этих тварей мозга и вовсе не было. Рядом полыхнуло, чудище съежилось, обгорев. Лук за спину, кинжал из ножен… живучие, твари. Когда все, наконец, закончилось, на ногах оставалась только Веланна, да и то лишь потому, что взлетела на дерево, словно кошка, и оттуда осыпала врагов заклинаниями вперемешку с эльфийской руганью которую, Натаниэль, к счастью или к сожалению не понимал. Она же заштопала Андерса, и вместе они бросились к Огрену, не обращая внимания на остальных, Андерс даже ругаться перестал. Натаниэль сунулся было к ноге Элиссы, но едва глянув понял, что он тут мало что сделает – разве что влезть пальцами прямо в это, развороченное и непонятное, нащупать сосуд, что толчками изгонял из тела кровь, прижать и держать несмотря на то, что начинает сводить руки. Зелье этакую мешанину разодранных мышц не соберет, надо магией, а маги заняты. Почему-то кружилась голова – ну не от вида крови же, и перед глазами все плыло –не от собственной же раны, право слово – подумаешь, прошлись по боку острыми, точно шила, зубами, проколов доспех. Могло быть куда хуже – хоть на ту же Элиссу посмотреть. Или на Огрена, которому едва кишки не выгрызли, несмотря на доспех. Яд, что ли? Похоже, что яд – не зря же Элисса, изменившись в лице, торопливо извернулась, насколько позволяла нога, которую Натаниэль никак не хотел отпускать, почти сунувшись носом в землю. Натаниэля и самого тошнило – но пока можно было терпеть. Стиснув зубы покрепче.
Он скрючился, выворачивая наружу внутренности, едва маг оттолкнул плечом, не тратя времени на лишние разговоры. Кое-как отыскал противоядие – труднее всего оказалось впихнуть зелье в протестующее нутро. Следом лечебное - с ним дело пошло лучше. Сел, пытаясь отдышаться. Рядом бурчал Андерс, то благословляя создателя за то, что кости целы, то на чем свет костеря его же за разодранные в клочья мышцы вперемешку с обрывками кожи сапога и яд. Когда маг, наконец, закончил, подняться он уже не мог.
— Отдыхаем, – выдохнула Элисса. – Сколько получится.
По-хорошему – отойти бы от этих тварей, хоть и дохлых, мало ли кто на мертвечину сбежится - но идти прямо сейчас могла только Веланна. остальным – только ждать, пока зелья подействуют, возвращая силы.
— Кажется, дальше можно не искать, – сказал Андерс. – Если этот твой Кристофф не каменный голем, он вряд ли выжил после встречи с такими милыми зверушками.
— Он не… - Элисса запнулась. - Получается что «мой», раз Серый Страж. Но я его в глаза не видела никогда.
Она подтянула к груди колено, разглядывая пожеванный сапог. Начала открамсывать ножом ошметки кожи. Если обмотать по щиколотке хотя бы остатками шнурков – идти в таком сапоге будет можно. А вот наголенник придется делать заново. И Огрен много не навоюет, с голым-то брюхом.
— Не голем. Орлесианец.
— Что же он один сюда полез? – не удержался Натаниэль.
— Что-что… - Элисса махнула рукой. – Вечно ведь так: сунут приказ в зубы, и как хочешь, так и выкручивайся. А он и не знал, наверное, что место здесь гиблое. Я вот точно не знала, ты не сказал бы – отправила бы полдюжины разведчиков, когда ждать надоест. Тут бы их и положили.
— А так чуть не положили нас, - хмыкнул Андерс.
— Ты один стоишь полдюжины. – пожала плечами Элисса. - Особенно когда дистанция позволяет. Остальные не хуже. И мы не падаем в обморок испугавшись собственной тени, когда попадаем в места вроде этого.
Она поднялась, осторожно ступая, точно проверяя на прочность залеченную ногу.
— Но ты прав, пошли за шерстью – вернулись стрижены. Идти дальше в таком виде – самоубийство. Возвращаемся. Вот только…
Все это время она упорно вглядывалась куда-то вперед – там среди мертвых ветвей смутно белело что-то, слишком напоминающее палатку.
— Вот только гляну…
— Порождения тьмы близко, – сказал Натаниэль, подбираясь.
— Слышу, – она потянулась к клинкам.
Они… точнее, оно оказалось не просто близко. Появилось буквально из ниоткуда прямо в паре шагов от них. Говорящее порождение тьмы.
Говорящее. Порождение. Тьмы.
Оказывается, где-то в глубине души Натаниэль до сих пор был уверен – солдаты преувеличивают, чтобы хоть как-то оправдаться перед самими собой за пережитый страх. А Андерс и Огрен просто подтрунивают над легковерным новичком в его лице. Порождения тьмы неразумны – это знали все. Да, каким-то неведомым образом они умеют управляться с оружием, а некоторые – и с магией. Но все же – неразумны. И лишь воля Архидемона превращает их в грозное войско. Мор.
Но это – говорило. Глумясь над глупостью Стражей, пришедших прямиком в ловушку, восхваляло кого-то… Натаниэль не понял, да и не вслушивался толком, честно-то говоря, вконец ошарашенный. Занятый больше тем, чтобы не пропустить команду к нападению – но Элисса медлила, внимательно слушая. А потом чудовище сделало… нечто. Полыхнуло – и тяжкая мутная мгла сменилась ослепительным солнечным днем. Остовы деревьев вокруг налились зеленью, зашелестели. Вернулся на место наголенник Элиссы, да и доспех Огрена снова стал целым. Натаниэль застыл, ошарашенно оглядываясь. За спиной сипло вздохнул Андерс – и, судя потому, что следом не раздалось привычной ругани, все было плохо. Очень-очень плохо.
Все так же стоявшее рядом чудовище взвыло, обложив проклятьями какую-то «мать». Элисса, кажется, единственная, кто не потерял головы, протянула руку.
— Если тебя обманули – помоги нам выбраться. А мы поможем отомстить.
Натаниэль, уставился на нее, лишившись дара речи. Серый Страж предлагает порождению тьмы сражаться вместе. Что дальше? Маг, дерущийся плечом к плечу с храмовником? Впрочем, это, кажется, было – со времен победы над Архидемоном орден храмовников не забывал напоминать, кто именно взрастил героя, победившего Мор. Правда, про то, что в отряде была отступница, они почему-то лишний раз вспоминать не любили. Но…
К его облегчению, чудовище не согласилось. Гневно рыкнуло уже на Элиссу – но не напало, видимо, сознавая, на чьей стороне перевес сил. Стремительно развернулось и порскнуло прочь с неожиданной для такой мускулистой на вид туши ловкостью. Только его и видели.
— Твою мать, это чего такое вообще? – очнулся, наконец Огрен. – Что за… какого… и…
— Это Тень, – сказал Андерс.
Веланна согласно кивнула.
Элисса опустилась на камень, подперев ладонями лоб. Вид у нее был как у человека, смертельно уставшего. Не растерянного или озадаченного – а именно уставшего. Сам Натаниэль усталости – телесной – не ощущал совершенно, но был вконец ошарашен, так что даже слов не находил. Тень? Там, где души бродят во сне – или на пути к Создателю? Там, где сознавать себя могут только маги? Но он не маг и никогда не был им, да и Элисса, не говоря уж о гноме... Который, строго говоря, не может быть здесь в принципе – все знают, что гномы не только неспособны к магии, они даже снов не видят. Так какого…
Примерно то же самое Огрен и спросил. Обильно перемежая слова междометиями.
— А я откуда знаю? – взвился Андерс. – Я вообще ничего…
— Хватит! – Элисса подняла голову. – Андерс, тебя никто ни в чем не обвиняет. Огрен…
Она шагнула ближе к гному, присела – так, что их глаза оказались на одном уровне.
— Огрен, ты самый храбрый из всех – людей и нелюдей, которых я знавала.
Натаниэль сказал бы «безрассудный» - но, право слово, сейчас, наверное, не грех и слегка приукрасить. Он бы и сам не отказался, чтобы его успокаивали, точно напуганного ребенка – он и чувствовал себя сейчас точно в детстве, когда за окном гремит и сверкает, а под кроватью – совершенно точно – сидят чудовища, которые выпрыгнут вот прямо сейчас. Но пока у него хватит выдержки – надо сохранять здравый рассудок. Еще не хватало, чтобы их команда рассыпалась, превратившись в толпу перепуганных малышей.
— Ты не отступил перед Архидемоном, так что тебе какая-то тень?
— Эм… - гном подергал бороду. – Так-то оно так, но…
— Зато представляешь, как будет здорово внукам рассказывать? Кто-то разве видел гнома, который побывал в Тени?
— Гхм…
— Ой, только не говори, что никого на стороне не заделал, - ухмыльнулась Элисса. – А если и правда еще не, так дело нехитрое, этакому-то молодцу.
Она хлопнула по плечу приободрившегося гнома, поднялась.
— Андерс, Веланна – вам здесь быть не впервой, если что-то пойдет не так – дайте знать.
— Да что вообще идет так? Я сюда не собирался. Тебя тут вообще быть не должно! И его, и…
— Андерс. – Элисса сжала его плечо. – Я уже бывала в Тени. В сознании. Выбрались тогда – выберемся и сейчас.
— Как?
— В Кинлохе, когда там Ульдред сотоварищи взбунтовались. Тебя ведь не было тогда?
— Не было, - криво улыбнулся маг. – Как раз в бегах был. Повезло.
— Повезло, – согласилась Элисса. – Просто не представляешь, как. А мы вляпались в ловушку демона Праздности. Все. Винн, Алистер, Морриган, Стэн, Лелиана… Все. И я, разумеется. Сперва думала – свихнулась. Нагляделась на то, что там творилась и…
Что ж там такое творилось, - отрешенно подумал Натаниэль. А, пожалуй, что он этого знать не хочет. Незачем.
— Словом, на самом деле все оказалось довольно просто. Найти демона – и убить.
Действительно, мелочь какая. Всего-то навсего разыскать в бесконечной Тени нужного демона и прикончить.
— Не врешь? – сощурился Андерс.
— А что, я тебя уже обманывала? – хмыкнула Элисса.
— Да кто тебя знает?
— Не вру, – она огляделась. – Веланна…
— Не надо меня успокаивать!
— Хорошо. Тогда ты пригляди за Андерсом.
Хотел бы Натаниэль знать, кто из них за кем еще будет приглядывать. Но эльфийка, преисполнившись сознания собственной важности, взяла мага под локоть.
— Пригляжу.
Андерс широко улыбнулся, откровенно развеселившись. Ну вот и славно. Вот все и успокоились. Все при деле.
— Натаниэль… - Она шагнула ближе, легко коснулась щеки, заглядывая в глаза. – Справляешься?
— А куда деваться? – ухмыльнулся он.
— Хорошо, – сказала она вслух. Шепнула одними губами. – Спасибо.
За что? – чуть не спросил Натаниэль. Он же ничего такого не сделал. А что не ругался и не суетился – так это просто потому, что слишком перепуган. Кто-то в панике мечется, он – застывает в ступоре, только и всего.
Элисса снова обвела глазами отряд.
— Найдем хозяина этого места. Попросим выпустить – сперва вежливо. Не поможет вежливо – попросим настойчиво. – Она улыбнулась. – По крайней мере, не пришлось разыскивать вас по закоулкам кошмара, уже хорошо.
— А что, в прошлый раз – пришлось? - Полюбопытствовал Андерс.
— Ага, – она зашагала к поместью, которое теперь ясно виднелось посреди богатых заливных лугов, в которые превратилось болото.
— Расскажешь?
— Расскажу. Но что кому снилось – не спрашивай. Трепаться о настолько личных вещах я не буду.
— И не надо. Просто расскажи – что можно.
Элисса кивнула и начала рассказывать.