Глава 8
Зычно рыгнув, Бак убрал шланг, предварительно выпив остатки жидкости в нем и вернул воронку и трубку девушке, лицо которой разочарованно вытянулось:
- Ну, Баки, - протянула она, - что неужели уже все?
- Да, крошка, - прогудел тот, бросив еще один взгляд на Хаттона, - с меня хватит, еще работать сегодня. Признаю свое поражение, - произнес он в сторону своего противника, который с трудом дососав свою порцию пива, теперь пытался свести вместе разбегающиеся глаза. Икнув, мужчина кивнул, и с некоторым трудом сойдя со стула, тихо побрел куда-то в угол, явно приводить себя в порядок.
Опустив на стойку блюдо с хорошо прожаренной отбивной, Бак кивнул на него девушке:
- Отнеси-ка ему, милая, он заслужил подарок от заведения. Хорошо старался.
- Ага, - хмыкнула она, сползая со стойки, - мне говорить ему, что у него не было никаких шансов?
- Как хочешь, - пожал плечами бармен и махнул рукой Джареду, - но я бы не стал. Сейчас протрезвеет и по-тихонечку свалит отсюда, а потом, глядишь, решит еще раз доказать надо мной свое превосходство. Мне-то ни-чего, а кассе прибыль и немаленькая. Я-то и свое пиво ему в счет запишу.
Тем временем Джаред взгромоздился на освободившийся стул и усмехнулся, глядя через плечо на покачи-вающиеся бедра девушки, которая пошла выполнять указание Бака.
- Решил взять себе помощницу?
- Почему нет. Кэтти была нужна работа, вот я и подумал, что мое кафе только выиграет, если посетители будут видеть тут не только мою рожу, но и ее красивую попку.
- Понятно, плесни мне пива, если еще что-то после вас осталось.
- Осталось, конечно. Уж чего, а этого добра у меня всегда в избытке и нужно что-то или кто-то покрепче этого красавца, чтобы оставить меня без пива в такую рань.
Бак некоторое время молчал, набирая пиво, время от времени позыркивая на Джареда теперь весьма за-интересовано. И лишь плюхнув на стойку свою, полную до краев, фирменную чудовищных размеров кружку, он решился задать вопрос:
- Значит он все-таки добрался до тебя?
- Кто? – спросил Джаред, делая глоток.
- Брось. Я тоже из членов клуба любителей особой Кровавой Мэри, если ты понимаешь о чем я толкую.
Первым побуждением Хаттона, было крепко приложиться головой об стойку несколько раз. Ему уже надоело удивляться происходящему, надоело чувствовать себя невольным актером сумасшедшего спектакля, сценарий которого никак не удается прочитать до конца. Бак ему понравился сразу, было в нем что-то располо-гающее и это его откровение поначалу разозлило Джареда. Ему очень хотелось, чтобы хоть один человек, с которым его свела судьба в Стоуквилле был из «нормальных», общающихся с ним не потому, что ему от него что-то нужно.
В порыве озлобленности, он едва не высказал Баку все, что накипело за эти несколько дней, но быстро спохватился, осознав, что в данной ситуации подобная выходка будет выглядеть мелочной и нелепой с его сто-роны. Ему вовремя пришло в голову, что предложение Лестера, не делает его, Джареда, центром Вселенной и причиной совершенно всех событий, которые когда-либо тут происходили. Некоторые вещи, ни каким образом с ним не связанные, случались и до его появления. Глупо было бы злиться на Бака за то, что он не пожелал от-крыться сразу перед человеком, которого впервые увидел.
- Ты тоже гуль? – прошипел Джаред, едва не подавившись пивом.
- Тихо, тихо, - довольно усмехнулся Бак, поднимая ладони в примирительном жесте и слегка обнажая пра-вое запястье, на котором был надет кожаный браслет с красной краской вырисованным знаком, напоминающим перевернутую пятиконечную звезду в круге, - не стоит кричать об этом. Сам понимаешь, такие вещи мы держим втайне от простых людей.
Он оглянулся на свою официантку, присевшую за один из столиков поболтать с кем-то.
Машинально глянув в ту же сторону, Джаред перешел на шепот:
- Но как ты догадался? Я вот никогда бы не подумал на тебя, если бы ты сам не сказал.
- Просто у меня опыта побольше. – Бак перегнулся через стойку и добродушно похлопал его по плечу. - Ты тоже сможешь отличить гуля от человека, если научишься видеть, а не просто смотреть.
- Но как?
- Это не объяснишь так просто, парень. – Бак стрельнул глазами в зал, со вздохом выпрямился и отвернул-ся, начав готовить какое-то блюдо, - дело в движениях, в осанке, в мимике. У таких как Лестер все проще, они видят, понимаешь – ВИДЯТ, а мы, чтобы понять, должны ловить взглядом дюжину признаков и две дюжины под-тверждений этих самых признаков. Понаблюдай за мной, пока я готовлю, не всматриваясь, не пытаясь увидеть что-то определенное, так ничего не выйдет. Просто смотри, а там, я думаю, поймешь, не дурак.
И Джаред так и сделал. Прихлебывая пиво, он смотрел по сторонам, проходясь глазами по широкой спине Бака, глядел на полированную поверхность стойки, видя в ней его отражение, некоторое время смотрел телеви-зор с выключенным звуком, косясь на занятого готовкой бармена. Кое-что он понял, кое-какое сходство заметил и у себя. Это было похоже на поиск различий в двух казалось бы одинаковых картинках, отличных только по некоторым малюсеньким признакам, как, например, оригинальный хрустальный кубок времен Людовика XIV отличается от такого же кубка, только сделанного почти на сто лет позже.
Люди не часто обращают внимания на то, как ведут себя. Само собой разумеющееся движение редко вы-зывает необходимость в детальном анализе, если ты четко уверен, что для того чтобы пища попала в рот, нужно нанизать ее на вилку и поднять руку, направляя ее по назначению. Язык тела подчинен инстинктам и рефлексам, его орфография и пунктуация порой слишком сложны и их изучение в основе своей безынтересно для среднеста-тестического обывателя. Для полицейского, если он действительно любит свою работу, это является мощным подспорьем. Джаред, в свое время, обстоятельно интересовался этой темой и даже посетил несколько семина-ров доктора Лайтмана, поэтому ему не потребовалось много времени, чтобы понять и увидеть, что имел ввиду старший гуль.
Во-первых: и в его, и в Бака действиях, в отличие от других людей, которые не просто не могли не жестику-лировать постоянно и по любому поводу, появились мелодичные паузы, этакие грациозные островки неподвиж-ности. Они могли проявиться в любой момент, на секунду буквально прерывая общую линию движения, это полу-чалось неосознанно, словно само по себе, будто бы тело само отсекало все лишнее от действия, не желая бес-цельно расходовать свою энергию.
Во-вторых: теперь самые казалось бы неуклюжие движения, которые он раньше за собой замечал, смазы-вались, скруглялись острые углы, а некоторые незначительные пассы и вовсе плавно сливались в одно целое, в сплошную размытую линию.
- Не слабо, - пробормотал он себе под нос, оглядываясь. Люди, простые люди сидели на расстоянии вытя-нутой руки от него, разговаривали, смеялись, пили, но он уже понимал, что смотрит на мир другими глазами.
- Ты понимаешь? – был ли это на самом деле вопрос, или утверждение, не нуждающееся в подтверждении, Джаред не разобрал. Бак уже давно закончил готовить и сидел сейчас рядом с ним, по его сторону стойки, с усмешкой скрестив руки на груди.
Джаред кивнул, возвращаясь к своему пиву. Бак не пошевелился, с отеческим выражением на лице и с не-которой толикой непонятной грусти в глазах, глядя на свой бар.
- Я тоже был таким, когда начинал. Как ребятенок малый, будто в первый раз одно из чудес света увидел. Чудно все было, как-нибудь, если напьюсь, расскажу тебе поподробнее.
- Обязательно.
Бармен-гуль повернул голову и пристально посмотрел на Джареда, потом оглушительно расхохотался.
- Ничего, нужный опыт придет. Обязательно. А вместе с ним и философское отношение к жизни. Вот как у меня.
«Упаси Бог» подумал Джаред, а вслух спросил:
- Сколько таких как мы в Стоуквилле?
Бак задумался:
- Ну я, да Сэм, это если Бруховских гулей считать. Ну и ты, конечно. Но я полагаю, что друг Вайсберга тебя скоро совсем к рукам приберет, не зря же он тут всех на уши поднял.
Последнюю часть фразы, Джаред пропустил мимо ушей, не желая более сегодня заостряться на собствен-ной исключительности для вампирского сообщества.
- А что, есть и другие гули?
- Конечно есть, - Бак хмыкнул, вернулся на свое место и прибавил звук в телевизоре, после чего, нагнув-шись к Джареду поближе, зашептал, время от времени косясь по сторонам:
- Дружок твой сербский, такой как мы.
- Звота! – не удержавшись воскликнул Хаттон, тут же зажав рот рукой.
- Не ори. Да, Слободан Звота тоже гуль. Я думал тебе Сэм рассказал.
Джаред помотал головой.
- Не очень хорошо, - Бак опустил голову, его глаза двигались под ресницами, будто он что-то усиленно об-думывал, - я считал, что на эту тему уж если не он, то Лестер тебя просветят. Ладно, только договоримся так, я тебе все в общих чертах накидаю, в подробности вдаваться не буду. С одной стороны, всегда старался держать-ся в стороне от клановой политики, у вампиров свои дела, а мои дела – делать что в клане прикажут. С другой стороны, Карл не любит, когда кто-то по знанию или не знанию, что для него хуже всего, факты искажает. В об-щем, мы с тобой из клана Бруха.
- Это я знаю, - кивнул Джаред.
- Отлично. А Слободан Звота, он тоже гуль, но только из другого клана, который, вроде бы, с нашим кланом враждует, испокон их вампирских веков. Клан Тзимице. Мерзкие твари, уж поверь мне.
- Тогда не понимаю, почему его тут терпят? Как Карл его тут терпит, если он главный? Не просто терпит, а еще и позволяет людям его почитать, чуть ли не как отца города?
- Это ты у Карла спроси. Мне лично кажется, но это сугубо мое мнение, что Карл просто не хочет показы-вать Тзимице, что у нас тут своя база и свое присутствие от Звоты держит в тайне. Это раз. А два – он хоть и принадлежит к враждебному клану, но он просто гуль, тем более лет на восемьдесят старше Сэма и проблем от него никаких нет. Сидит себе у себя в отеле, ни в каких делах, кроме своих антикварных не участвует, не агресси-вен совершенно. Стало быть и выгонять его из города не за что. А если силой заставить, без причины, тем более если грохнуть втихую, так могут и заподозрить, что у нас тут есть что-то, что мы хотим от них скрыть. Сам пони-маешь, появление тут агрессивно настроенного каинита, хорошо если одного, не нужно никому.
Джаред отхлебнул пива, задумчиво прокрутив кружку по стойке.
- Понятно. А мой напарник расписал мне все это всего лишь как простую сделку, просто поездка в неболь-шой город, которая должна была уже давно закончиться. Кто бы мне сказал, хотя бы неделей раньше, что я вот так вот попадусь как муха в паутину…? Да еще и в какую паутину.
- Ага. Ты представь себе, как напряглись задницы у господ Лестера и Вайсберга, когда ты тут появился и тут же стал дружеские разговоры со Звотой водить. Да еще и в ресторане с ним засветился, почти как добрый родственник. Сэм тут же тревогу забил, что дескать Тзимице у Бруха под носом вербовку проводят, посред-ством этого старого хрыча, который тут антикваром прикидывается.
- Да… - протянул Хаттон, покачав головой и допивая пиво. – Вот тебе и спокойный городок.
- Нет, все тут действительно так, как я тебе и говорил, - усмехнулся Бак и взялся протирать и без того чис-тые бокалы, висящие над поверхностью стойки, снимая их поодиночке и возвращая обратно. – Сонное болото. Напрягаться приходиться лишь тогда, когда чужаки прибывают больше чем вдвоем, сам понимаешь, вампиры, а в особенности Тзимице не гнушаются и человеческих наемников привлекать. Говоря по правде, этим никто из вам-пиров не брезгует, но кроме Тзимице этим городком, почему-то никто не интересуется. Твое появление это на-стоящее событие для нас. Последнего каинита тут обратили лет семьдесят тому назад.
Джаред усмехнулся:
- Событие года, воистину.
Бак пожал плечами:
- Если бы я был на месте Сэма, я бы так не нервничал. С тобой интересно поболтать, да и помимо этого, понятно, что в тебе нашла наша верхушка в Сан-Франциско. Сэм лишь боится, чтобы Тзимице раньше времени ничего не пронюхали, в особенности эта гадюка Хорнет. Ему покоя не дает, что она уже второй раз тут появляет-ся, а он толком ничего не знает о причинах такой заинтересованности.
- Хорнет? А она-то тут с какого боку?
Взгляд Бака, брошенный на него, был полон неподдельного удивления, он замер на мгновение, как бы не понимая, как можно не видеть очевидного, но потом махнул рукой:
- Она тоже гуль. Только более высокого уровня, чем Звота. Поговаривают, что она дочка каинита, не из по-следних в клане. Вот Сэм и остерегается ее трогать, без веских на то оснований. А чего это ты так встрепенулся, что уже довелось с ней пересечься?
- Да уж, довелось, - и Джаред в общих чертах пересказал постепенно мрачнеющему Баку подробности его общения с Ледяной Королевой.
- А вот это совсем не хорошо, - пробормотал тот, задумчиво оглаживая бороду, - зря ты об этом раньше не рассказал. Хотя бы Сэму. Он тоже хорош, должен был сам догадаться, что тебя надо более плотно в курс всех дел ввести.
- Ничего, сам разберусь, - упрямо наморщив лоб, процедил Джаред сквозь зубы.
- Я бы не был на твоем месте так уверен, - вздохнул Бак, - если бы так случилось, что она схлестнулась с целым выводком гадюк, под завязку заправленных ядом, я бы, наверное, поставил на нее. Мой тебе совет, по-скорее расскажи об этом разговоре Карлу, хотя…, по глазам вижу, что все равно ты по своему разумению посту-пишь. Твое право. Только будь осторожнее и держи пушку под боком, на всякий случай.
Отогнув полу пиджака, Джаред продемонстрировал пистолет в наплечной кобуре.
- И то дело. Беретта?
- Еще со времен моей службы в полиции у меня осталась. С тех пор мы с ней редко расстаемся.
- Хорошо. Если надо, могу подогнать чего-то посерьезнее.
- Думаю, что не потребуется. Меня Сэм первым загребет, если буду расхаживать по его городу об-вешанный оружием.
- Как знаешь, - пожал плечами Бак, от чего мускулы на его могучих руках словно зажили собственной жиз-нью, завозившись под кожей.
- Спасибо, Бак, - поднявшись со стула, Джаред протянул руку через стойку, - за информацию и за пиво.
- Не за что, дружище. – Бармен хлопнул его по ладони. - За счет заведения: и пиво, и информация. Заходи, если что.
- Зайду непременно.
Оправив пиджак, Джаред направился к выходу. Кусочки мозаики с легким щелчком сложились на место и теперь слова Лайзы Хорнет, небрежно брошенные ею в ресторане вызывали большее опасение. Быть может Бак прав и действительно стоило бы поставить Карла и Сэма в курс дела? Но поговорить с первым не представля-лось возможным во-первых из-за времени суток, а во-вторых из-за самого Сэма Вайсберга, который не пропустил бы его к Лестеру без веских причин, да еще и посередине рабочего дня. Ну а рассказать шерифу об его, Джареда, размолвке с могущественным гулем враждебного клана, означало бы получить уж и вовсе непреодолимые препятствия его встрече с Энн. Поразмыслив, Хаттон решил оставить все до завтра, сосредоточив все внимание на предстоящем, как он искренне надеялся, свидании.

Без четверти семь, Джаред был уже возле дверей ресторана. После разговора с Баком на сердце было не-спокойно, но времени на детальный анализ и выработку плана действий не было, нужно было спешно приводить себя в порядок: бороться со щетиной, истреблять запах пива изо рта, приводить в приличный вид с помощью реквизированного у горничной утюга все предметы одежды. На улице, перед «Casa di Angelo» бы пустынно, все кто хотел бы пройти внутрь, судя по всему были уже внутри, поэтому он ожидал Энн в одиночестве.
Чувствовал он себя немного странно: внутренний трепет предвкушения, как на первом свидании все нарас-тал, примешиваясь к некоторому чувству стыда. Он понимал, что несмотря на все недовольство вмешательством Сэма в их возможно зарождающиеся отношения, тот все же прав в своем беспокойстве и желании оградить свою дочь от него. Решение стать вампиром, принять предложение вечной жизни было уже принято, он действительно хотел этого, но, в свою очередь, не мог не осознавать, что собственными руками вбивает огромный клин в хруп-кую почву между ними двумя.
Что если он не сможет остановиться на желании просто видеть ее, что если ему захочется большего? Ка-кое он имеет право привязывать ее к себе и ставить ее перед таким выбором. Не честнее было бы остановиться сейчас, пока есть еще возможность отступить на шаг назад, скрыться в тенях, не нанося вреда ни себе, ни ей?
- Джаред? – мелодичный голос Энн нарушил тягучий и становящийся неприятным бег его мыслей. Внутрен-не встрепенувшись, он мысленно хлопнул себя по щекам, чтобы отогнать любые признаки напряженности на ли-це, обеспокоенность не лучший спутник на свидании. Он-то знал, каким красноречивым может быть его выраже-ние, когда он не в состоянии полностью его контролировать. Повернувшись на голос, он постарался улыбнуться, как можно более спокойней и непринужденней, хотя это оказалось не так-то просто.
- Энни, вы просто обворожительны, – искренне сказал он, приложив руку к груди и стараясь, чтобы его го-лос не дрожал. - Если бы мне пришлось ради этого вечера пересечь страну от края до края, это того бы стоило, поверьте мне.
Энн слегка покраснела и рассмеялась, но прикрываясь этим дурачеством, Джареду действительно прихо-дилось дышать через раз в попытках унять бешено колотящееся сердце. Никуда он уже не отступит, просто не сможет и все, о чем он говорил себе до ее появления, лишь попытка обмануть свою совесть, слушать которую, он уже не собирался. Девушка была просто чудо как хороша: приталенное шелковое платье, темно-бордового цвета идеально сидело на ее фигуре, лишь на пару дюймов не покрывая колен, ничем не стесненные золотистые волосы волной расплескались по обнаженным плечам. Босоножки на высоком каблуке делали ее почти вровень с ним. А ее улыбка… сквозь Джареда словно прокатилась теплая волна, принесшая ощущение, что вечер пройдет удачно.
- Это вам. - Сунув руку в карман, он вытащил заранее припасенный подарок, за которым зашел по пути к ресторану и протянул его Энн, мысленно возблагодарив Гуса, за то, что тот настоятельно порекомендовал ему не морочить себе голову выбором цветов, а снова взять одну из его роз. Теперь распустившийся бутон темно-красной розы красовался на ажурном браслете из кружева плетенных кожаных шнурков и бисера и общий цвет конструкции отлично подходил к цвету платья.
- Какая прелесть, - тихо охнула Энн, потянувшись к браслету, - спасибо.
На мгновение их пальцы встретились в одном мимолетном касании и вновь разошлись. Девушка поднесла розу к носу и вдохнув аромат цветка, надела браслет на левое запястье, немного полюбовавшись его видом на руке. Улыбнувшись Джареду, она произнесла:
- Но как вы догадались? Я имею в виду, что я ведь не говорила, какого цвета будет мое платье, как же вы…?
- Все очень просто Энн. Я всегда придерживался мнения, что роза, - он взял ее за руку и провел пальцем по бархатистым лепесткам, - это такой цветок, который идеально подойдет к любому платью. Ну а цвет… что я могу сказать, я положился на интуицию и приятно видеть, что не ошибся.
Она улыбнулась, при этом сделав неуверенную и почти незаметную попытку высвободить ладонь. Это длилось не больше секунды, после чего видимо передумала и задержала свою руку в его ладони.
- Идем? Я проголодалась.
Открыв дверь, Джаред пропустил девушку вперед и прошел вслед за ней. Один из официантов встретил их на пороге и по его извиняющейся улыбке он сразу понял, что забив себе голову мыслями о том, как с максималь-ной выгодой для себя выйти из сложившегося щекотливого положения с Энн и ее отцом, он совсем не подумал о возможных препятствиях другого, более приземленного характера. Одного взгляда на зал хватило, чтобы понять, что практически все столики заняты и сейчас ему грозит конфуз, которого вполне можно было избежать, если бы он подумал об этом заранее.
- Добрый вечер, господа, - официант встал перед ними, сцепив руки за спиной и изобразив картинный по-клон, - меня зовут Льюис, я чем-то могу вам помочь?
- Было бы весьма неплохо, Льюис, - сказал Джаред, с надеждой еще раз оглядывая зал, - нам нужен столик на двоих.
- К сожалению, - развел руками официант, - у нас сегодня на удивление много посетителей. Я бы мог вас посадить сейчас, вон там, - он показал в дальний край зала, на столик возле горшка с домашней пальмой, - но боюсь вам не очень понравиться, если мне придется в скором времени попросить вас его освободить, поскольку он заказан, - он поднес левую руку к глазам, - на девять часов.
- Черт. - Джаред хлопнул ладонью по бедру и повернулся к спутнице, размышляя насколько будет уместно вести ее к Баку, на запасной вариант. – Энн, мне так жаль. Это я виноват, нужно было позаботиться раньше и сразу заказать столик по телефону.
Девушка слегка погрустнела и вместе с тем на ее лице промелькнуло легкая тень, так словно она заранее ожидала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Видимо это заметил и официант, поскольку он неожиданно оглянулся, бросив взгляд куда-то назад и потом наклонился к ним, произнеся вполголоса:
- Подождите, пожалуйста, меня здесь и быть может я все-таки смогу исправить положение.
Джаред развел руками, и Льюис быстрыми шагами скрылся из виду в каком-то соседнем помещении.
- Интересно, что он задумал? – спросила Энн, немного оживившись.
- Думаю, что мы сейчас это узнаем, - хмыкнул Джаред, стараясь скрыть собственную неловкость от сло-жившейся ситуации.
Льюис вернулся через минут пять и на лице его играла загадочная улыбка человека, обладающего возмож-ностью творить маленькие чудеса.
- Господа, - произнес он с сияющим лицом, - есть один вариант, который мы с вами можем рассмотреть.
- Весь внимание, - улыбнулся Джаред, облегченно вздохнув про себя, если есть хоть какой-то вариант, зна-чит не все так плохо.
- Дело в том, что мы уже давно собираемся открывать новый зал и в ближайшее время это будет сделано. Как раз приближается сезон, когда в Стоуквилле бывает больше всего приезжих и хозяин распорядился соответ-ствующим образом. Ремонт там уже закончен, отделка, правда, еще не доведена до конца, но столики уже стоят. Мы еще никого туда не садим, но мне бы не хотелось, чтобы вы уходили отсюда разочарованными и администра-тор разрешил сделать в вашем случае исключение. Если вы, конечно, согласитесь ужинать в зале, где стоят не-которые строительные инструменты, несколько лестниц и тому подобный инвентарь. Вы там будете совершенно одни, это я обещаю, кроме того, вы первыми сможете оценить дизайн нового зала.
- Звучит замечательно, - Энн переглянулась с Джаредом и едва заметно ему подмигнула
- Тогда прошу за мной.
И Льюис повел их через весь зал к широкой деревянной арке, на которой едва только успел высохнуть лак. Отодвинув в сторону тяжелую красную бархатную штору, он вежливо пропустил их вперед и шагнув вслед, щелкнул выключателем. Новый зал был, где-то вполовину меньше основного, и напоминал уютную и небольшую гостиную староанглийского замка, отреставрированную в новом веке.
Приятно пахло свежевыструганными деревянными панелями, а легкий запах положенного поверх лака не раздражал, а наоборот дополнял общую картину. Стилизованная под огромное деревянное колесо люстра со свечами-лампами освещала разместившиеся полукругом под ней шесть овальных столиков, покрытых клетчаты-ми скатертями, напоминающими расцветкой шотландские пледы.
Мягкий оранжевый свет электрических рожков бросал отблеск на прибитую к стене над безмолвным ками-ном оленью голову, покрытую целлофаном. Возле нее сиротливо разместилась стремянка, на которой висел оранжевая рабочая куртка, наполовину прикрывающая большой раскрытый ящик с инструментами, стоящий на последней ступеньке. Еще одна лестница, в сложенном виде, была прислонена к стене в углу. Несколько плотно закупоренных банок с краской выстроились вдоль боковой стены, ожидая своего часа.
Пространство оштукатуренных стен от деревянных панелей до потолка было частично выкрашено в темно-бежевый цвет, несколько картин стояли прислоненными к стене. Мужчины и женщины в средневековых одеждах безучастно смотрели с них, наблюдая за нами. На одной взметнулась в грациозном прыжке крупная лиса, хитро прищурившись, она полуобернулась будто издеваясь над преследующими ее собаками. Казалось, что еще миг и она выпрыгнет с полотна и прошмыгнет мимо них в соседний зал.
- Какая красота, - охнула Энн, осмотревшись и вновь поворачиваясь к Льюису, - я всегда считала, что глав-ный зал вашего ресторана замечательно декорирован, но тут вы просто великолепно потрудились.
- Спасибо, мисс, вы очень любезны. Присаживайтесь за любой столик, а я сейчас принесу меню.
Когда он ушел, девушка повернулась к Джареду и на лице ее было написано радостное восхищение:
- Джаред, - она схватила его за руку, - тут чудесно. Даже со всей этой не завершенностью. Как-то совсем по-домашнему.
- Согласен. Очень уютно и спокойно.
Проведя Энн до ближайшего к камину столика, он отодвинул перед ней стул и после этого сел напротив нее. Скатерть под его руками мгновенно отозвалась каждой ниточкой, как струной, неожиданный приступ чувстви-тельности заставил сжать кулаки. Глаза заслезились, впитывая такие оттенки вроде бы знакомых цветов, о каких он раньше даже не знал, от обилия информации слегка закружилась голова.
К счастью Энн ничего не заметила, обернувшись на прошедшего под шторой официанта с большим подно-сом, она помахала ему рукой:
- Мы здесь. – крикнула девушка, обращая на себя внимание.
Подойдя к их столику, Льюис начал быстро и профессионально оживлять пустующую поверхность прибо-рами, тарелками, набором специй в ажурной металлической корзинке. Поставив на край стола салфетницу и снабдив их бокалами и парой длинных и узких стаканов, он напоследок вручил каждому пухлое меню в коричне-вой кожаной обложке и застыл рядом с блокнотом и ручкой наперевес.
На заказ Джаред потратил не больше нескольких минут, поскольку еда его сейчас интересовала меньше всего. Кровь вампира в его венах напитала его энергией на добрую неделю вперед и он сомневался, что сможет сейчас съесть много. Пользуясь тем, что Энн погрузилась в меню, что называется с головой, он закрыл глаза и яростно потер их кулаками, пытаясь стабилизировать свои так не кстати обострившиеся чувства. Убедившись, что может видеть нормально, не смаргивая слезы каждое мгновение, он взял в руки карту вин и дождавшись пока Энн закончит свой заказ, попросил принести бутылку Lambrusco di Modena, возле которого значилось: «С уваже-нием, из личных запасов Элеутерио Ди Анжело».
- Отличный выбор, мистер, - прокомментировал Льюис, сделав последние пометки и закрыв блокнот. – Что-нибудь еще изволите, пока будут готовиться основные блюда?
- Нет, спасибо, - глядя Джареду в глаза, Энн сделала неопределенный жест ладонью, сигнализируя офици-анту, чтобы тот оставил их одних. Галантно поклонившись, Льюис испарился, как могут исчезнуть только опытные специалисты в ресторанном деле.
- И так, Джаред, - загадочно улыбнувшись произнесла Энн, - что это?
- В смысле? – он удивленно приподнял бровь, явно не ожидая такого вопроса.
- В прямом смысле. Мы здесь, вдвоем, в самой романтичной части «Casa di Angelo», о которой я раньше даже не подозревала. На мне мое любимое платье, которое я, поверьте, не так часто одеваю и к которому как нельзя более удачно пришелся ваш подарок, - она еще раз посмотрела на браслет. – Вы дарите что-то подобное каждому вашему клиенту?
Джаред молчал, сбитый с толку таким напором и усиленно пытался понять тон, с которым она это говорит. Энн выглядела достаточно спокойной и расслабленной, как сытая кошка, чтобы можно было сказать, что она злиться, но он решил пока не торопиться с выводами и позволил себе только легкую улыбку:
- Нет, конечно.
- Тем не менее, вы подарили такой браслет мне, полагаю, что у Гуса ушло около получаса, чтобы собрать все вместе. Я видела такие штуки у него на прошлой неделе, но так и не купила, не придумала, куда и с чем его одевать. Не подумайте, ради Бога, что я злюсь или чем-то недовольна, это не так, но мне все-таки хотелось бы понять – что это все значит? Мне так будет легче решить, как себя вести.
- Энн, я думал, что во время нашей прошлой встречи в банке, мы уже определились с этим? – Джаред от-кинулся на спинку стула и развел руками, стараясь, что это не выглядело с его стороны раздраженно.
- Вы о деловой встрече? Бросьте, давайте, наконец, будем полностью откровенны друг с другом. Вы меня заинтересовали, Джаред, отчасти поэтому я приняла ваше предложение. Обычно, упоминания о муже было дос-таточно, чтобы отбить рвение у приезжих кавалеров, это случалось не часто, но случалось.
Энн замолчала, услыхав за спиной шаги. Дождавшись пока Льюис проведет весь ритуал по ловкому откры-ванию бутылки вина и разольет рубиновую жидкость по бокалам, после чего оставит их, она продолжила:
- Обычно, стоило мне только сказать мой дежурный ответ, на их дежурный вопрос, они оставляли меня в покое. Ваш же напор был для меня совершенно неожиданным и вы умудрились обратить внимание на те вещи, о которых я даже не подумала. Вот только не нужно больше утверждать, что все это, - она обвела рукой зал, - только потому что вы хотите продать мне что-нибудь из вашей коллекции. В конце концов, мне как-то сомнительно, что планируя чисто деловую встречу, вы прежде подумали об этом, - она подняла запястье, снова демонстрируя браслет, - и о том, чтобы привести себя в порядок, но забыли побеспокоиться о месте проведения сделки. Вы не такой человек, как мне кажется, чтобы забывать о таких вещах.
У Джареда слегка перехватило дыхание. Сделав глоток из бокала, он подался вперед и покачал головой:
- А мне-то казалось, что я все предусмотрел, чтобы мои намерения не были такими явными. Вы раскрыли меня, признаюсь честно и откровенно, если говорить полицейским языком – раскололи вчистую. Скажите, это ваш отец, шериф Вайсберг, научил вас так мастерски вести расследование?
- Что? – удивление Энн было настолько неподдельным, что у Джареда не возникло никаких предпосылок ей не верить, – Дядя Сэм? Нет, конечно. В смысле, он многому обучил меня, но как приемный отец. Он и Долорес приняли меня в свою семью, когда умерли мои родители. Погибли в автокатастрофе.
Кусочки мозаики совсем окончательно встали на место и Джареду стало с одной стороны немного стыдно перед Энн за такую резкую отповедь, с другой стороны он почувствовал огромное облегчение.
- Простите. Энн, мне не следовало так говорить.
- Да нет, что вы. Все нормально, вы же не знали. Это я должна извиниться. Ведь я даже гадала, когда вы все узнаете и делала ставки на то испугаетесь вы или нет. Но тем не менее, вы все же не ответили мне на мой первоначальный вопрос.
Набравшись храбрости, Джаред сказал глядя ей прямо в глаза:
- Откровенность за откровенность. Вы мне действительно понравились, Энн, сильнее, чем это было бы уместно, желай я только продать вам что-либо из моей коллекции. Сразу же, еще когда я первый раз увидел вас там, в банке. И должен признаться, что после вашего ответа, я едва не присоединился к числу тех, о ком вы гово-рили. Но, к сожалению, а может и к счастью, моя работа в полиции научила меня прежде всего обращать внима-ния на детали и на их основе уже делать заключение. И я очень рад, что ход моих мыслей привел меня к пра-вильным выводам. Мне не хотелось, чтобы вы думали обо мне как об очередном назойливом кавалере из боль-шого города, тем более, когда я уже один раз попал впросак, вот я и избрал такую линию поведения. Так что, если вы не очень злитесь на мой страшный и коварный план, я могу сказать да, я пригласил вас на свидание, и буду просто счастлив услышать, что вы принимаете мое приглашение именно на свидание, а не на деловую встречу.
С этими словами, он потянулся и взял ее ладонь, на мгновение припав к ней губами. Когда он поднял взгляд и встретился с ее глазами, он увидел в них задорный блеск, красноречиво сообщивший ему, что главное испытание он прошел удачно.
- Я принимаю ваше приглашение, - сказала она тихим, слегка дрогнувшим на хрипотцу голосом, поднимая свой бокал, - на свидание. О делах, а точнее о вашем каталоге, мы вполне сможем поговорить позже. А теперь давайте выпьем.
Звон хрусталя окончательно разрушил любую неловкость между ними, он сломал последний ледок офици-альности и словно огонь в камине, только разжег их взаимный интерес друг к другу.
- Сейчас, - Энн улыбнулась, слегка склонив голову, - расскажите мне о себе. Я же должна знать побольше о человеке, с кем я пошла на свидание. Господи, из-за вас с момента начала нашей встречи, я произнесла это слово, наверное, не меньше дюжины раз.
- Ну… думаю, что не смогу вас в этом упрекнуть, поскольку мне самому нравиться, как вы это говорите.
- Бросьте… не смущайте меня еще больше, не очень-то вежливо вгонять девушку в краску на первом сви-дании. Ну вот опять сказала…
- Давайте выпьем за наше знакомство и нашу встречу, - сказал Джаред, поднимая свой бокал, - и обещаю, что расскажу вам все, что будет заслуживать внимания.
Они сдвинули бокалы, наполнившие зал хрустальным звоном и Джаред начал свой рассказ. Он рассказал Энн об отце, который родился спустя десять лет после Великой депрессии и начал свою карьеру коммивояжера когда Элвис Пресли закончил свою карьеру в кино. Он рассказал о своей матери, постаравшись припомнить только самое хорошее и умолчав о тех скандалах, которые возникали между ними тремя на религиозной почве. Он потчевал Энн веселыми историями из его совместных поездок с отцом, доведя ее до состояния, когда она содрогаясь от смеха едва не опрокинула на пол Льюиса с подносом, принесшего еду. Период работы в полиции и антикварный бизнес он упомянул вскользь, несколькими росчерками, не желая утомлять девушку излишними подробностями. После этого, не дожидаясь его вопроса, Энн стала рассказывать о своей жизни.
- Понимаешь, Джаред, - где-то в процессе разговора они перешли на «ты», незаметно для обоих и как-то очень естественно, - мои родители умерли, когда мне было пятнадцать и я совсем не помню этого периода. Мне немного стыдно, но судя по всему я просто постаралась вытравить его из памяти. В какой-то определенный мо-мент, я словно проснулась, огляделась по сторонам и рядом со мной был дядя Сэм и Долорес, которые приняли меня, как собственную дочь и воспитывали меня, как собственную дочь. Они были, да что были, они и есть отличные родители, которые сделали меня свободным и независимым человеком. Они единственные на всем белом свете люди, которых я могу назвать своей семьей. У меня, кроме них, больше нет родственников, по крайней мере тех, о ком я бы знала.
Дядя Сэм…, - она задумчиво поковыряла вилкой в тарелке, после чего стала вдумчиво и методично разде-лять на маленькие куски стейк из свинины, полив его аппетитным кисло-сладким соусом, - дядя Сэм, всегда хотел и всегда настаивал, чтобы я сама принимала решения. Поэтому, как понимаешь, проблем типа, что делать: купить новое платье или пойти в кино на новый фильм, у меня никогда не возникало, поскольку если я долго разду-мывала над чем-то, то в итоге не получала ни того, ни другого. Жилье для себя, я нашла сама, когда решила, что пришло время мне жить совсем самостоятельно, работу тоже нашла я, дядя Сэм лишь замолвил за меня словеч-ко, когда в банке потребовали кучу характеристик и справок. Вот она, - она развела руками, - моя жизнь. Не такая уж и интересная, как у тебя.
- И что, ты никогда не выезжала из Стоуквилля?
- Нет, ну почему же. Время от времени мы ездим в Сан-Франциско, когда у дяди Сэма выпадают выходные. Ну скорее тут основная загвоздка во мне, он в основном бывает свободнее чаще чем я. Один раз, на мой семна-дцатый день рождения мы даже ездили в Йелоустоунский парк почти на неделю. Все вместе, я, он и Долорес. Увы, не более того.
- Скажи, - Джаред побарабанил пальцами по серебряной ножке вилки, раздумывая как поделикатнее задать давно уже вертящийся на уме вопрос, - тебе нравиться такая жизнь?
- Сложно сказать, - Энн оперлась подбородком на сложенные вместе ладони, - хотят чего-то другого, чего-то большего, наверное, когда присутствует неудовлетворение жизнью текущей. А у меня этого нет. Меня все удовлетворяет. Конечно, мне хотелось бы увидеть мир, попутешествовать, повидать другие города, других лю-дей. Но, я так думаю, если я захочу этого действительно сильно, то, наверняка, сделаю это и никто не сможет меня удержать. Даже дядя Сэм.
Она глотнула вина, и отведя с глаз непослушную прядку волос, взглянула на Джареда.
- А какое у тебя самое яркое впечатление от нашего города?
- Кроме встречи с тобой?
- Джаред, я серьезно, - со слегка обиженным лицом, она хлопнула его по ладони. – Неужели больше ниче-го? Неужели наш город так беден на яркие впечатления?
- Ты будешь смеяться, - Хаттон откинулся на спинку кресла и посмотрел на нее исподлобья.
Энн торопливо поставила бокал на стол, едва не расплескав остатки вина в нем и торжественно подняла вверх раскрытую правую ладонь. Она пыталась сохранить серьезное выражение лица, но в глазах упрямо пляса-ли смешинки, а уголки губ так и норовили загнуться кверху.
- Слово скаута, которым я никогда не была, что не буду смеяться.
- Ты видела Звездные войны?
- Ага. У нас почти месяц крутили четвертую, пятую и шестую части, перед выходом первого эпизода. А вто-рую и третью, я увы так и не смогла посмотреть. Руки не дошли, все время, да простит меня святой Джордж Лукас за такие слова, находилось что-то, что мешало мне пойти в кинотеатр. На премьерах билеты раскупали заранее, да и очереди стояли такие, что не протолкнуться, я даже не представляла, что в нашем городе столько фанатов этого фильма. А после премьеры, то я была занята на работе, то находились другие дела, а то и попросту забывала.
- Хорошо, главное что суть сюжета ты знаешь. Так вот, перед моим первым визитом в этот ресторан стоял относительно густой туман, как будто все улицы кто-то засыпал ватой. Я шел на сделку со Звотой и, честно гово-ря, ни о чем таком не думал, кроме, наверное, предстоящей покупки. Оглянувшись и некоторое время наблюдая за людьми, которые ходили по улице, я неожиданно поймал себя на стойкой ассоциации их с кораблями, появ-ляющимися из гиперпространства. Сам не знаю, почему я так подумал, но это было настолько… не знаю, на-столько живо и четко, что мне подумалось – еще миг и начнется крупномасштабное сражение. Ну там: мелькаю-щие лучи, проносящиеся на огромной скорости корабли, взрывы, - он всплеснул руками, изображая столкновение двух звездолетов.
- Красиво, - задумчиво произнесла Энн, отправив в рот несколько побегов спаржи, - туманная погода у нас не редкость, но мне никогда не приходило в голову ничего подобного.
Плавно и неторопливо, время бежало своим чередом, а они разговаривали обо всем, что только не прихо-дило в голову, смеясь, перебивая друг друга и иногда касаясь пальцами друг друга. Спорили, о ценах на бензин, преимуществах и недостатках политики администрации Президента Обамы, о фильмах, которые смотрели оба, и музыке. В итоге вошли в такой раж, что затеяли спор об историческом происхождении некоторых ингредиентов десерта, который им приглянулся, абсолютно не обращая внимания на беднягу Льюиса, который стоял рядом и переминался с ноги на ногу. Джаред заказал еще одну бутылку вина и сигару. Увидев это, Энн тут же напроси-лась попробовать, но после первой же затяжки долго кашляла и плевалась, давясь при этом вперемежку смехом и слезами.
Момент, когда закончилась еда и темы для разговора был ожидаем, но все равно подкрался весьма неза-метно, принеся с собой легкий оттенок грусти. Они оба наелись и поговорили, казалось, обо всем на свете. Пы-таться оттянуть неизбежное расставание означало бы совершить насилие над хрустальным очарованием этого вечера и как бы Джареду не хотелось побыть с Энн еще немного, он не мог себе позволить сделать что бы то ни было не так. Поэтому, когда уже не Льюис, а другой официант со смешным именем Китон и внешностью действи-тельно немного похожий на известного комика Бастера Китона принес счет, Хаттон расплатился и вслед за Энн вышел наружу.
В основном зале ресторана безраздельно царили приглушенный полумрак и легкая классическая музыка. Клубящийся табачный дым скрадывал сидящие фигуры, превращая их в едва очерченные силуэты, замершее во времени царство театра теней. Прострел чувствительности пришел так внезапно, что он едва не вскрикнул. При-держивая Энн за локоть на пути к двери, он ловил кожей движение воздуха и неподвижность беседующих пар. Звук капающей воды из кухни громыхнул где-то между ушами и растворился, запах готовящегося позднего блюда тоненькой струйкой почти осязаемо прополз мимо, исчезнув в разверстой пасти решетки вентиляции.
Капелька холодного пота прокатилась по спине и он моргнул, стараясь избавиться от неожиданно ярких солнечных бликов, танцующих в его глазах, которые вне зависимости от его желания старались компенсировать недостаток света вокруг.
- С тобой все в порядке? – обеспокоенный голос Энн прилетел словно из другой галактики, рассеяв вату в ушах. Джаред еще раз сморгнул, возвращая зрение к нормальному состоянию и с удивлением обнаружил, что стоит возле самой двери. Некоторый отрезок пути стерся из памяти, будучи подавленным другими ощущениями, которые исчезли также внезапно, как и появились.
- Все в порядке, просто задумался, - машинально ответил он. К этому нужно будет серьезно привыкать, а пока главное не потерять контроль над собой.
- Уверен?
- Абсолютно, - с немного фальшивой улыбкой произнес Джаред, открывая дверь перед девушкой. Пожав плечами она вышла в вечерний бархат, а он замер, услыхав шепот-шелест за спиной, который, он мог поклясться чем угодно, назвал его имя. Оглянувшись, он встретился взглядом с Каином на картине, который теперь смотрел прямо на него, опустив руки вдоль бедер. Его взгляд был оценивающе-испытывающим, а на лице сына Адама теперь явно читался вопрос, суть которого Хаттон не мог понять.
- Джаред, ты идешь? – вопрос Энн почти осязаемо, будто тонкой но прочной цепочкой потянул его наружу. Бросив взгляд через стекло двери на девушку, Джаред повернулся к картине и с улыбкой козырнул ей:
- Извини старик, - прошептал он, чувствуя себя в крайне степени глупо, разговаривая с неодушевленным предметом, - был бы рад поболтать с тобой, но сейчас я немного занят.
На улице было тихо и практически безлюдно. Они немного постояли на тротуаре перед рестораном, глядя на звезды и чувствуя некоторую пустоту внутри.
Первой нарушила молчание Энн:
- Проводи меня домой, - попросила она, немного смущенно глянув на него.
Вместо ответа, Джаред предложил ей свою руку и они вместе пошли вниз по улице. По дороге они, по большей части, молчали, соблюдая негласное соглашение - не задавать вопрос, который им обоим очень хоте-лось задать друг другу – а что дальше? Отчасти Хаттону действительно не хотелось портить вечер выяснениями того, что было бы совершенно неуместным сейчас, после того как все было так хорошо. Кроме того, он боялся. Боялся, что если все-таки решиться озвучить вслух этот вопрос, ответ Энн будет отрицательным и холодным. Он боялся что при его попытке построить какие-либо отношения, к ней вернется ее напряженная осторожность и не-доверие. Ведь если смотреть на вещи здраво, даже не зная о его предстоящем Обращении, она не может не по-нимать, что между ними все еще остается расстояние, равное пути от Стоуквилля до Сан-Франциско и еще доб-рый десяток других причин.
Украдкой, когда ему казалось, что она не видит, он бросал на нее быстрые взгляды, смущаясь как школь-ник, любуясь ее кожей, чертами лица, губами. Он успевал отводить глаза за миг до того, как она ловила на себе его взгляд, но тут же он кожей, нервами чувствовал ее взгляд, который она отводила, стоило ему посмотреть на нее. И эта игра, казалось, могла продолжаться до бесконечности.
Они прошли участок шерифа и свернули возле библиотеки. Рука Энн на его локте напряглась, она о чем-то задумалась, машинально прижавшись к его плечу.
- Мы еще увидимся? – наконец, решилась она.
- Конечно, - Джаред накрыл ладонью ее пальцы, - мне бы этого очень хотелось.
- Это хорошо, - Энн кивнула и высвободила руку, открывая сумочку в поисках ключей. Джаред пропустил ее вперед. Они прошли мимо припаркованного на противоположной стороне улицы фургона и подошли к небольшому и уютному одноэтажному дому. Над дверью вверху небольшого лестничного пролета горел фонарь в латунном колпаке, освещающий две большие каменные чаши с цветами.
На второй ступеньке Энн остановилась и неожиданно резко повернулась. Спустившись, она подошла к Джареду почти вплотную:
- Это был замечательный вечер, - прошептала она, глядя ему в глаза. – Спасибо тебе.
Слегка прикусив нижнюю губу, она подалась вперед, прикрыв глаза и приподнимаясь на носках, ее руки об-вились вокруг его шеи, а его ладони словно сами по себе легли на ее талию, так соблазнительно обтянутую тем-ным шелком. Он чувствовал ее дыхание, которое щекотало его кожу, скользя и лаская, он чувствовал как вновь просыпается вампирская кровь в его венах, обостряя чувствительность.