Я смотрел вслед удаляющейся фигуре этой человеческой женщины и не слышал ничего, кроме гулких ударов собственного сердца. Я чувствовал, как нервно подергиваются мои мандибулы, но не находил в себе сил успокоиться, выдержка изменила мне еще раз. Этот день я запомню навсегда, буду считать его своим вторым Днем рождения. Только что эта женщина спасла мою жизнь. Хотя я видел, как она колебалась: а стоит ли это делать? В её больших темных глазах, внимательно смотрящих на меня, я читал презрение, смешанное с жалостью.
Я знал, что сейчас от смерти меня отделяет только её голова, находящая на линии огня. Стоит ей хоть немного сдвинуться и пуля из винтовки Гарруса оборвет мое жалкое существование. Я знаю, что он не промахнется. Вакариан никогда не промазывал и этому же учил всех нас. И меня. Того, кто предал своего учителя и на чьей совести десять жизней. Я не пытаюсь оправдаться, потому что знаю — это бесполезно. Я просто надеюсь, что рано или поздно мы все-таки встретимся с тобой, Архангел, и ты меня выслушаешь. Дашь мне всего лишь несколько минут.
Я хочу, чтобы ты знал: на самом деле я давно уже умер. Вместе с ними, с теми десятью. Каждую ночь я просыпаюсь, потому что вижу один и тот же сон. Они зовут меня к себе, протягивают ко мне окровавленные пальцы и смотрят на меня мертвыми, слепыми глазами. И каждый раз мне все сильнее хочется пойти за ними и за ней... Нейрис.
Знаешь, Гаррус, я рассказывал тебе о себе всё, делился самыми незначительными подробностями своей жизни, потому что ты был для меня не просто командиром, ты стал моим братом, после того, как вытащил меня из той заварушки, помнишь?
Тогда несколько кроганов и ворка из «Кровавой стаи» зажали меня в темном переулке, которыми так богата Омега. Я уже отдал им все ценное, что у меня было, но им этого показалось мало. По всей вероятности, наемникам просто хотелось покуражиться, ведь всем известно, что для крогана нет лучшего развлечения, чем «выковырять турианца из панциря и выбить ему пару зубов». Правда, в моем случае, парой зубов дело бы не окончилось. Нападавшие были изрядно навеселе и горячо спорили, как же поболезненне меня убить. Мысленно я уже простился с жизнью, но тут прогремело несколько выстрелов и мои противники повалились на землю уже мертвыми.
— Ходить здесь в одиночку — безумие, — услышал я и впервые увидел тебя, Вакариан. Ты подошел ко мне, на ходу забрасывая за спину свою винтовку, окинул меня внимательным взглядом и спросил. — Цел?
— Да, спасибо, — обронил я, пытаясь унять дрожь в руках и коленях.
— Не за что, — ответил ты.
Так началось наше знакомство, наша дружба, наше братство. Если бы тогда кто-то сказал мне, что я тебя предам — я убил бы ублюдка не задумываясь! Ты был для меня всем: другом, братом, иконой. Я восхищался тобой и боготворил тебя, перенимая твои привычки, твою манеру говорить и двигаться, учился у тебя выживать и убивать. Ты взял меня в отряд и практически сделал своей правой рукой, доверяя мне, как себе самому.
Однажды вечером мы вдрызг напились с тобой, отмечая удачно завершенную операцию, и ты рассказал мне о ней. О капитане Шепард, первом человеческом Спектре, потерянном тобой друге. Ты до сих пор продолжал оплакивать её, хоть и стремился скрыть свою печать ото всех нас. И у тебя это отлично получалось, Гаррус. Если бы мы тогда не напились, я так бы и не узнал, что у несгибаемого Архангела есть своя боль и свое горе.
На следующее утро ты, пряча взгляд, попросил меня никому не рассказывать о нашем разговоре. Я сказал, что вообще не помню, о чем шла речь, а как можно говорить о том, что стерто из памяти алкоголем? Я не знаю, поверил ты мне или нет, но та история навсегда осталась между нами двумя.

Возвращаясь домой после одной из операций, я и познакомился с ней. Мы встретились совершенно случайно. В магазине. Тогда мы оба одновременно ухватились за одну и ту же бутылку вина и рассмеялись, посмотрев друг на друга. Стоит ли говорить, что мы выпили ее вместе? Оказалось, что у нас обоих был день рождения и Нейрис, сама того не ведая, стала самым лучшим подарком из тех, что я когда-либо получал.
Несколько месяцев я был совершенно счастлив, у меня было все: друзья, работа, которая мне нравилась и женщина, которая меня любила и ждала. Нейрис так же восхищалась тобой, а я скрывал от тебя её существование. Я боялся, что узнав тебя, она попросту меня бросит, ведь кто я такой по сравнению с тобой, Архангел? Я решил, что лучше всего будет забрать Нейрис и улететь с ней на Палавен. Рисковать своей жизнью мне уже не хотелось, потому что я не принадлежал более себе самому. Я начал потихоньку готовиться к отъезду. Снял со счетов все свои деньги и собирался сказать тебе, что покидаю нашу команду, но не успел.

В тот вечер я вернулся домой пораньше, я нес с собой бутылку вина, такого же, что и стало причиной нашего с Нейрис знакомства, и букет каких-то белых цветов. Нейрис их обожала, а я никак не мог запомнить их название. Я твердо решил сказать ей о своих чувствах прямо, предложить улететь на Палавен вместе, да и Нейрис хотела со мной поговорить. Утром она подошла ко мне и сказала, что у неё есть для меня сюрприз и вечером я все узнаю. Вот я и спешил домой, чтобы получить обещанное поскорее.
Распахнутая настежь дверь квартиры, разбросанные вещи, поломанная мебель и лежащий на столе датапад: «Твоя подруга у нас. Если хочешь еще когда-нибудь увидеть её живой, ты должен сделать то, что тебе будет приказано». Бутылка выпала из моей руки и разбилась, а цветы шлепнулись в винную лужу, стремительно теряя белизну своих лепестков...
Вот так я и стал предателем. Они позвонили мне через минуту и рассказали, что я должен буду сделать. А чтобы я не сомневался, мне дали поговорить с Нейрис. Всего несколько секунд, несколько коротких фраз. Я знал, что сделаю все, что они хотят, ради нее я убил бы кого угодно, даже тебя, Гаррус. Но этого они от меня не потребовали, я должен был просто тебя отвлечь.
И я это сделал. Вот только, знаешь, Гаррус, я еще больший идиот, чем ты обо мне думаешь. Я ведь действительно им верил. Я думал, что выполнив их требования, снова увижу Нейрис.
Я нашел ее там, где они сказали. Мертвой. Уже потом я узнал, что Нейрис ожидала ребенка. Это и был тот сюрприз, который она мне приготовила. Вот только узнал я об этом от саларианского врача, который осматривал ее тело.
Так в одночасье я лишился всего: друзей, любимой, будущего.
Но я не только предатель, Гаррус, я еще и трус. У меня не хватило смелости появиться тогда перед тобой и получить заслуженную пулю. Я испугался смерти. А еще я хотел найти и убить тех, кто отнял у меня жизнь, но сделать этого я не сумел, потому что я — ничтожество, неудачник и живой труп.
Последнее время я мотался по галактике уже не в поисках убийц Нейрис, я скрывался от тебя. Я боялся, что ты не дашь мне сказать ни слова, не позволишь оправдать свой поступок, а просто сразу выстрелишь, оборвав мою жалкую жизнь. Так я и попал на Цитадель и вышел на Харкина. Этот негодяй помог мне спрятаться и он же выдал меня тебе. Хотя, кто бы осуждал других за то, в чем повинен сам...
Когда я понял, что от твоей пули, Гаррус, меня отделяет только голова непонятным образом воскресшей Шепард, я вздохнул с облегчением. В какой-то момент мне снова стало страшно, но... смерть — вот оно единственно-верное решение всех моих проблем. Ведь тогда исчезнет все: страх, горе, боль, сожаление, я снова увижу Нейрис. А больно мне не будет, потому что ты, Архангел, никогда не промахиваешься.
Но ты меня не убил. Ты поступил хуже — оставил мне мою никчемную жизнь. Почему ты это сделал? Зачем послушал эту женщину с едва заметными красноватыми шрамами на лице? Этого я не узнаю никогда.
Но зато я совершенно точно знаю, что сейчас сделаю. Так поступить нужно было уже давно, но у меня не хватало на это решимости. Теперь я готов. Я знаю, где находится офис СБЦ и сейчас пойду прямо туда, пусть только окончательно исчезнет из виду фигура человеческой женщины с оружием за плечами.