Джеймс с трудом разлепил веки. Во рту было сухо и ужасно болела голова — буквально раскалывалась на части, да еще и этот яркий свет, от которого невозможно было спрятаться и ничего нельзя разглядеть. Он закрыл глаза и попытался их протереть, но не смог: руки были чем-то крепко скованы. Вега попробовал пошевелиться, но тщетно: ноги и таз были надежно закреплены так, что невозможно было оторвать их хоть на миллиметр. Все, что он сейчас мог сделать, это пошевелить пальцами ног и рук. Стоп. Пальцами ног? Джеймс почувствовал, что на нем нет обуви. Он с трудом приподнял голову, и теперь свет не слепил его. Так и есть. Лейтенант увидел расплывчатые очертания своих босых ног, а еще обратил внимание, что и одежды на нем не было — никакой.
Вега вновь закрыл глаза и попытался прокрутить события. Он вспомнил, как прибыл на Эринле, как договаривался с людьми, и те обещали доставить его в систему Сарабарик. В памяти всплыли очертания их лиц и невзрачный вид корабля. Вот он поднимается по трапу, садится в кресло. Перед самым ретранслятором его повели в грузовой отсек, чтобы он воспользовался спасательной капсулой. Удар в затылок. Несильный. Так вот почему болит голова? Что же было потом? Джеймс перехватывает руку нападавшего и пытается ее сломать… и все.
«Вот твари», — с досадой подумал он.
Значит, на Омегу он не попал. Интересно, где он сейчас и почему на нем нет одежды? Что с ним собираются сделать? Джеймса охватило сильное беспокойство, и он еще раз попробовал освободиться. Бесполезно. Он снова попытался приподнять голову. Зрение частично восстановилось, и он увидел электроды, прикрепленные к его груди и рукам, а также почувствовал присоски на лбу и висках.

— Он очнулся. Сообщите полковнику, — прозвучал голос кого-то невидимого.
«Полковнику? Значит, я не у наемников. Альянс? „Цербер”? Голос был человеческий. Мужчина. Все равно ничего непонятно», — мысли путались в голове у лейтенанта. Если Альянс, то почему его связали?
— Как вы себя чувствуете? — над Джеймсом склонилось лицо человека, и Вега скосил глаза, чтобы получше разглядеть его, но от этого еще сильнее заболела голова и подступила тошнота.
— Пить, — прошептал Вега слабым, хриплым голосом. Он сам не узнал себя.
— Мы вводим вам питание внутривенно. Вы счастливчик, мистер Вега. В вашей крови было такое огромное количество транквилизатора, что другой человек запросто впал бы в кому, но мы промыли ваш организм настолько, насколько это было возможно. Большая часть крови заменена, иначе мы бы вас потеряли. Сейчас идет процесс адаптации. Надеюсь, нет никаких побочных эффектов? — поинтересовался человек и отошел проверить показания приборов. Джеймс наклонил голову и проследил за ним. Человек был в белоснежном медицинском костюме. Когда он обернулся, Вега разглядел черно-желтую эмблему «Цербера» на правом лацкане его форменного пиджака.
— Где я? — Джеймс попытался сделать вид, что символика «Цербера» для него ничего не значит, но сердце предательски забилось, чуть не выпрыгивая из груди, и человек в белом вернулся к прибору, который тут же зафиксировал изменение пульса лейтенанта.
— Успокойтесь, Джеймс. Можно я буду вас так называть? — в ответ Вега кивнул.
— Вы в надежном месте. О вас здесь хорошо позаботятся, ведь вы друг коммандера Шепарда? — голос врача был тихим и спокойным, но врач ли это был на самом деле? Его последний вопрос заставил Джеймса напрячься, от чего у него еще сильнее заболела голова.
— Хм, — Джеймс устало закатил глаза. — Друг. Как же.
Человек посмотрел на показания приборов, потом вновь на Вегу.
— Разве не вы служили на борту «Нормандии» под командованием первого Спектра-человека? — человек удивленно поднял брови. Он был невысокого роста, с большой залысиной на лбу, мясистым носом картошкой и пухлыми капризными губами. На этом фоне его светлые, казалось, добрые глаза были явно не к месту. А еще у него был мягкий, вкрадчивый голос, располагавший к общению, но Вега не спешил заводить дружбу. Как можно было доверять человеку в форме «Цербера»?
— Что вы от меня хотите? — спросил Вега.
— Нам нужно, чтобы вы полностью поправились. Пока вы были без сознания, мы залечили ваши раны, — по-доброму сказал доктор, или кто он там был на самом деле.
— Почему я связан?
— Вы бились в сильных судорогах, и нам пришлось вас зафиксировать. Мы побоялись применить релаксанты, так как в вашей крови и так был переизбыток медикаментов, — пояснил человек, но Джеймс почему-то не поверил ему.
— Но сейчас вы уже можете освободить меня. Я в порядке. Почти, — поморщившись, сказал Вега и попытался сглотнуть, но слюна получилось вязкой, и он закашлялся.
— Нужно соблюсти кое-какие формальности, но после этого мы вас освободим, — пояснил человек.
— Вы? Кто вы? — Джеймс повернул голову, и шейные позвонки громко щелкнули, отозвавшись горячей болью в левом глазу. Вега зажмурился.
— А вы разве не догадываетесь? — «церберовец» многозначительно посмотрел на эмблему на своем лацкане.
— Я имел в виду конкретно вас.
— Ах, вот оно что? Простите, что не представился сразу. Это было невежливо с моей стороны. Меня зовут Клэй Гемис. Я врач, — представился человек.
Вега удовлетворенно кивнул.
— Скажите мне, Клэй, куда я попал? — еще раз спросил лейтенант.
— В надежные руки, — улыбнулся доктор Гемис.
— Серьезно? — Джеймс удивленно приподнял брови.
— Вы скоро сами в этом убедитесь, — вновь улыбнулся доктор, но сейчас его улыбка показалась Веге зловещей.
В этот момент дверь резко распахнулась.
— А вот и полковник Хелоувелл. Это именно те надежные руки, о которых я говорил.
— Доклад, — без приветствия, полушепотом начал человек, вошедший первым.
— Никаких следящих и передающих устройств. Обычные армейские имплантаты. Можно не беспокоиться, — так же тихо, чтобы не услышал Вега, ответил Гемис, на что человек, названный полковником, кивнул ему, указывая на дверь.
— Что же, не смею вам мешать, — ответил доктор и не спеша покинул комнату.
В комнате остались лишь Вега и три центуриона «Цербера», по крайней мере они имели подобную экипировку, какую Джеймс уже видел на солдатах Призрака.
— Поднимите его, — прозвучал приглушенный шлемом низкий, неприятный голос.
Двое других подошли к кушетке Джеймса, один тщательно проверил крепления, удерживающие лейтенанта, а второй набрал что-то на консоли, и кушетка плавно трансформировалась в кресло. Теперь Вега сидел, а напротив него, почти вплотную встал полковник.
— Надеюсь, ты не станешь делать глупостей? — спросил его новый собеседник, и Вега сначала посмотрел на крепления, удерживающие его, и после этого отрицательно покачал головой.
— Я — полковник Хелоувелл, и все здесь подчиняются мне, — сказал «церберовец».
— Здесь — это где? — переспросил Джеймс.
— Ты не в том положении, чтобы задавать мне вопросы, — презрительно ответил полковник.
— А можно ли узнать, в каком именно я положении и что мне еще нельзя делать? — с вызовом сказал Вега.
— Молчать! — выкрикнул Хелоувелл и вплотную наклонился к Джеймсу, от чего тот сразу же опустил голову.
— Смотреть на меня! — таким же тоном сказал полковник, и Вега медленно, нехотя поднял голову.
«Приступайте», — услышал полковник в своем шлемофоне и едва заметно кивнул.
— Имя, воинское звание, цели и задачи, — начал он.
— Вы же и так все знаете, — лейтенант покачал головой и усмехнулся.
— Отвечать четко и внятно, — выкрикнул Хелоувелл, и Джеймс вздрогнул. Почему-то ему сразу расхотелось злить этого человека. Судя по его росту, он был намного выше двух метров, а костюм делал его еще более грозным. По сравнению с полковником, сам Вега смотрелся тщедушным мальчонкой.
— Вега, Джеймс. Лейтенант ВКС Альянса в отставке, — ответил он.
— В отставке? — удивился Хелоувелл.
— Да, сэр. Подал рапорт о демобилизации после событий на Фел-Прайм, — продолжил Джеймс.
— Причина?
— Психическое расстройство, — отчеканил Вега, глядя в то место на шлеме, где, по его мнению, находились глаза полковника.
— Хм… — Хелоувелл, казалось, задумался, но невидимый собеседник подсказал ему следующий вопрос.
— Как вышло так, что ты сопровождал Шепарда на Землю?
— Меня об этом лично попросил адмирал Андерсон.
— Попросил? — вновь удивился Хелоувелл. Джеймс не видел его лица, но полковник не скрывал своих эмоций, и Вега легко его понимал. — Ты лично знаком с адмиралом Дэвидом Андерсоном?
— Да, сэр, лично знаком. Адмирал не мог уже мне приказать, но смог убедить помочь ему. Он опасался, что батарианцы попытаются выкрасть капитана, чтобы учинить над ним суд, и меня попросили его прикрыть, — ответил лейтенант.
— Почему именно тебя? — спросил полковник.
— Адмирал лично отбирал нас в отряд для защиты колонии на Фел-Прайм и, видимо, до сих пор доверял мне, — ответил Вега. Он действительно не задумывался, почему Андерсон оказался на Омеге именно тогда, когда Джеймс так нуждался в поддержке. То, что лейтенант был обязан ему жизнью, было очевидно давно.
— Где это произошло?
— На Омеге, сэр, — Вега отвечал четко и внятно, как и его просили: ни секунды на размышления. — Я не мог отказать адмиралу, так как он спас меня. Если бы не его внезапное появление, мне бы пришлось туго.
— Конкретнее, лейтенант, или мне все тянуть из тебя клещами? — полковник — скорее для проформы — усилил нажим, хотя был удивлен открытости Веги.
— Я затеял потасовку с батарианцами и слегка разгромил бар «У Вронда», которым владел сам Вронд, — Джеймс ухмыльнулся и опустил взгляд, припоминая события того вечера.
— Хм, — полковник задумался.
— Четырехглазые ублюдки нелестно отзывались о коммандере, ничего не хотели слушать, но действия Шепарда в системе Бахак действительно замедлили продвижение Жнецов, — добавил Вега.
— Откуда ты это узнал? — сразу же спросил «церберовец».
— Шепард рассказал.
— Я имею в виду, как ты узнал об этом еще до встречи с Шепардом?
— Мне казалось полным бредом, что коммандер выжил из ума и, как маньяк, убил более трехсот тысяч батарианцев просто так.
— Ты веришь всему, что рассказывал тебе коммандер? — поинтересовался Хелоувелл.
— О Жнецах? — уточнил Джеймс.
— Обо всем, — полковник огляделся, увидел стул и пододвинул его к себе, после чего уселся на него. Под тяжестью Хелоувелла стул жалобно скрипнул.
— Если быть откровенным, мы не так часто беседовали с глазу на глаз. Кто он, а кто я? — Джеймс усмехнулся. Головная боль начала утихать.
— Где сейчас Шепард?
— Когда мы встречались с ним в последний раз, он был на Цитадели. Кстати, какое сегодня число? Как долго я был в отключке? — встрепенулся Вега. Он действительно потерял счет времени.
— Меньше суток, — ответил полковник.
— А где те двое, с которыми я летел? — спросил Вега.
— Мертвы, — лаконично ответил Хелоувелл.
— Что произошло? — от удивления его глаза расширились.
— Они продали тебя нам, — ответил полковник, но Призрак одернул его. — Отвечать на мои вопросы.
Полковник придал своему голосу больше жесткости, поняв, что сболтнул лишнее.
— Есть, сэр, — Вега вновь выпрямился и смотрел прямо перед собой, как в строю, но потом с надеждой взглянул на Хеллоувелла. — Последний вопрос, полковник. Я все-таки на Омеге?
— Да!
— Слава Богу, — на лице Джеймса появилась усталая улыбка, что еще более озадачило полковника и того невидимого, кто внимательно за всем наблюдал.
— Так где же Шепард? — повторил вопрос полковник.
— Не знаю. Я же говорю, что в последний раз я видел его на Цитадели, но он может быть где угодно. Правда, сейчас он не в лучшей форме. Как бы яснее выразиться?.. Он немного не в себе…
— Что значит «не в себе»? — переспросил «церберовец». Он был удивлен, что Вега не сопротивляется и на все вопросы отвечает правдиво. На визор шлема полковника поступала информация с полиграфа: электроды, присоединенные к телу лейтенанта, следили не только за его здоровьем, но и отслеживали мельчайшие отклонения. Прибор был настроен еще доктором Гемисом, а он был высококвалифицированным специалистом, и ошибка была исключена — Хелоувелл доверял доктору.
— Стал не таким, каким был до Тессии, — пояснил Вега.
— Пусть расскажет об этом поподробнее, — послышался голос Призрака в наушнике шлема полковника.
— Не таким? Расскажи подробнее, — передал пожелания Призрака Хелоувелл.
— Я сам там не был, но, насколько мне известно, ему навалял какой-то крутой «церберовец». Оказывается, Шепард не такой уж и всемогущий, — Вега криво усмехнулся, вспомнив, как несколько раз попал капитану по лицу, и это воспоминание сыграло на руку: полиграф не зафиксировал фальши.
— Продолжай.
— После этого он стал каким-то замкнутым, мрачным и озлобленным. Взрывался от любой мелочи, а потом и вовсе свалил с «Нормандии»…
— Куда? — поинтересовался полковник.
— В какой-то роскошный отель, — Вега попытался пожать плечами, но путы не позволили.
— Почему? — не унимался Хелоувелл.
— А я знаю? — Джеймс вздохнул.
— Любое предположение, — продолжил полковник.
— Не знаю. Устал, сдался, решил провести остаток жизни с комфортом, — предположил Вега.
— Ладно. Скажи, в какой именно отель он перебрался? — продублировал вопрос Призрака Хелоувелл.
— Не помню названия. Меня туда не приглашали. Знаю только, что от него пахнет древностью. Какая-то известная сеть земных отелей, — Джеймс задумался. — Нет, не могу вспомнить.
— Он ушел туда один? — прозвучал следующий вопрос.
— Как бы ни так, — Вега вспомнил испуганное поначалу лицо Лиары и то, как быстро она приняла решение окружить Шепарда биотическим куполом. В тот момент азари излучала непоколебимую уверенность. Взгляд был сосредоточен и полон решимости — в тот момент Джеймс даже испугался ее. — За ним постоянно увивается его азари.
— Ты что-то имеешь против азари или конкретно против нее? — спросил полковник.
— Нет. К азари я отношусь спокойно, — ответил Джеймс и улыбнулся. Затем вспомнил Трейю и нахмурился. — Они достаточно милые.
— Тогда в чем дело?
Лицо Веги окаменело, а взгляд стал жестким.
— Идет война. Гибнут люди, а он раскис и бездействует. Вы бы стали развлекаться с… — лейтенант замолчал. Вспомнил, как некрасиво назвал Лиару в клубе «Тьма», и поморщился. — Со своей любовницей?
— Нет, — тут же ответил полковник. — Я бы не стал. А что бы ты сделал на его месте?
— Я? — этот вопрос застал лейтенанта врасплох.
— Именно ты, — подтвердил вопрос полковник.
— Не знаю, — растерянно ответил Джеймс. — Тогда еще не знал.
— А сейчас?
— Я солдат, — ответил Вега.
— Значит, все-таки солдат, — усмехнулся Хелоувелл.
Вега промолчал.

Повисла неловкая пауза. Даже Призрак на другом конце Галактики задумался. Такого он не ожидал услышать, хоть и был прекрасно осведомлен об отношениях Шепарда и Т'Сони. Но он ни за что бы не поверил, что Шепард может сдаться: глава «Цербера» не мог ошибаться, когда сделал столь высокую ставку, воскресив капитана. Что-то здесь было не так, но он тоже видел показания полиграфа и понимал, что Вега искренен.
— Как ты оказался на Эринле? — теперь была очередь удивляться Веге. Почему полковника так резко перестал интересовать Шепард? Чем выдал себя лейтенант, что Хелоувелл внезапно сменил тему?
— На саларианском грузовом судне, — после небольшой паузы ответил Джеймс.
— Зачем?
— Я хотел попасть на Омегу, — пояснил Вега. — Мне на глаза попался ваш манифест, и я решил, что смогу быть полезен. Все лучше, чем сидеть на Цитадели: пить, играть в карты и ждать, пока Жнецы нагрянут в гости, — его ноздри раздулись.
— И только? — уточнил его собеседник.
Джеймс замешкался: упоминать ли ему о своем дяде, хоть на самом деле того не было на Омеге и не могло быть? В конце концов, он решился:
— А еще я разыскиваю своего дядю. Он единственный родной мне человек, — тяжело вздохнув, ответил он.
— Он здесь, на Омеге? — спросил Хелоувелл.
— Я не знаю. Точнее, я не уверен. Я пытался разыскать его, и мне сказали, что видели похожего человека здесь, — Джеймс действительно наводил справки, но тут он сказал неправду, и прибор это зафиксировал.
— Имя!
— Эмилио Вега, — ответил лейтенант.
Возникла пауза, после чего полковник соскочил со стула и вышел из комнаты.
— Ты уверен, что он говорит правду? — поинтересовался Призрак у Хелоувелла.
— Несомненно. Кроме последнего эпизода. Прибор показывает, что Вега искренен, а скорость, с которой он дает ответы, вполне соответствует истинной манере поведения человека, которому нечего скрывать. Гемис — отличный специалист. Да, я уверен, — скороговоркой ответил полковник.
— Что с его дядей? — спросил глава «Цербера».
— Впервые слышу это имя, — ответил полковник. — Этот сбой могла вызвать неуверенность в том, что его дядя здесь.
— И все же я не разделяю твоей уверенности. Шепарда не предают, — сказал Призрак.
— Что вы предлагаете? — со стороны это выглядело, как будто Хелоувелл разговаривает сам с собой, но сейчас в коридоре не было никого, кто бы смог это увидеть.
— Используйте подарок мистера Лоусона, — ответил Призрак.
— Но ведь мы не знаем, насколько это опасно, — возразил полковник.
— Вот и узнаем. Все равно Вега — расходный материал, и раз уж он действительно хочет быть полезен, так пусть послужит на благо наших целей, — в голосе Призрака прозвучали металлические нотки. — Или ты хотел провести испытание на ком-нибудь из своих доверенных лиц?
— Нет, сэр. Вы правы.
— Это тот ответ, который я ожидал услышать, — без тени иронии сказал глава «Цербера». — Узнайте все, на что способен объект. Исполняйте.


Пока не было полковника, Джеймс попытался заговорить с охранниками, но те его попросту игнорировали. Вега начал насвистывать незамысловатую мелодию: ему было откровенно скучно. Его удивило, что он не испытывал беспокойства. Поверили ли его рассказу? В общем, ему и не нужно было что-то выдумывать.
Полковника не было около получаса, но когда он вернулся, с ним был доктор Гемис, в руке у которого был большой серебристый чемодан с крупной эмблемой «Цербера» на боку, и еще кто-то, скрытый балахоном из темной ткани с капюшоном, закрывшим все лицо, так что было невозможно определить, кто под ним.
Вот тут Джеймс заволновался, и это сразу же зафиксировали датчики.
— Успокойтесь, мистер Вега, — вкрадчиво сказал Гемис. — Это лишь еще одна формальность.
Внимание Джеймса было целиком уделено фигуре в капюшоне, и он пропустил мимо ушей слова доктора. Среди всех присутствующих она была меньше всех ростом, и даже относительно невысокий доктор был почти на две головы выше в то время, как полковник был на две головы выше, чем сам Гемис. Кто бы это ни был, Вега почувствовал угрозу, и его пульс участился, несмотря на все попытки успокоиться.
— Вы точно уверены, сэр? — доктор обратился к полковнику. — Я не гарантирую, что это сработает, ведь мы еще ни разу не испытывали этот метод.
— Какой метод? — с беспокойством спросил Джеймс. — О чем вы говорите?
— Вот и проверим, — коротко ответил Хелоувелл, даже не посмотрев в сторону прикованного человека. — Приступайте.
— Да, сэр, — Гемис состроил недовольную гримасу и с сожалением посмотрел на Вегу, от чего у Джеймса похолодело внутри. Неужели они специально его запугивают? Но зачем? Чего они хотят добиться?
Доктор положил чемодан на стол, провел инструметроном рядом с электронным замком, и внутри что-то щелкнуло: верхняя крышка слегка приподнялась. Гемис открыл чемодан, и Вега увидел, что внутри него какое-то оборудование, а в верхнюю крышку встроена рамка голоэкрана. Доктор обернулся к полковнику и посмотрел на него, но тот уверенно кивнул ему головой, после чего Гемис активировал прибор.
Голоэкран вспыхнул, и на нем появилось объемное изображение крутящейся эмблемы «Цербера». Руки Гемиса неуверенно двигались над аппаратом, и было сразу заметно, что раньше он этим не занимался.
— Готово, — сказал он, и после его слов изображение эмблемы пропало. Вместо него появилось серое нечто, подсвеченное снизу белым цветом.
Доктор подошел к безучастно стоящей фигуре и аккуратно поднял капюшон. Из-за Гемиса Вега не увидел того, на что смотрел врач, но когда он вздрогнул и отпрянул, Джеймс так сжал зубы, что они скрипнули.
Гемис отошел в сторону, и Джеймс увидел того, вернее, ту, кого скрывал балахон.
Перед ним была азари, и это с легкостью угадывалось, но у нее была мертвенно бледная, почти белая кожа, а лицо испещрено имплантатами, какие он видел у мертвых солдат «Цербера». Глаза азари были темными, без белков. Некогда красивое лицо выглядело неживым, да и вообще она больше смахивала на мертвеца. «Ей бы сейчас в руки косу», — усмехнулся про себя Вега, несмотря на то, что ему было далеко не до смеха. Он не мог понять, какая связь между прибором в чемодане и этой азари, но когда вновь бросил взгляд на голоэкран, то увидел себя.
— Картинка четкая, сэр, — Гемис вернулся к прибору.
— Посмотрим, на что пошла куча кредитов, — сказал Хелоувелл и сдернул балахон с азари.
Она стояла немного согнувшись, отчего руки висели ниже коленей. На ней не было никакой одежды, а через мертвенно-бледную кожу синим цветом просвечивали имплантаты. Без балахона азари казалась прозрачной, невесомой и чем-то напоминала хаска. У нее были совсем тонкие руки и ноги с длинными узловатыми пальцами. Груди не было заметно. Возможно, она была еще подростком, а, может, это результат экспериментов «Цербера». Небольшая голова на тоненькой шее напоминала одуванчик, с которого сдули пух. Из-за спины был виден большой мешковатый горб, который светился легким синеватым сиянием. Щупальца на голове были соединены с этим мешком толстыми то ли шлангами, то ли проводами.
Сердце Джеймса сжалось, когда он понял, как изуродовали бедную девочку. Несмотря на леденящий кровь внешний вид азари, ему было очень жаль ее. Если бы он не был связан… Сейчас бы он с удовольствием размял кулаки и выколупал Хелоувелла из его панциря, а затем сломал бы ему нос.
Гемис нажал на кнопку. По экрану, поверх изображения Джеймса пробежал какой-то текст, но Вега не мог разобрать, что там написано.
— Ну же, — выразил нетерпение полковник.
— Одну минутку, последняя диагностика, — не поворачивая головы, ответил Гемис.
— Терпеть не могу, когда меня заставляют ждать! — прикрикнул Хелоувелл.
— Я понимаю, сэр, — Гемис обернулся, и Джеймс заметил на его лбу испарину. Похоже, доктор был не на шутку взволнован. — Не хочу, чтобы из-за спешки все пошло насмарку.
— Хм, — недовольно произнес полковник, разглядывая азари, которая стояла неподвижно и смотрела на грудь Веги.
— Готово, — дрожащим голосом сказал доктор. — Но я не уверен в результатах, и…
— Хватит ныть. Просто сделай это, — сказал Хелоувелл.
— Запускаю, — Гемис осторожно нажал на кнопку, и в ту же секунду азари ожила, если можно было так сказать.
Ее имплантаты стали светиться ярче, кисти рук сжались в кулаки, и вокруг них стало собираться биотическое поле, да такое густое, что через несколько секунд сквозь завесу темной энергии уже ничего нельзя было разглядеть. Над головой азари, подобно ауре, мерцало биотическое поле. Прибор в чемодане издал писк и азари четырьмя стремительными, уверенными шагами оказалась вплотную к Джеймсу, забралась к нему на колени, свесив ноги по обе стороны кушетки, и плотно прижалась к нему всем телом.
— Уберите ее от меня, — Вега вздрогнул. Ее кожа была холодной, и лейтенант покрылся пупырышками, но не это было самым страшным. Азари разжала кулаки и ладонями крепко обхватила голову человека, затем прижалась лбом к его лбу. Она издала низкий глухой стон, от чего у Джеймса застыла в жилах кровь. Сейчас он был в панике и тщетно пытался освободиться.
— За что? Я вам все сказал! — почти выкрикнул он и попытался зажмуриться, но какая-то неведомая сила заставила его разлепить веки, и Вега был вынужден смотреть прямо в огромные глаза азари, которые сейчас слились в один черный бездонный колодец, в который начало затягивать человека. Он почувствовал, как теряет волю, и все его попытки сопротивления жестоко пресекались, отдаваясь болью во всем теле.
Когда воля была сломлена полностью, Джеймс почувствовал резкую боль внутри головы: мозг как будто горел, звуки вокруг стали затихать. Он захотел отвернуться, но не смог. Азари контролировала его.
«Чертов „Цербер”», — только успел подумать он, как его накрыла еще одна волна боли — в разы сильнее предыдущей. Он попытался открыть рот, чтобы закричать, но не смог. От болевого шока Вега потерял сознание.
— Так и должно быть? — настороженно спросил Хелоувелл.
Гемис равнодушно пожал плечами. Он даже не пытался скрыть брезгливое выражение лица. Ему все здесь происходящее явно было не по душе.
Прибор вновь издал писк.
— Сэр, она вошла, — пальцы доктора лихорадочно порхали над клавиатурой.
— Где картинка? — спросил полковник.
— Не знаю, возможно, я что-то упустил, — доктор активировал инструметрон, что-то прочитал, хлопнул себя рукой по лбу, после чего что-то нажал. — Вот я дурья башка.
— В чем дело? — спросил полковник.
— Сейчас все будет. Вот! — доктор активировал программу, и азари начала действовать.
Все было как в тумане и выглядело нечетко, но можно было понять, что сейчас азари копается в воспоминаниях Веги, и на экране, как при перемотке назад возникали образы, которые были запечатлены в мозгу лейтенанта.
— Работает, но картинка нечеткая, — сказал Гемис.
— Сам вижу. Можно что-нибудь исправить? — грубым тоном сказал полковник. Хелоувелл пытался скрыть свое удивление и волнение, ведь он и сам не верил, что все заработает. Не так, как бы хотелось, но все же. Он видел себя глазами Веги, видел, как он и его помощники задним ходом вышли из помещения, как тот общался с Гемисом.
— Я не знаю, — сказал доктор. — Попробую что-нибудь сделать.
После его манипуляций картинка стала более четкой, но все изображение теперь фиксировалось в бело-красном виде.
— Так лучше, — кивнул Хелоувелл. — Нельзя ли быстрее? Я не хочу тут сидеть и просматривать его воспоминания за последние полгода.
— У нее есть запас прочности, но это потребует большего расхода биотики, — Гемис посмотрел на облако темной энергии, полностью поглотившее и азари, и ее жертву.
— Вот и проверим пределы ее возможностей, — небрежно ответил полковник.
— Но это может убить пациента, — возразил доктор.
— Хочешь занять его место? — грозно спросил Хелоувелл, на что Гемис отрицательно затряс головой.
— То-то же, — даже через искажения динамиком шлема было слышно, что эта фраза была полна злорадства.
— Запись ведется? — поинтересовался он.
— Разумеется, — ответил Гемис. — Все фиксируется. Увеличил скорость в три раза, и расход темной энергии увеличился в пять раз. Я не знаю, на сколько ее хватит.
— Ее? — переспросил Хелоувелл.
— Да. Ее — азари, ну и темной энергии тоже, — ответил Гемис. Он прекрасно понимал, что если что-то пойдет не так, то все свесят на него, и сейчас пытался обезопасить себя, чтобы потом сказать: «Ну я же говорил!»
— Вот ублюдки, — сказал полковник.
— Простите? — доктор вновь обернулся к начальнику.
— Они напали на него в своей посудине, а не пленили на Эринле, — ответил Хелоувелл.
Почти час они смотрели за воспоминаниями Веги, которая высасывала из его мозга азари.
— Ее биотика почти на исходе, — предупредил доктор, сверившись с показаниями прибора.
— Мы еще не увидели Шепарда, — ответил полковник.
Сейчас на экране проходил процесс «разгрузки» саларианского грузового корабля, находящегося в доке на Цитадели. Полковник молча наблюдал за происходящим и стоял не шевелясь. Его телохранители не проявляли никакого интереса к происходящему. Складывалось впечатление, что их костюмы попросту пусты.
Вот Вега умывается в уборной клуба «Тьма», а сейчас он смотрит, как к нему спиной вперед подходят азари и человек.
— Вот он, — оживился Хелоувелл, когда увидел Шепарда.
Теперь они смотрели на бой между Вегой и Шепардом.
— Почему нет звука? — опомнился полковник.
— Звук не предусмотрен, — ответил Гемис. — Возможно, когда мы просмотрим запись напрямую, он будет.
Шепард ушел, и Вега спокойно сидел за столом и играл в карты, затем он взял свою куртку и ушел в другой клуб, где также играл в карты, потом он оказался в третьем клубе, и вдруг изображение сменилось на лицо Джеймса с закрытыми глазами и выражением боли на лице.
— Что случилось? — недоуменно спросил Хелоувелл.
— У нее закончилась энергия, — объяснил Гемис. — Ей нужно передохнуть.
Сейчас азари лежала на груди человека бесформенной маленькой кучкой, беспомощно свесив руки и ноги. Казалось, она тоже была без сознания. Ее голова безвольно упала на левое плечо Джеймса, а свет в имплантатах сошел на нет.
— Когда она будет готова продолжить? — поинтересовался полковник.
— Продолжить? Боюсь, что это не предусмотрено, — сказал Гемис и активировал свой инструметрон.
— То есть?
— Когда она вновь накопит темную энергию, ей придется начать все с начала, — пояснил доктор, сверяясь с данными.
— Что за бред? Снова смотреть все сначала? — полковник был разгневан.
— Ничего не могу с этим поделать, — спокойным тоном ответил Гемис. — Возможно, мы достигли предела.
— Ладно. Что с Вегой?
Доктор подошел к приборам, регистрирующим состояние Джеймса.
— Пульс в порядке, давление низкое, но в пределах нормы… Вроде все нормально. Разбудить его? — Гемис протянул руку к аппарату, окутанному проводами.
— Нет. Постой. Пусть сам придет в себя, и тогда ты позовешь меня.
— Да, сэр. Несомненно, — кивнул доктор.
— За мной! — полковник кивнул своим сопровождающим, и все трое вышли из комнаты.
— Фух, — доктор достал из нагрудного кармана платок и вытер пот с лица. — Порой мне кажется, что я продал душу дьяволу.
Он поднял с пола балахон, накинул его на бесчувственное тело азари, обернул его вокруг нее, аккуратно поднял и перенес азари на другую кушетку. Затем он вновь активировал инструметрон и продолжил изучать инструкцию.
— Даже монстрам нужно питаться, — задумчиво сказал он, взял правую руку азари, внимательно рассмотрел ее, подключил капельницу с питательным раствором, потом пододвинул стул к столу, сел на него и занялся своими делами.


— Сэр, — Хелоувелл стоял в центре круга передатчика и в правой руке держал свой шлем.
— Я внимательно изучил запись, и сейчас наши люди готовят звук с реконструкцией речи по артикуляции. Сложность в том, что у нас нет специалистов, способных читать по губам азари и саларианцев, а для меня важно знать, что именно они говорили, — Призрак сидел в своем кресле и смотрел на экран головизора.
— Шепард стрелял в Вегу, — напомнил полковник.
— Я видел, Стив, — спокойно ответил Призрак, даже не повернувшись в сторону Хелоувелла.
— Если бы азари не выставила щит, он был бы мертв. Баллистическая экспертиза подтвердила, что Шепард целился в голову, — добавил полковник.
— Слишком много «если», — задумчиво произнес глава «Цербера». — Мне нужно знать наверняка. Сделайте все возможное, а, если придется, то и невозможное, чтобы узнать, что было раньше. Хочу увидеть «Нормандию».
— Доктор Гемис утверждает, что Вега и азари могут погибнуть, если усилить давление на них, — напомнил Хеллоувелл.
— Это не должно волновать тебя, Стив. Цель оправдывает любые средства, и я должен быть уверен, что проекту ничто не угрожает. Слишком много затрачено средств, и я надеюсь на успех.
— Я понял, сэр, — полковник провел свободной рукой по абсолютно лысой голове. Он помнил, что Призрак просил его снимать шлем при разговоре с ним, но сейчас он даже не взглянул на него. Неужели он брезгует?
— Ты свободен. Как только будут новости, я жду твоего отчета, — изображение Призрака исчезло.


Джек Харпер был взволнован, хотя и не показывал вида. Он задумчиво наблюдал за своей секретаршей, которая принесла ему новую пачку сигарет и чистую пепельницу. Призрак лично выбирал себе помощниц, и, помимо преданности, все они обладали незаурядной внешностью. Кэтрин — последняя его секретарь — была брюнеткой с короткой стрижкой. У нее были большие, темно-синие, широко посаженные глаза, крутые скулы и маленький рот с пухлыми губками. Она была одета в короткое бордовое платье на три ладони выше колена. Чем-то она напоминала ему Миранду Лоусон, но сходство было не портретным. Призрак подсознательно искал девушку, похожую на Миранду, но Кэтрин оказалась даже лучше сложена. У нее были широкие бедра и тонкая талия, грудь была небольшой и не пыталась выскочить из платья, но на эти небольшие округлые бугорки было приятно смотреть.
— Хотите расслабиться? — учтиво спросила она у шефа.
— Не сейчас, Кэтрин, не сейчас, — покровительственным тоном ответил он. — Я тебя позову, когда потребуется.
— Да, сэр, — Кэтрин слегка наклонила голову и направилась к выходу модельным шагом, покачивая бедрами.

Призрак внимательно проводил ее взглядом. Ей было всего двадцать семь лет, но выглядела она гораздо моложе, и рядом с ней он сам чувствовал себя моложе лет на двадцать. На губах Джека застыла довольная улыбка, когда он вспомнил вчерашнюю ночь: Кэт была великолепна. А сейчас он жадно смотрел на вырез в платье помощницы, доходивший до самого крестца девушки. Да, это был идеал его женщины: не худышка, но и не пышка. Харпер откинулся на спинку стула и еще некоторое время смотрел на дверь, за которой она скрылась.
Сейчас он был под впечатлением того, что удалось создать Генри Лоусону, но и легкое разочарование не покидало его. Гениальному ученому удалось укротить тонкую нервную организацию азари и научиться управлять ею, но они были способны только получать и передавать образы — никакого звука. Призрак не понаслышке знал, что такое слияние нервными системами с азари, и помнил, что основной частью этого была эмоциональная феерия, но все звуки дополнял его собственный мозг или звук сердцебиения, гулко отдававшийся в ушах.

Сейчас он старался не думать, сколько азари погибло, пока Лоусон не добился успеха. Абсолютные биотические способности были редкими даже среди жительниц Тессии. Да, все они с детства могли управлять темной энергией, но Призрак затратил массу времени и средств, чтобы получить в свое распоряжение мощных биотиков. Та самая азари, которую Джеймс Вега посчитал подростком, на самом деле раньше была матриархом Брисса К'Нодис. Ее удалось похить в Нос Астра несколько месяцев назад. Это была дородная, красивая азари с пышными формами. То, во что превратил ее Лоусон, повергло Призрака в уныние. Сказывалась его тайная любовь к азари. Если бы не его статус, то он, возможно, имел бы синекожую помощницу, а не земную женщину. Возможно, когда-нибудь так и будет, но для этого нужно сильно постараться. Призрак приложит к этому все усилия.
Харпер закрыл глаза и потер лоб и правую щеку.
— Сэр, — из коммуникатора послышался голос Кэт.
— Да, Кэтрин. Ты что-то забыла?
— Готов синхронный перевод разговора Шепарда и Веги, — ответила секретарь.
— Оперативно, — Призрак приказал в первую очередь озвучить именно этот участок записи.
Он посмотрел на экран головизора и прикоснулся к зеленой кнопке, только что вспыхнувшей на нем.
Харпер внимательно изучил запись, но опять был разочарован тем, что не услышал ни одного слова от Веги: это был монолог Шепарда, сопровождавшийся субтитрами и пояснениями предполагаемого эмоционального состояния.

Пересмотрев запись несколько раз, Призрак отметил, что драка была явно не постановочной, тем более, что все еще было в бело-красных тонах, что придавало действию зловещую окраску. Нужно будет выяснить, почему нельзя было сделать это хотя бы черно-белым. Он несколько раз останавливал запись, чтобы внимательно изучить выражение лица Шепарда. Харпер был прекрасным психологом и тонким физиономистом, и сейчас перед ним было лицо разгневанного человека, действительно готового убивать. Но что послужило этому причиной? С появлением Т'Сони Шепард буквально вспыхнул от ярости, выхватил «Палач» и выпустил пулю точно в лицо Веге, но внезапно возникшее биотическое поле отклонило ее, лейтенант дернулся, и его взгляд упал на оцарапанный пулей бицепс. Такое невозможно было рассчитать, и, если все действо было постановочным, то выглядело очень натурально. Лицо азари было исполнено испугом, но потом она встала затылком к Веге, и Призрак уже ничего не увидел. Шепард еще что-то сказал через плечо, но специалисты «Цербера» не смогли ничего понять с этого ракурса.
Призрак был заинтригован и с нетерпением ждал доклада Хелоувелла. Он достал из заранее распечатанной Кэтрин пачки сигарету, медленно нажал на педальку винтажной зажигалки, поднес пламя к кончику сигареты и жадно, глубоко затянулся. Ему нравилось курить, и в такие моменты казалось, что он соображал быстрее, но сейчас его голова была пуста.
— Ненавижу головоломки, — сказал он и выпустил облако густого белого дыма. — Кэтрин, мне нужно найти очевидцев драки в клубе «Тьма», — сказал он в коммуникатор.
— Да, сэр! Я задействую все доступные ресурсы, — ответила секретарь.
— Как закончишь, зайди ко мне.