Как и сказал Пророк, утром Давида разбудил молоденький служка. На первый взгляд, елэд, самое большее, исполнилось десять. Его тонкие руки были в многочисленных порезах и ссадинах, коленки и губы разбиты, а на изможденном лице выделялись огромные темные глазища.

Побирушка появился под окнами кухни в привычное время, когда двор опустел ближе к такому же, как и день, душному закату. Захария не раз думал о том, как нищему удается обходить боевые посты воинов, но спрашивать об этом не решался. В побирушке было что-то такое, что останавливало ненужные расспросы. Захария даже не знал толком его имени.

Давид не знал, как сказать Хесусу о вечернем визите и поездке к Эзре. Первую новость Хесус должен был воспринять с удовольствием, вторую — вряд ли. Давид понимал, что она может закончиться очередным затяжным скандалом. Особенно если упомянуть, что к отцу будет приглашена и... Хагит.

Хесус проспал до середины следующего дня. Давид четко знал дозировку снотворного, и даже развел для него вчера меньше, чем делал обычно себе. Этот препарат был, в принципе, безвреден и не вызывал зависимости, в отличие от многих других. Но личный врач, выписывая лекарство Давиду, особо предупредил того, что нужно быть очень осторожным с дозой.

Когда это началось и почему все так изменилось во дворце, служка уже не мог вспомнить точно. Но, наверное, это произошло после того, как у них поселился новый воин — Давид, обладавший неизменным даром успокаивать своей музыкой старшего господина — Шауля и необычным, благословленным цветом глаз. Как рассказали Захарии другие слуги, они напоминали голубые, только что распустившиеся после дождя ипомеи, а из их центра исходило такое же фиолетовое сияние.

Давиду помогла лишь молоденькая девушка-гример. Видимо, она проходила стажировку здесь, и потому в панике о ней все забыли. Когда Давид вернулся в тесную комнатушку за сценой, она уже была там и пыталась стереть влажной губкой с лица Хесуса мощный слой грима, из-за которого кожа почти не дышала. На губке с каждым прикосновением оставались разноцветные телесно-черные разводы, а она не поднималась с колен.

То, что произошло дальше, заняло не больше нескольких минут. Но Давиду показалось, что время разбухло и раздулось на долгие часы золотисто-черным капюшоном кобры, которую он еще мальчишкой видел в саду у прабабки.

Давид доехал до супермаркета и быстро нашел таблоид. Те слова, которые употребляла Хагит, и термины, что были использованы в «статейке», разительно отличались.

Хесус был не только красив, но и сам ценил красоту. Когда они вошли в его дом, Хесус отлучился на пару минут в одну из комнат и вернулся с тяжелым деревянным ящиком в руках.

Безвременная, не спадающая днем и ночью жара воцарилась над помертвевшим и посеревшим от пыли каменным городом еще три месяца назад. Теперь она проникла своими многочисленными липкими щупальцами и в царские покои, вползла эфой в хорошо вентилируемые воздушными потоками из подвалов до проклятого нисана жилые помещения, обвила жирным змеиным телом колонны в пиршественном зале. Притаилась на каменном полу, нагрев его до тепла человеческого тела, и застыла в воздухе, поджидая новых жертв.

Давид не заметил, как стал личной нянькой Хесуса. Тот всегда звонил первым и просил, абсолютно не стесняясь, о тех или иных одолжениях. По мелочам в быту или советы в профессиональной сфере.

Это становилось все сложнее. Контролировать свое собственное тело. Появившуюся внезапно, но привычную, тяжесть в паху можно было объяснить только воспоминаниями о бывшей жене. Но Давид никогда так сильно не заводился только от ее присутствия, исключения были лишь по утрам.

Кому позвонить у Хесуса, конечно, было.
Давид убедился в этом, когда вернулся домой и набрал полное имя возможного клиента в поисковике.
Фотографии.
Много.

Персонажи: Хесус/Давид
Описание: Давид любил Хагит и Тору, пока не встретил своего личного Хесуса. Точнее, пока Хесус не нашел его и не предложил заняться продвижением своей первой книги. Все, что происходит на этом свете, свершается по воле Господа. Так была ли Его Воля в том, чтобы эти двое снова встретились через тысячелетия?
Посвящение: Двум людям: Rhein Rainer – спасибо, что ты есть, и всегда помогаешь мне. Andreas Staford – благодаря тебе появилась идея работы.

Примечания автора: С огромной благодарностью к работе Оливии. Написано под впечатлениями от http://ficbook.net/readfic/611579. Я люблю ее. как человека. все заткнулись. И да, работа написана для близких. Моего мужа и друзей. Хесус мог быть похожим на этого человека. http://vk.com/photo143172020_300478737/ Давид - вот он - http://vk.com/id143172020?w=wall143172020_3964%2Fall


Есть в мире тайна райских нот,
Тех, что Давид царю поёт,
Тебя ж, признайся, не она волнует,
И в сказках остаются пусть
Псалмы, что учат наизусть, -
Царь в исступленьи шепчет: Аллилуйя.
Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя.

Как в вере крепок был и строг,
Случайно встретил (видит Бог)
При лунном свете девушку босую.
И вот, Самсон, ты стрижен, слеп,
Разрушен трон, дворец, как склеп…
Лишь с губ дрожащих пало: Аллилуйя.
Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя.

Ах, может статься, был и я
Здесь в шкуре павшего царя…
Не зря от одиночества тоскую.
Венец терновый – сердце в кровь,
Но знай: триумф не есть – любовь,
А только звон разбитых Аллилуйя.
Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя.

Ты мне открыла мир утех
Кипит душа, и свят наш грех…
С тех пор не ведал истину иную.
Был каждый вдох, похож на стон,
И выдох лился в унисон
Святою песнью Богу – Аллилуйя!
Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя. - с. Леонард Коэн.

Когда Хесус снова заснул, Давид сел за компьютер. Через три часа он уже отчетливо понимал, что представляет собой редакционная политика издания, которое так хотело опубликовать интервью с Хесусом. Как оно зарабатывает на свое существование. Достаточно было зайти на интернет-версию газеты.