После ночной игры с собой, принесшей облегчение телу, но усугубившей и без того не радостное состояние души, Кастор почувствовал себя еще гаже. Даже видеть в зеркалах свое отражение было противно.

И все это произошло потому, что Летосу стало мало того, что давали, и захотелось большего. Ну, конечно, всегда именно так все и происходило. Любовники требовали тело и душу, полное подчинение себе, а когда получали это — начинали изменять за спиной, не думая о том, как просто это вычислить и покарать. Убивая предавших, Кастор снова, на некоторое время, возвращал себе душевное спокойствие. До того рокового момента, когда все начнется сначала.

К тому же, Летос унизил его сильнее, чем все предыдущие, потребовал слишком много и должен быть за это наказан. Такое нельзя прощать, нельзя позволить, чтобы он покинул владения Кастора живым. Повод? Найти его несложно. Достаточно в неурочное время, например среди ночи, телепортироваться в Нар-Ишкун.

Кастор был более чем уверен, что застанет Летоса с кем-то, и неважно, с мужчиной или с женщиной, но зацепка будет. Найдется глупая, притянутая за уши причина для того, чтобы убить и хоть как-то оправдать самого себя. Перед собой. Оправдываться перед кем-то посторонним колдун не собирался. Он — законный правитель этих земель, здесь все происходит по воле его.

Но и торопиться с внезапным посещением не стоило, пусть пройдет немного времени, все забудется, а в душе снова воцарится холодное спокойствие. Убивать, когда самого разрывает на части ярость или обида, не стоит. Окончательно прийти в себя, успокоиться и только потом действовать — именно так решил поступить Кастор.

Теперь он посвящал дни занятиям магией, изучением новых заклинаний и разбору свитков, которые раньше бросал Летосу, лишь бегло просмотрев. Сейчас он прочитывал их неспешно и вдумчиво, и вскоре внимание Кастора привлек один из свитков. Язык демонов колдун знал, а потому очень скоро понял, что перед ним рецепт зелья, размыкающего оковы воли, а попросту — развязывающего язык.

И тут же вспомнился тот вечер, когда они с Летосом беседовали в купальне, пили вино, а потом...

— Проклятье! — прошипел Кастор, поняв, почему был настолько откровенен, с какой радости выложил Летосу то, чего стыдился и так тщательно скрывал.

И как он мог забыть, что тот не просто воин, но и знаток трав и ядов! Очень хороший знаток. Но зачем Летос это сделал? Чтобы... поиметь своего господина? Или... Да что толку гадать, если можно задать эти вопросы Летосу и заставить на них ответить. А потом убить, пока тот еще чего-то подобного не сотворил. Единожды солгавшему больше нельзя верить, он обязательно предаст снова. И только глупец повернется к лжецу спиной, а таковым Кастор себя не считал никогда.

Сжав руки в кулаки, маг решительно пошагал к телепорту, намереваясь немедленно с этим покончить. Свиток с рецептом он тоже прихватил с собой, как вещественное доказательство предательства того, с кем было так жарко и сладко, и кого так не хватало.

***

Замок в Нар-Ишкуне встретил Кастора сонной тишиной и покоем. Бодрствовала только стража, почтительно склонившаяся перед появившимся в телепорте хозяином. Холодно кивнув воинам, колдун приказал проводить его к покоям Летоса и не оповещать пока что Лорелею о визите, позднее он сам к ней зайдет.

Следуя за стражниками, Кастор чувствовал, как, вопреки воле, ускоряется сердцебиение, и пересыхают губы. Совсем скоро он посмотрит в глаза Летоса, а взгляды часто куда красноречивее слов. Маг специально не стал стучаться в дверь спальни Летоса, распахнул ее рывком, уже предвкушая, что сейчас увидит.

Мысль о том, что Летос может быть один, почему-то казалась Кастору абсурдной. Маг прекрасно помнил неутомимость любовника в постели, такую страстность нельзя держать в узде долго. И сейчас эта самая постель... была совершенно пустой и даже неразобранной, а из-за полуоткрытой балконной двери доносились странные звуки. Чем они были, маг не разобрал, но точно знал, чем не были — страстными стонами.

Еще через пару шагов Кастор понял, что это было — Летос сидел на балконе и в свете магических огней точил меч. На лице эльфа было странное мечтательно-задумчивое выражение, словно он находился не здесь. Встав в дверном проеме и скрестив на груди руки, Кастор спокойно произнес:

— Не спится?

— Да, — так же спокойно ответил Летос, уже давно услышавший шаги мага и сумевший скрыть удивление от этого внезапного ночного визита: — Тебе тоже? Что-то случилось?

— Да, — колдун вынул из сумки на поясе свиток и бросил под ноги Летосу, — нанятый мной воин меня предал. Опоил зельем, чтобы выведать недозволенное. Что бы ты сделал с таким? — Кастор уставился в глаза Летоса, но тот взгляда не опустил, только отложил в сторону меч, давая понять, что не собирается пускать в ход оружие.

— Я? Смотря, как он использовал бы это знание, — начал Летос, по-прежнему глядя в сверкающие сдерживаемой яростью глаза колдуна. — Если бы хоть как-то навредил — убил бы, — помолчал немного и закончил. — Ты же для этого сюда пришел, Кас? — Летос впервые назвал мага сокращенным вариантом имени. — Только не тяни.

— Почему ты это сделал? — сжимая руку в кулак, спросил тот. — Зачем тебе было нужно мое прошлое?

— А ты не понял? — Летос улыбнулся. — Чтобы спасти своё настоящее. Я не знал, почему ты постоянно придираешься на пустом месте, почему злишься на меня.

— А спросить у меня ты не мог?

— А ты бы ответил? — приподнял бровь Летос. — Мы оба знаем, что нет.

— Ты не имел права! — прошипел маг, и в стену, прямо над головой Летоса ударила огненная стрела. — Как я могу после этого тебе доверять? Что следующее ты подмешаешь в моё вино? Ты же великий знаток ядов!

— Ты это знал, — пожал плечами эльф, — когда нанимал меня, и ты знал себя, но все же заключил контракт. Так чего ты ожидал? Что я буду вечно молча выносить придирки? Пригибаться, чтобы огненная стрела опять пролетела мимо? Делать вид, что мне плевать на оскорбления? Я давно не мальчик, Кас, и не твой раб, — Летос медленно поднялся. Он был выше на пару дюймов, но Кастор стоял на пороге, и разница в росте скрадывалась. Две пары глаз скрестились друг с другом, почти прожигая.

— Ты не имел права, — уже тише повторил маг, изо всех сил сдерживая желание хлестануть наотмашь огнем, — никто не должен был знать!

— Но знают, — Летос снова улыбнулся, — от Безликих секретов нет ни у кого, но им плевать, и всем плевать. Одна из моих бывших нанимательниц отдавала предпочтение дамам, но никому не пришло в голову насмехаться над ней из-за этого. Ты же знаешь, что мужская страсть так же привычна среди нас, как и женская. Так чего опасаешься ты?

— Ты не понимаешь! — покачал головой Кастор. — Я отдаюсь! Это позорно, недостойно мужчины, но я ничего не могу с собой поделать... Я пытался, потому и завел ту ониксовую дрянь, чтобы справляться...

— С собой, — перебил и закончил Летос, а потом положил обе руки на плечи мага. — Зачем, Кас? Кому какое дело до того, что ты творишь в своей спальне? До тех пор, пока в городах порядок, жители сыты, и нет войны, твои предпочтения никого не волнуют. Да и... мне еще в Академии говорили, что ничего позорного в этом нет, так почему ты считаешь иначе? Зачем изводишь себя ненавистью и презрением к себе самому? Ты таким родился, и что? Не будь это частью тебя, ты больше никогда не пожелал бы мужчины добровольно, после того, что произошло в самый первый раз. Но это случилось, хоть больше никто не принуждал тебя, так? — Кастор молча кивнул. — И тебе это нравится, я же видел, чувствовал тебя... Так чего стыдиться? Может, пора уже принять себя? И еще... моя смерть ничего не изменит, и ты это знаешь.

— А что изменит? — тихо спросил колдун, уже не пытаясь стряхнуть с плеч руки Летоса сильные и теплые, заставляющие тело трепетать, а плоть наливаться тяжестью помимо воли.

— Вот это, — Летос притиснул Кастора к стене и, уже не спрашивая позволения, поцеловал, рискуя быть убитым, но не видя иного выхода из тупика, в который маг загнал себя сам.

Губы колдуна отвечали на поцелуй, а в голове метались такие противоречивые мысли. Возражать? Отталкивать? Сопротивляться? Убить? Чтобы потом опять сходить с ума от желания принадлежать и гасить его черным ониксом? Глупо. Бессмысленно. Бесполезно. Остается одно — послушать Летоса и попытаться наконец-то принять себя. Такого, каким появился на свет.

И Кастор тихо застонал, нетерпеливо и быстро расстегивая рубашку Летоса, осознавая, как же сильно соскучился по этим рукам и губам. И теперь маг не пытался отвернуться или ускользнуть, просто закрыл глаза, ощущая, как любовник стаскивает мешающую мантию, как снова начинает мастерски ласкать его плоть, сначала пальцами, а потом и языком.

И это было настолько сладко, что Кастору захотелось увидеть, как это происходит. И он открыл глаза, впился взглядом в коленопреклоненного Летоса и... почти сразу же кончил, не сумев сдержать громкого стона. Поцелуй, и вкус собственного семени на губах, и голова закружилась еще сильнее.

Маг покорно последовал за Летосом на кровать, и там впервые отдался ему, не отворачиваясь. Кастор испытывал какое-то странное, новое и безумно острое удовольствие, видя, как тела становятся одним целым, отвечая на поцелуи, такие, оказывается, уместные сейчас, в момент, когда уже нет ни слов, ни мыслей, ничего, кроме слившихся тел...

— Завтра возвращаемся домой, — сказал Кастор потом, когда они просто лежали рядом, отдыхая и готовясь к новому сражению, — есть дела, в которых ты разбираешься лучше.

— Как прикажешь, — Летос играл длинной белой прядью мага, — Лорелея тут отлично со всем управляется сама. Я ей только мешаю.

— Вот и хорошо, — шумно вздохнул колдун, — ты первый, кого я не убил.

— Рад, и собираюсь стать последним, Кас. Моё — значит мое. Верность — это единственное, что я от тебя потребую.

— Ты серьезно? — приподнялся на локте Кастор.

— Абсолютно. И почему-то я уверен, что именно это ты искал в тех, бывших. Не находил и убивал, — Летос посмотрел в глаза любовника, — я прав?

— Да. Я не прощал измен. Я не хочу быть одним из...

— Не будешь. Потому что мне тоже не нужен один из-под...

— Поясни.

— История долгая, — хмыкнул Летос.

— А я никуда не спешу, — ладонь мага легла на его грудь.

— А ты уверен, что хочешь это знать?

— Да, — пальцы коснулись соска, пощекотали его, и Летос сжал руку Кастора в своей:

— Тогда не отвлекай меня, иначе...

— Иначе что? — вопрос-провокация.

— Не узнаешь, — ответ-намек.

— Хорошо, говори, — маг улегся поудобнее.

— Слушай, — начал Летос повествование о прошлом, без которого не было бы настоящего.