— Вы слыхали о Дейви Джонсе? Морская косточка. Славная душа, но как-то наткнулся на камень преткновения всех мужчин.
— Что это за камень?
— И правда, что это?
— Море?
— Алгебра?
— Дихотомия добра и зла?
— Бабы.
Пираты Карибского моря: Сундук мертвеца

Иди ко мне,
Будь рядом со мной.
Хелависа — Зов бездны/Сон чародея (рок-опера "Последнее испытание")

— Травой, мхом, орехами... — я один за другим загнула три пальца и задумалась. — Вроде хвою можно... А, черт с ним, отведу в лес, и пускай сам все ищет.

— Так ты серьезно оставишь его себе? — глаза Трисс округлились. — Не вернешь этому сумасшедшему... дарителю?

— У меня была такая мысль еще вчера вечером, — честно призналась я. — Но потом я подумала, что в таком случае его ждет крайне незавидная судьба оленьего жаркого.

Печально вздохнув, я почесала несостоявшуюся трапезу скоя'таэлей за ухом. Олененок довольно прищурился.

— Нашлась защитница животных, — Трисс улыбнулась и покачала головой.

— Ну а что, есть же образ классической чародейки с котом или ручной совой? А я вот оригинальная, с оленем. А вырастет, так на нем еще и ездить можно будет.

— Даже боюсь себе это представлять, — чародейка хихикнула и вмиг посерьезнела. — Ручной олень это, конечно, хорошо, но не забывай о том, что тебя сейчас должно занимать в первую очередь.

— Голос из катакомб, да. Это я при всем желании не смогу забыть... Так ты думаешь, стоит рассказать Филиппе?

— Определенно стоит. И пойти к ней желательно прямо сейчас. Заодно и подарок выгуляешь, дать веревку?

Я обреченно уставилась на растянувшуюся на полу животинку. Необходимость ежедневных прогулок была именно той причиной, из-за которой я передумала заводить собаку. А тут на тебе — оленя выводить пастись. Подрядить бы на это дело Иорвета, раз уж гениальная идея подарить мне оленя, да и ее исполнение, принадлежали ему.

Я прыснула, представив себе эту картину. После такого зрелища, наверно, и умереть не жалко.

— Так тебе нужна веревка? — не дождавшись ответа, вновь поинтересовалась Трисс. — Я одну видела среди хлама из кладовки.

— Веревка не помешает, — согласилась я. — А я пока зайду к себе, нужно кое-что прихватить к Филиппе.

Меригольд кивнула, не выказав никаких заметных признаков удивления, и я поспешила наверх.

Пузырек все еще стоял на прикроватной тумбочке, переливаясь в свете стоящего в зените солнца. Быстро схватив его и сжав в кулаке, я побежала вниз, где мне был торжественно вручен конец поводка из веревки.

— Спасибо, — бросила я, вылетая на улицу. Покончить со всем этим хотелось как можно скорее.

***

Сказать, что по дороге к дому Филиппы на меня странно косились все прохожие — ничего не сказать. Но я упорно их игнорировала. Молчаливый спутник с временным и очень оригинальным именем "Бэмби-номер-два" умудрился на ходу вытащить из чьей-то корзины пучок незнакомых мне трав и теперь невозмутимо их жевал. Его ледяное спокойствие вообще меня поражало. Если бы меня какой-то эльфийский мужик бандитского вида вытащил из родного леса и всучил человечьей самке, то я... Хм-м... В общем, была бы куда больше обеспокоена этой ситуацией.

— Жди здесь, — с самым серьезным видом приказала я олененку, привязывая его к деревянным перилам.

Он посмотрел на меня с каким-то немым укором и вновь опустил голову. Умей он говорить, я бы сейчас наверняка услышала что-то вроде "лучше бы пожрать дала наконец".

Тряхнув волосами, я развернулась и отбила короткую дробь каблуками по трем каменным ступенькам, ведущим к двери. Зачем-то прислушавшись к происходящему внутри, я подняла руку и постучала по древесине костяшкой согнутого указательного пальца. Прошла томительная половина минуты, прежде чем я поняла, что ответа не дождусь. Я повторила процедуру. Вновь ничего.

И что из этого следует? Спать им там уже поздно, значит опять... любовные игрища устроили.

Входить к Филиппе без стука я зареклась после того, как однажды вбежала "не вовремя". Но сейчас причина моего посещения волновала меня слишком сильно, чтобы ждать, пока обе дамы приведут себя в порядок, и я решительно толкнула дверь. Та легко поддалась. Оно и неудивительно, Филиппа была совершенно уверенна, что никто не решится заглянуть в дом "величайшей-чародейки-Севера-и-бла-бла" без ее на то позволения. И это действовало. До появления меня.

Я прошла внутрь и, притворив за собой дверь, осмотрелась по сторонам. Ну конечно, именно когда мне так нужна ее помощь, она куда-то сбежала. И Цинтию с собой прихватила. Не то чтобы младшая чародейка мне симпатизировала, скорее уж наоборот, из-за чрезмерного, по ее мнению, уделяемого мне Филиппой внимания, но у нее хотя бы можно было узнать что-нибудь о местоположении последней.

Тоскливо вздохнув, я повертела в руках злосчастный флакончик и двинулась вглубь комнаты. Делать нечего, подожду...

— Явилась! — торжествующе завопил пронзительный голос у меня за спиной.

От неожиданности я вздрогнула и разжала пальцы. Пузырек с афродозией упал на пол, покатился и замер. На какую-то долю секунды мне показалось, что все обойдется, но как бы не так. Тонкая паутинка трещинок пробежалась почти по всей его поверхности, и флакон с тихим хрустом развалился на части.

— Твою мать, Уилли! — прокомментировала произошедшее я.

— Бить, ломать! — заверещал полтергейст и принялся носиться по всей комнате. — Давай со мной, Говорящая, пока ведьмы не вернулись!

— Нет, нет, нет! Ничего не ломай!

Дух замер и уставился на меня. И теперь я наконец-то смогла его рассмотреть. Пожалуй, больше всего он напоминал одного из семерых гномов из диснеевской "Белоснежки". Или лепрекона. Крошечный рост, выпирающее круглое брюшко, всклокоченная рыжая борода и свисающий с головы зеленый колпак. Мужчина мечты.

— Почему? — поинтересовался он.

— Они на меня подумают, — честно призналась в своем страхе я.

— Говорящая боится ведьм?

— Точно. А теперь мне срочно нужно куда-то убрать эту дрянь, пока они не вернулись, — я указала на останки флакона.

— В шкаф засунь, — посоветовал поскучневший Уильям и медленно уплыл в соседнюю комнату. Отчего-то меня он слушался. Видимо, у меня был некий авторитет человека, призвавшего его в этот мир.

Я присела перед кучкой осколков. Может, правда в шкаф? Чертыхаясь, я принялась укладывать кусочки стекла в ладонь. Большая часть маслянистой жидкости утекла в щели между досками пола, но часть все же осталась на осколках и теперь неприятно стекала по пальцам. Снаружи послышались шаги и тут же затихли. Бэмби был обнаружен.

Черт, черт, что делать? Большая часть осколков все еще покоилась на полу. Я в панике осмотрелась по сторонам. Взгляд зацепился за окно. Вернее за свисающую с него занавеску, достающую до самого пола. Вот оно!

Я быстро сгребла все осколки в одну кучку и, приподняв занавеску, впихнула останки флакона под нее. Как раз вовремя, потому что, стоило мне выпрямиться, дверь распахнулась, являя взору Цинтию.

— А где Филиппа? — опередила я уже готовую задать свой вопрос девушку.

— Занята, — слегка погодя ответила та. — А ты что здесь забыла? Хочешь еще парочку духов сюда впустить?

— Между прочим, Уилли очень даже милый и обаятельный, из прохода мог выбраться и кто-нибудь похуже...

— Поганая ведьма! — заорал голос "милого и обаятельного" из кухни, прежде чем в паре сантиметров от головы чародейки пролетело здоровенное яблоко и разбилось о дверь.

Цинтия обернулась, явно собираясь высказать все, что думает обо мне в общем и моих умственных способностях в частности, и я поняла, что самое время валить.

— Позже зайду! — вякнула я, выскакивая за облепленную яблоком дверь.

Почти тут же раздался новый "шмяк" и матная тирада на смеси Старшей речи и всеобщего. Я пожала плечами и невозмутимо сошла вниз по лестнице. Действительно, лучше позже зайду. Остается только надеяться, что до этого времени никому в голову не придет заглянуть за занавеску.

— Пошли завтракать, Бэмби, — я почесала оленя за ушком и отвязала от перил.

Так, в сторону катакомб меня теперь на аркане не затащишь, значит, пойду к главным воротам.

Теперь количество странных взглядов не только не уменьшилось, но и даже увеличилось раза в два. Чувствуя себя крайне неловко, я затравленно огляделась и ускорила шаг. Олень же моего дискомфорта не разделял и, напротив, замер, как вкопанный, обнаружив чудом пробившийся на дороге росток.

— Давай же, — зашипела я, дергая веревку. — В лесу целая куча таких. Давай, глупое животное...

Проигнорировали меня с потрясающим мастерством.

— А, в пекло тебя, — я возмущенно поджала губы и сдалась. В голову закралось подозрение, что совсем не случайно Иорвет выловил именно этого конкретного осла... оленя.

От стены неподалеку от нас отделился какой-то человек. Сначала я не придала этому значения, но он уверенно двинулся ко мне и невозмутимой животине, растянув губы в улыбке.

— Доброе утро, милая леди.

— Здрасте, — неуверенно отозвалась я, предварительно обернувшись и убедившись, что "милая леди" не спряталась у меня за спиной.

— Могу я помочь вам?

Блуждающий по мне взгляд доброго самаритянина порядком напрягал.

— Нет, сама справлюсь.

Впрочем, мою робкую попытку завершить общение всерьез не восприняли.

— Давно вы в городе? Поверить не могу, что не замечал прежде кого-то вроде вас.

Я подозрительно прищурилась и украдкой оглядела его. Ага, туника с родовым гербом, перепоясанная кожаным ремнем. И что ж вам от меня надо, сир?

— Давно, — коротко сообщила я и отвернулась. — Плохо смотрели, наверно.

— Как ваше имя?

Я мысленно поклялась, что своими же руками придушу проклятого оленя, из-за которого я не могла попросту сбежать от этого типа.

— Гвиневра.

Рыцарь ловко сцапал мою руку и прижался губами к тыльной стороне ладони.

— Вы изумительны, Гвиневра, — я с отвращением выдернула у него руку. — Мое имя Артур.

Я сдавленно хрюкнула в ладонь, но тут же взяла себя в руки.

— Вы пьяны, Артур?

— Лишь вашей красотой, — я поморщилась. — Вы похожи на прекрасную благородную леди, но ваш отец наверняка частенько уходил в море.

— Вы неудачно практикуете дедуктивные способности или просто намекаете, что я выгляжу так, будто меня зачали в отсутствие моего отца?

— Ну что вы, просто пытаюсь понять, откуда он достал такую прекрасную жемчужину.

Ну чтоб тебя, как мне отвязаться от этого неадекватного фрукта и его попыток меня подцепить?

— Сам сделал не очень поэтичным способом. До свидания.

Я вновь безрезультатно дернула веревку. Будь ты проклят, Иорвет, не мог оленя помладше и помельче притащить?

— Позвольте вам помочь...

— Не надо, — процедила я. — Мой олень вообще напрягает меня куда меньше, чем ваша рука, можете ее убрать?

Он пугающе заулыбался, но рука на моей талии не двинулась с места.

— Это выше моих сил, моя милая.

— Я вас ударю, если не уберете.

— У вас потрясающее чувство юмора, Гвине... — он согнулся и схватился за колено. Да, умение бить мужчин каблуком по ногам я уже отточила.

Бросив взгляд на грязно ругающегося мужчину, я драпанула в прежнем направлении, утаскивая за собой неожиданно сменившего гнев на милость олененка.

Резко свернув, мы оказались прямо перед трактиром, и я облегченно выдохнула, прислонившись к окружающему его низкому каменному забору.

И вот что это за дерьмо сейчас было? Дворянчики решили не убивать меня, а затаскивать в свои постели бессмысленными речами?..

— Эй, дорогуша.

Нет. Нет. Не-ет...

Я даже не сомневалась, к кому обращался стоящий позади мужчина.

— Оглохла, сладкая?

Я шумно выдохнула и развернулась на сто восемьдесят градусов.

Теперь это были два пьяных солдата.

— Вот так-то лучше! — один из них хохотнул в усы. — Иди-ка к дяде.

Он развел руки в стороны и шагнул ко мне. То, как меня не снесло волной из запахов перегара и пота, для меня так и осталось загадкой. Я попятилась назад.

— Куда, красотуля? — сплюнул второй. — Под ельфа поганого подкладываться тебе не противно, а под нормального мужика брезгуешь, значит?

От возмущения я даже не нашлась, что ответить. Лишь беспомощно огляделась по сторонам. Тут вообще принято помогать девушкам, которых домогаются пьяные отморозки?

Солдат уже был совсем близко ко мне, когда взгляд зацепился за знакомое лицо неподалеку от ведущих на рыночную площадь ворот. На удивление ловко выскользнув из-под протянувшейся ко мне лапы, я рванула к воротам.

Понятия не имею, как меня и несущегося вслед за мной оленя можно было не заметить, но факт есть факт, мое появление вышло внезапным.

— Лютик! — я повисла у барда на шее, как утопающий на своем спасителе. — Я так рада тебя видеть, Лютик!

— Гвен? Ох... Кого ты убила, чтобы стать настолько прекрасной, моя кареглазая нимфа?

— Прекрасной... что?

Я отпрянула и уставилась на расширенные зрачки менестреля.

— О, муза... — мою руку вновь сцапали, но на этот раз губы коснулись внутренней стороны запястья. — Я посвящу тебе свою новую балладу... Нет, нет, все мои будущие баллады!

— Ты спятил?! — в ужасе я попыталась отдернуть конечность, но хватка у барда оказалась на удивление крепкой.

— Спятил? О да, от твоей красоты невозможно не сойти с ума, моя голубка! Глаза твои, как у лани, а кудри словно...

— Ты сбрендил, певун?

— Золтан, — чуть не плача простонала я, обернувшись к словно из ниоткуда возникшему краснолюду. — Убери его от меня! Пожалуйста!

— Нет! — воскликнул бард, прижимая меня к себе. — Никакая сила на земле теперь не разлучит нас, любовь моя!

— Да вы с ума все сегодня посходили?! — я уперлась руками в грудь барда, тщетно пытаясь оттолкнуть его как можно дальше.

— Э, Лютик, девку-то отпусти! — Золтан наконец понял, что помощь мне все же нужна.

Лютик, впрочем, и не собирался освобождать меня. Я возмущенно взвизгнула, когда наглая ладонь барда скользнула вниз по моей спине и замерла.

Сухой треск ниток, и не ожидавший "удара" в спину Лютик приземлился прямо в неглубокую лужу позади себя.

— Остынь, любовничек, — спокойно сообщил Золтан.

— Оставь меня, презренный! Иди ко мне, моя возлюбленная!

Мы с краснолюдом одновременно повернулись друг к другу.

— Чего с ним?

— Не знаю... Он уже четвертый за пятнадцать минут на меня вешается...

— Моя любовь — самое искренне, что есть в этом городе! — подал голос из лужи Лютик.

— Да помолчи ты! А остальные трое?

— Отстали, когда я отошла.

— А может, ты там с чарами своими чего нахимичила?

— Я же медиум... Твою мать! Афродозия! Я ей всю руку случайно измазала... А почему на тебя не действует? Да и вообще, ни один краснолюд меня не трогал, только люди.

Золтан гордо стукнул себя кулаком в грудь.

— Краснолюда магия не берет!

Лютик предпринял попытку встать, но тут же плюхнулся обратно.

— Вот черт, и что с этим делать?

— Ты это у меня спрашиваешь? Пойди... О, как по заказу! Геральт! Геральт, сюда иди, у магички проблемы.

Я повернулась в том же направлении, что и Золтан. Нет, Вселенная, ты совсем не хочешь облегчать мне жизнь. Совсем.

— У этой магички всегда проблемы, sell, — вслед за Геральтом к нам приблизился до того обсуждавший что-то с ведьмаком Иорвет.

— Сказал тот, кто притащил ей живого оленя, — буркнула я себе под нос.

— В чем дело, Гвен?

— Как, — Золтан удивленно уставился на ведьмака. — Не чуешь? Лютика так сразу развезло!

— Этот мир обречен! — проголосил уже не пытающийся встать бард. — Вы перестали верить в светлые искренние чувства! Гвиневра, ты разбиваешь мое несчастное сердце!

Я закатила глаза и пояснила двум недоуменно уставившимся на моего воздыхателя новоприбывшим:

— Я случайно вылила на руку афродозию. Чародейскую.

— А, — Геральт сглотнул. — Уже чувствую. Отойди, срочно.

Я послушно сделала несколько шагов назад.

— Вот так?

— Еще шаг... Да, вот так, спасибо. На меня оно действует слабее, но все равно чувствуется. Так где ты раздобыла афродозию?..

— Глядите-ка, мужики!

Мы одновременно обернулись в сторону голоса.

— Отрубите мне руку, кто-нибудь! — простонала я.

К нам уверенно двигался отряд до того мирно проходивших мимо солдат. Я отступила назад к Лютику, все еще восседающему в луже и тщетно пытающемуся подобрать рифму к моему имени. Геральт же, напротив, шагнул вперед.

— Отойди, седой, — первый солдат замер перед ведьмаком. — Мы к девке.

— Видал? — Золтан согнул руку в локте и продемонстрировал мужчине. — Во тебе, а не девка.

Я закивала, хоть меня и не было видно. И тут до меня дошло. Солдатня говорила что-то еще, но я не слушала. Где мой Бэмби?!

— Иорвет! — я вспомнила о почему-то молчащем и вообще подозрительно тихо себя ведущем эльфе. — Мой олень пропал! Где мой олень?!

Скоя'таэль сделал шаг в мою сторону.

— Найдешь его? Найдешь Бэм-м...

Кажется, я даже не сразу поняла, в какой именно момент его пальцы сжали мой подбородок, запрокидывая голову. Я ощутила горячее дыхание, прежде чем он слегка закусил мою нижнюю губу, заставляя открыть рот. И я это сделала. Горячо и... мокро. Иорвет углубил поцелуй, легко надавив мне на затылок, и я тихо охнула и подалась вперед, прижимаясь к нему всем телом.

Я знала, что это неправда, и это вызывало обиду, но все равно не могла прекратить. Это так нечестно и одновременно... прекрасно.

Но это не на самом деле, это все чертова афродозия. Ее действие прекратится, и я вновь буду вызывать у него лишь раздражение.

Резкий толчок, и эльф оторвался от моих губ. Я растеряно опустила глаза. Олень. Что за собственник, мы с ним только вчера встретились, а он уже неплохим таким ударом головы в живот отогнал от меня Иорвета. И в какой-то степени я ему за это признательна.

— Bloede aras, — хрипло отозвался эльф.

Он вновь двинулся ко мне, но на этот раз я нашла в себе силы для звонкой пощечины.

— Ну нихрена ж себе! — прокомментировал кто-то сбоку. Видимо, Золтан. — Мы тут этих вон отгоняем, а этот ушастый уже сзади присосался, пока никто не видел!

— Я видел, — оторопело сообщил один из солдат. — Нахрен надо, мужики, пошли!

Остальные покивали и поспешили удалиться вслед за ним.

Не зная, что сказать, я просто стояла, приложив два пальца к чуть припухшим губам.

— Гвиневра! — очнулся Лютик. — Ты убила меня! Ты разорвала мое несчастное сердце на кусочки! Я любил тебя!

— Заткнись! — барда оборвал квартет из голосов всех собравшихся.

Я сжала голову, чувствуя, как внутри начинает пульсировать тупая боль.

— Почему? Почему женщины так прекрасны и жестоки одновременно?

— Что здесь происходит?!

Не веря своим ушам, я обернулась на голос.

— Филиппа...

Пожалуй, еще никогда за время своего пребывания в этом мире я не была так рада ее видеть. Даже во Мгле.

— Гвиневра, — передразнила меня чародейка, и первичный восторг слегка поубавился. — Что ты устроила?

— Я...

— Разрушила нашу любовь! — заголосил Лютик. — И с кем?! Он никогда не будет любить тебя так же, как я!

— Thaess, taedh!

— Пара капель, — выдохнула Филиппа, оглядывая прожигающих друг в друге дырки взглядами Иорвета и Лютика. — Ты знаешь, как выглядит пара капель? По объему это как твой мозг, бестолковый ребенок.

Первым моим порывом было обидеться, но я переборола себя.

— Да я случайно! Оно вылилось на руку, я не хотела!

— Это можно как-то прекратить? — подал голос Геральт.

— Сейчас сдеру ей кожу с кисти, и прекратится, — пообещала чародейка, вцепляясь пальцами в мое плечо.

— Нет, любовь моя, не уходи, я все прощу!

Я в ужасе уставилась на все-таки выбравшегося из лужи барда.

— Филиппа, что угодно, спаси меня!

Эйльхарт закатила подведенные глаза, но все же подняла руку и проделала какое-то быстрое движение.

— Остановись же... хр-р... — Лютик изящно спикировал прямо на оказавшегося рядом Золтана под аккомпанемент ругани краснолюда.

— О черт... Спасибо!

— За это ты выгонишь того рыжего урода из моего дома.

— Куда?

— Да хоть к себе забирай, мне плевать.

— Ладно, ладно, только пошли...

— Ты никуда не уйдешь без меня, beanna...

Филиппа, не оборачиваясь, повторила движение.

— А теперь ты еще и уберешь за ним все, — крайне довольным голосом она пополнила мой список дел.

***

— Голос, говоришь... — Филиппа закинула ногу на ногу, наблюдая, как я остервенело тру руку щеткой над ведром с водой. — Интересно.

— Интересно? Скорее уж дико страшно.

— Если он пробивается через твою защиту, значит, попался кто-то действительно сильный. Остальные мертвецы ведь не зовут тебя в гости.

Я машинально глянула в сторону скрестившей руки на груди Астрид и кивнула.

— Что ему нужно от меня?

— Черт знает. Может, хочет что-то кому-то передать, а может и выбраться из мира мертвых.

— Это возможно?

— Никогда об этом не слышала, но почему нет. Нужен медиум и источник Силы, которого хватит на открытие портала.

— Значит, и для избавления от Мглы нужен источник Силы?

— Не задавай глупых вопросов, — Филиппа, подняла руку, критически осматривая ногти, — разумеется, нужен.

— А, так это и есть те самые символы отваги, ненависти, смерти и...

— Веры. Да, это они. Но мы не о них говорим.

— Ну да… Можно выяснить, что именно ему нужно?

— Поговори с ним.

— Нет уж! Больше я туда ни за что не пойду!

— Тогда ничем не могу помочь.

— Но... — я притихла, подыскивая аргументы.

— Что?

— А может, Геральта попросить проверить? — с надеждой поинтересовалась я. — Он же разбирается во всем этом.

— Лучше, чем медиум? — Филиппа саркастично изогнула бровь. — В общении с призраками?

— Ну... Он может проверить, что вообще представляет из себя этот дух. Ведьмак же должен его почувствовать, раз уж он такой сильный.

— Как раз по этой причине он может его не почувствовать. Думаешь, сильный дух настолько глуп, чтобы не догадаться скрыться?

***

— Я тебе заплачу, — накинула я последний камушек на вершину горы информации, которую уже вывалила ведьмаку. Он никак не отреагировал. Видимо, еще переваривал "подножие".

— Оставь себе свои деньги, — наконец отозвался Геральт. — Мне все равно нужно в склеп.

— Ух ты, — машинально выдала я. На столь быстрое согласие я никак не рассчитывала. — А зачем?

— Символ отваги — знамя Бурой хоругви, после битвы перенесли туда. Заберу его и заодно проверю насчет твоего голоса.

— Спасибо.

— Не за что пока. Это все, что ты хотела?

Мы остановились у ведущей к двери таверны лестницы.

— Ну... Как там Лютик?

— Лютик? — Геральт хмыкнул. — Или Иорвет?

Я почувствовала, как кровь приливает к лицу.

— Лютик. Иорвет наверняка уже вскрывает вены от отвращения к самому себе.

Ведьмак сочувствующе покивал головой.

— Лютик еще дрыхнет. Ладно, я за эликсирами и в катакомбы, а ты жди новостей.

— Хорошо. И, Геральт...

— Да?

— Не знаю, помнишь ли ты, но... Битва под Бренной, армией Нильфгаарда командовал Мэнно Коегоорн. Удачи.

***

— Сядь.

— Не могу, я нервничаю!

— Я знаю заклинание, вызывающее временный паралич всего тела, не испытывай мое терпение.

— Гвен, — Трисс вздохнула. — Филиппа права, успокойся. От того, что ты мечешься из угла в угол, время не будет течь быстрее.

Я возмущенно засопела, но все же замерла на месте.

— Отлично, — Филиппа откинулась на спинку кресла. — А теперь объясни мне уже, что у вас здесь делает живой олень.

— Мясо свежее люблю, — буркнула я, бросив взгляд в сторону развалившегося посреди комнаты Бэмби. Тот даже ухом не повел.

Бровь Филиппы поползла вверх, но тут же замерла и затем проделала обратный путь. Чародейка вздохнула и махнула на меня рукой, видимо, признавая, что мой случай безнадежен.

Я из последних сил удерживала себя от желания начать нервно грызть ногти, когда послышались глухие удары в дверь.

— Ну наконец-то!

Едва не запутавшись в собственной юбке и не влетев в стену, я подбежала к двери и слегка подрагивающими руками отперла ее.

— Чего там? Нашел что-то?!

Не ожидавший такого напора уже с порога ведьмак машинально отступил назад и вскинул руки, словно ограждаясь от меня.

— Успокойся, — выдавил он, вежливо отстраняя меня в сторону.

Я засопела и, закрыв за прошедшим вглубь дома Геральтом дверь, поспешила обратно в гостиную. Трисс мило заулыбалась, а Филиппа, к моей радости, тут же решила брать быка за рога:

— Какие вести, ведьмак? — своим обычным надменно-ледяным голосом поинтересовалась она, хотя какую-то едва заметную нотку любопытства я все же уловила. Или мне это показалось?

Вместо ответа Геральт придержал рукой завибрировавший медальон и подозрительно осмотрелся.

— Я думал, вы разобрались с артефактами и прочей дрянью...

До того задумчиво сидевшая в углу Астрид закусила губу и с опаской уставилась на ведьмака.

— Это так важно сейчас? — Филиппа начинала терять терпение.

— Это все мои домашние призраки, у меня их девять, — с самым серьезным лицом вставила я. — Рассказывай про катакомбы!

Геральт вздохнул и потер переносицу.

— Знамя Бурой хоругви у меня. А голос... Я честно обошел все усыпальницы, заглянул даже в самые древние, едва не получил отвалившимся от стены камнем по голове, и...

— И? — выдохнула я.

— И ничего, — Геральт нахмурился. — Ничего, что выделялось бы из обычной ауры склепа.

Осознав смысл услышанного, я разочарованно опустила голову.

— Я говорила тебе, — торжествующе провозгласила Эйльхарт. — Говорила, что эта дрянь затаится в своей норе.

— Это возможно, — кивнул ведьмак.

— А что, если он и не в катакомбах? — напомнила о своем присутствии Трисс. — Он пытался заманить Гвен туда, но что если сам он находился совсем в другом месте и влезал в ее голову оттуда? Хотя... Нет, не пойдет. Зачем ему тогда звать ее в место, где его самого нет, если он так ждал встречи...

— Может ты и права, Трисс, — Филиппа поднялась из кресла. — Может, это была проба сил. Он не был уверен, что сможет держать контроль, и решил для начала проверить свои силы.

Я потерла плечи руками. От каждого из этих предположений мне все сильнее становилось не по себе.

— Вот что, — Эйльхарт скрестила руки на груди. — Мы можем долго сидеть здесь и раскладывать карты, словно дешевые ярмарочные гадалки, а можем действовать.

— Действовать?

— Да. Ему нужна Гвен? Дадим ему Гвен.

— Постойте-ка, — возмутилась я. — Как это "дадим ему Гвен"?!

— И правда, Филиппа, — подала голос Меригольд, — ты не перегибаешь палку?

— Эта дрянь не высунется без надобности, — свысока, как мудрец неразумным ученикам, Филиппа начала разъяснять свой план. — Но ему нужна ты, Гвен. Он не упустит шанс осуществить задуманное, что бы это ни было, если ты придешь прямо к нему.

— Шутишь? — испуганно пискнула я.

— Я похожа на шута? — чародейка поджала губы. — Разумеется, ты пойдешь не одна. Так и быть, я сопровожу тебя. И ведьмак тоже.

— Я? — удивился Геральт.

— Именно, — не терпящим возражений тоном подтвердила Эйльхарт.

— Нет, — шепнула я.

— Что?

— Нет, — уже громче и увереннее повторила я. — Больше я туда не вернусь. Я не готова вновь испытать близость этой твари. Ты не испытывала этого, ты не знаешь, что я тогда чувствовала. Словно из меня выкачали все чувства. Кроме ужаса. Спасибо за предложение помощи, но я лучше просто не буду приближаться к чертову склепу на милю до конца нашего пребывания в Вергене, чем сознательно вернусь в это место. Прости.

Филиппа смерила меня холодным взглядом. Я уже готова была услышать какую-нибудь колкость в свой адрес, но она лишь коротко бросила "У тебя есть время до завтрашнего утра" и молча удалилась. Я растеряно проследила за закрывшейся за ней дверью.

— Поздно уже, — наконец проронила я, обращаясь скорее к самой себе, чем к притихшим Геральту и Трисс. — Пойду спать.