Широко известно, что каждый город просто обязан иметь некое место, являющееся центром его жизни. Внушительная часть людей подобное заявление ответили бы, что, само собой разумеется, место это находится там, где собрана вся (или большая часть) городской власти. А прочие, услышав такое, лишь хитро усмехнулись бы, потому что они-то правду знали.

Прошло две недели. Может больше, а может и меньше — наступило лето и необходимость следить за днями отпала как-то сама собой. Все это время я словно училась жить заново. Заново выходить на улицу, переходить дорогу, ходить в магазины и прочее, вплоть до включения компьютера. Но далеко от дома отходить не пыталась.
 

Я дернулась и отвернулась. Не знаю, успокаивало ли прочих такое обращение, а мне вдруг захотелось оказаться хотя бы в другом углу комнаты. Я понимала, что он не отстанет, пока не добьется своего, но и я была не намерена сдаваться, наученная горьким опытом.
 

Погода стремительно ухудшалась. На часах было всего около четырех, но густой молочно-белый туман уже застилал все вокруг, а небо, и без того весь день сокрытое за серыми облаками, почернело.

Стоявшая ко мне спиной и перекладывавшая на столе какие-то бумажки чародейка резко замерла. Из своего положения я заметила, как опустились ее руки, а потом несколько раз поднялись и опустились плечи, когда она глубоко вдохнула, то ли успокаиваясь, то ли оттягивая ответ.
 

... и даже скорее просто зарисовка, не имеющая прямой необходимости для развития сюжета. Просто во время работы над 23-ей главой автор очень явно понял, что не может просто так выгонять из сюжета полюбившихся ему (да и читателям, судя по отзывам) персонажей.

Я дернулась от смущения и непривычки, когда вместо ответа Иорвет наклонился, целуя меня в шею. Наверно, это было абсолютно нормально, но у меня уши заалели до самых кончиков. И еще более глупо смотрелась подобная реакция в теперешнем моем положении.

Я опасливо переводила взгляд с одного приближающегося лица на другое, пытаясь решить, под чью протекцию стоит незамедлительно попасть, дабы избежать большей части потенциальных криков и обвинений от двух оставшихся.

Осознав смысл его слов, я едва не фыркнула. То есть за мной тут Радовид охотится, вокруг государственные перевороты намечаются, охота на ведьм подготавливается, а у нас тут шоу "Интуиция"? Только вот мой собеседник, кажись, ну ничего противоречивого в этом не находил. Напротив, ободряюще... Подмигнул?

Обугленный шест, на котором прежде было закреплено чучело, наконец надломился и рухнул вниз, поднимая в черное небо сноп искр. Словно рой светлячков они заплясали в холодном воздухе, но загасли уже мгновение спустя, когда по городской площади в очередной раз прошел порыв ледяного ветра, пробирающего до самых костей. В такую погоду благополучно догорающий костер с обрывками тлеющих скукожившихся ленточек был настоящим чудом.

Я пискнула и задрала ноги на грубую вбитую в стену деревянную лежанку, когда мимо с писком пронеслась очередная крыса. Тоже мне вип-номер для человека, согласившегося помогать королю. Я поежилась, гусиная кожа с обнаженной спины не сходила все сорок минут, что я провела в своей новой "удобной" камере.

Это уже начинало напоминать какое-то издевательство. Скоро на боковую я буду отправляться исключительно через потерю сознания. Голова гудела и кружилась, когда я попыталась пошевелиться, накатила тошнота. Просто охренительно, только сотрясения мозга мне не хватало для полного букета... Я открыла глаза и... И все. Чернота. О боже... Я ведь не ослепла, правда? Тут просто темно. Да, очень темно.

Я начинала испытывать стойкое чувство дежавю. Разве что на этот раз рядом со мной на кровати никто не сидел, а окна были плотно занавешены. Голова гудела, как будто во мне плескалось бутылки две вина, выпитые на голодный желудок. Не возникало ни единой мысли, а тело свое я и вовсе словно не чувствовала.

Руки не тряслись. Этот факт поражал меня больше всего. Я отряхнула конечности от воды, быстро вытерла их о передник и поспешила назад. Придерживаться правил гигиены при сложившихся обстоятельствах было трудно и странно, но медицинское воспитание двадцать первого века вынуждало. Схватив новую охапку нарезанных из ткани бинтов, я рванула в угол, где мой временный наставник сшивал очередную рубленую рану.

Чужая рука вновь с раздражением потрясла меня за плечо. Я лишь промычала что-то нечленораздельное и слабо отмахнулась, как от назойливой мухи.

Еще пару раз грязно выругавшись, Даэр поднялась со стула и, энергично размахивая рукой, демонстративно миновала собрание скоя'таэлей. Я только успевала поражаться тому, как она не грохнулась при таком-то сочетании скорости и алкоголя в крови.
 

Первым, что я ощутила, была отвратительная головная боль. Словно в моей черепной коробке сидел крошечный кузнец и со злорадной ухмылкой стучал своим молоточком по моему мозгу. Не открывая глаз, я поморщилась и повернулась набок. Рядом послышалось недовольное сопение, вздох, а затем на меня опустилась рука, по-хозяйски прижимая к чужой груди. Я заерзала, недовольная такой ситуацией.

От автора: В конце концов написание этой главы заняло меньше времени, чем я предполагала. Это не может меня не радовать. с:

Ахтунг: Как я уже предупреждала в конце предыдущей части эта глава вышла довольно трешовой. Автор не рекомендует ее к прочтению детям и беременным. А беременным детям тем более. В сегодняшней программе осквернение трупов, много крови, ангст и... Хм-м, а сохраню-ка я интригу.
P.S. Бэмби в конце не пострадал.
P.P.S. Ну, может, совсем чуть-чуть.
 

Дальше все пошло, если это можно так назвать, как по маслу. Из города мы вышли без проблем, так же без проблем добрались до сожженной деревни и скоя'таэльского поста за ней. Без проблем и в абсолютной тишине. Помня, что все мои прежние попытки были провалены, я предпочитала помалкивать, а Иорвет, видимо, наслаждался тишиной и вовсе не собирался ее прерывать.

Я как завороженная наблюдала за покачивающимся из стороны в сторону, наподобие маятника, амулетом. Красивый и относительно крупный черный камень был обвит тонкой кованной лозой из серебристого металла.

Наспех скинув с себя все, кроме нижней рубашки, я плюхнулась на кровать и завернулась в одеяло. В комнате было темно. Единственным, что слегка разгоняло мрак сквозь окно, были рассыпанные по небу, словно бриллиантовая крошка, звезды, да полная желтая луна, навевающая мысли о головке сыра. Я вздохнула и перевернулась на бок.

Я обреченно уставилась на растянувшуюся на полу животинку. Необходимость ежедневных прогулок была именно той причиной, из-за которой я передумала заводить собаку. А тут на тебе — оленя выводить пастись. Подрядить бы на это дело Иорвета, раз уж гениальная идея подарить мне оленя, да и ее исполнение, принадлежали ему.
 

 Все замерли, внимательно прислушиваясь. Я тоже попыталась, но сообразив, что слух эльфов несравнимо лучше моего, бросила эту затею и, взяв пример с чернобородого краснолюда, просто попыталась не издавать лишних шорохов.

Она задвинула ящик и выпрямилась, держа в руке крохотный флакончик с чем-то розоватым. Я поежилась. Теперь колдовские зелья (а в том, что это было именно оно, у меня не было никаких сомнений) ну совсем не вызывали у меня доверия. Немота, конечно, прошла, а зрение стало еще лучше, чем прежде в очках, но неприятный осадок все же остался.

Где же Трисс? Варианта у меня было два. И оба начинались с комнаты в трактире, занимаемой одним небезызвестным ведьмаком. Либо Трисс сейчас действительно ищет место Силы в лесу и мне нужен кто-то, способный по пути туда отбить мою тушку у стаи накеров, либо путешествие в лес было лишь милым предлогом, чтобы без лишних вопросов быстро сбежать из дома. И в комнате у Геральта я чародейку и обнаружу.