– Это водка? – слабо спросила Маргарита.
Кот подпрыгнул на стуле от обиды.
– Помилуйте, королева, – прохрипел он, – разве я позволил бы себе налить даме водки? Это чистый спирт!
Михаил Афанасьевич Булгаков "Мастер и Маргарита"

Первым, что я ощутила, была отвратительная головная боль. Словно в моей черепной коробке сидел крошечный кузнец и со злорадной ухмылкой стучал своим молоточком по моему мозгу. Не открывая глаз, я поморщилась и повернулась набок. Рядом послышалось недовольное сопение, вздох, а затем на меня опустилась рука, по-хозяйски прижимая к чужой груди. Я заерзала, недовольная такой ситуацией.

– Да лежи ты спокойно, – прохрипел голос сзади.

– Так отпусти меня, – сонно отозвалась я.

– Не учи меня, как надо обращаться с женщинами... женщина.

Вдобавок ко всему остальному чужой нос зарылся в волосы на затылке.

– Ты пахнешь, как яблочко в карамели. Мне нравится.

Я не выдержала и слабо улыбнулась. А потом резко распахнула глаза и села на кровати. Куча под одеялом зашевелилась, и на свет медленно выползла путаница темных волос.

– Ты охренела скакать? Нормально же спали!

– Что ты здесь делаешь? – взвизгнула я, чувствуя, как начинает дергаться нижнее веко.

– Ну здрасте, – бледные пальцы зарылись в гриву, отбрасывая ее за спину и, наконец, открывая лицо. – А кто вчера такой "Ой, Даэр, оставайся, ну куда ты ночью пойдешь"?

Моя челюсть медленно поехала вниз.

– Подтверждаю, – сообщил новый голос с пола, и я с визгом подпрыгнула на кровати. Из-за нее выплыла голова. – Радость моя, тебе обязательно орать с утра?

– Ты что здесь делаешь?!

– То есть обнаружив ее, – палец барда ткнулся в сторону сонно моргающей эльфки, – в своей кровати ты не удивилась, а я даже в комнате твоей оказаться не мог?!

Даэр злобно хихикнула и продемонстрировала Лютику язык.

– Вообще-то я удивилась! – влезла я. – Почему ты в моей кровати?!

– Потому что вчера ты пустила туда только ее, – поспешил ответить обиженный бард. – Каждый норовит обидеть служителя искусства! До чего дошли – на пол спать отправляют!..

– Да заткнитесь вы! – с другой стороны кровати пробасил новый участник дискуссии. – Чтоб я еще раз надрался с бабами да с тобой, служитель искусства сраный!

У меня задергался еще и второй глаз.

– Эй, это все они! Я молчу! – возмутилась Даэр. – И вообще, здесь собрались самые стойкие! Те, кто вчера смог идти...

– Угум... – согласилась с ней прежде не замеченная мною зеленая куча в углу комнаты.

– Не поддакивай, слабак! – прикрикнула на нее эльфка. – Только тебя здесь тащить пришлось!

Я закрыла лицо ладонями и медленно выдохнула. Спокойно, Гвен, спокойно...

– Этот дрищ остроухий чего, так и дрыхнет?! – из-под кровати показался помятый Золтан.

– Я тебе покажу дрища, ты... – промычала куча и захрапела.

– Моя сестренка не в духе, – ехидно умилилась Даэр, и мои уши мгновенно стали багровыми. А потом до меня дошло, что в углу комнаты мирно храпит Киаран.

– Мне стоит ждать шестого? – на всякий случай уточнила я.

– Не-е... – протянул Лютик с... завистью? – шестого мы в другом месте оставили.

– Замечательно, – я глубоко вдохнула и медленно выдохнула. От офига, в пучины которого я погрузилась, даже головная боль притупилась и отступила на второй план. – А теперь давайте вы соберетесь и в подробностях мне расскажете, что было вчера.

– Ты что, вообще ничего не помнишь? – изумился бард.

Я задумчиво покусала губу, пытаясь сложить правильную картинку из плавающих обрывков воспоминаний. Через пару минут бесплодных попыток я шумно выдохнула и едва поборола желание от души выругаться.

***

Чудесное пробуждение, легкость во всем теле, замечательное настроение и стойкая уверенность, что сегодня ты сможешь горы свернуть и вообще изменить весь мир. Это то, к чему юную деву готовят многочисленные любовные романы и фильмы. Вот только в жизни это нифига не так.

Я села на кровати и зашипела от боли. И она не была сконцентрирована в одном месте, ныло все тело и одновременно. На разных тональностях. С кряхтением опустила ноги на пол и присвистнула. Ну и видок у вас, дамочка...

Несколько синяков на бедрах, след от зубов на злополучной коленке и неглубокая царапина на щиколотке... А, нет, это не из-за этого. Блин, а сидеть-то как неприятно.

Я опасливо развела колени в стороны и тут же выдохнула через плотно сжатые зубы. Внутренняя сторона бедра была покрыта разводами свернувшейся крови и еще чего-то. Гребаный реализм... Надеюсь, Трисс еще не вернулась, а то не хотелось бы мне быть застигнутой за смыванием этого безобразия, и... Я резко обернулась и замерла. Ну конечно, по-другому просто быть не могло.

Сама не зная зачем, я провела рукой по, наверняка уже давно, остывшей простыне. В один момент мне стало еще более неуютно, чем прежде. Я старательно закусила нижнюю губу, почувствовав, как она начала предательски дрожать, и встала с кровати. Трясущимися руками я сорвала с кровати испачканную простыню, скомкала ее и отшвырнула от себя за стол, словно это была ядовитая змея.

Приведение себя в порядок отняло минут пятнадцать. Расчесывание окончательно спутавшихся волос и одевание еще по столько же. Как я и думала, Трисс еще не вернулась, и в доме я была в гордом одиночестве. Ну, почти...

– Доброе утро, – я отложила расческу в сторону, почувствовав на себе чужой взгляд. – Давай ты меня тоже дурой назовешь, а то надоело саму себя мысленно ругать.

Астрид слабо улыбнулась в отражении.

– Все в молодости делают глупости. Знаешь, самым невинным из моего списка был тот раз, когда мне еще в академии надоело выщипывать брови пинцетом и я решила сделать это заклинанием. В общем, брови с ресницами тогда снова отросли только через два месяца.

Я непроизвольно прыснула, представив себе эту картину.

– Вот, – чародейка подплыла ближе, – молодец, продолжай улыбаться. Это не самое худшее, что может произойти. Ты можешь стать жертвой ухаживаний маленького бородатого чудовища, например.

– Он тебе совсем не нравится?

– Милая, – брови Астрид поползли вверх, – я к тебе вообще-то прятаться пришла. Он только сюда не рискует соваться.

– Ой... Я подумаю, как с этим разобраться.

– Надеюсь на тебя, – чародейка дернула плечами. – Что ты собираешься делать теперь?

Я разгладила ткань платья.

– Нужно сходить кое-куда.

– Гвен, – магичка нахмурилась и скрестила руки на груди.

– Что? – я взбила волосы пальцами и повернулась к ней.

– Не вздумай унижаться! Где твоя гордость?

Я смущенно опустила глаза в пол.

– Я вовсе не собираюсь унижаться. Просто по стечению обстоятельств мне нужно именно туда.

***

– Ну как, наступило просветление? – поинтересовалась Даэр и потянулась.

– Утро у меня вчера было хреновое... – слабо отозвалась я.

– Еще более хреновое, чем это? – простонал Лютик с пола. – Воды мне, я умираю!..

– А как к нам пришла, помнишь? – мастерски проигнорировала страдающего барда эльфка.

– Уж это забудешь... – я устало потерла переносицу.

***

Я украдкой выглянула из-за дома и, не заметив ничего, представляющего опасность, перебежала за следующий. Так, я уже почти в середине деревни, я молодец. Осторожно, стараясь не делать резких движений, я прокралась к противоположному краю стены и истошно завизжала, почувствовав на плече чужую руку.

– Да чтоб тебя! Чего орешь?!

Я резко обернулась.

– Оглушила меня, – с упреком сообщила Даэр.

– Извини, – я сглотнула, чувствуя, что от испуга сердце колотится о ребра как обезумевшее.

– Забыли уже, – эльфка махнула рукой. – Куда крадешься?

Я опасливо огляделась по сторонам и шепотом поинтересовалась:

– Иорвет где-то здесь?

Ее губы мгновенно сжались в нитку. Так, что-то сейчас будет...

– Не говори со мной об этой эгоистичной скотине, – категорично отрезала девушка. – Или я не сдержусь и изобью кого-нибудь. Да не тебя, можешь не отходить.

Я замерла и рискнула пискнуть:

– А что случилось?

Не дождавшись ответа, я продолжила:

– Ну знаешь, девочки любят жаловаться друг другу и все такое...

– Я из тех девочек, которые росли с отцом и двумя братьями и били других мальчиков, – эльфка вскинула бровь и хмыкнула, – а потом отбивали у них девочек. Но ладно, – я навострила уши. – Он еще неделю назад собирался пойти за двумя другими отрядами скоя'таэлей. Они не так далеко отсюда стоят. Ну и решил братец их на помощь в защите города подбить. Да и вообще в идею государства с равными правами для всех рас посвятить.

– И? – во мне уже поселилась твердая уверенность, что продолжение мне совсем не понравится.

– Ну я ему и сказала, так и так, мол, бери меня с собой. А то я в этом сраном городе скоро плесенью покроюсь и жопу как у краснолюдской матроны отращу. И знаешь что? – с каждым новым словом возмущение в ее голосе все возрастало. – Просыпаюсь я сегодня утром, а этот говнюк уже собрал пару парней из отряда и два часа как смылся из города! Представляешь? И не слова же вчера об этом не сказал! Подонок!

На меня словно ведро холодной воды вылили. Даэр стояла передо мной, широко раздувая ноздри от гнева. Неожиданно она спохватилась:

– Эй, ну ты чего? Расстроилась? Да пошел этот говнюк, можешь мне рассказать, что там тебе надо.

Я выдавила слабую улыбку.

– Спасибо. Ты всех в отряде знаешь?

– Ну ясен хрен. Кто тебе нужен?

– Элеас. Я могу с ним поговорить?

– А чего нет-то? – Даэр дернула плечами. – Давай за мной, я его где-то здесь меньше часа назад видела.

Ее горячие цепкие пальцы ухватили меня за запястье и потянули вслед за своей обладательницей. Даэр, похоже, считала это средним темпом, я же едва успевала замечать и перескакивать через камни и прочие препятствия на дороге.

Я сообразила, что мы уже пришли, лишь когда над ухом прозвенел голос эльфки:

– Элеас, тут с тобой Говорящая поговорить пришла! – судя по промелькнувшему на ее лице выражению, девушка сама оценила получившийся каламбур.

От собрания скоя'таэлей у стены одного из домов отделилась фигура и двинулась в нашу сторону.

– Я сваливаю, – уведомила меня Даэр и развернулась на каблуках. – Не боись, он не кусается.

Я растерянно кивнула.

– В чем дело, beanna?

Я повернулась на голос. Элеас был высок. Пожалуй, одного роста с Иорветом и, стало быть, выше меня почти на голову. И в данный момент меня это не слишком устраивало. А точнее не устраивало совсем. Слишком уж незначительной и жалкой я себя ощущала, глядя на кого-то настолько снизу вверх во время, вроде как, серьезного разговора.

– Мне кажется, – я понизила голос, – ты не захочешь, чтобы кто-то из отряда нас услышал.

Бровь эльфа вопросительно поползла вверх, и, чтобы сэкономить себе время, я коротко сообщила:

– Суккуб.

На какую-то долю секунды в его глазах промелькнуло что-то странное, но тут же сменилось напускным равнодушием.

– Если ты пришла отвлекать меня на всякую чепуху...

– Прекрати, – перебила я, – не хочу слушать, как ты изображаешь непонимание. Тебе прекрасно известно, о чем я.

Несколько мучительно долгих секунд эльф сверлил меня взглядом, прежде чем заговорить:

– Foile bean'chy.

Ситуация начинала порядком раздражать.

– Я не чародейка. Я – медиум и я могу увидеть, как умер человек. Понимаешь меня?

– Нет.

– Так убитые люди и эльфы не твоя работа?

– Вот оно что. Ты пытаешься обвинить меня в чьем-то убийстве, основываясь на своих колдовских видениях? – Элеас хмыкнул. – Скажи, beanna, разве я похож на Стенниса?

Я поджала губы. Спокойно, Гвен, спокойно...

– Пока что я ни в чем тебя не обвиняю, – я пошевелила ноющей от неудобного положения шеей, сделав вид, что раздраженно тряхнула волосами. – Мои видения – весьма косвенное доказательство, но в данном случае не единственное. Есть еще одно, вполне осязаемое.

– Зачем ты рассказываешь мне об этом? – эльф скрестил руки на груди.

– Хочу верить, что ты невиновен. И объяснишь, в чем дело.

– Я ничего не обязан тебе объяснять, bloede d'hoine! – зашипел скоя'таэль. – И я не Иорвет, чтобы терпеть твои безумства!

Сдерживать себя и дальше было уже невозможно. Вряд ли Элеас предполагал, сколь метко последняя фраза бухнется в чашу моего терпения и разобьет ее вдребезги, поднимая внутри меня какой-то ураган. Вызванный одним эльфом, но сейчас направленный на совершенно другого.

– Послушай меня, ты, хренов борец за свободу и равенство, – кричать шепотом у меня выходило на удивление хорошо. – Вчера у меня был крайне дерьмовый день. Ты наверняка слышал, я разрезала живую женщину, чтобы вытащить из нее ребенка. А сегодня еще более хреновое утро. Но я пришла помочь тебе, потому что с какого-то хера уверена, что ты невиновен. И что делаешь ты, умник? Делаешь вид, что ничего не знаешь и посылаешь меня? Просто поразительно, как ты до сих пор жив с такой-то феноменальной дальновидностью! И знаешь что? Делай как хочешь, это твой выбор, а я ухожу. Только вот вместо меня сюда придет Геральт. Ну ты его знаешь, убийца чудовищ. Но он придет сюда, к тебе, а не к твоей суккубше, потому что доказательство с минуты на минуту будет у него, – разумеется, здесь я порядком покривила душой, но уж если начала быть сукой, будь ею до победного конца. – Если бы ты все объяснил, то я бы поговорила с ним, но ты не намерен помогать себе. И как ты думаешь, что сделают твои братья по оружию, когда узнают, что это ты из ревности зарубил кого-то из их друзей? Заступятся за тебя? Будут твердить, что ты невиновен? О нет, совсем нет, да ты и сам это понимаешь. Но ты сделал свой выбор, я предложила помощь, пока еще не слишком поздно, и ты отказался от нее. Удачи тебе, а я больше не намерена тратить на тебя ни секунды моего времени.

Я резко развернулась на каблуках и зашагала прочь. Быть стервой мне не понравилось, но главное результат. Два, один...

– D'yeabl. Mordice, подожди!

***

– Ну чего вам, бабам, еще надо-то? Я ж ее ну... люблю! А ты чего ревешь?

– Тебя жалко, – я громко хлюпнула носом, – и себя жалко. Вот почему жизнь такая жестокая? И почему он меня бросил?

– Потому что ты поганая d'hoine, – Элеас ободряюще похлопал меня по плечу.

Я согласно кивнула и, отобрав у эльфа бутыль, сделала солидный глоток. Секунду подержала вино во рту, с трудом проглотила и закашлялась.

– Вот d'hoine, – снисходительно вздохнул скоя'таэль, – ты вообще пила когда-нибудь?

– Года три назад напилась, – хрипло отозвалась я, чувствуя, как алкоголь теплом разливается внутри. – Проснулась потом с татуировкой и навеки отбившим желание повторить опыт похмельем. Так что у тебя с теми мужиками?

Я замолкла, заметив растерянный взгляд эльфа, и, сообразив, что к чему, уточнила:

– С мертвыми.

– А-а... – Элеас задумчиво заглянул в почти пустую бутылку. – А я не помню.

Я с большим трудом удержалась на стуле, где уже приняла позу внимательной слушательницы.

– Это как так?

Прежде чем заговорить, эльф осмотрелся по сторонам, видимо проверяя, не привлекаем ли мы слишком много внимания прочих посетителей таверны.

– Не знаю, как лучше объяснить... Просто просыпаюсь, а на сапогах свежая грязь, даже если я и не ходил никуда, а на мече кровь. Тут не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы сопоставить это с телами, которые порой и находят как раз после таких... провалов.

Я растерянно уставилась на сколотый угол столешницы. К такому повороту событий жизнь меня не готовила. Рывком я выхватила бутыль у уже твердо вознамерившегося вновь приложиться к ней эльфа и залпом влила в себя все, что еще булькало на дне. Лицо непроизвольно сморщилось, но в этот раз обошлось без приступа кашля.

– Выходит, она тебя использовала? – скорее констатировала я, когда вино заскользило вниз по пищеводу.

– Выходит, так, – Элеас тоскливо встряхнул бутылку, по-видимому в надежде, что там еще что-то осталось.

Я кивнула, закусила палец и крепко задумалась. Через почти минуту усиленной мозговой деятельности я все же громко озвучила свое решение:

– Нужна еще одна бутылка.

– В самом деле? – скоя'таэль хмыкнул.

– Да, – решительно сообщила я, – хочу напиться.

– Разделяю желание, – согласно кивнул эльф.

– Ладно, а почему она выбрала тебя? Мало у нее эльфов да людей было?

– Много, – кисло вздохнул Элеас, – только меня, похоже, контролировать легче. Люблю ее, а она вертит как хочет. Скажи, ведьмак сможет мне помочь?

Я часто заморгала. Похоже, малое количество алкоголя сделало меня излишне эмоциональной.

– Ну ты снова-то не начинай, – спохватился эльф. – Не люблю я эти ваши бабские...

– Королева моего сердца! – прозвенело практически у меня над ухом. – Вижу, эльфов ты меняешь как перчатки.

Я слабо улыбнулась и повернулась на голос.

– И что за повод объединил гордого сидха и прелестную человечью колдунью? – жизнерадостно поинтересовался Лютик, приземляясь на свободный стул рядом со мной. Мне уже на полном серьезе показалось, что в таверне бард находится двадцать пять часов в сутки.

– Брошенную женщину и отвергнутого влюбленного, – с самым серьезным лицом поправила я. – Это депрессивный стол тоски и безнадежности. Полагаю, этот праздник разбитых сердец не по твоей части.

***

– Оскорбление ее величества! Можете себе представить? И это после всего, что между нами было!*

Элеас молча протянул барду пока не тронутую бутылку, принесенную трактирщиком еще минут двадцать назад. Раскрасневшийся Лютик приложился к бутыли, а я растерла по лицу слезы отобранным у менестреля платком. Навязчиво пахнущим женскими духами, хозяйку которых я, судя по запаху, определенно встречала в городе.

– Beanna, ты всегда рыдаешь, когда выпьешь? – поинтересовался эльф.

– Не, – хлюпнула я, – это все вы.

Бутыль с вином жалобно звякнула, встретившись со столом.

– Ну а у вас что? – Лютик поерзал на сидении.

– Хреново и банально, – полуубитым голосом отозвалась я, – Только показалось, что все может быть нормально, как он сбегает из города, прихватив твою гордость и чувство собственного достоинства.

Бутылка единогласным решением перекочевала в мои руки.

– Или влюбишься, а у нее мужиков было больше, чем ты лет прожил, – добавил Элеас, принимая вино из моей руки. Я предусмотрительно пнула под столом Лютика, в глазах которого прямо-таки читалась просьба познакомить.

– А знаете что? – все же подал голос бард. – Ну ее эту любовь!

– Неплохая мысль для d'hoine, – видимо, выразил согласие скоя'таэль.

– Точно, – я придвинула бутылку обратно к себе и, приподняв над столом, слегка встряхнула. – А еще у нас вино опять закончилось.

– Не беда, – бард хлопнул ладонью по столу. – Трактирщик! Водки!

***

– Вот дубина... – самокритично прохрипел Лютик с пола и со стоном схватился за голову.

Все еще сидящая в считанных сантиметрах от меня Даэр прыснула, а окончательно выползший из-под кровати Золтан, как истинный друг и товарищ, громко загоготал. Смолк краснолюд, впрочем, очень быстро, грязно выругавшись и, взяв пример с барда, схватился за голову.

– Отдам девственность тому, кто притащит воды, – с трудом выдавил менестрель. – Хотя опохмелка тоже сгодится.

– Себе свою девственность оставь, – эльфка фыркнула. – Давайте соломки тянуть.

– У меня в комнате нет соломок, – слабо отозвалась я.

– Ну тогда пусть самый младший идет, – не сдалась Даэр. – Вот тебе сколько лет?

– Двадцать один, – кисло отозвалась я, уже понимая, к чему все идет. – Но через два месяца будет двадцать два.

– А мне семьдесят три, – с самым милым выражением лица разрушила мои надежды девушка. Хотя девушка ли?

– Она врет, – между двумя всхрапами сообщил Киаран.

Взгляд любящей сестры, брошенный в угол, обещал долгие часы ознакомления со всеми муками ада, перемежающиеся с мольбами о смерти. Даэр медленно повернулась ко мне:

– Ну скостила лет пятьдесят, какая нахрен разница? Иди давай.

Я обреченно уронила голову и откинула одеяло в сторону. Постойте... Какого хрена?

– Я вчера что, настолько напилась, что даже не завалилась спать в обуви и одежде, а переоделась?

– Угу-м, – утвердительно промычала Даэр, вместе со мной разглядывая черные чулки, заканчивающиеся уже под доходящей до середины бедра рубашкой. Над кроватью поспешила показаться голова Лютика.

– Лягну, – угрожающе предупредила я, и бард быстро сполз обратно на пол.

Шумно вздохнув, я опустила ноги на пол и, с трудом оттолкнувшись от матраса, приняла вертикальное положение. Испытания на этом, впрочем, не закончились и, грациозно запутавшись в собственных ногах, я едва не спикировала на доски пола к уже расположившимся неподалеку барду и краснолюду.

– Все нрмально, – чуть заплетающимся языком заверила я, цепляясь за стол и продвигаясь к выходу. Головокружение из-за резкого подъема вкупе с похмельем ослабело лишь у самой двери, и я все же покинула комнату, безгранично радуясь, что одежда отлично скрывает следы позавчерашнего времяпрепровождения. Но при этом все равно ощущая себя женщиной легкого поведения. Хм-м, женщиной... Звучит.

Я медленно спустилась с лестницы и замерла, всеми силами пытаясь вспомнить, где здесь может быть вода. В задумчивости я пересекла гостиную, растеряно остановилась у стола и уставилась на два глиняных кувшина, стоящих на нем. Что за дела? У нас появилась скатерть-самобранка? Я осторожно нагнулась и принюхалась. В этом доме с неизвестными жидкостями стоит быть крайне осторожной. Первый кувшин пах... ничем. Похоже, просто вода. Я передвинулась ко второму, этот пах яблоком. Выпрямившись, я в задумчивости пожевала губу. После вчерашней попойки мысли в голове ворочались медленно и с неохотой. Откуда это все здесь вообще взялось?

Ответ обнаружился почти мгновенно, когда до меня наконец дошло, что одним из кувшинов к столу прижата небольшая бумажка. Осторожно выудив ее, я развернула записку.

"Думаю, тебе пригодится, — сообщали каллиграфически ровные буквы. — Буду поздно, не жди.
Трисс."

Я едва не застонала. Пусть только Саския легализует однополые браки в своем новоиспеченном королевстве, и я женюсь на этой женщине. Да простит меня Геральт. Я сгребла добычу со стола и поспешила обратно.

— Тебя только за смертью посылать, — сообщил женский голос из-за двери, когда я предприняла попытку распахнуть ее без помощи рук и просунула в щель ступню.

— Ну а ты как думала, я же медиум, — с третьей попытки дверь все же поддалась, и я ввалилась в комнату.

— Спасительница! — слабо подал голос Лютик.

Сначала бард попытался сесть, но остановился на середине и вновь растянулся на полу. Я предусмотрительно зажала полу рубашки между ног и доковыляла до кровати уже так. С разочарованным вздохом менестрель, все же, принял сидячее положение.

Отставив яблочный кувшин на край стола, я плюхнулась на матрас, отхлебнула воды и передала эстафету страдающему барду, уставившемуся на меня глазами несчастного голодного щенка.

— А во втором чего? — поинтересовалась Даэр, решительно отбирая кувшин у блаженно улыбающегося Лютика.

— Сидр. Яблочный, — уверенно сообщил Золтан.

— Откуда знаешь? — эльфка удивленно воззрилась на краснолюда.

— Нюх не пропьешь! — гордо сообщил Хивай.

— Это точно, — Лютик согласно кивнул. — Выпивку он чует, как хряк трюфели.

Даэр прыснула, протягивая кувшин краснолюду. Я же вновь забралась под одеяло и лишь тогда уселась по-турецки.

— А как ты нас вчера нашел? — не выдержала я, ибо память напрочь отказывалась мне помогать. — Тоже по запаху?

***

— Да мне в два сада залезть пришлось, чтобы этих, d'yeabl их побери, цветов набрать!

— Зачем в два-то? — задумчиво поинтересовалась я, буравя взглядом плескавшуюся на дне стакана жидкость. — В первом мало цветов было что ли?

— Да не, — Элеас махнул рукой, — если б меня там заперли, я б их месяц есть смог. Только там кроме цветов еще собака была. Она потом половину штанины себе как трофей оставила.

Я прыснула, представив себе улепетывающего от разъяренной псинки эльфийского романтика, и с отвращением пригубила водку.

— А дальше что? — поторопил остановившегося рассказчика Лютик.

— Дальше? — эльф посмурнел, как туча перед тропическим ливнем. — Отправила меня a d'yeabl aep arse. Любовь ее, говорит, не интересует.

— Бабы... — тоскливо начал бард, но замолк, поймав мой взгляд.

— Мужики, — я передразнила тон менестреля и залпом осушила стакан, тут же запуская трансформацию своего желудка в кратер вулкана. Чего не сделаешь ради зрелищности момента...

Мужская часть понимающе закивала и синхронно опустошила свои стаканы.

— Ну вы гляньте! — весело пробасило новое действующее лицо. — Солнце не село, а эти уже надрались!

— Глупые шаблоны, — тоскливо отозвалась я, — свободные личности пьют, когда им заблагорассудится.

Лютик, Элеас и новоприбывший Золтан уставились на меня в, мягко сказать, легком недоумении.

— Ты точно пила? — подозрительно уточнил краснолюд.

— Ну да, — я растерянно пожала плечами, — а не видно разве?

— Скажи что-нибудь, — вместо ответа потребовал бард.

— Эйяфьятлайокудль, — выдала я первое пришедшее на ум, все еще не понимая, что от меня хотят, и ойкнула.

— Кремень, — присвистнул Хивай. — Ну вы даете, вдвоем девку напоить не можете. Чего за повод-то?

— У нас здесь собрание клуба разбитых сердец, — печально вздохнула я. — Сидим и жалуемся на жизнь и некоторых конкретных личностей.

***

— ...Тихо сделалось, как в могиле, и тут старый Брегенригс говорит "Настоящий краснолюд обязан в шахте работать, а не гоняться за славой на войне". И подали похлебку, черную, что твой уголь.

— А что не так с похлебкой? — полюбопытствовала я, внимательно наблюдая за рукой Лютика, наполняющей мой стакан. Напоить меня пока что стало первоочередной задачей всех собравшихся за столом мужчин.

— Краснолюдская традиция, — пояснил бард. — Черная похлебка в знак отказа. Уж не знаю, на чем они ее там готовят, но чернющая зараза, как смола.

Золтан сокрушенно кивнул и продолжил:

— "А теперь поедим!" — говорит, и выхлебал целую миску этих помоев! Козел старый, чтоб ему эта его шахта на бошку обвалилась! И ведь едва тестем моим не заделался!

Краснолюд в сердцах стукнул кулаком по столу и махом осушил свой стакан. Отобрал у Лютика бутылку, вновь наполнил и вновь же выпил залпом. Я следила за этими махинациями с выражением немого уважения.

Бард поднял свой стакан и с долей неуверенности предложил:

— За любовь?

Пара тяжелых взглядов, тут же направленных в его сторону, ясно дала понять, что их обладатели сарказма не разглядели. Я же решительно выдохнула и, едва не поперхнувшись, влила в себя алкоголь.

— Рукавом занюхни, — хохотнул Хивай, наблюдая за моим лицом. — Хорошо пошла?

Я отрицательно помотала головой, мысленно уже подыскивая место, чтобы вывернуть желудок.

— Привыкнешь, — с видом эксперта заверил краснолюд.

— Сомневаюсь, — жалобно прохрипела я, отнимая руку от лица.

Судя по заметному оживлению в таверне, солнце уже начинало садиться. Тяжелая дубовая дверь хлопала все чаще, впуская в помещение все новых посетителей. Обычно в большом скоплении людей я не чувствовала себя комфортно от слова "совсем". Но сейчас все было по-другому. Душное помещение с приглушенным светом закопченных ламп казалось до странности уютным. Возможно, дело было в медленно затуманивающем мозг алкоголе. По крайней мере мои... собутыльники, похоже, уже расслабились и разделяли это ощущение.

— Тоска зеленая, — Золтан отхлебнул водки, — чтоб ее черти задрали. Лютик, сбренькай нам чего-нибудь.

— Запросто, мой чуждый всему возвышенному друг — бард на пару секунд изобразил оскорбленность, а затем все же извлек на свет лютню.

— Ни слова про любовь, — хрипло предупредил Элеас.

— Дохляк эльфский дело говорит, — деловито кивнул Золтан.

Уже занесший руку над струнами Лютик растерянно замер, переводя взгляд с одного лица на другое.

— Вот хрен моржовый, — Хивай раскатисто захохотал, — ты ж других и не знаешь.

Бард возмущенно раздул ноздри, но поразившая его в самую голову идея оказалась сильнее:

— Гвиневра, — прожурчал он, поворачиваясь ко мне, — потешь наш слух, прелестная нимфа.

— Чем? — я удивленно заморгала в попытке сообразить, при чем здесь, собственно, я.

— Тем, что поют на твоей родине.

— А-а... — я задумчиво пожевала губу. — Это можно. А ты будешь мне аккомпанировать?

— Вси... вся... всенепременно! Начинай, я присоединюсь.

Я прошерстила в голове все знакомые подходящие песни, старательно выцеживая из списка те, где я помнила больше одного куплета. Почему-то страх перед публичными выступлениями даже не пискнул в глубинах сознания. Я прочистила горло и набрала в легкие побольше воздуха:

— Сэр Джон Бэксворд собирал в поход
Тысячу уэльских стрелков.
Сэр Джон Бэксворд был толстым как кот,
А конь его был без подков.
Сэр Джон Бэксворд пил шотландский эль
И к вечеру сильно устал.
Он упал под ель, как будто в постель,
И там до Пасхи проспал.

Айлэ, айлэ, как будто в постель,
И там до Пасхи проспал.

Так налей, налей еще по одной,
С утра я вечно больной.

Я остановилась перевести дух. На последних строчках все расположившиеся неподалеку краснолюлы заинтересованно обернулись.

— Король Эдуард четырнадцать дней
Ждет Бэксворда отряд, — Лютик скользнул пальцами по струнам лютни. —
Десять тысяч копий, столько ж коней
Не пьют, не едят и не спят.
Король Эдуард восьмого гонца
Вешает на суку,
А Бэксворда нет, и вид мертвеца
Нагоняет на войско тоску.

Айлэ, айлэ, и вид мертвеца
Нагоняет на войско тоску.

Так налей, налей еще по одной,
С утра я вечно больной.

Бард уже окончательно подстроился под мой ритм, бородатые же слушатели примолкли с крайне внимательными лицами.

— Король Эдуард подписал приговор,
Пот утерев с лица.
"Сэр Джон Бэксворд — изменник и вор,
И плаху ждет подлеца!"
Сэр Джон в Уэльсе спит на траве,
И шлем у его плеча.
И не ведает, что по его голове
Плачет топор палача! — не сдержавшись я показательно стукнула ребром ладони о столешницу.—
Айлэ, айлэ, по его голове
Плачет топор палача!

Так налей, налей еще по одной
С утра я вечно больной.

Голос звучал уже сильнее и увереннее. Стоит признать, внимание мне сейчас весьма льстило.

— Лорд-канцлер Кромвель с войском спешит
К ущелью, где спит Бэксворд.
Королевский указ к уздечке пришит
У каждой из конских морд.
Войско идет, кончается год,
В Лондоне войска нет, — сопротивляться эмоциональному накалу не выходило напрочь, и, хлопнув по столу уже всей ладонью, я повысила голос. —
А французский флот переплыл Ла-Манш
И занял цветущий Кент!

Айлэ, айлэ, переплыл Ла-Манш, — проникшиеся бородачи как по команде дружно громыхнули кружками с пивом о столы, —
И занял цветущий Кент!

Так налей, налей еще по одной,
С утра я вечно больной.

Голова закружилась, и я глубоко вдохнула, пытаясь восстановить дыхание перед следующим куплетом. Мимо нашего стола, распространяя стойкий запах духов, пронесся вихрь темной ткани и растрепавшихся выбеленных перекисью волос. Звонко чихнув от перебравшей с ароматом мадамы, я продолжила уже более тихим голосом:

— Сэр Джон в Уэльсе спит в кандалах,
Спиной опершись на ель.
А войско гуляет в уэльских лугах и пьет бэксвордовский эль.
Лорд-канцлер Кромвель в Лондон спешит
С мешком у луки седла.
А круглый предмет, что в мешке зашит, —
Голова Бэксворда, ха-ха!

— Айлэ, айлэ, — один за другим подхватили краснолюды, вновь готовя кружки, — что в мешке зашит, —
Голова Бэксворда, ха-ха!

Так налей, налей еще по одной,
С утра я вечно больной.

Не удержавшись, я похлопала своему крайне довольному бэк-вокалу и продолжила:

— Король Эдуард в Париж привезен,
В железный ошейник одет.
А все потому, что в войске его
Джона Бэксворда нет.
А все потому, что забыл король,
Присказки древней слова.

Что покуда пьет английский народ — Англия будет жива!
И покуда пьет французский народ — Франция будет жива!

— Вот это правильно! — пробасил кто-то из краснолюдов.

— И покуда пьет ирландский народ — Ирландия будет жива!
И покуда пьет японский народ — Япония будет жива!
Но покуда пьет российский народ — планета будет жива!

Я вдохнула и продолжила:

— Так налей, налей еще по одной,
С утра я вечно больной.
И еще, и еще, и еще по одной,
Пусть буду я вечно больной...
И вечно хмельной!**

Только сейчас до меня дошло, что допевала я уже стоя. Я развела руки в стороны и скромно заметила:

— Не стоит аплодисментов.

В качестве альтернативы собравшиеся вновь застучали кружками о столы.

— Выпьем! — взревел Золтан, и по залу пронесся одобрительный гул.

Я с хохотом плюхнулась обратно на стул. И почти мгновенно оказалась в кольце чьих-то тонких, но удивительно сильных рук.

— Тебя я уже видела сегодня, — задумчиво сообщила Даэр, упираясь подбородком мне в плечо, и повернулась к Элеасу, — тебя тоже. О, а вот красавчику и бородачу привет.

Она отлепилась от меня и, нашарив глазами свободный стул, плюхнулась между Золтаном и Элеасом.

— Давно ты здесь? — поинтересовался эльф.

— И, что куда важнее, как стоить называть прекрасную милсдарыню? — влез мгновенно засверкавший белозубой улыбкой Лютик.

— Просто Даэр сойдет, — отмахнулась эльфка, — и да, давно. Извини-ка... — ловким движением пальцев она выхватила стакан у зазевавшегося скоя'таэля, махом осушила и занюхнула рукавом. — На обратно. Знаете, что я вам скажу?

— Ну? — настороженно поинтересовалась я.

— Если вам кто возьмется рассказывать, что чародейки доступные и безотказные — смело давайте этой падле в морду. Я вот лично так и сделаю, когда вспомню, кто мне про это наплел. Все они стервы. Ну ты-то не чародейка, — быстро добавила она, обращаясь уже непосредственно ко мне.

— Ага. Чего там стряслось-то?

— Водка у вас закончилась, вот что, — с сожалением сообщила девушка, заглядывая в бутылку.

Я молча протянула ей свой стакан.

— Другое дело! Так вот, видала ту стерву, что здесь недавно пронеслась?

— Блондиночка? — уточнил Лютик.

— Она самая, — Даэр кивнула. — Чтоб ею накеры подавились. Часа два эта зараза хлестала вино и болтала. Болтала и хлестала вино. И болтала. И болтала...

— А чего сбежала-то? — полюбопытствовал Золтан.

— Ты не выдержала и дала ей в морду? — выдвинула свое предположение я. Судя по все еще дергающемуся нижнему веку эльфки, такой вариант развития событий выглядел вполне правдоподобно.

— Не, хотя уже хотела. Просто "она не такая". Мать вашу, ну я сейчас не могу... Трактирщик! Тащи водку!

Я старательно изобразила приступ кашля, а вот уже более захмелевший Элеас не выдержал и заржал в кулак. За что, впрочем, тут же схлопотал затрещину.

— Не зли меня, — угрожающе предупредила Даэр, откупоривая принесенную бутылку.

— Да сдалась тебе эта пергидрольная, — миролюбиво заметила я.

Эльфка несколько секунд задумчиво поморгала, залпом влила в себя водку и согласно кивнула.

— А вы чего, так и сидите что ли? — наконец поинтересовалась она.

— Вроде того, — я приняла стакан из ее рук.

— Мда-а... Весело.

— А чем еще занимаются в тавернах? — полюбопытствовала я. Период, когда мне хотелось просто сидеть и страдать над своей горькой долей, плавно сходил на нет.

— Пьют, — Даэр тут же загнула один палец, — бьют друг другу морды, но до этой стадии мы еще не досидели... О, в кости играют!

— Покер на костях? — уточнила я.

Эльфка уже набрала в рот водки, так что просто кивнула.

— Я даже вижу где, — сообщил Лютик, кидая взгляд куда-то в дальний угол.

— Наши там, — вставила наконец сглотнувшая Даэр, — Они в город выползают только по праздникам, так что вы при историческом событии присутствуете.

— У вас что, в затопленной деревне роса на цветах закончилась? — Золтан усмехнулся в усы.

Несколько секунд лицо эльфки напоминало непроницаемую маску, а затем она вдруг расхохоталась:

— А ты мне нравишься! В общем решено, отрывайте жопы, пока корни не пустили, и пошли-пошли.

Девушка с удивительной для кого-то, в ком уже плескалось такое количество алкоголя, ловкостью уцепила меня под руку и потянула за собой.

Игра за нужным столом уже шла вовсю. Эльфы и краснолюды галдели и переругивались, отсчитывая монеты, и я запоздало припомнила, что мой кошелек на поясе набит отнюдь не туго.

— А они не будут против меня? — догадалась поинтересоваться я, когда до цели оставались считанные метры.

— Не переживай, как родную примут. Ну, может и не совсем... Но нормально.

— С чего ты уверена?

— Ты ж девчонку с ребенком спасла, дуреха, — Даэр явно искренне поражалась, что ей приходится объяснять столь очевидные вещи.

Просто поразительно, какие "двери" передо мной открыло одно совершенно спонтанное решение. Я сдула с лица прядку волос и встала рядом с эльфкой.

— Эй! — скопление нелюдей дружно повернулось в нашу сторону. — Мы к вам. А вот это Говорящая, — девушка хлопнула меня по плечу так, что я едва не просела. — Любите, жалуйте, руками не трогайте.

— Дамы, — запах крепкого алкоголя и мгновенно оказавшаяся на талии рука. Даже если бы я не услышала голоса, сомнений в личности подоспевшего не осталось бы никаких.

— Убери клешни, taedh, — сквозь зубы процедила эльфка.

Вышедший вперед Лютик поднял руки в примиряющем жесте, а когда Даэр, громко фыркнув, двинулась к освободившемуся месту за столом, вполголоса радостно сообщил мне:

— Видела? Я ей понравился!

— Угу-м, — я старательно задавила в себе улыбочку. По-видимому, из произошедшего за столом разговора захмелевший бард не сдал никаких выводов. Быть хорошим человеком и сказать ему в лоб? Пожалуй, пока нет.

— Вы чего, решили до прихода кабана Хенсельта ждать? — подала голос Даэр. — Сыграет здесь кто-нибудь со мной или кишка тонка?

Я скрестила руки на груди и тихо присвистнула, наблюдая за садящимся напротив девушки эльфом.

— С твоим везением только в кости и играть, надеешься, что что-то изменится?

Даэр хищно прищурила миндалевидные глаза и нависла над столом.

— Умничать будешь с теми, кто тебе пеленки не менял.

Киаран пожал плечами.

— Какие ставки? — эльфка плюхнулась обратно на место.

— Брось, я же знаю, что ты пыталась споить ту магичку.

Даэр чертыхнулась, но не сдалась:

— На желание.

Скоя'таэль задумчиво обвел взглядом собравшихся вокруг эльфов и краснолюдов.

— Пускай поцелует любого, — хохотнул уже вполне знакомый мне краснолюд. Кажется, Одо.

Судя по движению губ, девушка шепнула что-то вроде "убью, предатель".

— Точно, — Киаран довольно кивнул. — Можешь уже начинать выбирать.

Даэр наигранно ухмыльнулась и прошипела:

— Ну готовься, засранец.