Птица сидит на спинке кресла. Она такая черная и гладкая, что в неверном свете свечей кажется чем-то потусторонним. И уж тем более ей совсем не место в спальне Стража-Командора. Элисса замирает, привычно растворившись в тенях, напряженно разглядывает ночную гостью. Ворона поворачивает голову, блестя то одним, то другим глазом в попытке увидеть исчезнувшего вдруг человека, недоуменно каркает. Элисса выходит из тени и тихо, остро ощущая идиотизм ситуации, спрашивает:

      — Морриган?

      Птица снова каркает, но превращаться в болотную ведьму не спешит. Элисса досадливо вздыхает: к Морриган у нее накопилось достаточно вопросов, но, очевидно, это все же обычная ворона. Почти обычная, зачарованная на определенное место, птица-посланник с секретным посланием. А, по мнению Элиссы, такие послания никогда не бывают хорошими.

      Отвязывая с ноги птицы трубку с письмом, она замечает вытравленный на серебряном колечке герб и хмурится в недоумении. Киркволл. Что может Киркволлу понадобиться от Стража- Командора Ферелдена? Ведь ясно, что такую зачарованную птицу может себе позволить лишь кто-то очень влиятельный.       

      Элисса сгоняет с кресла ворону, и та с оскорбленным карканьем устраивается на спинке кровати, мстительно нагадив на покрывало. Страж брезгливо морщится, но тут же забывает о ней, разглаживая на столе туго скрученные листы. Бумага тонкая, белая и очень дорогая, а еще… пустая. Только одна строчка сиротливо приткнулась вверху первого листа: «Сэр Пушистохвост передает привет». Элисса с минуту просто разглядывает загадочную надпись. А потом, наклонившись почти вплотную к листу, шепчет: «Сэр Ланселап». Бумага подергивается мутной пеленой, сквозь которую проступают слова.       

      «Дорогая моя Леди! Я знаю, что поступил неучтиво, самовольно покинув Башню Бдения. Но, поверь, на то были серьезные причины. Впрочем, ты можешь возразить, что еще более неучтиво нарушать молчание вот так, спустя столько лет. Однако же на это тоже есть серьезные причины, сама понимаешь. Так уж вышло, что будучи дружен с Защитницей Киркволла Хоук, недавно я посетил чудеснейшее место – тюрьму Серых Стражей в Виммаркских горах. И вот, пишу я эти строки и очень надеюсь, что ты сейчас поднимаешь недоуменно брови. Потому что если тебе было что-то об этом гостеприимном местечке известно, то я буду очень разочарован в тебе…»      

      Элисса читает письмо дальше, бледнея с каждой страницей. Дочитав, некоторое время просто сидит с закрытыми глазами, прислушиваясь к себе, до боли прикусив нижнюю губу. Потом перечитывает еще раз. Что ж, в отличии от Андерса и Хоук, у Командора Серых Стражей Ферелдена есть кому задать вопросы о тайнах Виммаркской тюрьмы.

      Элисса встает из-за стола и подходит к массивному окованному сундуку, сплошь покрытому тевинтерскими рунами. Иногда она про себя называет этот сундук своей сокровищницей — его содержимое вполне себе потянет на то, чтобы скупить половину Ферелдена. От сундука разит магией так сильно, что Элисса невольно кривится. На нем нет замка, лишь углубление на крышке по форме ладони, усеянное тонкими шипами.       

      Вздохнув, кладет руку на крышку, чувствуя множество уколов. Кровь быстро напитывает руны, и крышка подается вверх. Внутри лежат кинжалы, амулеты, кольца — уникальные творения гномских, эльфийских и человеческих магов и кузнецов. Разнообразие форм и материалов, буйство красок, предназначенные лишь только для того, чтобы отнимать чью-то жизнь. Элисса вынимает из сундука кинжал в богато изукрашенных ножнах и костяной амулет в виде спирали. Воздух вокруг амулета слегка дрожит и все время кажется, будто завитки спирали меняют свое положение.

      Кинжал слишком короткий для того, чтобы было удобно сражаться, да и балансировка у него откровенно плохая, но зато одного удара достаточно, чтобы надолго обездвижить кого угодно, а амулет этого кого угодно эффективно лишит магии. Веские аргументы в сражении с сильным магом. Все это ей понадобится позже, на Глубинных тропах, а сейчас нужно многое подготовить. Элисса тщательно заворачивает кинжал и амулет в одну из чистых рубах и прячет на дно походной сумки. Пора навестить обитателя самого верхнего этажа Башни Бдения.

      Маг появился в Башне Бдения спустя год после битвы за Амарантайн, поселился практически под крышей Башни и начал проводить какие-то опыты. Подниматься к нему было строжайше запрещено самим Стражем-Командором, что сразу же вызвало волну нездорового любопытства среди прислуги. А, учитывая, как каменел лицом Натаниэль и кривился Андерс при каждом упоминании нового жителя Башни, выдвигались самые разнообразные версии, включающие магию крови, демонов, поедание младенцев и порчу коров. Однако маг вел себя тихо, младенцы в округе не пропадали, коровы исправно доились, и вскоре про него позабыли все, кроме повара и пары служанок, оставлявших еду перед дверью, ведущей к лестнице наверх.

      Полсотни кривых, истертых временем ступенек Элисса проходит не замечая, полностью погрузившись в мысли о том, как бы поправдоподобнее соврать о содержимом письма. Перед толстой дубовой дверью останавливается и делает глубокий вдох, как в детстве перед прыжком в реку. Дверь открывается легко — хорошо смазанные петли не скрипят.

      Архитектор что-то пишет в огромной тетради. Устрашающая вещь, по мнению Элиссы — кожаный переплет, желтые ломкие страницы, бурые потеки на обложке. Едва заметно он кивает в знак того, что заметил ее присутствие, но, судя по стоящей рядом колбе с тревожно-зеленой жидкостью внутри, продолжает делать заметки об очередном эксперименте с кровью Серых Стражей. Элисса смотрит на эту мирную картину, и с трудом сдерживается, чтобы не наброситься на него с истеричным: «Почему ты мне не сказал?! Я доверяла тебе!». Сдерживается, потому что ее много раз предупреждали, тот же Андерс, например. Потому что Логэйн когда-то сказал, что общая цель не означает доверия, чтобы она сама себе не думала. Потому что если он такой же, как и тот «Корифей», которого нашла Хоук, если вдруг его не удержит поводок Магии Крови, то нельзя подвергать опасности всю Башню Бдения.       

      — Нам… — Ее голос звучит гулко и напряженно. — Нам нужно будет спуститься на Глубинные тропы. Я получила письмо. От Авернуса.

      — Добрый вечер, Элисса. У него есть новые результаты?      

      Архитектор чуть склоняет голову набок и внимательно смотрит. Гарлок, живущий в Башне Бдения. Безупречно вежливое порождение тьмы. Постыдная тайна Стража-Командора Ферелдена. До письма Андерса Элисса была уверена, что другим Стражам не стоит рассказывать про сделку с Архитектором — они просто не поймут, почему она пошла на этот шаг. Теперь она сама не уверена, что знает причины своего согласия. Быть может, кто-то нашептывает ей нужные решения?      

      Пауза явно затягивается, Архитектор хмурит брови, вернее то, что могло бы быть бровями, если бы на его бледно-серой коже росли волосы. Элисса не знает, иллюзия это или он действительно что-то сделал с собой, но он всегда выглядит как вполне обычный человек. Очень высокий, очень бледный и худой, с изуродованным ассиметричным лицом, в поношенной коричневой мантии с капюшоном, но человек. Лишь только неестественно длинные пальцы с черными блестящими когтями напоминают о том, что он порождение тьмы. Он любит книги и масштабные планы, ему часто приходится объяснять смысл той или иной шутки. Возможно ли, что он тоже вступал в Золотой Город? Возможно ли, что он управляет ею так же, как то, другое порождение тьмы управляло несчастной Джанекой?      

      — Я не знаю.

      Она действительно ничего не знает о результатах работы Авернуса.

      — Я приду за час до рассвета. Будь готов.

      — Как скажешь, Страж. Элисса, — поправляет сам себя Архитектор, вновь берет перо и открывает свою огромную тетрадь.

      Элисса почти уже переступает порог, но вдруг резко оборачивается:

      — Знаешь, я давно хочу тебя спросить.      

      — Я постараюсь ответить на твои вопросы.      

      — Неужели ты совсем один такой? Неужели не появлялись другие разумные порождения тьмы? Как ты?

      Элисса судорожно вцепляется в дверной косяк, но выражение лица ее не меняется с доброжелательно-любознательного. Ей кажется, будто Архитектор слишком медлит с ответом. Он действительно задумчиво трет подбородок прежде чем произносит:

      — Нет. Ведь я бы помнил, если бы были, правда?

      — Конечно. Спокойной ночи. — Элисса учтиво прощается и с облегчением закрывает дверь.       

      Вновь полсотни ступенек, на сей раз вниз, пролетают мимо ее внимания. Она размышляет о предстоящем походе на Глубинные тропы, и все время какой-то частью своего сознания пытается уловить, услышать чужую волю. Но тщетно. Она не слышит ни шепота, ни тихой песни Зова — ничего кроме собственных мыслей.

      Спустя пару часов Элисса наконец заканчивает с распоряжениями, дописывает последние письма, в том числе и послание Первому Стражу относительно кандидатуры на пост Стража-Командора Ферелдена в случае, если она не вернется. Это письмо Элисса вкладывает в пухлый конверт, адресованный Натаниэлю.      

      Скидывая легкий кожаный доспех, про себя Элисса называет его «домашним», она невольно прокручивает в голове короткую беседу с Архитектором. Какая-то фраза не дает покоя, что-то такое, что даже изгаженное вороной покрывало не вызывает должного раздражения — она просто сдергивает его с кровати и отшвыривает, полностью погруженная в размышления. Долго смотрит на тени от почти угасшей свечи на потолке и стенах и с сожалением думает, что так и не побывала в Монтсиммаре.       

      Уже почти засыпая, Элисса понимает. Он не сказал «я бы знал», он сказал «я бы помнил».

Добровольное медицинское страхование. Компания - лидер рынка страхования.
_______________________________________

Примечания:

Архитектор http://s017.radikal.ru/i441/1505/77/277112023ac7.jpg