Дверь таверны со стуком отворилась, и прямо под ноги Фрейе упал здоровенный амбал. Он угодил точно в лужу, обильно расплескав вокруг мутную жижу, в которую превратилась дорога за время дождя. Мужик лежал на спине, так что ей было хорошо видно его залитое кровью лицо. Она не пошевелилась. Разбитый нос не входил в перечень травм, с которыми может справиться только чародейка-целительница. Кроме того, ей просто не хотелось помогать этому типу. За время своих странствий Фрейя слишком часто встречала таких вот громил и не питала к ним ни малейшей симпатии. На пороге показалась высокая красивая девица в доспехе и с мечом на боку.

      — Привет, — жемчужно улыбнулась она и пнула бесчувственного амбала. — Надеюсь, теперь он хоть задумается, прежде чем называть незнакомую женщину шлюхой.

      — Сомневаюсь, — покачала головой Фрейя и, прищурившись, посмотрела на лежащего без движения мужика. — Но хотя бы ему будет больно очень-очень долго. Оскольчатый перелом лучевой кости, не считая синяков, ссадин и нарушения целостности хрящей носа, в народе именуемое переломом носа.

      — Медичка? — поинтересовалась воинственная дева.

      — Целительница.

      Девица присвистнула, с уважением глядя на Фрейю. Подошла ближе, по пути еще раз пнув амбала сапогом с металлическими пластинами, и совсем по-мужски протянула руку. Рукопожатие вышло таким крепким, что Фрейя чуть поморщилась, но с удовольствием приняла приглашение присоединиться к ней за трапезой.

      — Саския, — снова улыбнулась девица, когда они уселись за стол. — Отринув скромность, считаю себя странствующей воительницей.

      — Фрейя. Не без должной скромности считаю себя странствующей целительницей.

      Саския расхохоталась, хлопнув ладонью по столешнице с такой силой, что вино выплеснулось из глиняного кубка, растекшись розоватой кляксой. Было похоже на одну из картинок мэтра Роршаха. Фрейя перевела взгляд на саму Саскию. У нее были ослепительно белые зубы и гладкая здоровая кожа. «Поразительно, — подумала Фрейя, чувствуя легкий укол зависти, смешанный с профессиональным интересом. — Поразительно, откуда у крепкой, скорее всего, деревенской девки такая кожа и такие зубы? Магия? Или все же хорошая генетика?»

      Сама Фрейя, даже будучи дочерью сильно обнищавшего барона, не могла похвастаться такой хорошей генетикой. Конечно, едва в Аретузе стало понятно, что из нее выйдет немалый толк, ее внешность магически подправили, выравнивая, отбеливая, добавляя объемов там, где этих объемов отродясь не предполагалось. Чародейка должна быть необыкновенно красива, практически идеальна — это цеховой знак, отличие от остальных смертных. Ей, можно сказать, просто сказочно повезло, ибо коррективы носили лишь косметический характер — ей не ломали ноги, не резали горб, не выращивали на лице и теле новую кожу взамен побитой оспинами или шрамами, не морили голодом, сужая пищевод так, что в буквальном смысле кусок не лез в горло. И сейчас, глядя на искрящуюся здоровьем Саскию, с аппетитом поглощающую кусок жареной баранины, ей становилось вдвойне жаль чародеек, которым пришлось через все это пройти.

      Сидя за небольшим столом в самом углу зала, они болтали о том и о сем, словно две подружки, давно не видевшиеся, но хорошо знакомые. С Саскией было на удивление комфортно. Постепенно разговор перешел из шутливого в более-менее серьезный.

      — Преклоняюсь перед твоей смелостью, Фрейя. Непросто быть двимвеандрой, да еще целительницей во время войны, совсем непросто. — Саския погрозила ей обглоданной костью. — Путешествовать одной молодой чародейке сейчас крайне опасно. Ты не думала осесть в каком-нибудь тихом месте?

      — Думала, конечно. Но где сейчас найдешь тихое место? После Таннеда на чародеев смотрят с подозрением, а кое-где с откровенной враждой.

      — Верген.

      Саския опустила подбородок на сцепленные пальцы и очень внимательно смотрела на Фрейю.

      — Верген? — удивилась чародейка.

      — Да. Опасно сейчас везде, тут ты права. Но вот что касается вражды. Верген — краснолюдский город, там никто не будет тебе враждебен. И даже наоборот, учитывая тот факт, что среди краснолюдов не бывает владеющих Силой. Что-то мне подсказывает, что в Вергене будут счастливы собственной целительнице.

      — Как-то слишком гладко у тебя выходит. А если там уже есть свой чародей?

      — Не беда, — отмахнулась Саския, — здоровая конкуренция — двигатель прогресса.

      Фрейя повертела в руках кубок с вином, раздумывая над ее словами. Пригубила, кротко опустив ресницы, всей кожей ощущая пристальный взгляд Саскии. В принципе ей было все равно куда идти, экзамен на звание мастера был назначен на Саовину, а до того еще более полугода. Которые предстоит как-то прожить. Предложение (а в том, что со стороны Саскии прозвучало именно предложение, Фрейя не сомневалась) направиться в Долину Понтара и начать там постоянную практику звучало заманчиво. Даже слишком. Но ее заинтересовали нюансы, например, где странствующая воительница научилась так складно говорить.

      — Если я правильно поняла, ты направляешься в Верген и предлагаешь мне присоединиться. Так?

      Саския кивнула, вновь продемонстрировав ровные жемчужно-белые зубы. Глаза у нее были изумительного сине-голубого цвета, бездонные, как небесная высь.

      — Но почему именно мне? Мы знакомы едва ли больше пары часов.

      — Мой внутренний голос подсказывает, что ты — именно тот человек, кто нужен мне в спутники. А мой внутренний голос никогда не ошибается. У меня нюх на хороших людей, если можно так выразиться.

      — Воительница и целительница. Недурная компания, — пробормотала Фрейя.

      — Вот именно. Я не дам тебя в обиду.

      — Ну и славно. Завтра с утра обсудим детали. А теперь, с твоего позволения, узнаю у хозяина, есть ли свободная комната. — Фрейя протяжно зевнула, прикрывшись ладошкой. — Не знаю, как ты, а я зверски устала.

      Она встала, выбираясь из-за стола. Саския тоже привстала, удерживая чародейку за запястье. Ладонь у нее была теплая, большая, похожая на мужскую, с длинными пальцами и коротко обрезанными ногтями. Она смотрела Фрейю долгим немигающим взглядом, почему-то вызывая ассоциацию с лежащей на солнце рептилией. И почему-то это было приятно.

      — У меня в комнате достаточно места для нас обеих.

      Небесная глубина взгляда Саскии завораживала. Фрейя облизнула губы, чувствуя, как внизу живота скручивается жаркий и тугой клубок возбуждения. Учась в закрытой школе для девочек-чародеек, практически невозможно было остаться невежественной в области чувственных удовольствий. Да и Коралл, порвав с очередным любовником, частенько восстанавливала душевное равновесие в объятиях своих учениц. Фрейя искренне любила секс с мужчинами, но и перспектива провести ночь, а то и несколько, с женщиной, особенно такой, как Саския, ее вполне устраивала. Поэтому она просто кивнула в ответ. Слова были излишни. В ту ночь им вообще мало довелось говорить.

      Наутро, улыбаясь рассветному солнцу припухшими губами, Саския пришпорила коня, посылая в галоп — ее ждал Аэдирн. Рядом скакала молодая целительница с прозрачными, как речная вода, глазами и длинной темно-русой косой. У Саскии был отличный нюх на людей. И ей определенно нравилось, как пахла Фрейя.
_________________________________________________   
Примечания:

Двимвеандра — выпускница Аретузы, выбравшая стезю странствующего подмастерья. Система была заимствована из цехов. Во многих из них получивший звание подмастерья ученик обязан совершить странствие, во время которого он устраивался на временную работу в различные мастерские и к разным мастерам, то тут, то там, и, наконец, через несколько лет возвращался, чтобы держать экзамен на звание мастера.

Саовина — начало ноября.