Я ощущаю себя ничтожно малой крупицей в покрытой вечным мраком бесконечности. Здесь только я, я один, наедине с бескрайней бездной. Я ощущаю равномерное, мягкое тепло всюду вокруг меня. Я растворен в вечности.
Что-то меняется, становится не таким, как прежде — вечность уже не кажется мне столь бескрайней, она словно сжалась до размера комнаты. Внезапно яркая вспышка света ослепила меня. По прошествии нескольких мгновений, я, все более отчетливо, различаю контуры пехотинца Альянса, фигурки, находившийся у меня в руках.
«Уровень 22» — гласила надпись на стене напротив меня. Мне 11 лет, я на одном из верхних уровней исследовательского комплекса «Сияние» — орбитальной исследовательской станции, дрейфующей в непосредственной близости от звезды «Геката». Мы с родителями переехали сюда, когда мне было 4 года. Это было связано с их очередным научным проектом. Никогда не было желания вникать в подробности, потому как я, мягко говоря, не тяготел к науке. Всегда мечтал стать крутым парнем с большой пушкой, вступить в ряды Альянса.
Сижу у немалых размеров окна, глядя в космическую бездну, усеянную звездами. Корабли нечасто проходили в обозримой близости от станции, поэтому, всякий раз, когда такое случалось, это было настоящим событием. Я внимательно разглядывал контуры судна неспешно проплывающего, где-то вдали, не отходя от окна до тех пор, пока не потеряю корабль из виду. Как правило, попадавшиеся мне экземпляры принадлежали к классу грузовых. Обычно, их сопровождала стайка истребителей. Эх... как бы мне хотелось увидеть судно кварианского флота... говорят, они крайне необычны...
Тем временем, вдали стали все более различимы контуры приближающегося корабля. Он заметно отличался от тех, что мне приходилось наблюдать ранее. Одно было ясно точно —судно явно не транспортное или грузовое, и это только придавало интереса происходящему. Я замечаю, разве что, странное кхм... подобие кольца, опоясывавшего судно, с торчащими из него... конструкциями, более напоминавшими шипы.
Что-то сверкнуло в носовой части корабля. Яркий желтый луч ударил где-то подо мной — в нижние уровни станции. Все вокруг содрогнулось. «Отец...» — промелькнуло в моей голове. Оглушительный рев сирены прервал мои мысли. Я вскакиваю на ноги. Кругом, все залито ярко красными сигнальными огнями.

«Внимание! Опасность разгерметизации! Всему персоналу проследовать к аварийным подъемникам для дальнейшей эвакуации! » - сообщает по интеркому монотонный женский голос.

Я со всех ног бегу по коридору в сторону лаборатории, где должна была работать моя мать. Люди бегут мне навстречу. «22-43...22-44...22-45...» — проносятся перед моими глазами номера, над распахнутыми дверьми лабораторных помещений. «71...где же ты... ну давай же!». Я не заметил, как кто-то схватил меня за руку. Слава Богу — я нашел ее. Мы бежим по длинному коридору лабораторного комплекса, я крепко держу ее за руку. Нескончаемые залпы лучевого оружия, вновь и вновь, сотрясают станцию. Я чувствую, как вибрации проходят по металлическим листам, покрывающим пол, проникая прямо внутрь меня. Голос из интеркома невозмутимо сообщает: «Опасность! Разгерметизация уровней: 15...16....17...18...19...». Кругом люди. Они бегут. Они в панике. Как и мы. Кто-то падает на пол, отчаянно пытается подняться на ноги. Никто не пытается им помочь... Они кричат. Но я не слышу их, не слышу себя; этот голос из интеркома... выделяется на первый план... я слышу только его... финальный отсчет моей жизни... Уже совсем близко. «...Разгерметизация двадцать первого уровня...»
Я ударился обо что-то ногой. Падаю, выронив из плотно сжатого кулака фигурку солдатика. Мама помогает мне подняться, пропуская меня вперед себя. Мы почти добежали. Сильная встряска отбрасывает меня вперед, в сторону лифта, ударяя о твердую стену. Я более не чувствую ее руки. Оглушительный скрежет металла раздался позади меня. «Потеря атмосферы на уровне 22!» Я вижу огромную брешь в дальнем конце коридора. Подобно черной дыре, она затягивает в себя все, что находится в зоне досягаемости, стремительно поглощая пол, потолок и стены. Металлические листы отслаиваются, подобно фольге. Сталкиваясь друг с другом и элементами конструкции, они устремляются в бескрайний космос.
Сопротивляясь потоку, моя мать ухватилась за торчащий из стенной обшивки кабель. Я хотел было бежать к ней, но возникший передо мной энергетический барьер, преградил путь, окрашивая внешнюю часть коридора в ярко-синие тона. Она что-то кричит мне, но силовое поле блокирует звуки. Ее глаза тускнеют, руки ослабевают, отпуская кабель. Поток уносит ее во тьму, скрывая в массе обломков, но я еще вижу перед собой глаза... ее голубые глаза... Кто-то схватил меня под руки и затаскивает в цилиндрическую капсулу лифта, где находятся все, кто сумел добежать. Двери смыкаются. В глазах темнеет. Вечность вновь поглотила меня...
Снова перемены. Звук, с каждым мгновением все более отчетливый — звон в ушах. Он все сильнее, все ближе. Слышатся множественные выстрелы очередями по три; определенно, винтовка «Защитник» — этот звук ни с чем не спутать. Мы на грузовом корабле, ведем бой с наемниками «Синих светил». Моя позиция на левом фланге под шквальным огнем — пули градом барабанят по фронтальной стороне контейнера, не превышавшего метра в высоту, за которым мне посчастливилось укрыться. Над головой проносятся пули. Так близко, что я ощущаю производимые ими колебания воздуха, колебания смерти, которая уже давно не вызывала во мне страха. Мне всегда удавалось ускользать от нее, но в этот раз все иначе. В этот раз мы будем в расчете...
Слышу крик турианца из встроенной в визор рации: «Ракетная установка! Это ML-77! В укрытие, черт вас де...». Раздался оглушительный взрыв, затмевая все ранее различимые звуки, теперь слившиеся в монотонный гул. Слышу звонкие удары падающих на пол термозарядов. По прошествии нескольких мгновений, различаю голоса:

Человек: «Щиты сбиты, я ранен...» <шипение>
Турианец: «Боец под обстрелом — прикрыть правый фланг! Снайперский огонь по тяжелой пехоте!»

Придя в себя, заряжаю термозаряды, воспользовавшись моментом, веду огонь, выглянув из-за укрытия. Несколькими точными очередями, мне удается нейтрализовать двух легионеров противника, при этом фактически лишившись щита. «Левый фланг — ракетная установка на 10 часов!» — сообщил турианец. За доли секунды я поворачиваюсь, наводя прицел на противника. Система прицеливания сообщает оптимальные координаты для выстрела, нажимаю на курок... осечка... перегрев... предыдущий термозаряд заклинил автоматику... Ставки сделаны...22 черное - ваша ставка проиграла...
Время течет так медленно, как будто вовсе остановилось, я вижу кратковременную вспышку позади вылетающего из пусковой установки снаряда, густые клубы дыма, плавно, неспешно следуют за ракетой, стремительно разрезающей пространство. Набирая скорость, снаряд нагревается, сбрасывая тонкий наружный слой, походивший на тлеющую бумагу, охваченную синим пламенем. И вот, он уже совсем близко; под утерянной внешней оболочкой, видна стального цвета сердцевина, как зеркало отражается в ней мое лицо. Не думал, что когда-либо увижу нечто подобное...
Достигнув меня, снаряд детонирует, распадаясь на множество осколков ничтожных размеров, освещенных ярко синим заревом разрывающегося ядра. Краски сгущаются, все кругом стремительно тускнеет, становится темнее, пока не исчезает вовсе. Я снова чувствую себя крохотной частичкой в бескрайней неопределенности.
Вдруг резкая скоротечная боль в области шеи ворвалась в мое сознание. Стоп. Я чувствую свое тело. Я... жив. С трудом открываю глаза. Больно смотреть. Опираясь спиной о стену, я лежу на искореженном взрывом полу, наблюдая себя в чьей-то тени. Подняв голову, вижу человека, склонившегося надо мной. Судя по эмблеме, наемник «Синих светил». Он нехотя изучал голографический жетон, мгновение назад сдернутый с моей шеи. Позади него, осматривая тела погибших членов моего отряда, блуждали остальные. Я насчитал троих. Заметив, что я пришел в себя, наемник отскочил назад и выхватил пистолет, наставив его на меня.

«Твою мать...» — произнес он — «Командир, один живой!»
«Живой?!» — послышалось в ответ — «Пленный боец спецподразделения Альянса... ценное приобретение. Доставьте его на склад.»
— Что с остальными?
— Избавьтесь от них.

Затем, последовал удар прикладом по голове. Сквозь пелену забвения, я слышу отрывочные фразы, эхом проявляющиеся в моем сознании: «..еще никому не удавалось взять в плен...»; «...информация в его голове стоит целого состояния...» «...предложение...» «...функционирует исправно....» Нас разбили... Это кажется невозможным, но я выжил... вновь.

Продолжение следует...