Раннее утро, туман, пробивается бледный рассвет. Над лагерем тишина. Алистер скучает на посту. Оживляется, заметив, что Эвлар уже покинул палатку, но тот лишь приветствует товарища жестом. Алистер нарочно дразнит пса Гарда, провоцируя того залаять. Эвлар подходит, чтобы обоих успокоить.

Эвлар: Вы всех перебудите. Тихо. /Постояв рядом, почёсывая ухо пса/. Вот вечный страж, которого не надо уговаривать ни на какие подвиги.

Алистер: Он добровольно. Мне же вечно достаётся вахта перед самыми тяжёлыми походами. / Эвлар не обращает внимания на это нытьё, но Алу хочется общения/. Что, командир, не спится в одиночестве?

Эвлар: Тебе поговорить охота? Посмотри лучше, какая красота и свежесть, как будто мора никогда и не было. Природа хочет мира.

Алистер: Не сердись. Ну что за блажь молчать? Мы намолчимся на том свете.

Эвлар: Верно... О чём ты хочешь говорить?

Алистер: Про Морриган расскажешь или нет? Ну, хватит без толку скрывать! Пока никто не слышит. Она всё-таки у тебя первая? Нет, правда? Давай, колись, мне любопытно. Эв, ты обещал.

Эвлар: Иначе от тебя невозможно отвязаться.

Алистер: Нехорошо напоминать, но лишь вчера кто-то сказал: «Дружище, если бы не ты»...

Эвлар: О, боги! Верно, эти подземелья не для эльфа, мне плохо там. И если бы не ты, дробящая темница, пущенная тёмным магом, удавила бы меня как цыплёнка... Что ж, я в долгу. Тебе нужна моя душа, великий исповедник? И на какую сторону её вывернуть?

Алистер: У тебя с Мо... Я знаю, знаю - кончено. И всё-таки такое не забудешь. Мне всегда было интересно, а ты не признавался. Ну, я догадываюсь, после битвы в Редклифе. Ночлег на высохшем болоте. Ведь это ж было в первый раз?

Эвлар: /загадочно улыбаясь./ В первый, второй и третий.

Алистер: Не огрызайся. Погоди, да ты не врёшь? Ты это... я правильно подумал? В первую же ночь ты отличился? Эвлар, такого не бывает.

Эвлар: Я тоже так считал. Но было по-другому. Мы оказались некими творцами разбушевавшейся стихии и не могли насытиться до полного изнеможения. Нам были не нужны слова, мы как-то знали о желаниях друг друга.
Впрочем, после Морриган сказала, что это влияние скверны.

Алистер: И в моих жилах бродит эта гадость. Значит, у меня тоже так получится? Ну... когда-нибудь.

Эвлар: Не сомневайся. Должна же быть хоть одна выгода от той гнусной кровавой выпивки, что настоятельно предложил нам твой Дункан.

Алистер: Ты шутишь... Всё равно не понимаю, как вы с Мо сошлись. Что у вас общего в душе? Ведь ты её терпеть не мог и, кажется, взаимно.

Эвлар: И ты её терпеть не мог. И тоже небезответно.

Алистер: Ну, так я с ней и не разговариваю. Разве только подколоть иногда. Ведьма – она и есть ведьма.

Эвлар: Прекрасная ведьма. Странно. Она мне сразу не понравилась, но даже не понравилась как-то особенно. Её колючий ястребиный взгляд... Уйти нельзя, забыть нельзя. И надо было мирно находиться рядом с ней. Но после, в разговорах, я понял, что она вовсе не стерва.

Алистер: Брось! Морри – и не стерва! Ещё какая!

Эвлар: Мне всё больше хотелось быть с нею рядом, а вскоре я почувствовал, что между нами молнии щёлкают. Какое-то время я с этим боролся, не веря. Но вдруг, однажды, как это у вас говорят? «башню снесло». Весьма точное выражение. Морриган сама сделала шаг навстречу и всё так завертелось... Как только лагерь затихал, а то и не дожидаясь этого, мы набрасывались друг на друга как огонь на солому. В разлуке же я задыхался и бесился. Меня тянуло вновь остаться с ней вдвоём. Но видно чувствовал, что это ненадолго, стремясь взять всё, что сумею.

Алистер: Зачем же вы тогда расстались?

Эвлар: Не знаю. Не пойму. Она стала дерзить без повода и ревновать к своей больной фантазии. Я даже думал... ну, может быть она...

Алистер: Вы сделали ребёнка? Впрочем, нет, конечно, ведь он бы уже дал о себе знать.

Эвлар: С ней невозможно стало говорить. Хотя я чувствовал, как её кровь кипит, когда мы прикасаемся друг к другу. Мне кажется, она в меня влюбилась и испугалась этого.

Алистер: То есть, вы ещё не влюбились, когда... И кто учил меня не разбрасываться чувствами? /язвительно/ Наверняка, ты очень сожалеешь о случившемся!

Эвлар: Скорее нет, чем да. Как будто это было запланировано кем-то свыше. И завершение романа меня не удивило. Ну, отказала женщина и раз, и пять, и десять, не объясняя, что к чему. Ведь всякое бывает. Пожалуй, я бы потерпел, тянул бы с разрывом и дальше, но когда Морриган принялась обвинять меня в связи с Лелианой...

Алистер: Не так уж она была неправа.

Эвлар: Какие глупости!

Алистер: Как только вы расстались, Зевран и Лелиана просто наперебой стали тянуть твоё внимание каждый к себе. Просто как собаки кость.

Эвлар: Ну и сравнение! Если намекаешь на Гарда, когда у него слюни бегут, то ты на него сам становишься похож, как только речь зайдёт о девчонках.

Алистер: Можно подумать! Кстати, Эвлар, а ты не отдашь мне Гарда, если мне всё-таки придётся стать королём?

Эвлар: Да, так и представляю Гарда во дворце... Бери, если он сам захочет.

Алистер: Захочет. Правда, пёс? Он любит меня больше всех.

Эвлар: Как вы все надоели со своей любовью! Особенно со сплетнями по поводу...

Алистер: Ну почему? Хочешь, и я что-нибудь расскажу. Ну, скажем, флиртовать-то мне немного доводилось. Это забавно. И целоваться. Правда! Я целовался с дочкой маркитантки прямо за повозкой. И ещё однажды, весьма нетрезвым, прижал монашку прямо в коридоре. Она сначала так в меня впилась, а потом вдруг оттолкнула и убежала. И ещё... А тебя только Морри научила?

Эвлар: Ты – редкий зануда, Алистер.

Алистер: Спасибо, мне уже говорили. Ты прежде даже не влюблялся никогда?

Эвлар: Нет, не всерьёз. Мечтал, конечно, фантазировал и ждал своей единственной. Но не... как ты сказал? не флиртовал. В меня была влюблена одна девушка, тоже колдунья, только эльфийская. Но я к ней не испытывал подобного. Она назло стала встречаться с Тамленом – моим товарищем. Выходит, все трое проиграли. Как сложно всё в любви...

Алистер: Куда уж проще! Ты бросил Морриган и тут же влез в палатку Лелианы. Нет, погоди, это, видать, Морриган тебя бросила, и ты поспешил ей отомстить.

Эвлар: Отомстить? Хотя... отчасти ты прав. Мне захотелось причинить ей боль. И вообще, пока мы ещё были вместе, я чувствовал, как моим разумом овладевает Дарэнтал – древняя злоба. Я перестал бояться чего бы то ни было, избавился от отвращения при виде ужасов войны и сам жаждал убивать. Это была не только святая месть врагам. Мне сделалось мало остановить их ударом острой стали, я сносил головы и вспарывал их животы, я отрубал куски их плоти и резал глотки, упиваясь видом хлещущей крови. И жертвами моей жестокости становились не только порождения тьмы. Вспомни хотя бы ту магичку в башне.

Алистер: Ты и жестокость! Не смеши меня, Эвлар. Ты умудряешься держать на поводке команду психов, готовых за полслова набить друг другу морду. Кто бы ещё сумел уладить смертельный спор храмовников и магов! А помирить долийцев с оборотнями – вот высший класс бескровной дипломатии! Ты остановил тысячелетнюю вражду, сделав чудовищ людьми.

Эвлар: Я перерезал бы всех оборотней. Я так и собирался сделать, Алистер. Ведь я – долиец, и не мог пойти против своих, хоть бы они были сто раз неправы. Мы с Затрианом поняли друг друга, и поверь, мне было тяжело отправить его в мир иной. Но лишь его. И если бы не ваши голоса – твой, Винн и Лелианы... А Морриган сказала: «Убей их всех, да и покончим с этим». Наши желанья совпадали.

Алистер: Но ты всё-таки послушал голоса справедливости, а не её.

Эвлар: А потом я возвращался и черпал силы в объятьях прекрасной ведьмы.

Алистер: Думаешь, эта связь сделала тебя хуже? Тогда заразу Морри она должна была наоборот улучшить хоть немного. Знаешь, есть смысл в твоих догадках о её влюблённости. В Брессилиане, когда эта стерва снова стала что-то квакать, как ты унял её!

Эвлар /застигнут приятным воспоминанием/: Да, правда, эльфам это не понравилось. Они решили, что моя супруга – ведьма и поначалу как-то отстранились. Пока не поняли, кто всё-таки их спас. Зато, ты прав, эта дерзость оказалась одним из лучших моментов...

Алистер: Ты так поцеловал её, что... Было круто. К тому же она враз заткнулась и расцвела как роза. Сам бы не видел – не поверил. Мне думалось, она за такое, как минимум, должна огреть посохом. А то, что эльфам не понравилось, так они не одиноки /усмешка/. Зевран по-своему выругался и плюнул наземь.

Эвлар /язвительно/: Зато тебе понравилось.

Алистер: А что - прикольно. Не у каждого хватит отваги так зажать бабёнку среди уймы народу. И Лелиана на публику застеснялась, улыбнулась и глазки, будто в сторону, а сама прямо чуть не облизывалась.

Эвлар: Лели... Она всегда мне нравилась, в отличие от Морриган. Но не так. Она забавная и милая. С ней можно долго говорить, шутить, с ней можно спать в обнимку просто, чтоб согреться. С ней легко.

Алистер: Легко сошлись, легко расстались. Она мне рассказала. Вот так же скрасила беседой одну из моих вахт. Ты знаешь, Лелиана замечательная, она совсем на тебя не в обиде, даже, кажется, благодарна за э... внимание. Да, с ней действительно легко. Я даже как-то думал, если бы она сама... но нет. Ведь я бы этим обманул её, да и себя... Ведь так?

Эвлар: Не знаю, ведь она пока тебе намёков не делает. А мне неловко, что повёлся на её игру. Дружить и так было приятно, а теперь у нас есть прошлое. В нём нет дурного, только ведь и страсти нет. Это была ещё одна безумная затея. Я отдохнул тогда. Но, просыпаясь с нею рядом, в первый момент не понимал кто это. Привык выпутываться по утрам из длинных чёрных кос. Мне долго не хватало этого.

Алистер: Я со смеху помру! Ты бросил Лели из-за стрижки?

Эвлар: Нет, просто вспомнил. Ты не замечал Морриган с распущенными волосами? Она может ими одеться, как платьем. Это так красиво.

Алистер: Вот и одевалась бы хоть своими волосами на марше. А ещё лучше – плащ застёгивала бы, а то вечно вся грудь напоказ.

Эвлар: Опять слюна побежала.

Алистер: Да ну тебя! Эв, с Лелианой-то ты почему порвал? Она пыхтела, как кузнечные меха, после первого похода в Денерим. Чем ты её обидел?

Эвлар: Почему считаешь, что обидел? Ах, она жаловалась Винн! Наша магесса потом долго меня пыталась воспитывать. Но мы с Лели ничего не обещали друг другу. Это был сон. Хороший, добрый сон, который мы смотрели вместе.

Алистер: Но она явно психовала перед тем, как вы... «проснулись». Однажды так орала на тебя. И в нашем лагере опять стало на одну палатку больше. Неужели это правда...

Эвлар: Что «правда»? Больное воображение девушек?

Алистер: Когда мы настрогали шашлыков из драконьего окорока, чтобы отметить победу на вершине горы, а я захватил из лавчонки Убежища бочонок восхитительного пойла. Ты помнишь, как мы надрались тогда? Составили шатёр из трёх палаток, костёр прямо внутри зажгли, что-то весёлое пели. Потом свалились там же - в стельку. Только ведьма Морриган ни глотка не сделала. А когда Винн спросила, почему она так и не захотела присоединиться, Морри фыркнула: кто-то же должен охранять это стадо пьяных недоумков!

Эвлар /нервно/: К чему ты это всё?

Алистер: Мне утром показалось, она готова с Зеврана кожу снять живьём. И этот взгляд был так похож на тот, которым она пыталась прожечь палатку Лелианы, когда вы там прятались. Теперь я понимаю... Фу, Эвлар, как ты мог? Хвала Андрасте, что я не проснулся в неподходящий момент.

Эвлар: Нет, Алистер! Ты не то... не то подумал.

Алистер: Тогда чего ты так смутился?

Эвлар: /делает молитвенный жест/ Митал, защитница... Мысли растворились в радужных волнах, я провалился в забытьё. Мне стало сниться... нет, это был бред. Слишком расслабился в ту ночь.

Алистер: Догадываюсь...

Эвлар: Не распаляй фантазию.

Алистер: Тогда выдай правду.

Эвлар: Такая темнота и такой жар... В какой-то миг я почувствовал, что возвращаюсь в этот паршивый мир. Объятья, страстный шёпот: «Нет, это не Морриган, но скоро ты забудешь про неё».

Алистер: О нет, Эв! Разрешаю меня обмануть.

Эвлар: Зачем же? Ты ведь лопнешь от любопытства, как обычно грозишься. И всё равно будешь доставать меня расспросами, как только вновь случится поговорить. Да, это был Зевран. Его запах... бесстыдные прикосновения... одежда в беспорядке... я понял, что отвечаю на поцелуи и скоро погибну окончательно. Собрав остатки воли, я схватил его запястья и остановил украденные ласки. Вспоминаю, что был не вполне уверен, что он услышит моё «нет», но не мог же я разбудить остальных! Однако он очень легко отступил: «Как прикажешь, моя красавица, давай отложим». Он забрался к кому-то под бок...

Алистер: Надеюсь, это был не я!

Эвлар: И, видимо, тут же уснул. Но я уже уснуть не мог. Хмель мигом выветрился из головы, когда я вышел в ночь. На том утёсе, с которого мы накануне сбросили в провал то, что осталось от дракона, стояла Морриган. Её глаза светились, как у кошки. Мы сторожили вашу бесчувственную компанию до рассвета, бросая друг на друга пламенные взгляды, которые уже не могли восстановить разрушенный меж нами мост. Там можно было не опасаться нападения, но мы остались. Я – на дороге, а Морриган - на самом краю пропасти. Как в нашем противостоянии друг другу, оба упрямые, как рейванские мулы. Несмотря на холод, ни один из нас не попытался укрыться в шатре. Нам с избытком хватало пожара бушующей страсти, исполненной злобы, упрёков и ревности, борьбы и страдания, и, может быть, воспоминания о лучшем, которое могло случиться, если бы мы не были... теми, кто мы есть.

Алистер: О, что-то новенькое: секс на расстоянии! Эй, я шучу. Вы так и не сказали ничего?

Эвлар: Слова уже ничего не могли изменить. День успокоил нас, утомив очередным переходом, но мы с ней больше никогда не сблизились.

Алистер: Да, вспоминаю. Вскоре, как мы остановились пообедать в каком-то городке, Огрен и говорит мне: «Эй, монах! Брал бы пример с командира – подхватил девчонку и исчез, а мы тут пиво дуем почём зря!». Захотелось убедить себя, что всё-таки мужчина? Ну, после того как…

Эвлар: Ты опять об этом! Эльфийская служанка за пустяковый подарок... Бегство от глупых размышлений в ещё большую глупость. Конечно, в этом не было нужды. Тем более, я не заметил разницы эльфийки с теми женщинами... Никаких чувств. Зачем? Грязь грязью не смывают.

Алистер: С какими ещё «с теми»? А... понятно. Уже в Денериме. Ты дал мне кучу писем, свёртков, и мы несколько дней, как посыльные, носились по всему городу. Морриган рычала на всех, как драконица. Она быстро вернулась из... из «Жемчужины». Зато вы с Лелианой и Зевраном надолго запропали. Вы, верно, хорошо там «отдохнули». Тогда Лели с тобой поссорилась.

Эвлар: Нет. Мы не ссорились. Просто так вышло. Что ухмыляешься? Ты сдрейфил пойти с нами лишь потому, что тебя привело в праведную дрожь название того места, куда мы направлялись.

Алистер: И ничего не сдрейфил. Кто-то ведь должен был работать, пока вы развлекались!

Эвлар: Не сердись. Вот видишь – мы стали язвить друг друга из-за пустяков. Как будто яд в моих словах… В борделе у нас было дело. И ещё, там пиратка Изабелла обещала дать мне несколько уроков дуэльного боя. Согласись, хорошего наставника стоит поискать.

Алистер: И переспать с ним, чтобы не платить?

Эвлар: Я крепко врезал бы тому, кто ещё недавно намекнул бы, что я способен так низко пасть. Нет, это даже не война, не скверна, это Морриган... я думал именно о ней. Чтобы её ужалить, я ухватился за предложение устроить развратную оргию. Хотелось видеть протест моей женщины. Её попытку отстоять принадлежащее когда-то ей. Даже Лели согласилась на участие во всём этом ради меня, хотя её никто не заставлял. Ты прав, я плохо поступил с ней... Но Морриган ушла, презрительно фыркнув: «Не заиграйтесь». После тренировки в порту мы вчетвером заперлись в каюте Изабеллы часов, наверное, на пятьдесят. Ещё одно безумство. Ещё попытка бегства от реальности. Но знаешь, мы тогда действительно совсем забыли о войне. Нам было наплевать на всё на свете, пока не стало дурно от...

Алистер: Нет, всё, довольно! Я действительно не хочу знать подробностей. Теперь понятно, почему вы с Лелианой разошлись.

Эвлар: Мы сумели остаться хорошими друзьями. А вот с Морриган...

Алистер: Ты её не боишься?

Эвлар: В каком смысле?

Алистер: Она же ведьма. Мстительная ведьма. Пока она утихомирилась, надолго ли? Вчера она несла какой-то бред о ритуалах. И вечерами всё листает эту омерзительную книгу. Грозится, что уйдёт и тут же обещает, что это не конец. Не конец чего? «Мы ещё встретимся, ещё не время...» О чём это она бормочет? Не знаю, способна ли Морри на любовь, хочет ли вернуть твоё внимание, но однозначно она к тебе неравнодушна. Опасно быть любимым ведьмой. Ну их!

Эвлар: Нет, с ней стало спокойнее. Недавно Морриган сказала, что не знала раньше дружбы и я единственный, к кому она испытывает что-то вроде. Но мне по-прежнему тревожно вблизи неё.
Она не говорит всего. Не знаю, что задумала. Не верю её холодному спокойствию. Чего желает? И почему вообще всё это происходит в моей судьбе? Сколько поступков, о которых я сожалею, а сделанного не вернёшь. Мне грустно от этих размышлений, Алистер.

Алистер: Я не имею права тебя осуждать. Твой путь и твои убеждения так часто не совпадают. Я вижу, что это тебя мучает. Нас обоих затянуло в войну против желания. А Морриган тебя совсем сбивает с толку. Она тебя околдовала и терзает до сих пор. Ты к ней вернёшься, если позовёт?

Эвлар: Даже думать об этом не хочу. Это сраженье - не взаимность. Кто из нас побеждён? Кто победитель и чего мы добивались? Разбиты обе армии, которые должны были сойтись в одну. Пир на костях любви. Нам не положено быть вместе. Страсть - что болезнь. Чарующее наваждение. Борьба характеров или невидимая битва каждого с собой, со своей собственной природой. Мы не будем прежними, ни Морриган, ни я. Друг, что со мной случилось? Не понимаю. Оказалось, я не знал себя. За что мне это? И что будет дальше...

Алистер: /ободряюще хлопает его по плечу/ Эй, в нашей команде главный нытик – я.

Эвлар: Спасибо, Ал. Теперь ты понимаешь, что прекрасная колдунья вырвала кусок моего сердца. И слабым утешением служит догадка, что и я невольно сделал с нею то же самое.