«Отличный баланс» - тоном знатока прокомментировал мальчишка, взвешивая на ладони искусно сработанный кинжал из орзаммарской стали. Вряд ли он представляет цену этого предмета, но ценность чувствует определённо. И он не в первый раз держит в руках оружие. На этот раз такое, владеть которым не зазорно хоть сыну короля, ну, а наследнику Гильдмастера Антиванских Воронов, так и пристало!

Зевран залюбовался природной грацией Эллеана, уверенностью его действий, довольно улыбнулся, испытывая прилив гордости за сына. И всё-таки опять сдержал эмоции.
- Учти, он боевой.
- А по мне и для броска сгодится.
Мальчик сделал быстрый выпад и клинок неглубоко вонзился в одну из травяных мишеней в пятнадцати шагах отсюда. Это была уже вторая тренировка с кинжалами и в прошлый раз эльфёнок доказал, что не напрасно проторчал два года в учебке Воронов Антива-Сити. И всё-таки, одно дело метать учебные ножи, другое – настоящие.
- На три дюйма от центра, - фыркнул Зевран. – Считай, ты целил в глаз, а оцарапал ухо. Есть разница в бою, как думаешь?
Маленький эльф напыжился, злясь на себя за неудачу. Гильдмастер же продолжил лекцию:
- Попадание попаданию рознь, мой мальчик. Не всё даётся сразу, а такой кинжал пока тяжеловат для тебя…
- И ничего не…
Разбойник небрежным движением выдернул нож из мишени и бросил ребёнку. Тот ловко перехватил летящее оружие за рукоятку. Зевран оценивающе оглядел эту картинку: дитя с кинжалом в треть своего роста смотрелось презабавно и… обманчиво невинно.
- Что ж, может быть и «не».
- Я справлюсь с этим.
- Действуй.
Второй бросок был ещё менее удачен, хотя и не прошёл мимо мишени.
Расстроенный своей неловкостью, Эллеан сам направился к оружию. Извлёк его из тугой мокрой циновки, поиграл, перебрасывая из руки в руку. Ему было немного неуютно от пристального внимания старшего. Не так, как там, в учебке, но всё-таки… Кто он, этот Гильдмастер Дома Воронов? Чего он хочет? Зачем привёз его сюда из города? Отец… какие глупости. Впервые взрослый так долго деликатен с ним и… добр. А почему? Ведь так не может быть всегда? Надолго его хватит со своими странностями? До первого прокола или пока не надоест показывать сына знакомым. Ну, что тебе ещё от меня нужно?

Зевран взял у него кинжал и прокрутил меж пальцами таким естественным движеньем, будто родился с этим. И указал на столик для тренировочных ножей:
- Попробуй снова с этими.
- Жестянки! – Эллеан презрительно отвернул нос от тусклого металла. Вот так вот навидался этой радости в учебке. Тут, понимаешь, дали наконец такую вещь и снова отняли… Зачем дразнил, чтобы увидеть, как я это стерплю? Упрямо скрестил взор с наставником. Но разве этого переупрямишь?
- Не надо пялиться на меня, словно бык на загонщика, юный сеньор.
- Маэстро Араннай… - мальчишка поклонился, не сводя взгляда с отца, прекрасно понимая, как его бесит такое обращение из уст собственного ребёнка. «В конце концов ты рявкнешь на меня, как, собственно, и полагается, когда имеешь дело с недомерком. Тогда, быть может, мне наконец укажут моё место здесь и я не стану вынужден носиться всюду за тобой, точно дворняжка. Или игра в папашу тебе наскучит, и ты вернёшь меня обратно? Туда, где я привык и где мне место. Сказки бывают в книжках, а не в жизни и ты слишком хорош, чтобы вдруг оказаться настоящим. Не знаю… мне хочется верить, но… я ж не такой дурак. Все сны когда-нибудь кончаются…»
Зевран поднял кинжал за кончик лезвия:
- Ну хорошо. В конце концов - он твой. Держи.
Стальная молния сверкнула в воздухе и опять оказалась у нового владельца.
Маленький эльф и впрямь неплохо изучил основные приёмы кинжального боя и теперь с гордостью продемонстрировал целый каскад их. Финальным финтом был бросок кинжала вверх и перехват, когда с той стороны высокой живой изгороди раздался резкий грохот.
Доля мгновения растянулась, чуть приостановив реакцию Эллеана. Зевран уже душой рвался к нему, пока тело отреагировало на тревогу. Он чётко видел, как витая рукоятка прошла мимо ладони, как пальцы приостановились, полусогнутыми, и их движение продолжилось над скользнувшим лучом стали.
Зевран остановил себя, оценивая жуткий миг, когда кинжал шлёпнулся на песок. Он процедил сквозь зубы: «Что ж, справился?» И двинулся вперёд, как мог, неторопливо. Может быть для того, чтобы изобразить, что всё не так уж страшно и слишком бурным действием не напугать ребёнка. Тот, замерев, как будто в ступоре, стиснул кулачок и прижимал его левой ладонью к животу. Зрачки его стали огромными, потом глаза зажмурились, когда тень взрослого накрыла его побледневшее лицо. Голова чуть склонилась набок, отворачиваясь вправо. Гильдмастер вздрогнул: «Браска! Да ведь он ждёт пощёчины…» Чуть тронув сына за плечо, сказал, как мог спокойно: «Не разжимай. Пойдём», - и подтолкнул немного. Смотритель корта и хранитель арсенала Вик Марсано выскочил навстречу из двери оружейной.
- Босс, что такое?
- Кинжал там подбери.
Марсано был порядком озадачен: Зевран не бросил бы оружие валяться на тренировочной площадке, как и на поле битвы. Потом сообразил, что Эллеан поранился. Надо поднять кинжал да выяснить, чего там грохотало. Уйти на несколько минут.

Гильдмастер усадил мальчика на скамью, достал из шкафчика блестящую бутыль и ящик с корпией и, обернув мягкий комок бинтом, щедро полил его лечебным зельем, сел рядом с Эллеаном. «Руку давай». Он говорил так сухо, без эмоций, в душе кляня себя за то, что уступил капризу малыша. Ты думал, что ребёнок справится с таким кинжалом лишь потому, что он – твой сын? Да, да, ты мог. Ты мог и не такое вытворять с оружием лет в десять. Ты уникален, самонадеянный болван!
Скрывая дрожь, Зевран немного разогнул судорожно сведённые пальчики Эллеана, вложил в ладонь припарку. «Подержи». Вот что ему теперь сказать? Молчать, как истукан? Погладить по головке за оплошность? Да, хочется, но это глупо и неправильно.
- Ничто, мой юный эльф-убийца, не может отвлекать бойца во время битвы. Ведь брошенное лезвие ничто не отвлекает. Ни на миг.
И обернулся к скрипнувшей двери оружейной. Вошёл Марсано, положил кинжал на стол.
- Босс, там всего-то пустые бочки раскатились. Слышите, управляющий Гридо орёт на рабочих? Что, Вам нужна помощь?
- Всё, кровь должна бы приостановиться. Марсано, сядь с той стороны да руку ему подержи.
- Не надо, я не буду дёргаться.
Зевран достал бинты.
- Не дёргаться, мой мальчик, надо было раньше. Теперь надо терпеть.
- Да мне уже почти не больно. Нет, правда, всё в порядке.
Гильдмастер нервно усмехнулся: парню не занимать отваги. И всё-таки раны наверняка не пустяковые, как бы ещё шить не пришлось. «Попрошу Лару, если что…» - подумал он о бабке-знахарке, который год врачевавшей людей его команды.
Он аккуратно смыл салфеткой кровь. Смотритель корта ахнул. Зевран и сам почувствовал холодок: такие вещи ему приходилось видеть.
Поперёк ладони и всех фаланг тянулись шрамы… зарубцевавшиеся… да уж дней пять назад – не меньше! Над ними чуть курился полупрозрачный пар.

Зевран вскочил и вытолкал смотрителя за дверь:
- Два варианта: или ты сию минуту забываешь, что сейчас видел, или…
- Первое! – поспешил сделать выбор Вик Марсано.

Зевран вернулся к сыну, снова раскрыл его ладонь. Шрамы заметно побледнели, корочек уже не было на них и рубцы заживали буквально на глазах. Если бы сам не видел, как Эллеан порезался лишь несколько минут назад – поклясться мог, что шрамы давние. Теперь же был почти уверен, что от них вскоре не останется следа.
- С тобой такое уже бывало?
- Да, - он подумал, вспоминая, - В прошлом году впервые. Я навернулся под откос в старой каменоломне.
- Где это? За брошенным посёлком по дороге на Тревизо? И как тебя туда занесло?
- Ну, это когда я сбежал, а эти…
- Догнали, как я понимаю?
Эллеан грустно кивнул.
- Тогда я думал – ногу поломал, она так вывернулась - ужас. Не мог подняться. Потом немного полежал, встаю – нормально. Ну, правда, бежать было уже поздно…
- Расскажешь как-нибудь. Ещё случалось подобное?
- Потом зимой – мордой меня о стенку приложили в драке. Кровищи было куда больше, чем сейчас. Даже ревел маленько втихую, думал – уродом стану, как Свинья Пит. Наутро гляжу – нос на месте и зубы не шатаются. Хорошая способность, верно?
- Себе б такую! Так значит, дважды было?
- Ещё на море, совсем недавно, я сильно треснулся о камень – едва не потонул. Силы откуда-то взялись. На берег вылез – ни царапины. И вот, сейчас.
Перед мысленным взором Зеврана пронеслись все семь лет, проведённых в учебке. Не то, чтобы там невозможно было жить. Возможно - он ведь выжил. Таких, что закалились в этой демоновой плавильне, было не больше четверти от набранных в начале рекрутов. Кто оставался рядовой «шестёркой», кто занимался мелочью, а многие не выторговали у судьбы и такой жизни… И его сын успел пройти часть этих испытаний.
Теперь ещё и это – магия. Что за проклятье?
- Кровь…скажи, Эллеан, когда ты так внезапно выздоравливал, перед тем всякий раз ты ранился до крови?
- Нет, когда ногу поломал, так крови вовсе не было. Но знаете что было? Я уставал, как будто пробежал вокруг монастыря.
- А ты не в курсе, часом, кто поджёг старое здание учебки?
- Да уж не я. К чему этот вопрос?
- Тогда другой: ты о своих исцелениях кому-то говорил?
- Зачем? Чтобы проверили как я всё это делаю? Пока и сам не понимаю, как это. Не всякий раз выходит. Только когда действительно всё плохо, наверное… поскольку…
- Когда ты чувствуешь реальную опасность? Что-то сильное? Испуг?
- Да, когда я… боюсь.
- Меня?
Зевран чуть приподнял его лицо за подбородок, стараясь встретиться взглядом, но Эллеан опустил глаза:
- Маэстро Араннай, я был неправ.
- Просто неопытен. Но ты научишься. Особенно, если не станешь пренебрегать разумными советами. Так, на сегодня мы закончим тренировку. Можешь идти?
Эллеан кивнул и, пропуская старшего вперёд, поплёлся за ним в дом.

В просторном холле он встал, притулившись к пустому камину и наблюдал, как гильдмастер сжигает испачканные кровью салфетку и пакет. Да, о том, что было, не надо больше говорить и посторонним знать не стоит, сам понимал, что его странные способности могут удивить кого угодно и всё-таки причина их внезапного проявления была, конечно, в непрофессионально выполненном приёме с кинжалом. Вот, демоновы когти! Напросился! А кинжал так и остался в оружейной. Наверное, отец теперь и не позволит его взять… Спросить что ли? Не время. Даже если снова добреньким прикинется, пообещает, не факт, что сделает. Взрослым привычно обманывать детей, кроме того, оплошностей они прощать не любят, только знай носом тычут, хоть бы ты уже и осознал, что сделал не так. Нет, лучше пока промолчать о кинжале, пусть подзабудется. Эллеан не ждал сегодня больше ничего хорошего. Откуда ему знать, что Зевран мечтает пожалеть и приласкать ребёнка, раз он при всём при том, мысленно убеждает сам себя, что проявлять излишнюю сентиментальность не следует?
Гильдмастер подошёл уже к двери в свой кабинет и оглянулся:
- Посиди в комнате до ужина.
Так, уже легче. Хоть еды в этом доме не лишают. По крайней мере, Эллеан убедился, что и дворовым псам здесь достаётся корма больше, чем рекрутам учебки, если те не угодят наставникам.
- Маэстро Араннай?
Голос был вовсе не таким уверенным и вызывающим, как на площадке. Зевран, хотя и выругался про себя, но обернулся, и увидел совсем не детский взгляд.
- Маэстро Араннай, до ужина ещё… так много времени…
- Ты голоден сейчас? Пойди на кухню – там что-нибудь найдётся.
- Нет, я не это… просто… не меньше двух часов, потом Вам будет некогда, а значит только завтра…
Что он пытается сказать? Зевран приподнял бровь:
- И что?
- Отложенное наказание вдвое хуже, - изрёк он, снова с видом знатока, и нарочито грубо, стараясь выглядеть взрослее. - Конечно, во всём происшествии только моя вина, и всё-таки, за что ж со мною так сурово?
- Ты полагаешь, Эллеан, что я… сынок…
Гильдмастер, наконец, дал волю чувствам. Вернулся, сел на корточки, прижал к себе ребёнка: «Сынок, да как ты мог подумать…» Не отпуская мальчика, поднялся, унёс его в комнату и продолжал ходить от окна к двери и обратно, ощущая родное тепло и утешающее тревоги спокойствие, пока Эллеан не сказал почему-то дрогнувшим голосом:
- Ну… хватит… я ведь не малыш…
- Конечно, - Зевран отпустил его. – Просто, Эллеан, я ведь и не знаю тебя малышом.
И, чтобы избавиться от возникшей вновь неловкости, выпалил всё подряд, что сейчас сумбурно лезло в голову:
- Мне жаль, что мы тогда не встретились. Так вышло. Все говорят, что я был вот таким же в твои годы. И, если бы тогда меня нашёл отец… Знаешь, такие глупые мечты… ведь мне чётко сказали, что он умер ещё до моего рождения. А как бы было хорошо, окажись всё неправдой… Какой безумный день! Ты, вот что, отдохни всё-таки, ты устал от этого всего, а я пойду.
А сам не уходил. Наверное, ещё не всё было сказано. Он ждал чего-то. Милости судьбы. Вот этого… ребёнок подошёл и обхватил его за талию: «Ты правда меня любишь, папа?»