Вернуться пораньше в эосские апартаменты у меня не получилось из-за Рауля.

— Ну, что у нас плохого? — поинтересовался я, глядя на крайне раздосадованную физиономию фурнитура, метнувшегося мне навстречу.

— Боюсь, господин, что новый пет Рики разбил вашу антикварную амфору, — потупился Дэрил.

От неожиданности я даже забыл, что намеревался устроить примерную взбучку фурнитуру из-за кретинской ситуации с волосом.

— Ты боишься, или он действительно ее разбил? — уточнил я, чувствуя, как мгновенно улучшается настроение.

— Он ее разбил. Пожалуйста, господин, отложите наказание. Он сейчас в очень плохом физическом состоянии, — лепетал фурнитур, а я уже его не слушал.

Избавиться от этой кошмарной бесполезной громадины, занимавшей, как мне казалось, полгостиной, я пытался на протяжении нескольких месяцев. Амфору «удружил» мне, конечно, Рауль. Презентовал мне ее после какой-то ассамблеи с Федерацией с таким видом, как будто преподносит самую большую ценность в мире. Избавиться от нее напрямую тоже было непозволительной роскошью. Это было равноценно объявлению холодной войны Второму консулу, который регулярно заявлялся в мои покои и не уставал восхищаться, как удачно она вписалась в интерьер.

В первый раз под благовидным предлогом я попытался выставить ее на каком-то благотворительном аукционе. Это чудовище даже купили, и два дня я был абсолютно счастлив. Какового же было мое удивление, когда на третий день ко мне пришел Рауль и вновь всучил амфору в руки.

— Прости, Ясон. Я понимаю твои порывы души, но я не могу оставить моего лучшего друга без этого шедевра. Я нашел коллекционера, ее приобретшего, и заплатил тройную цену, — гордо заявил он.

Во второй раз я зашвырнул в амфору Дэрилом, в тайне надеясь, что спишу потом все на неуклюжесть фурнитура. Но мальчишка, словно спинным мозгом узрев, куда летит, в последний момент вывернулся в воздухе и приземлился в нескольких сантиметрах от нее, снеся хребтом туалетный столик.

В третий раз ее захотел приобрести чудаковатый министр объединенного правительства Федерации, крайне необходимый нам для очередной важной сделки. И даже Рауль был согласен, и даже министр обещал забрать амфору через три дня. Но его корабль (впервые за десять лет!) разбился при подлете к Амои. Не везет, как говорится, так не везет.

А тут такой подарок судьбы!

— Веди в спальню Рики, — весело приказал я Дэрилу.

— Найти хороший мальчик. Он по вам скучает, — начал было фурнитур, но осекся под моим взглядом.

А вид у Рики и вправду был аховый. Все его тело покрывал затейливый узор из заметно подживших за день(хвала амойским лекарствам), но все еще отчетливо видных синяков, ссадин и царапин. Разбитая верхняя губа чуть припухла. Все-таки я вчера несколько… перестарался.

Картину великолепно дополняли кожаные петские шорты и ремешки на торсе, которые на Рики смотрелись так нелепо, что я едва подавил желание расхохотаться в голос. Интересно, как Дэрил умудрился напялить на него все это? Хотя боль от стимулятора, особенно медленная и постоянная, способна творить чудеса с человеческим телом и сознанием.

— Какого хуя? — вместо приветствия выплюнул наконец монгрел, сверля меня исподлобья темными глазами.

— Во-первых, здравствуй. А, во-вторых, Рики, я тебя прошу. Не мог бы ты впредь не использовать подобные выражения? Когда мне придется появляться с тобой на людях, как со своим петом, это будет крайне неприлично.

— Да пошел ты… Я тебе не пет, и никогда им не буду! — проорал он, сжимая кулаки.

— Да? Тогда обрати внимание на свой, как ты выражаешься, хуй, — сказал я, глазами указывая на его член.

— Ах ты сука, скот, сволочь, мудак, мразь, дебил, кретин, гондон, гад, говнюк, блядь, блонди ебнутый, — наконец выдохся он.

— Рики, я же просил тебя, — укоризненно покачал я головой и дал ему пощечину. Совсем легонькую. Только для проформы.

Однако в последний момент монгрел дернулся и пощечина пришлась не на щеку, а на разбитую губу. Из губы вновь алой струйкой потекла кровь. А он уже кинулся на меня с кулаками, всерьез намереваясь избить.
Скрутить его оказалось делом пары секунд. Заводя его правую руку за спину, я честно предупредил:

— В следующий раз сломаю.

Так, похоже, до монгрела с первого раза некоторые вещи доходят с большим трудом. Ну что ж… Займемся повторением пройденного материала. Я легко через всю спальню бросил его на кровать, с удовольствием замечая, как сильно он треснулся головой о ее спинку. Отлично, теперь у меня будет пара минут, пока он приходит в себя и прислушивается к болезненным ощущениям.

Приблизившись к нему и на ходу расстегнув тунику (никакого стриптиза ты сегодня не заслужил, мальчик мой), я подмял его под себя и сжал за головой запястья жесткой хваткой. Впился в шею губами (какой же завтра будет засос!), а потом в качестве эксперимента легко пробежался совсем нежной дорожкой поцелуев от такой хрупкой правой ключицы до чуть закушенного соска. Как же забавно было изучать, как реагирует его тело. И еще одной — контрольной — от также чуть закушенной левой мочки до левой ключицы с длительными остановками на шее. Заодно нарисовал узоры пальцами на внутренней стороне бедра.

— Ах, Ясон, — с нескрываемым наслаждением простонал в лицо мне Рики.

Я этого не ожидал И он этого не ожидал.Но он пришел в себя первым. Я не успел. Посему я получил жесткий пинок с ноги в живот, хорошо хоть, не ниже. О Юпитер, но почему все так сложно? Сжав зубы от боли, я одним рывком перевернул его и зафиксировал на четвереньках, сгребая в пальцы волосы на затылке, и начал с треском срывать с него одежду.

Этой ночью я взял его еще несколько раз. Еще более грубо и жестко, чем в прошлую. Потом монгрел заснул, точнее провалился в забытье. А я отправился в ванную, потирая нывшее плечо. Мельком взглянул на себя в зеркало. Красавец, ах, красавец. Похлеще Рики вечером. Всегда ухоженные волосы сбились в патлы. Потемневшие глаза с красными белками, царапины на шее, прокушенная ладонь и следы от таких же укусов на плечах и руках.

Для полного счастья не хватает только экстренного видеозвонка в ночи от Второго консула или Катце. Но если от дилера еще можно как-то откреститься — это будет означать лишь существенные потери в бизнесе, то от Рауля — не отвертишься. Так что будем надеяться, что он поверил, что я, как бездушная скотина (выражение Рики), спокойно себе сплю. Ну, или хотя бы сделал вид, что поверил. Очень будем надеяться.

В ванной я покопался в своей аптечке. С сомнением посмотрел на склянку с какой-то интенсивно зеленой светящейся жидкостью. Пару минут подумал, потом развел несколько капель в контейнере с водой и, наконец, решительно опустил в нее ладонь с багровыми следами от зубов монгрела.

Вернулся в спальню, оглянувшись на Рики — тот продолжал спать, метаясь по кровати — и выбил у него из пачки сигарету. С наслаждением выкурил ее в ванной (то-то будет Рики от Дэрила, если он учует запах в спальне, но может же Первый консул хоть изредка позволить себе маленькие удовольствия), посмотрел на руку. Следы от укуса испарились — как будто его и не было, да и сама рука больше не болела.

Набрав ванную, я вылил туда четверть склянки с лекарством. Ох, устроит мне Второй консул по первое число, по тридцать первое и по все остальные, когда узнает, на что я трачу его передовые разработки, предназначенные исключительно для элиты.

Снова вернувшись в спальню, я осторожно подхватил Рики на руки и отнес его к ванне. Стараясь не разбудить, опустил его в воду. Она тут же окрасилась в чуть красноватый цвет, а я уже аккуратно размачивал его короткие волосы, также в поту и крови, и стирал следы спермы с живота и бедер. Рики все-таки на чуть-чуть проснулся. Пробормотал в своем репертуаре что-то о том, что я гад последний и не даю даже поспать, а я уже нес его обратно в спальню, по пути вытирая полотенцем. Только на секунду остановился на руках с ним у огромного окна, под которым переливался светом ночной город.

— Смотри, Рики, смотри. Это моя Танагура.

Думаю, именно с тех пор он полюбил сидеть на подоконнике и курить там, дожидаясь меня.

Затем я занялся собой. В конце концов, Первый консул тоже не должен выглядеть утром как блядь после гулянки. Когда я посмотрел на часы, было уже пять утра. На сон оставалось полтора часа. Вот и поспали. Отличненько так выспались.

Утром я вызвал Дэрила в гостиную:

— Когда господин Рауль Эм вновь окажет нам честь долгожданным визитом, скажешь ему, что амфору разбил ты. Я был в состоянии крайнего гнева и примерно наказал тебя, избив до полусмерти. Но решил сохранить тебе жизнь в силу твоей преданности. Это все.

Фурнитур, казалось, потерял дар речи. Вмиг представив, к чему все это может привести, он заколотился в ознобе, хотя в комнате было достаточно тепло. Сообразительный ты наш. Впрочем, я сам виноват: не люблю иметь дело с идиотами, даже если это мебель.

— Пожалуйста… не надо…

— Да не трясись ты так. Рауль у нас тихий. Руки распускать не любит. Захочет, уберет по-быстрому. Хотя, с другой стороны, он вряд ли будет марать руки о чужую собственность. Шансы пятьдесят на пятьдесят, — «успокоил» я мальчишку.

Он запаниковал еще сильнее, а я покопался в памяти, вспоминая кое-что нужное о нем. Наконец, вспомнил.

— Дэрил, — сказал я, впервые называя его по имени за полгода. — Найти, твой младший брат… Его контракт заканчивается через месяц. Подготовь документы. Я продлеваю его еще на год.

Фурнитур вскинул на меня изумленные счастливые глаза и бросился на колени.

— Спасибо, господин, спасибо… Я думал, вы его продадите.

Теперь он отлично сыграет свою роль с Раулем.