Речь не шла, хоть ты тресни. Два часа я просидел перед пустым листом на экране и так не смог набросать хотя бы пару образных ярких фраз, которые бы хотелось взять в цитаты. Иногда в кабинет заглядывал не на шутку испуганный, бледный Дерил. Фурнитур еще не сталкивался с ситуацией, когда бы я появился в эоских апартаментах в середине рабочего дня и ответил отказом на предложение позвать Рики. 

От черного кофе во рту уже горчило, но сегодня он не помогал четко и понятно формулировать мысли, а хуже всего было то, что у меня не вырисовывалась даже просто общая структура текста. «А может, все-таки кликнуть Рики? На чуть-чуть. Час-два, а потом с новыми силами за речь?» — тоскливо подумал я, вспоминая свирепое выражение на лице у Главного Нейкорректора.

Рауль словно прочувствовал, что я о нем думаю, и сделал мне видеозвонок. 

— Как успехи? — деловито осведомился он с экрана, листая бумаги. — Сбор руководства конфедерации обеспечен. Для нее состоится церемония вручения знаков отличия «За заслуги перед Амои третьей степени» Пресса тоже. Для нее будет организовано горячее питание в течение дня. 

— В процессе, — осторожно кивнул я. 

Второй консул оторвался от бумаг и впился в меня глазами. 

— Ясон, я спрашиваю, ты написал хотя бы половину? 

— Практически. Еще пара предложений и ставлю точку, — постарался уверенно соврать я. 

— Отлично. И никаких монгрелов до конференции, — отрезал он, обрубая звонок. 

Потом еще полтора часа я безуспешно пытался набрать на компьютере хотя бы приветствие, но даже от него веяло бездарной штампованной канцелярщиной, и у самого сводило зубы от скуки. Текст вышел еще хуже. Короче, я сдался на восьмой попытке переписать «кусок унылого говнища», как бы о такой речи отозвалась Юпитер. И теперь оставалось надеяться только на чудо или на то, что меня осенит непосредственно перед началом мероприятия. 

— Фурнитур, — кисло приказал я Дерилу, который в очередной раз заглянул в кабинет. — Приведи ко мне Рики. 

Терять было больше нечего. 

— Эээ… Господин, — залебезил неожиданно Дэрил, — понимаете, после Вашего прихода прошло уже четыре часа… и… Рики успел заснуть, поскольку не требовался Вам.

— Так в чем проблема, фурнитур? — холодно процедил я. — Разбуди его. 

— Да, конечно, господин. Но Вы же помните, какой он бывает спросонья….
 
Это я как раз прекрасно помнил. А значит, впереди меня ждало очередное небольшое развлечение. 

— У тебя плохо со слухом, фурнитур? Приведи Рики ко мне в спальню, — отчеканил я по слогам, приподнимая бровь. 

Бедного затрясшегося Дэрила как ветром сдуло из кабинета. 

Зато уже через пятнадцать минут на пороге спальни нарисовался взъерошенный заспанный монгрел в помятой белой майке и свободных джинсах. Хотя приходить ко мне ему полагалось в петском наряде — то есть кожаных шортах, иногда я разрешал ему носить обычную одежду. Но только после моего одобрения. Сегодня я его предварительно не высказал через фурнитура. И еще, монгрел был явно настроен по-боевому.

— Привет, — хмуро буркнул Рики, приземляясь в одежде в мою кровать, — Ясон, а ты чего так рано домой приперся? Тебя ж обычно черти по делам до ночи носят. Ты что решил теперь и днем мне спать не давать? 
 
От такой наглости пета моя собственная челюсть чуть не отвалилась до пола. Впрочем, отучить хамить Рики было невозможно ничем, даже несколькими днями в карцере. Я не раз уже угрожал им монгрелу, но утром, глядя, на израненное, свернувшееся калачиком тело, отменял наказание. 

— Позволь тебе напомнить, пет, что я нахожусь у себя дома, и не обязан отчитываться о своих передвижениях даже перед второй персоной страны, а уж тем более перед тобой. Встать. Почему ты не встречаешь господина, как полагается его собственности?! — второй раз за день рявкнул я.
 
А в черных глазах Рики засветилось озорное, еще мальчишеское любопытство, он явно не торопился подниматься с постели и только оскалился на меня улыбкой в тридцать два зуба.

— Какая муха тебя сегодня укусила? Или мамочка-Юпитер опять устроила выволочку? Встать-то я могу, только мы все равно окажемся в койке через десять минут. Ты же за этим меня позвал? 
 
И это тоже было правдой, но мальчишка, с удовольствием разглядывая меня из-под длинных ресниц, откровенно издевался надо мной. Не знаю, как он это делал, но только он не деревенел в моем присутствии и почти никогда не демонстрировал страх. Я подошел к кровати и рывком поднял Рики на ноги. 

— Почему ты позволяешь себе не выполнять мои приказы? Разве я разрешил тебе через фурнитура прийти в обычной одежде?! Кто сказал тебе, что ты имеешь право лежать в моем присутствии?

— Ба, Ясон, какие эмоции, — выдохнул он мне в лицо с вызовом, когда мои руки до синяков сжали его плечи, — а трахаться-то как еще? Ты же сам так больше любишь. Хотя стоп. Ради исключения сегодня можем по-собачьи. Но тогда такому великому блонди, как ты, придется встать на колени. Нет, сегодня точно что-то случилось. Давай отметим? 
 
Вот и спрашивается, с чего бы наш секс всегда начинался с пощечин? Хотя уже несколько месяцев назад я приметил с Рики одну любопытную деталь. Его реально возбуждали игры в насилие и пощечины. Так что пришлось не отходить от традиций. Я сорвал с него шмотки, пока тот сопротивлялся и кусался, и завалил на постель. Так что в этом вопросе Рики был прав. Можно было действительно и не вставать. 

Капли пота, проступающие на оливковом смуглом теле, мышцы, еще четче прорисовывающиеся во время секса, губы, жадно хватающие воздух… Вот что в Рики всегда возбуждало меня. Он занимался сексом, получал удовольствие и не стеснялся своих ощущений, если я не совсем перебарщивал. Ни один пет из Академии не был так открыт со мной. Заучено стонущие куклы, механически выполняющие отработанные движения. Так они воспринимались после секса с Рики и больше не интересовали меня. Просто Рики всегда и во всем был настоящим. 

Когда все закончилось он привычно свернулся на другом конце огромной постели. Сегодня обошлось даже без крови, только он все равно был чем-то недоволен. 

— Ясон, пожалуйста… — тихо позвал он. — Не унижай меня так больше? 

— Как, Рики? — также тихо откликнулся я. Сейчас мне больше всего хотелось просто нежно целовать его в разгоряченные скулы, еще блестящие от пота виски… Но так блонди вести себя не полагалось. 

— Я… Ясон, я не хочу, чтобы какая-то манда, по недоразумению имеющая член между ногами, указывала мне, что говорить, как думать и поступать, а уж тем более, что носить…

— Прости, что? Откуда ты знаешь, Рики? — подлетел я на кровати. До этого монгрел не интересовался никакими политическими событиями, не читал новости в информационном пространстве, а аудиокниги вызывали у него такую же скуку, как необходимость сопровождать меня на прием. — Кто тебе рассказал о МАНДе? 

— В смысле? — оторопело уставился Рики на меня. — Ясон, ты что сейчас имеешь ввиду? 

— Ну, ты же говоришь о Межгалактической ассоциации независимых дилеров Амои? Мы ее так сокращенно называем — «МАНДА».

Монгрел закинул руки за голову и весело расхохотался чуть ли не до брызнувших из глаз слез. 

— Ты серьезно, Ясон? И у вас реально так называется организация?! А ты хоть знаешь, что у всех нормальных людей, кроме блонди, означает это слово? 

— Нет, — честно признался я. 
 
А еще через пару часов речь была готова.