— Заказ выполнен, милорд. — Ворон почтительно склонил белокурую голову. 

— Они оба мертвы? 

— Мертвее не бывает. Но принести их головы я не рискнул — слишком далеко, они быстро утратили бы товарный вид и провоняли вам весь дворец. Поэтому в качестве доказательства могу предоставить лишь это. — Антиванец положил на стол тёмную косицу, по-видимому, срезанную с головы убитого им Стража-эльфа (Логейн припомнил, что последний рекрут Дункана действительно был темноволос), и два миниатюрных овальных серебряных флакона на кожаных шнурках. 

Логейн знал, что в подобных флаконах Серые Стражи хранят каплю своей крови. Он наклонился вперёд, рассматривая их, но трогать не стал — не хватало ещё по глупости заразиться скверной. Вроде похожи на те, что были у Стражей… Впрочем, если Ворон солгал, то гильдия его накажет, чтоб не портил им репутацию, а заказ всё равно выполнит. 

— Можешь идти, — благосклонно кивнул Логейн антиванцу, расслабленно откидываясь на спинку кресла, за которым стоял его телохранитель. 

— Благодарю Вас, милорд, — Ворон глубоко поклонился, приложив руку к груди. 
 
А когда выпрямился, в его ладони блестел метательный нож. Миг — и нож полетел… Логейн уже почти почувствовал холод металла, вспарывающего ему горло, когда услышал хрип и бульканье за своей спиной. Его телохранитель рухнул на пол, заливая ковёр хлещущей из шеи кровью. Логейн отвёл глаза от трупа и посмотрел на улыбающегося убийцу, покручивающего меж пальцами второй метательный нож. Ворон неожиданно подмигнул ему и произнёс:

— Тц-тц, что ж ты всего с одним телохранителем-то пришёл, а, Логейн? 

Хамство не так поразило Логейна, как то, что из речи антиванца вдруг исчез акцент! Теперь он говорил со столичным выговором, будто коренной уроженец Денерима. Пришедшая на ум догадка была слишком невероятной, но чем больше Логейн думал об этом, тем больше понимал, что это единственно возможное объяснение — ведь эльфы кажутся людям похожими, а он не присматривался ни к кому из них обоих. Но сразу произносить его настоящее имя Логейн не стал: нужно потянуть время — скоро должен прийти Хоу. 

— Почему Вороны нарушили договор? 

— Вороны и знать не знают о том, что сейчас происходит в этой комнате. 

— Неужели Стражи заплатили тебе больше, а, Ворон? 

— Я не Ворон. 

Щенок довольно скалился, наслаждаясь его неведением. Ничего, Хоу тебе зубки-то повыбьет… 

— Дарриан Табрис, — кивнул Логейн, которому внезапно опротивела эта игра в угадывание. 

— О-о-о! Я польщён — сам великий Логейн знает моё имя! Чего ещё желать бедному эльфу? 

— Бедному эльфу достаточно лишь пожелать — и он может стать самым богатым эльфом Ферелдена. — Логейн едва выдавил из себя эти слова. Торговаться было противно — он чувствовал себя заискивающим должником перед ростовщиком на рынке, — но необходимо. Жизненно необходимо. 

Щенок перестал скалиться и посерьёзнел. 

— Хм. Дай-ка подумать. Если за каждого, кто умер под Остагаром по твоей вине, взять по сотне золотых — это ж сколько получится?.. Думаю, у тебя нет таких денег. И скверну из моей крови ты не сможешь убрать. И мою невесту ты не сможешь воскресить. Нечем тебе платить. А вот мне есть чем отплатить тебе за предательство! — нож Табрис метнул ещё на середине фразы, и теперь договаривал свою речь, глядя на сползающего с кресла Логейна. Тот хрипел и хватался за истекающую кровью шею, но вскоре затих, кулем повалившись эльфу под ноги. 

Табрис вынул нож и тщательно обтёр его о камзол мертвеца. То же проделал и со вторым ножом — Зевран обещал открутить ему уши, если его оружие заржавеет. А Табрису не хотелось лишиться ушей — иначе он не сможет услышать то, как будет ругаться Алистер, узнав о смерти Логейна, которого он хотел убить своими руками.