Рыжие густые волосы, большие голубые глаза, вздернутый нос и совсем детские ямочки на щеках — леди Литан, Мелисса, Мели. Вейлор должен был ее убить, но вместо этого быстро соблазнил и уложил в постель.

Тогда он уже решил, что в Антиву больше не вернется. Зачем? Чтобы и дальше издеваться над собой, лицезрея светящегося от счастья Лиана? Слушать, как ползут по Гильдии слухи о страсти, вспыхнувшей между Грандмастером и его фаворитом? Грубо обрывать очередного сплетника, собственными глазами видевшего, как Араннай и Лиан целовались, даже не запирая дверь? Нет, они ее заперли. Потом. Но стены так и не сумели приглушить всех звуков.

Это стало сущей пыткой, которую нужно было как можно скорее прекратить. Вот потому он и решил остаться тут, в Ферелдене, надеясь, что сюда эти грязные подробности точно не докатятся. И больше всего тогда Вейлору хотелось одного — забыться, а Мели оказалась полной противоположностью Лиану.

Во-первых, женщина, во-вторых — человек, в-третьих — она никого не любила. А еще Мелиссе жутко хотелось отплатить той же монетой активно кобелирующему супругу. Она так и не узнала, что «выбрала» в любовники своего убийцу. Вейлор не рассказал Мелиссе об этом, даже когда убил ее мужа — своего нанимателя.

Саму леди антиванец так и не смог полюбить, хоть и стал отцом ее ребенка. Она готова была ноги ему целовать, когда поняла, что беременна. Все годы их бесплодного супружества покойный муж уверял Мелиссу, что это она виновата в отсутствии наследников.

Когда родился сын, она стала по-настоящему счастливой, и даже отказ Вейлора поехать в Хайевер, равноценный предложению руки и сердца, не ранил Мелиссу так уж сильно. Самый главный мужчина оставался с ней: крохотный, голубоглазый, темноволосый, со смуглой отцовской кожей. Гордон — ее сын.

Женщина смирилась с тем, что так и не сумела разбудить в сердце антиванца такую же страсть, как он пробудил в ней, но... Как бы то ни было, теперь Мели была богатой титулованной вдовой с очаровательным сынишкой, в котором не чаяла души. В любом случае, часть Вейлора оставалась с ней.

Мелисса никогда бы ни сказала этого вслух, но антиванец стал для женщины не только любовником, а и... любимым. Однако она была очень гордой, эта маленькая рыжеволосая ферелденка с ямочками на щеках, и ни за что не призналась бы первой. Но Вейлор молчал, и вскоре Мелисса поняла, что его сердце попросту занято. Пару раз с губ крепко спящего антиванца срывалось имя, короткое и неженское — Лиан. Но, может быть, ей это просто послышалось?..

Да и какая разница, почему Вейлор так и не сумел полюбить ее. Раз не случилось взаимности, нужно поставить точку и уехать, вернуться в Хайевер вместе с Гордоном и забыть антивскую страсть. Не вспоминать, не думать и никогда ему не писать. Такое обещание дала себе Мелисса, покидая Денерим.

Но... никогда не говори никогда. Прошло пять лет, и леди Литан была вынуждена нарушить свое обещание.

«Здравствуй, Вей. Я не знаю, помнишь ли ты меня или давно уже вычеркнул из памяти. Мне забыть тебя не позволяет улыбка Гордона. Твоя улыбка. Но я никогда не написала бы тебе просто так. Ты знаешь, я не из тех женщин, которые цепляются за охладевших к ним любовников.

Я решилась тебя побеспокоить, потому что жизнь моего... нашего сына в опасности. Уже несколько дней я чувствую себя очень скверно, мой лекарь разводит руками, но я знаю, что это за хворь, и знаю, что вряд ли поднимусь с постели. Ты помнишь, я не склонна драматизировать.

Все дело в том, что кому-то очень нужно мое состояние и титул. После моей смерти все это унаследует Гордон, после него — моя сестра. Мне плевать на деньги и герб, но я не хочу, чтобы из-за этого погиб мой ребенок. Я никогда и ни о чем тебя не просила, знаю, что ни я, ни Гордон ничего для тебя не значим, но... в его жилах течет и твоя кровь.

Приезжай, Вей. Я знаю, как спасти сына. Обещаю, что в накладе ты не останешься. Поторопись. Я не знаю, сколько еще протяну.
Мели».

Под именем был нарисован крохотный листок мелиссы — так она всегда удостоверяла свою подпись. Подлога быть не могло, о листке знали только они двое. Вейлор внимательно перечитал письмо еще раз, отложил, а потом пробежал глазами снова.

А что, если это — знак? И Создатель так пытается указать ему, куда дальше идти? Ведь он действительно оказался в тупике. Лиан потерян навсегда, собственная жизнь снова становится пустым животным существованием. А где-то там, в Хайевере, его сыну, которого Вейлор в последний раз видел совсем крохотным, угрожает опасность.

Мелисса никогда не была истеричкой и не стала бы сочинять такую историю, чтобы его вернуть. Она ни разу не напомнила о себе за эти пять лет, а значит, угроза действительно серьезная, раз Мели переступила через гордость и написала это письмо. Вейлор успел хорошо изучить свою огненную любовницу и начать ее уважать за то, что не клянчила у него любовь, не пыталась привязать к себе любым способом.

Проигнорировать и не поехать? Сделать вид, что не получал этого письма? Можно поступить и так. И эта женщина, и ребенок для него никто, он ничего им не обязан. Но сможет ли потом спокойно спать, зная, что мог бы спасти ребенка и просто... не поехал.

Проклятая материнская доброта, едва не стоившая жизни когда-то в молодости, снова заговорила там, глубоко в сердце. Голос совести, от которого так и не получилось отмахнуться. Значит — Хайевер? По всей видимости — да. Только вот, что делать с...

— Вей, надо поговорить.

Лиан стоял на пороге, скрестив руки на груди. За его спиной маячил чародей, подпирающий другую стену. Легки на помине, любовнички...

— Погоди, Ли, сначала я, но только наедине, — Вейлор не отвел глаз и не стушевался, и эльфу ни оставалось ничего другого, как шепнуть что-то на ухо магу, закрыть дверь, неспеша подойти к столу и, не дожидаясь приглашения, опуститься в кресло.

— Итак? — приподнял бровь Лиан, откидываясь в кресле и выжидательно глядя на бывшего любовника.

— Я знаю, зачем ты пришел и что собираешься сказать. Не стоит. Я сделал то, что сделал. Ты поступил бы так же — боролся бы за свою любовь до конца.

— И?

— Оправдываться перед тобой или перед ним я не буду. Теперь мне уже все равно, что ты обо мне и обо всем этом думаешь, — Вейлор взял в руку письмо. — Вот. Читай.

Лиан молча взял послание, быстро пробежал глазами, раздраженно отбрасывая ставшие такими короткими волосы. Сердце Вейлора на мгновение снова сжалось и тут же отпустило. Не его. Ему уже никогда не коснуться этих волос, не зарыться в них лицом, не пропустить холодноватый шелк прядей между пальцами. Никогда. Такое короткое, жестокое и несправедливое слово.

— Ты поедешь? — эльф положил письмо на стол и снова поморщился, коснулся пальцами раны.

— Не знаю, — все еще на что-то надеясь, Вейлор посмотрел в глаза Лиана, стараясь запомнить каждый изумрудный пересверк.

— Ты им нужен, — констатируя факт, сообщил тот.

— А тебе? — это вырвалось как мольба — ненужная и неуместная.

— Вей... Я не стану тебе лгать, никогда этого не делал. Я не сумел... полюбить тебя так, как тебе хотелось. Это не твоя вина. Моя. Ты заслуживаешь лучшего, большего. Эта женщина и ребенок... Знаешь, если бы я услышал, что мой отец знал о моем существовании, знал, как мне жилось, и ничего не сделал, чтобы мне помочь, я убил бы его. Ты должен поехать. Не ради нее, ради него. Ты можешь забрать его в Денерим, когда она... Впрочем, погоди. Эйнар, — повысил голос Лиан, и маг тут же вошел, глядя полными тревоги глазами на своего любовника.

— Какого демона, Ли? — сдвинул брови Вейлор. — Его это не касается!

— Ошибаешься. Он — целитель, а тебе как раз это и нужно. Эйнар, я хочу, чтобы ты прочел вот это, — антиванец протянул чародею письмо. — Что это может быть за хворь?

Маг пробежал глазами первый абзац и тут же вернул послание:

— Я не знаю, — пожал он плечами, — похоже на проклятие, но... Я не могу сказать точно, пока не увижу сам.

— Я так и думал, — Лиан заглянул в янтарные глаза, взял руку мага в свои, — я прошу тебя поехать с Веем. Возможно, ты сумеешь помочь.

— Но, Ли, тебе же еще нельзя путешествовать! — нахмурился чародей.

— А я никуда и не поеду, — «успокоил» его убийца, — кто-то же должен следить за порядком, пока Вея не будет.

— Стоп, а меня ты спросил — хочу я, чтобы он со мной ехал? Не боишься, что я его ненароком придушу?! — возмутился Вейлор, но Лиан осадил его холодно-спокойным взглядом:

— Idiota, — так же спокойно сказал эльф. — Прекрати думать о себе! Речь идет о жизни твоего сына. Как считаешь, тот, кто сотворил такое с его матерью, пожалеет ребенка? Ты прекрасно знаешь ответ. И я уже говорил тебе, что убив Эйнара, ты меня не вернешь.

— Хорошо, — тяжело вздохнул Вейлор, понимая, что Лиан прав. — Все равно другого чародея у нас нет. Придется довольствоваться этим... — в последнем слове было столько презрительной иронии, что Эйнар вспыхнул, а Лиан сильнее сжал его руку и метнул в Вейлора теперь уж и вовсе ледяной взгляд:

— Вей, я думаю, Эйнар тоже не в восторге от твоего общества, но он тебя не оскорбляет.

— Ладно. Забыли, — махнул рукой Вейлор. — Ты прав, без мага мне не обойтись, а ехать в Круг за другим чародеем — лишняя трата времени, которого у меня и так нет. Я введу тебя в курс дела, Ли. Соберу подчиненных и поставлю их в известность, что в мое отсутствие ты — глава.

— Хорошо, — коротко кивнул эльф.

— А я пока в «Чудеса Тедаса» наведаюсь, — подал голос чародей, — нужно кое-что купить. Это может понадобиться для снятия проклятия.

По просьбе Лиана, Эйнар был готов не только в Хайевер с соперником ехать, но и в гости к Архидемону отправиться. Конечно, перспектива провести ближайший месяц в обществе Вейлора и так далеко от любимого, мага не обрадовала, но и отказать Лиану он не мог.

Вейлор снял с пояса кошель и бросил Эйнару:

— Вот, купи всё, что будет нужно. Выезжаем завтра до восхода солнца.

Чародей кивнул и, не говоря ни слова, направился к двери, ненадолго задержав на Лиане взгляд. Подождав, пока дверь за магом закроется, Вейлор хмыкнул и все же спросил:

— Почему он, Ли?

— Не знаю, — пожал плечами эльф. — Почему Араннай, а не ты? Даже Ворон не может приказывать сердцу. Но ты хотел поговорить о делах?

— Да, — смиряясь, вздохнул Вейлор и вытащил из ящика стола необходимые бумаги. — Вот, смотри...

Остаток дня они посвятили подготовке к отъезду. Вейлор, как и обещал, сообщил подчиненным, что теперь их глава — Лиан, а Эйнар внимательно изучал купленную в «Чудесах» книгу, освежая в памяти способы избавления от проклятий и стараясь не думать, что совсем скоро не увидит своего любимого. К вечеру все было готово, вещи уложены, указания — розданы. Оставалось только ждать утра.