— А вы научите меня драться? — Гордон осторожно касался пальчиками рукояти одного из мечей Вейлора. Не зная, чем отвлечь малыша, под каким предлогом увести из спальни матери, антиванец пообещал сыну дать подержать меч, а какой мальчишка от этого откажется? И сейчас его глазенки светились таким восхищением, а маленькие тонкие пальчики повторяли узор начертанных на оружии рун. Этот меч, выкованный гномами Орзаммара, верно служил убийце уже не один год, а еще он был очень красивым и не мог не очаровать мальчика.

— Обязательно научу, — невольно улыбнулся Вейлор, — только для тебя мы найдем меч поменьше.

Гордон кивнул, обхватил ладошкой рукоять меча, а на личике ребенка расцвела довольная улыбка:

— Правильно?

— Да, умница, — антиванец погладил сына по голове, снова ощущая, как разливается внутри то странное тепло. Он собирался добавить еще что-то, но тут из спальни Мелиссы показался маг и кивнул головой, подзывая Вейлора взглядом. Убийца сунул меч в ножны и сказал расстроено вздохнувшему ребенку: — Гордон, у меня есть просьба: ты можешь сбегать на кухню и принести нам с чародеем молока? Очень пить хочется, а потом продолжим.

— Хорошо, — кивнул мальчик и направился к лестнице, а Вейлор последовал за Эйнаром в спальню, и там маг сообщил ему то, что Мелисса уже знала.

— Не вижу проблемы, — сдвинул брови антиванец, глядя в глаза чародея. — Дай мне немного времени, и я притащу тебе сосуд для проклятия. Мало ли сброда ошивается в городских тавернах!

— Нет, — это прозвучало спокойно и твердо, и таким же спокойным был взгляд голубых глаз Мелиссы. — Нет, Вей. Я уже сказала, что не хочу спасения ценой чужой жизни.

— Другой способ?

— Я... — начал было маг, но Вейлор нетерпеливо его оборвал:

— Вот что, ты всю жизнь этому учился, а теперь пытаешься мне рассказывать, что это — единственный способ ее спасти? Не верю! Или ты действительно ничтожество, или делаешь это, чтобы мне отомстить!

— Ни то, ни другое, — холодно бросил чародей. — Если бы я хотел тебе напакостить — не стал бы вообще сюда ехать. Я целитель, а не маг крови, понимаешь? Магию смерти я изучал очень поверхностно, в общих чертах, а здесь поработал серьезный колдун. Я постараюсь найти другой способ, а пока буду применять поддерживающие заклинания и зелья, но я не могу ничего тебе обещать. Смертельное проклятие потому так и называется, Вейлор.

— Он прав, — снова вступила в разговор Мелисса, — ты требуешь от юноши невозможного.

— Он маг, Мели! — не сдавался антиванец. — Два меча за моей спиной не просто украшение, я думал, посох у него тоже не собак отгонять!

— Вей, прошу, не надо. А теперь, оставь нас, — обратилась она к насупившемуся Эйнару. — Я хочу поговорить с Веем наедине.

Чародей тотчас выскользнул за дверь, а Мелисса облизнула пересохшие губы и указала рукой на край постели. Вейлор послушно сел, взял исхудавшую руку женщины в свою и приготовился слушать.

— Вей... Я писала тебе, что знаю, как спасти Гордона, ведь после моей смерти он протянет недолго. Слишком он еще маленький для своего титула и богатства.

— А твоя сестра?

— Брине восемнадцать, она скоро выйдет замуж, — грустно улыбнулась Мелисса, — у нее родятся свои дети. Не думаю, что ее будущий муж будет долго терпеть Гордона. Ты знаешь, что ради денег и титула и не на такое идут.

— Тогда что предлагаешь ты?

— Если у Гордона будет отец, он сможет защитить своего сына. Мы должны заключить брак, Вей, — женщина вздохнула. — Создатель, как же паскудно это звучит... Но, учитывая то, что мне осталось совсем недолго, ты вскоре станешь богатым вдовцом, банном с пятилетним сыном. Это — единственный способ спасти Гордона.

— Мели... — Вейлор опустил голову.

Разве можно ответить ей «нет»? Он видел своего сына всего ничего, но уже знал, что не позволит никому убить мальчика, но сделать это сможет, только женившись на Мелиссе. В противном случае у него не будет никаких прав на ребенка, и после смерти женщины их с Эйнаром просто выставят из замка пинком под зад. Забрать сына никто не позволит, да и сыном его Гордон не считается, мальчик носит фамилию человека, когда-то заказавшего Воронам его мать.

— Вей, я знаю, что ты меня не любишь, но женат ты будешь совсем недолго, да и супружеский долг исполнять тебе не придется, — шутка вышла неудачной, и женщина это поняла. — Я никогда и ни о чем тебя не просила.

— Я знаю. Я согласен, — решительно сказал он.

— Спасибо, — улыбка, появившаяся на бледном, почти прозрачном лице, была такой светлой, что Вейлор и сам невольно улыбнулся, хоть ситуация была не из веселых.

— Правда, отец из меня... кхм...

— У тебя все получится, — уверенность в голосе Мелиссы была заражающей, — ты его отец, Вей. Тебе Гордон улыбается. Знаешь, он часто спрашивал меня, где его папа.

— А ты?

— Я говорила, что отец скоро приедет из Антивы.

— Мели...

— Знаю, глупо. Но я не могла солгать сыну и сказать, что его отцом был мой покойный муж, — Мелисса вздохнула.

— Не глупо, в его возрасте я сам мечтал, что когда-нибудь мой отец обязательно вернется, — обронил Вейлор, — только мои мечты так и остались... мечтами.

— Тогда давай поскорее покончим с формальностями. Позови кого-то из слуг — нужно сходить за Преподобной матерью.

— Хорошо, — антиванец поднялся и направился к двери.

Почему-то ему было так сложно смотреть в глаза Мелиссы. Убийца чувствовал себя виноватым без вины. Согласись он тогда поехать с ней — ничего этого бы ни случилось. Он отказался, цепляясь за иллюзорную надежду, что когда-нибудь Лиан все же вернется.

Первое, что он услышал, выйдя из спальни — заливистый смех своего сына. Гордон пытался поймать зеленый магический огонек, а тот в последний момент ускользал. Эйнар стоял чуть поодаль, с улыбкой наблюдая за ребенком, которого решил развлечь таким нехитрым образом. Вот огонек послушно опустился на ладошку Гордона, и мальчик восхищенно ахнул. Зеленое сияние перекатывалось по ладони и не собиралось снова убегать.

Вейлор и сам улыбнулся, а ребенок заметил его и подбежал, демонстрируя свою добычу:

— Смотри, какой красивый! — и тут же смутился. — Простите...

— Ничего, мы же друзья, верно? — антиванец коснулся взъерошенных волос сына, таких же каштановых, как у него самого. — Огонек, и правда, красивый. Вы пока играйте, а я пойду вниз, твоя мама просила позвать к ней служанку.

— Я с тобой! — вторую руку Гордон протянул Вейлору. — Ты же не знаешь, куда идти, — добавил совсем по-взрослому.

Эйнар проводил их взглядом и подумал, что у бывшего соперника замечательный сын, и надо быть полным идиотом, чтобы его бросить. Но тут же мысли чародея вернулись к наложенному на Мелиссу проклятию, и он улыбаться перестал. Не было поводов для радости. Эйнар понятия не имел, как можно снять с женщины это безобразие, не прибегая к помощи другого сосуда. Школа энтропии всегда вызывала у него внутренне отвращение: проклинать, отнимать разум и жизнь — нет, заниматься подобным Эйнар не любил и не хотел. Куда больше ему нравилось исцелять, и как жаль, что он бессилен в случае Мелиссы.

Чародею безумно хотелось ей помочь, женщина понравилась ему сразу же, показалась какой-то уютно-теплой и светлой, что ли? Похожие чувства вызывал у него почти стершийся из памяти образ собственной матери. Где она сейчас и что с ней Эйнар понятия не имел и вспоминал о ней очень редко, а вот Мелисса невольно вернула чародея в детство. Он тяжело вздохнул и пошел в отведенную комнату, надеясь все же отыскать что-то в книгах. Да и приготовить обещанное поддерживающее зелье нужно как можно быстрее.


Отправив служанку за Преподобной матерью, Мелисса прикрыла глаза и тяжело вздохнула. У Создателя исключительное чувство юмора — то, о чем она столько лет мечтала, осуществится совсем скоро. Она все же станет женой Вейлора, вот только... У них не будет брачной ночи, ни первой, ни всех последующих, совсем скоро он будет стоять у ее погребального костра, держа на руках Гордона. Она всего этого уже не увидит, разве что из Тени, но ее собственная жизнь значит так мало. Главное — Гордон будет жить, Вейлор сумеет защитить собственного сына.

Интересно, а что скажет Брина, когда узнает, что сестра вышла замуж вот так — внезапно, не сходя со смертельного одра? Сегодня Мелисса сестру еще не видела, та проводила почти все время в своем новом особняке, строительство которого должны были вот-вот закончить. Там она собиралась жить со своим будущим мужем, которого до сих пор так и не представила Мелиссе. Такая скрытность была не свойственна Брине, обычно она рассказывала сестре о своих ухажерах все, но в этот раз. И это невольно настораживало банну.

В ожидании священницы Вейлор мерил шагами ковер перед камином. Гордон сидел неподалеку и следил взглядом за мужчиной. Следил, не говоря ни слова, на личике ребенка было написано напряженное внимание и... размышления. Он словно пытался что-то решить и никак не мог, а потом мальчик спросил:

— А ты, случайно, не из Антивы?

— Почти. Я давно живу в Денериме, но родился и вырос именно там, — мужчина заставил себя остановиться и присесть рядом с сыном. — А это важно, откуда я?

— Очень, — серьезно сказал ребенок, — мама говорила, что когда-нибудь из Антивы приедет мой папа. Вот и я подумал, а вдруг ты — это он? — он внимательно смотрел на Вейлора, изучая и оценивая: — У тебя такие большие мечи, ты сильный и не злой, ты мне нравишься, вот.

— Ты мне тоже, — совершенно честно признался Вейлор, обнимая обхватившего его за шею ребенка.

— Правда? — на личике расцвела радостная улыбка. — Так ты не уедешь, когда мама поправится? — это было сказано совсем тихо, но в словах было столько горячей надежды, что Вейлор смог ответить только:

— Пока я нужен твоей маме и тебе, я не уеду.

Наградой послужил звонкий поцелуй в щеку и громкое сопение, а потом детское тельце прижалось к антиванцу еще теснее, и тот ощутил, как странная теплая волна буквально заливает его изнутри.

***

Брина быстро поднялась по лестнице, рывком открыла дверь в спальню Мелиссы и остолбенела. У постели сестры стоял какой-то широкоплечий незнакомец и держал ту за руку, а рядом с ними в картинном благословляющем жесте застыла Преподобная мать, только что произнесшая последние слова ритуала венчания. Это могло означать только одно: ее сестра только что вышла замуж еще раз, не выходя из дома и не покидая кровати.

Несносный Гордон тоже был здесь, сидел на материнской постели и восхищенно взирал на происходящее. Мальчишка не вопил, не истерил, не оттаскивал от Мелиссы этого мужчину с такой же смуглой кожей, как у самого племянника. И это было так странно, что на мгновение Брине показалось, что она крепко спит, и всё это — просто сон. Но вот сестра и незнакомец обменялись кольцами, а затем он наклонился и коснулся губ Мелиссы. Потом Преподобная мать скупо улыбнулась и величественно выплыла из комнаты, кивнув почтительно склонившейся перед ней девушке.

— Брина! — бледные губы сестры тронула улыбка. — Ты почти успела. Позволь представить тебе моего мужа. Вейлор, — она глянула на мужчину, — это и есть моя сестра.

— Польщен, — склонил голову кареглазый красавец, бросив на девушку короткий взгляд.

— Мужа? — изумленно переспросила Брина. — Но как? И почему ты ничего не говорила мне о своих планах?

— Так вышло, Бри, — извиняющимся тоном произнесла Мелисса. — Надеюсь, вы подружитесь.

— И я... надеюсь, — девушка смерила своего новоиспеченного родственника изучающим взглядом. — Я тогда не буду вам мешать, завтра поговорим, Мели.

Она выскользнула за дверь и поспешила в «Очарованного рыцаря», в этой таверне для благородных у девушки была назначена встреча с женихом. Эдмон ждать не любил, зная это, Брина шла очень быстро, почти бежала. Ей не терпелось поделиться с возлюбленным этой сногсшибательной новостью — браком Мелиссы. И где сестра умудрилась подцепить этого красавчика? Кто он вообще такой, этот Вейлор? Как так вышло, что отказывавшая всем претендентам Мелисса согласилась стать женой неизвестно откуда взявшегося мужчины? Но спрашивать об этом вроде как неприлично...

— Ну, наконец-то! — Эдмон уже давно сидел за столиком, нетерпеливо постукивая по дереву столешницы пальцами. — Где тебя носило? Я волновался!

— Ой, милый, я тебе сейчас такое расскажу! — Брина подставила для поцелуя щеку, села напротив мужчины и выпалила: — Представляешь, Мели только что вышла замуж!

— Что?! — изумленно уставился на нее Эдмон. — Как? За кого?

— Понятия не имею, кто он, — простодушно сообщила девушка, — и откуда взялся. Я проведать Мели зашла, а там Преподобная мать их венчает...

— Вот, значит, как... — протянул мужчина. — Что же, я рад за твою сестру. Давай за это и выпьем, Бри.

Эдмону удалось спрятать свой гнев, да что там — бешенство — за широкой улыбкой. Эта «чудесная новость» его попросту убила. Неужели титул и состояние снова ускользнут? Сейчас, когда до них оставался один крохотный шаг?!

Когда Мелисса ему отказала, Эдмон на некоторое время впал в уныние. Его собственные финансовые дела были из рук вон плохи, и мужчина надеялся поправить их, женившись на богатой банне. Даже наличие у нее малолетнего отвратительно шумного сына не казалось такой уж проблемой. С детьми часто что-то случается, они вообще редко доживают до совершеннолетия. Маленький наглец смотрел на него как на врага и не принимал подарков, но все это не имело значения. Куда хуже было то, что и сама Мелисса не проявляла особой благосклонности, была вежлива и холодна, а ее «Нет» прозвучало как приговор всем его планам.

Поборов отчаяние, Эдмон обратил свое внимание на младшую сестру Мелиссы, которая быстро ответила взаимностью на ухаживания импозантного блондина. И все бы хорошо, если бы не одно но: большая часть состояния принадлежала не Брине, а ее старшей сестре. Приданного Брины было явно недостаточно, чтобы покрыть долги Эдмона. И тогда в голове мужчины и родилась эта мысль — обратиться к магу, чтобы тот проклял Мелиссу, а после ее смерти жениться на Брине. Избавиться от Гордона будет несложно, и тогда всё будет принадлежать только ему.

За чародеем пришлось ехать в Тевинтер — там магия крови была в почете и не каралась, а для наложения проклятия было достаточно портрета Мелиссы и пряди ее волос. И то, и другое у Эдмона было, и результат не заставил себя долго ждать — чародей заверил ферелденского дворянина, что не пройдет и месяца, как убившая его мать мерзавка будет мертва. Оставалось совсем немного, вожделенный титул и деньги сами плыли в руки. Мелисса уже не вставала с постели, а местные лекари и чародеи разводили руками. Эдмон уже готовился успокаивать Брину, изображать глубокую скорбь и утешать Гордона, и тут откуда-то свалился этот...

— Вейлор? Так же его зовут? — переспросил Эдмон у своей невесты.

— Да.

— И что он из себя представляет?

— Ой, высокий такой, плечи широкие, смуглый, — перечислила девушка.

— А кто он? Чем занимается? — осторожно полюбопытствовал мужчина.

— Я не знаю, мы не разговаривали почти, — вздохнула Брина, — Мели... она же больная...

— Ну и ладно, хватит о них, — он взял руку девушки в свои. — Давай лучше поговорим о нас. Как продвигается строительство?

В этот момент Эдмон уже решил, что этому Вейлору не жить. Сегодня же ночью нужно будет пробраться в особняк, благо копии ключей у него теперь имелись, и отправить новоиспеченного банна в Тень. И надеяться, что скоропостижная смерть супруга приблизит кончину самой Мелиссы. Обращаться с холодным оружием Эдмон умел, как и всякий ферелденский дворянин. Да и для того, чтобы вонзить клинок в сердце спящего, не нужно обладать особой техникой боя.

Слушая краем уха разглагольствования Брины, мужчина уже прикидывал, как осуществит свой план, вспоминал расположение комнат, пытаясь представить, где искать этого банна. По всей вероятности, мужчина будет находиться поблизости от спальни своей больной супруги. Просить Брину выяснить, где именно поселился новоиспеченный родственник, не стоило — она не должна знать об этом абсолютно ничего.

Эдмону удалось уговорить девушку не рассказывать Мелиссе об их отношениях, якобы для того, чтобы не расстраивать сестру, которой предпочел её, Брину. Та согласилась, она вообще не отличалась особым умом, безоглядно ему доверяла, любила, как кошка, и страстно желала выйти замуж как можно скорее. Желание девушки закон, не так ли?..