Значение кунарийских слов и фраз:

Ashkost, basalit-an. Maaras shokra – Ищи мира, базалит-ан. Не с чем бороться.
Arishokost. Anaam esaam Qun – Приветствую, Аришок (а дословно «Мира тебе Аришок»). Победа в кун.
Vinek kathas - Приказ атаковать или убить.
Ataash qunari! - «Слава кунари!»

***

Тот, кто побежден, лишается воли.
Воля – суть личности, основа основ, право выбора. Тот, кто побежден, должен покориться, слиться, стать частью целого, а в сущности – maraas.
Ничто.
Лишь в единении будет достигнута истинная сила.
Побежденный отныне лишается права мыслить. Его роль – служение общей цели, не королям и не богам. Единому духу, единому существу.
Asit tal-eb.
Так, как должно быть.
«Basalit-an, я дам тебе выбор».
Нет, kadan, его нет. Выбор – удел bas. Выбор порождает сомнения, выбор порождает мысль. Выбор куёт цепи, дарует мнимую свободу, развязывает руки, чтобы потом сковать их железом.
Так зачем мне выбор?..
В этой темноте я как никогда чувствую себя частью. Частью единого. Частью многого. Частью силы. Отныне мой удел – служить.
Я лишена глаз – зачем мне видеть? Мои глаза – это ты. Моя воля – твоя воля. А темнота, как ничто иное, учит чувствовать единение. Ещё день, и последние края моего тела сольются с вездесущей тьмой. Прошу лишь об одном – не впускай свет. Раньше времени.
Мне не суждено стать «сердцем многих», ибо я несу зло из Тени. Скверну первых магистров, яд и безумие. Но я стану служить во славу твоего народа. Нашего народа.
Знаю, ты почти пожалел, что когда-то назвал меня «достойной». Я так отчаянно сопротивлялась неизбежному, шла против воли Кун. Я… я снова это вспоминаю?..

…- Убей меня! Лучше убей! Клянусь Андрасте, если ты сделаешь из меня… это, я натравлю на вас всех демонов Тени! Не смей!
- Ты по-прежнему слепа, bas. Но ты прозреешь.
- Ты не имеешь права! Я не желаю становиться частью вашего серого стада! Давай же, демон тебя подери! Убей меня!
- Ты прозреешь…

Неподвижная тьма вздрогнула, пошатнулась, застучала где-то в горле. Но это не тьма, это мое сердце. Нет-нет… снова это, только не это… Я не должна вспоминать, кем была. Не должна… нет…
Задорный смех, знакомая музыка. Воспоминания – вспышка во мраке. Плеск вина в потемневшей бутылке, сладковато-горький привкус. «Здесь самое паршивое вино!» - смеется качающийся на веревке облезлый труп. «Спасибо тебе, леталан. Теперь я нашла своё место», - улыбается эльфийская девочка, теребя окровавленные пальцы. «Как жаль, что её нет с нами. Почему ты не спасла мою девочку?» - рыдает женщина, а вокруг её шеи вьются нити рубцов.
Я слышу во тьме сдавленный хрип и падаю вниз, на пол. Пол? Разве здесь существуют границы?
И снова вспышка во тьме. Осторожные прикосновения к обнаженному телу, бледная кожа, перевитая сияющими шрамами. Губы, на удивление мягкие, даруют поцелуй забытья. Я шепчу: «Не уходи, будь со мной». Улыбается, но в тот же миг зеленые глаза вспыхивают дикой яростью, и он кричит, хватая за шею: «Я не раб!!!».
Задыхаюсь, мечусь, рвусь, а потом замираю.
На плечо опустилась тяжелая рука, и крики в голове в тот же миг захлебнулись кровью. Тишина, пустота, тьма.
И в этой тьме, гулким эхом раздался Голос:
- Ashkost, basalit-an. Maaras shokra.
- Arishokost. Anaam esaam Qun.
Мой голос – тишина, мой голос – рёв и победный клич. Мой голос сольется с тысячью голосами в единую песнь славе. Ataash qunari!
Я снова перестаю ощущать биение сердца, снова становлюсь частью тьмы. Чтобы потом стать частью единого народа. Единого сердца, единой мысли. Вот она истинная свобода. Свобода от личности, свобода быть частью.
Когда-то меня звали Хоук.
И это последнее, что я помню.

Она стояла рядом с троном наместника, смотрела, как открываются тяжелые двери и в тронный зал входят kabethari. Они, конечно же, должны были быть ей знакомы. Как и стены крепости, ныне отмеченные символами кунарийской власти.
Пустой взгляд касался некогда знакомых лиц. Высокая женщина в доспехах капитана стражи, хмурится, опасливо оглядывается по сторонам и держит руку на эфесе меча. Беловолосый эльф осторожен, нетороплив и сосредоточен, извечный хмурый взгляд теперь отчего-то тревожен. Хрупкая долийка испуганно озирается, негромко переговариваясь с идущим рядом с ней гномом, а маг-отступник как всегда держится в стороне.
Зачем они пришли?
- Arishokost, - говорит эльф. – Вы звали нас и…
- Хоук?.. – вдруг встревает долийка, и эльфийские глаза от изумления делаются ещё больше.
Хоук?..
Нет. Хоук мертва. Погибла от разящего меча истиной силы, истекла кровью на этих ступенях.
Теперь все они смотрят на неё едва ли не с ужасом. Золоченая маска, скрывающая пол лица. Витки грубой нити, намертво сшитые губы. Ей не нужны слова, чтобы исполнять волю Кун.
Аришок поднял руку, призывая к молчанию. Немой взгляд серых глаз как всегда был слишком ощутимым. Вдруг она вспомнила его слова: «Теперь ты прозрела, viddathari. Вот твой истинный путь. И на нем осталась лишь одна преграда. Последнее испытание».
- Vinek kathas, saarebas! – приказал Аришок. - Убей их.
И тут она проснулась.