Лайам принялся за свое грязное дело почти сразу, стоило лишь оказаться в классе. С первого же урока Рассел ловил на себе странные взгляды, хотя сначала не обращал внимания и продолжал болтать с Грэгом. Именно здоровяк шепнул ему на ухо:

- Он на тебя уже полчаса пырится.

Капитан Марсов поднял брови и усмехнулся.

- Кто? Ясмин?

- Нет, Трампер, - Грэг покачал головой, а пока рыжий пребывал в шоке и пытался украдкой посмотреть, понять, в чем дело, его заместитель покосился на эмо. Ясмин сразу отвернулся.

После шутливых слов Рассела о том, что он запал на качка, Ясмин и сам не раз ловил себя на том, что засматривался на огромные мышцы. Хотя, это была всего лишь здоровая, адекватная зависть, он в этом был уверен.

- Чего уставился? – одними губами, сделав страшные глаза, осведомился Марс у Лайама. Тот паскудно ухмыльнулся и отвернулся. Рассел возмутился, вырвал из тетради лист, скомкал и кинул ему в затылок, как только учительница отвернулась к доске.

Гаррет посмотрел на своего дружка, они посмеялись над чем-то, Рассел вспыхнул от ярости. Он ненавидел, когда над ним смеялись. Тем более, когда не знал причин.

- Нифига у тебя не получится, - махнул рукой Гаррет, шепнув это красавчику.

- С тобой же получилось.

- Пошел ты, - мазохист сразу помрачнел, чувствуя себя извращенцем.

- Да ты не парься. Мы с тобой не гомики. Мы просто любим трахаться. А то, что с мужиками – это уже детали, - Лайам закатил глаза, успокоил его. Ему такие успокаивающие фразы помогали, Гаррету тоже помогло. А что? Мало ли, какие у человека могут быть пристрастия в сексе. Секс – вообще такая штука, о которой вслух лучше не говорить, ей лучше заниматься, не ограничивая себя в удовольствии.

Они болтали на всех уроках, когда удавалось отвлечься от заданий, когда Лайам не доводил своим навязчивым вниманием Марса. И на последнем уроке, на французском, как всегда, не заметили, что за дверью кто-то стоит. Двери кабинетов вообще были расширены, стали двойными, половина их была стеклянной, чтобы можно было заглянуть перед тем, как войти. Мало ли, вдруг не тот класс? На верхнюю часть стекла был наклеен календарь, так что Гаррет вообще туда не смотрел и не уловил, что на него кто-то в упор смотрит.

У третьего курса было на целый урок меньше, поэтому Сэнди шлялся по интернату без дела, он сначала наклонился, чтобы заглянуть в кабинет, а потом и вовсе встал на колени, устроился поудобнее. Он сначала убеждал себя, что хочет посмотреть на Рассела, но тот был слишком далеко, а Трампер с Андерсеном сидели на французском за первой партой, прямо у двери. Лайам, постоянно отворачивающийся, чтобы посмотреть назад, Блуверда тоже не вдохновил. Через пару минут его заметил Кермит, затем шепнул об этом Ясмину, оба начали коситься на дверь, но Гаррет и на это внимания не обращал. А внимание блондина окончательно приковалось к нему, пристегнулось и затихло. Смотреть на мазохиста можно было долго, с интересом, потому что он автоматически вел себя так, будто за ним следили. Например, Лайам сидел, широко раздвинув ноги и практически сползая по стулу, методично перемалывал зубами жвачку и ухмылялся в ответ на бешенство Марса, который так и не понял. Ясмин согнул и поджал под себя одну ногу, выгнул позвоночник, наклонил голову, подметая волосами парту, и что-то писал в тетради. Грэг сунул руки в карманы брюк и смотрел то в окно, то на эмо, проверяя ради Рассела, не смотрит ли дохляк на него.

Иногда Ясмина подрывало от такого странного внимания, он-то не знал, что это всего лишь помощь другу, поддержка, так сказать. Он чувствовал чужой взгляд, он даже замечал его краем глаза, а потом опускал голову, смотрел в тетрадь, пытаясь сосредоточиться на иностранном языке. Челка завешивала глаза, так что можно было психовать, сколько влезет.

Расселу это все надоело, он уже весь изнервничался, начал ерзать, миллион раз поменял позу, теребил кольцо в ухе, кусал губы и злился. Будто у Трампера и Андерсена была личная тайна на двоих, которую они постоянно обсуждали. Нет, Расселу-то было по барабану на их тайны, но проблема это тайны в том, что она явно касается его! А он не любил, когда его что-то касается, о чем ему не говорят. Ненавидел, можно сказать. И он решил, что когда прозвенит звонок, он пойдет и даст по шее этому красавчику, пусть не думает, что он единственный такой умный и гениальный в Стрэтхоллане.

Гаррет сидел на самом краю стула, вытянув ноги и перекрестив лодыжки. В черных, форменных брюках они выглядели даже длиннее, а про стройность и говорить не хотелось. Сэнди тоже такие хотел, он подумал сначала, что просто завидует, но потом задумался о собственном теле… Нет, его все устраивало. Тогда почему ему нравилось еще и чужое?

Гаррет что-то говорил учительнице, причем явно не по-французски, потому что выглядел уверенно и спокойно, он поставил локти на парту, вытянул руки и вертел в пальцах карандаш, смотрел то на француженку, то на этот самый карандаш. Лайам тронул его за плечо, обтянутое белым рукавом рубашки, Гаррет повернул голову, посмотрел на него, выслушал, хмыкнул и что-то коротко ответил. Сэнди покосился на капитана Нептунов и встретился с ним взглядом, отвел свой не сразу, только выгнул бровь, намекая, что ничего интересного в нем нет. Кермит уставился в упор на мазохиста, удивляясь, почему тот не замечает такого внимания. Впрочем, ни учительница, ни остальные старшекурсники не видели сидящего на полу возле двери блондина. Его волосы снова были вымыты после выходки за завтраком, и теперь не были распущены, две пряди от висков оказались убраны назад и скреплены маленькой заколкой. Он еще даже не снял свою форму.

- Он на лягушку похож, да? – Кермит повернулся к Марсам и кивнул в сторону двери. Сначала Рассел не понял, не в силах сфокусировать взгляд на нужном объекте, но потом улыбнувшийся Грэг показал ему практически пальцем на замершую костлявую фигурку за стеклом.

- Только если пастью, - рыжий хмыкнул. Он сначала решил, что блондин пришел посмотреть на него, даже прибалдел от такой лести, но потом понял, что взгляд обращен не к нему, что третьекурсник, воняющий жвачкой, сидит и, не отрываясь, смотрит на психованного Нептуна. А тот не видит.

Сэнди опустился, сел на собственные пятки, чтобы не болели колени, подавил желание прижаться лбом к стеклу и смотреть, не отрываясь.

Лайам повернулся в очередной раз, чтобы глянуть на Марса, чтобы подогреть его психоз, но заметил, что рыжий чем-то увлечен. Он проследил его взгляд, повернулся к двери и заметил знакомую, пышную челку, лезущую в глаза. Он тоже сначала решил, что третьекурсник пришел на него полюбоваться, но взгляд явно упирался не в него. Лайам ради эксперимента покосился на соседа по парте, подумал насчет угла падения взгляда…

Сэнди что, лез к нему вчера возле фонтана только ради того, чтобы привлечь внимание Гаррета? Любым способом?

Это было не так, но Трампера переубедить было нереально, он почувствовал себя обманутым и теперь уже отлично понял чувства мазохиста. Так вот, что такое ощущение «предательства», очень неприятно, когда тебя выставляют дураком, на посмешище буквально, хоть об этом и знает только один человек. Ну, максимум – два.

Поэтому он и решил сдать противного, двуличного гаденыша.

- Эй, - шепотом позвал он Гаррета, глядя в свою тетрадь. – Не смотри на меня, сделай вид, что мы вообще не разговариваем.

Андерсен замер, тоже глядя в свою тетрадь и заинтересовавшись. Лайам продолжил.

- За дверью торчит этот придурок. Ну, малявка вчерашняя.

Сэнди не понял, говорит ли красавчик что-то именно Гаррету, но тот молчал, не реагировал, лишь кулак сжался от злости. Его раздражало даже упоминание о противном сопляке.

- Сидит и пырится на тебя, прикинь? По-моему, он вчера и ко мне лез из-за тебя. Может, он в тебя по уши? – Лайам не удержался и тихо захихикал, Ясмин их «разговор» слышал, а потому тоже посмотрел за дверь, но тут же отвел взгляд.

Сэнди было наплевать, он не волновался до тех пор, пока сам Гаррет не посмотрел. А он и не собирался смотреть, это успокаивало.

- Мне плевать, - ответил он наконец Лайаму.

- Ты все равно хочешь быть просто друзьями?

- Я же сказал, что дело не в тебе. Дело в том, что он меня довел, он оскорбил меня, он меня бесит.

- …ет.

Он дернулся, посмотрев на учительницу, она удивленно подняла брови и повторила.

- Слышишь меня, Гаррет? Читай, пожалуйста.

- А, да, - он уткнулся взглядом в учебник и нашел нужный абзац, Лайам решил, что раз уж так вышло, то нужно оборвать привычку. Пусть даже было очень приятно вместе, это оказалось всего лишь удобство. А добиться долбанного капитана Марсов – дело принципа, если он не сделает этого, Гаррет будет издеваться до самого выпускного, еще целых четыре года. Это даже звучит невыносимо.

Лайам даже ухмыльнулся, издеваясь сам над собой, понимая, что безумно завидует мазохисту, которого сначала считал слабым, невластным над собственной жизнью неудачником. Он не был неудачником, он был человеком, который способен взглянуть на ситуацию со стороны и понять, как на самом деле к нему относятся окружающие, понять, что нужно делать, не смотря на привязанность. В конце концов, он был парнем, а не какой-то маленькой, голубой шлюхой, типа Сэнди, а потому способен был оборвать все, что его тяготило.

Лайам этому дико завидовал, он тоже хотел уметь так, он хотел рвать все, что ему не нравилось, не оглядываясь на удобство. Он тоже хотел иметь на первом месте эмоции и голос сердца. Но потом решил, что ему и так неплохо, в конце концов, он все равно получил то, что хотел. И от Рассела получит. Он умеет добиваться, вот все и получит.

Бесило только то, что мазохиста невозможно было удержать никакими силами. Его можно было добиться, завоевать, заставить подчиниться на пару потрясающих ночей… Но удержать не получилось.

* * *

- Тебе чего-то не хватает? – начал наезжать Рассел, надвигаясь на Нептуна, который курил за школой. Марс тоже закурил, отвел руку с сигаретой в сторону, выдохнул и сделал еще шаг.

- Паранойя, - заключил Ясмин, сидевший на булыжнике с кошкой.

- Ты хочешь знать, чего мне не хватает? – Лайам решил поиздеваться.

- Да не очень, но лучше скажи.

- Тебя. Дрочу целыми ночами, только о тебе и думаю, - выдал Трампер ему в лицо, не глядя в глаза, а просто рассматривая все черты, как делал это с Гарретом.

Можно заставить себя хотеть человека, главное – знать, как именно это делать.

Вот и сейчас, чем дольше, чем больше он смотрел на чужое лицо, тем проще было представить его совершенно с другим выражением. А уж от длинных волос Лайам по жизни тащился, он и на Гаррета запал именно из-за этого.

Ясмин остолбенел, услышав это, а потом прыснул от смеха в шерсть прижатой к груди кошки, она начала вырываться, получилось плохо, эмо держал ее крепко. В мыслях осталась только веселая мысль о том, что Рассел его добивался, издевался, прикалывался от души, а когда к нему самому начали лезть, он взбесился и чувствовал себя совсем не в своей тарелке.

- Чего?.. – он сдвинул брови, не понимая.

- Хочу тебя, баран, ты глухой? – гавкнул Лайам, откинув сигарету. Парень даже не успел отреагировать, его схватили за воротник рубашки и дернули на себя… Поцеловать его, как Гаррета в спальне, Лайам не успел, он рухнул на землю от удара в скулу. У Марса это получилось машинально, а потом он шарахнулся, тараща глаза в ужасе.

- Ты охренел?! – он заорал, чуть ли ногами от злости не затопал, а Ясмин вскочил, отпустив любимицу из крепких объятий.

- Да он пошутил, дебил! – эмо даже возмутился, обращаясь к Марсу. – Он всегда так шутит! Ты – латентный, долбанный гомик, везде видишь педиков, вот лох… Ты в порядке? – последнее относилось к Лайаму, над котором он склонился.

- Класс, - заверил его Трампер, сев и держась за лицо, морщась. – Вот бешеный. Чего сразу кидаться-то? Псих. Неужели ты думаешь, что тебя реально можно хотеть, шизик? – он усмехнулся, а Рассел почувствовал себя идиотом. Ясмин заправил длинную челку за ухо, подал красавчику руку, чтобы помочь подняться. Лайам этой помощью воспользовался, встав, отряхнувшись и глянув еще раз на рыжего.

- Вообще уже. Может, ты сам об этом думаешь, раз так бесишься?

- Ты на меня пырился целый день, - выдавил сквозь зубы Марс.

- У тебя галлюцинации, - точно так же ответили ему, Лайам прошел мимо, задев парня плечом, так что тот дернулся. Ясмин пошел за красавчиком, чтобы не оставаться с психованным Марсом вдвоем. Все равно диалога у них не получалось, а сейчас Рассел был еще и в ярости.

- Нифига себе «шутки»! – он крикнул вслед, не в силах прогнать ощущение стыда. Ему было как-то стремно, что он так серьезно отнесся к банальному приколу. – Да кто вас знает, вообще, гомики, когда вы шутите, а когда – нет?!! – он возмутился, понимая, что уже никак не отмазаться, а Нептуны свернули за угол и скрылись из вида.

- Зачем ты вообще к нему полез? – Ясмин не понимал, он шел, сунув руки в карманы своей мешковатой, чисто эмовской куртки, опустив голову, так что челка болталась красиво и эффектно.

- Гаррет сказал, что мне слабо ему вдуть. А мне не слабо. Или ты думаешь, что слабо? – он уставился на костлявого эмо и поднял брови. Ясмин сначала не поверил своим ушам, потом вытаращил глаза и тоже уставился на красавчика в ответ.

- Чего?

- Что слышал.

- Нафига? Гаррету это нафига?

- Потому что он борец за эмансипацию, - Лайам засмеялся. – Его бесит, что этот урод к тебе лезет.

- Он же меня ненавидит, - эмо поморщился, он до сих пор не понимал, в чем именно он виноват перед мазохистом, но факт оставался фактом, и его было видно.

- Его бесит не то, что он лезет именно к тебе, а то, что вообще лезет. Ну, типа, ты же не можешь ему ответить.

- Это почему это не могу?.. – Ясмин прищурился.

Лайам промолчал, окинув его выразительным взглядом, а потом все же ответил, когда эмо тоже не стал говорить.

- Мне же ответить не смог, - он фыркнул, посмотрел на небо и сунул руки в карманы джинсов, спустив их еще чуть ниже.

- А может, я и не хотел, - голос у Ясмина стал тихим, ядовитым.

- Да ладно? – Трампер покосился на него недоверчиво.

- Откуда тебе вообще знать, что я могу, а что нет? Что я хочу, а чего не хочу? Ты вообще обо мне ничего не знаешь, - эмо пожал узкими плечами. Лайам почувствовал легкую зависть и к нему. Почему все самодостаточные парни так привлекательны? Почему Гаррет, с его горой принципов и в то же время беспринципностью так притягивал? Он казался огнем, который нельзя покорить и потушить, о который хочется греться как можно дольше. Ясмин огнем не казался, но он был неразгаданной загадкой, а теперь это ощущение увеличилось. Лайаму уже второй человек практически прямым текстом говорил, что секс – не главное. В его приюте, с той девчонкой все было просто, для нее секс и правда был всем, глубже ее психика просто не шла, секретами она делилась с подругами, а парень нужен был только для общения «поближе». В Стрэтхоллане же все было иначе, здесь парни привыкали друг к другу, начинали чувствовать, что можно быть ближе, чем друзья… Но в то же время, секс не значил окончательную любовь или что-то, типа того. Ясмин вообще попался ему случайно, это была досадная ошибка, хоть и приятная чисто по ощущениям… Он не изменился, он не стал каким-то извращенцем, впрочем, как и Гаррет, он остался самим собой, не запав на Лайама, не возненавидев его, не придав «этому» огромного значения, будто его лишили чего-то дико важного. Он был непостижимым и непонятным, Трампер просто шел рядом, пока они бродили по берегу озера, косился на эмо изредка, пытаясь отгадать, о чем тот думает. Бывало часто, что Ясмин просто улыбался, приподняв уголки губ, бывало, что смотрел в сторону, не говоря ничего. Можно было предположить все, что угодно, что он влюблен в кого-то тайно, что он скучает по девушке, что он хочет обратно, в старый приют, что его кто-то донимает и обижает. Лайам понял, что в самом деле ничего о нем не знал, хоть и жил с ним так долго в одной спальне, постоянно находился рядом, даже по ошибке переспал. Ясмин об этом ему не напоминал, о поцелуе под лестницей, совершенно осмысленном, тоже не говорил.

- О чем ты вообще думаешь? – не удержался Лайам.

- Да ни о чем, - парень пожал плечами.

- Ты реально на меня не в обиде?

- Нет, - эмо улыбнулся искренне, даже почти засмеявшись. – Я даже Расселу уже говорил, что если кто-то попадает в историю, то это обязательно буду я, - он вздохнул, а улыбка была такой заразительной, что красавчик тоже улыбнулся.

- А он что сказал?

- Сказал, что ему меня жаль.

Лайам даже удивился, что Марс оказался не таким отмороженным, каким выглядел на первый взгляд. В голову полезли совершенно ненужные, посторонние мысли о том, что этот рыжий клептоман даже может оказаться таким же непостижимым и неповторимым, как Гаррет, как Ясмин. Большинство парней не заморачиваются всякими там проблемами, но Такие все равно попадаются. Именно они чаще всего и заставляют нормальных становиться геями. Рядом с ними просто невозможно думать о девчонках. Рассел такой же? Нет, скорее всего, он нормальный, простой пацан, который не думает ни о чем «таком». А может, просто не знает, что он именно «странный»?

- А ты о чем думаешь? – Ясмин на него посмотрел.

- По мне не видно, разве?

- Я же не Андерсен, не вижу всех насквозь, - эмо пожал плечами.

- Он тоже не видит, он просто умеет себя, как следует, убедить. Это не то же самое, - Лайам помолчал, они уже возвращались от озера, потому что звонок на обед должен был прозвенеть минут через пять. – А я думаю о том, что Марсы в нашем интернате – самые нормальные. Вообще не педики.

- Наверное, - Ясмин кивнул, но незаметно было, чтобы он согласился с этим замечанием на все сто. Может, ему просто хотелось, чтобы Грэг не был слишком нормальным? Но здоровяку он точно не нравился. Может, Рассел и хотел чего-то такого, но просто из-за нехватки девушек в интернате, а вот его заместитель – никогда даже не косился на парней «неправильно». Это Ясмин увидел и на примере Сэнди. Ну какой голубой парень не посмотрит на симпатичного, зрелого телом, но такого хрупкого и знающего о своей привлекательности ангела? Ясмин даже уверен был, что этот ангел умеет все, чего не хватает парням в интернате, все, что делали девчонки в старых приютах. Грэг на него не посмотрел, а значит, не посмотрит и на эмо, это ясно, как день.

Они с Лайамом молча вошли в теплую, большую прихожую интерната, где вдоль стен тянулись вешалки, висели на крючках зонтики, тикали на стене часы. Звонок оглушил сразу же, так что Лайам застонал, ненавидя этот давящий на мозг звук.

До столовой они дошли, болтая о ерунде, и там обнаружили то, что меньше всего радовало учителей, надзирательниц и повариху, но выглядело довольно интересно. Народ еще только собирался, Гаррет явился раньше всех, чтобы поболтать с пышной дамой на раздаче. Он заметил, что стоит уделить ей побольше «мужского внимания», и обеды-ужины становятся вкуснее, а потому не ленился, не скупился на комплименты. Он стоял, привалившись бедром к столу Нептунов, за которым пока что сидели только Эрик и Кермит, время от времени прикладывался к зеленой бутылке со спрайтом. Потом он увидел вошедших эмо с красавчиком, усмехнулся, подмигнул Лайаму. Выглядело это так притягательно, что Сэнди фыркнул показушно брезгливо, но все равно покосился на Трампера. Тот вздохнул, в отличие ото всех, понимая, что значило это выражение лица. Гаррет просто издевался, уверенный в том, что Рассел Роз – цель недоступная даже для такого извращенца и морального урода, как Трампер.

А еще мазохист заметил выражение морды блондина за столом Венер, который уныло ковырялся в неубедительном салате. Он то и дело мрачно поднимал взгляд на своих соседей по команде, на ровесников даже не смотрел, а с капитаном предпочитал общаться то нормально, то легкими издевками. Ему было не фонтан в таком обществе. Ему хотелось оказаться в команде Нептунов или, на крайний случай, Марсов, вот уж они были один за всех и все за одного. Он в очередной раз поправил челку пальцами, посмотрел на Гаррета и понял, что спалился – Нептун на него пялился в упор, причем не с самым доброжелательным видом.

Все равно взгляд жег, Сэнди даже сам теперь не понимал, зачем он вчера лез к Лайаму. Нет, он сначала был уверен, что Трампер – красавчик, что с ним будет классно, он уверен был, что Трампер его сможет отвлечь от рыжего Марса, который только что отшил. Но когда он пошел болтать с Лайамом, он прекрасно знал и помнил каждую секунду о том, что существует такой фактор, как «парень» Нептуна. Может, он просто хотел проверить, что случится, проверить, что ему сделает разозлившийся Андерсен? Проверил, да уж…

Он не выдержал через пару минут, когда столовая наполовину уже была заполнена, но столы оставались пустыми, большинство стояли у большого железного стола с подносами. Вообще Сэнди никогда не был застенчивым, его наглость переступала все допустимые границы, а стыда не осталось ни капли, поэтому он встал и пошел к столу Нептунов. Гаррет даже взгляда не отвел, не сделал вид, будто вообще на него не обращал внимания, он проследил его движение от начала и до конца, пока блондин не оказался прямо перед ним.

- Чего надо? – только потом грубо огрызнулся, Лайам приземлился как раз в этот момент на свой стул, подвинув третьекурсника, и тот встал к нему боком, как и Гаррет. Трампер с интересом уставился на разворачивающийся спектакль. Он даже не знал, за кого болел, ведь нахальства малолетке было не занимать, он был ниже мазохиста на добрых пятнадцать сантиметров, если не больше, но смотрелся не намного младше.

- Хрена ли ты на меня уставился?

- А ты хрена ли на меня пырился после уроков? У тебя дел нет?

- А, так ты заметил, - Сэнди осклабился, наклонил голову, согнул одну ногу в колене и выставил бедро, так что поза стала пошлой. – А что, нельзя?

- Нельзя.

- Чего так плохо?

- Почему плохо, все супер. Я сказал: «нельзя», значит нельзя. Ты тупой?

- Нет.

- По-моему – очень.

- Ты меня не знаешь.

- И знать не хочу. На блядей не засматриваюсь.

- Сам-то кто? Все знают, что вы делали в конюшне.

- Чего тебе от меня надо?

- Ничего не надо, - Сэнди не паниковал, он даже не смущался, ему просто неудобно было под тяжелым, прямым взглядом.

- А чего пыришься? Достал уже.

- Просто.

- А чего не сложно? – Гаррет хмыкнул.

- Не знаю, - слегка растерявшись, ответил Сэнди.

- Когда узнаешь, будешь пыриться. Пошел вон. Чтоб я тебя не видел, аппетит портишь.

- Сам пойди, если что-то не нравится.

- Тебе повторить?

- Да я с первого раза понял и все равно не пойду. Где хочу, там и сижу, когда хочу, тогда и смотрю.

- Второй раз тебе говорю – пошел нахрен отсюда. Считаю до трех.

- И что будет? Опять в окно выкинуть попытаешься?

Гаррет на него молча смотрел, Лайам с интересом рассматривал мазохиста, как это делала почти вся столовая, ожидая ответа. Ясмин опустил взгляд и приложил ладонь ко лбу, качая головой и шепотом молясь, чтобы хоть стол не разломали, если начнут драться. Хотя, вряд ли Сэнди что-то сможет сделать против старшекурсника. Гаррет вздохнул, глядя в наглые серые глаза, которые смотрели на него претенциозно из-за челки, сделал вид, будто отвлекся вообще, глотнул из своей зеленой бутылки, набрал полный рот сладкой газировки.

- Ой, блин… - Кермит понял и отвернулся, тоже сев, как эмо – в позе тоскливой мученицы.

Со звуком «Пф-ф-ф» Гаррет окатил блондинку спрайтом, буквально выплюнув его на мальчишку, как на цветок. Выглядело настолько весело, что вся столовая безумно закатилась хохотом, Гаррет вытер рот рукавом темного свитера и взглянул на стоявшего в шоке Сэнди.

- Раз.

- Ты охренел?.. – парень шепотом уточнил, находясь в полном шоке. Когда его полили, как белье при глажке, он дернулся, закрыл глаза, чтобы в них не попало, зато рот машинально приоткрыл, в него стекла пара капель.

Лайам бился в истерике, Ясмину было не так весело, зато Марсы умирали, плача в экстазе. Так часто делали «боссы» в старых приютах, но в Стрэтхоллане большинство уже успело подзабыть, как плохо было, когда терроризировать младших никто не запрещал. Особенно малявки напряглись, вспомнив все неприятные моменты своей жизни, Дэни даже тронул Рассела за локоть и предположил.

- Похоже, этот ваш гомик тоже был боссом когда-то.

- Да вряд ли, - не поверил рыжий.

Гаррет боссом не был никогда, он просто был человеком, который обожал жестокость и прекрасно знал, как можно унизить малявку, типа Сэнди.

- Тебе еще показать, что я умею?

- Гаррет! – Магда подскочила к нему, так что парень отвлекся и обратил на нее внимание. – Как тебе не стыдно?! Ты что, не можешь словами решить все?

- Да я просто подавился, извините. Извини, как там тебя… - он показушно улыбнулся мокрому блондину, который чувствовал, что липкие капли уже заползли за воротник, а волосы начинают склеиваться.

- Сэнди, - ехидно прошипел он. – Блуверд. Запомни получше.

- Без надобности, - Гаррет пожал плечами и, как только Магда отошла, не понимая, нарочно он это сделал или нет, он мрачно посмотрел на третьекурсника и указал взглядом на выход.

Сэнди усмехнулся, не обращая внимания на стеклянный взгляд, которым его провожали, и ушел.

- Это было круто… - Лайам хлопнул теперь уже просто друга по плечу.

- Нельзя было словами? – Кермит вздохнул, Брэд его не понял. Это и правда было весело.

- Он сначала сказал, а это чмо не поняло, - Эрик вдруг выступил то ли в защиту Гаррета, то ли против мерзкой давалки Сэнди.

- Все равно, ведешь себя, как… - капитан закатил глаза.

- Как босс, - Ясмин в упор начал таращиться на мазохиста, тот на него даже не взглянул, подняв брови и расслабленно наслаждаясь обедом.

- Мы и так должны быть боссами, нам почти восемнадцать, - Лайам заметил ехидно и сам тут же над этой новостью задумался всерьез. – А правда. Почему нет?

- Потому что здесь команды, мисс Бишоп все предусмотрела, - Брэд напомнил. – Хитрая баба, блин. Типа, не каждый сам за себя, а все за одного. Попробуй тут повыделываться, тебе сразу капитан наваляет и все.

- У Венер капитану плевать на всех. Точнее, ему плевать на Сэнди, к остальным он круто относится, - заметил Дэни, вякнув из-за соседнего стола.

- Это нечестно, - Ясмин ненавидел агрессию, а потому не понимал подобных выборов в «любимчики».

- Он сам вечно нарывается, хочет казаться независимым и пафосным. Не надо выделываться, - пожал плечами младший Марс.

Гаррет, улыбаясь, отодвинул от себя пустую тарелку и откинулся на спинку стула, потянулся, выгибаясь и сцепив пальцы в замок.

- А как у него с французским?

- Он его раньше учил явно, лучше всех в классе, - мрачно отозвался Эрик.

- Урод, - добавил Дэни согласно. – И говорит, и пишет, и все, что угодно.

- Отлично же, - мазохист улыбнулся и встал из-за стола, взял свой поднос, пошел на выход.

- Ты куда? – чисто ради смеха уточнил Лайам.

- Да вот, попрошу помочь мне с французским. И еще с чем-нибудь, - весело отозвался парень и скрылся в коридоре. Ничего «такого» в этом не было, учителя не могли придраться, надзирательницы с таким раньше не сталкивались, но Магда чисто из собственной сообразительности вдруг поняла - до Сэнди его капитану и соседям по команде нет ровным счетом никакого дела, защищать его никто не станет, так что захоти любимчик директрисы что-нибудь с ним сделать, ему и слова не скажут. Магда не знала, в чем дело, в чем причина такого отношения к Гаррету у мисс Бишоп, но он однозначно пользовался каким-то странным иммунитетом против исключения и наказаний. Более того, даже если бы он не имел популярности у директрисы, Гаррет не был идиотом, он прекрасно знал и помнил по собственному опыту, как выставить все издевательства обычными «просьбами помочь».

Стрэтхоллан остался тем же, вот только парни были совершенно другими, этого Шарлотта не учла. Эти были взрослее, эти были циничнее и они умели обходить даже самые строгие и жесткие правила, благо, у них в этом был неплохой опыт.

* * *

- Э, Трампер, - Рассел его задержал, крепко схватив за плечо уже через полчаса, на выходе, когда они шли по направлению к кабинету музыки, репетировать. Этим делом пренебрегать было нельзя.

- Чего тебе, параноик?

- Да, типа… Извини, просто думал, ты реально ошизел. Вы же с Андерсеном обжимались в конюшне, все уже знают.

- И что? – Лайам на него взглянул чуть презрительно.

- Ну, и… Думал, ты – конченный педик.

- И думал, что я к ТЕБЕ полезу? – Трампер захохотал, толкая дверь в зал с инструментами, где сидела поджидавшая их мисс Батори. Они надеялись, что ей будет лень вне уроков с ними заниматься, но надежды не оправдались.

- Да кто тебя знает! – разозлился Рассел, заходя за ним и сразу падая за установку.

Лайам на него больше не смотрел, он кашлянул выразительно, потом покосился на мисс Батори и понял, что без распевки она от него не отстанет. Марсы долго умирали от смеха, слушая его «А-а-а-А-а-А» на разных высотах, зато учительница оказалась в очередной раз права – петь стало легче, едва разогрев связки. А Трампер думал о том, что надуть капитана Марсов очень просто, поставить его в неловкое положение намного легче, чем того же Ясмина или Гаррета. Сэнди в неудобное положение поставить вообще невозможно, потому что психика у него очень приближена к девичьей, он совершенно бесстыжий, благодаря осознанию, что над парнями (над большинством) он в какой-то мере властен. Лайам еще все убедительнее и усиленнее думал о том, что волосы у Марса достаточно длинные, чтобы можно было их намотать на кулак.

Захотелось увидеть испуг, захотелось увидеть удовольствие, как у Гаррета. Гаррет в обычной жизни и Гаррет в постели с парнем – два совершенно разных человека, совершенно разные выражения лица. Вот Лайаму и было безумно интересно, как же сильно отличается капитан Марсов в своем обычном состоянии от самого себя в положении, так сказать, «лежа».

Мазохист все не шел, мисс Батори удивилась, куда он запропастился, он ведь так тащится от музыки, от теперь уже собственной гитары, от возможности проораться, пользуясь популярностью у Стрэтхолланских малявок, подтянувшихся к концу репетиции в кабинет.