Я не могу больше двигаться. Губы слеплены глиной и зашиты суровыми нитями. Запястья скованы комком света в невидимые наручники. Это странное ощущение, они не давят на кожу, но стоит чуть развести руки по сторонам, и тело заходится в шоковой боли. Как будто в него загоняют без наркоза с десяток хирургических игл, втыкают их в вены, вращают ими, как гарпунами, во мне. Я подвешен и растянут в воздухе на железных цепях, исходящих от игл и ведущих к Замку.

Горло одеревенело от тонкой полосы лазера, прицельно нарисовавшей на нем красную линию, способную за пару секунду провести черту между жизнью и смертью. Толпа не видит ее, но она слишком заметна для Братьев. В их глазах смертельный испуг, проступающий холодной испариной на лбу. Прерванная барабанная дробь может равняться ритмом на частоту их пульса. И в этом, кроме страха, еще и... немая надежда, что моя быстрая казнь позволит им жить дальше. До следующей церемонии.

Теперь испуган даже невозмутимый Сароян, и только Езуя по-прежнему спокоен. Но от его мягкой, плавающей улыбки мне кажется, что я падаю в каменный, ледяной на ощупь, даже если Замок дарует нам летний день, мешок колодца в его внутреннем дворе. По рассказам, колодец всегда охраняют химеры.

Отогнать крылатых черных тварей, зорко стерегущих сокровище, можно лишь факелами, пропитанными загущенным бензином, который дает огню вечную пищу. Но плата высока. Одного из тех, кто рискует приблизиться к нему, химеры сжирают потом как награду. Его труп, пока мягкие ткани не будут вырваны их пастями, так и висит на крюках под крышей колодца.

Этот каменный мешок такой глубокий и узкий, что еще никто не видел его дна, а ведра, которые в него бросают Монахи, всегда возвращаются пустыми. Они казались мне сумасшедшими безумцами, когда разливали эту пустоту (?) по чашам и падали замертво, словно пьяные, у этого колодца, после того, как опорожняли их. Теперь вдруг думаю: иногда то, что мы видим глазами, не есть то, что происходит на самом деле. Что же пьют те Монахи из чаш?

— Накажи... Казни его... Он прервал... Нет, Мастера нельзя казнить... Отпусти, — схлестываются, словно волны во время шторма, потоки речей толпы. Истеричных, заходящихся в злобе криков пока поровну. Но время идет, и первых скоро станет больше.
Но пока и сам Замок изучает меня и... себя.

Его глаза. Я часто думал, как они устроены. А теперь, когда он всматривается в меня своими черными, пустыми бойницами, подбитыми человеческими костями, серыми, замшелыми валунами в основании стен, внутренними колоннадами и даже мощными высокими и вечно запертыми дверями так пристально, то, кажется, начинаю понимать.

Десятки, сотни тысяч фасеток устремлены сейчас вовне и в себя, и каждый такой глаз видит свое, расщепляя все вокруг до атомов, а потом синтезируя в единое целое. Также появляется и голос Замка. Миллионы мертвых самих по себе частиц рождают живую движущуюся мозаику. Интересно, он тоже воспринимает нас только как штрихи мозаичной картины?

Становимся ли мы его частями и органами, после того, как умираем? Или, наоборот, он — это мы до рождения? Никто не знает ответа на этот вопрос. Равно, как и не сможет с уверенностью сказать: мы сами выбрали жить в нем вечно, возрождаясь по спирали в новых телах, или Замок сам зовет нас, вырывая из других миров и программируя на выбор нового существования.

Это происходит, когда в падучей забивается кто-то из толпы. Прежде устремленные на Мастеров влюбленные глаза закачены, изо рта течет кровавая, пузырящаяся теряемым воздухом пена, прокушенный синеющий язык вывалился наружу, а проношенная до дыр туфля спала с голой, тощей ступни с залепленной землей пяткой. Нищий мирянин —мальчишка, который никогда не вошел бы в Замок и так. А теперь и подавно. И эта такая же мгновенная смерть — самый верный признак атаки. Замок решает пожертвовать им первым, окружая его пологом и, как бы на пробу, кидая ему партию чужого яда в воздухе.

Но теперь и я вижу Замок. Весь, целиком, сразу. Так, как когда был Мечником. Это значит, я не ошибся. И больше для меня нет наручников и тонкой полосы на горле. Иголки исчезают из моего тела и опадают под ноги со звуком, усиленным до разрывающихся ушных перепонок. Еще немного и они лопнут, но нет. Замок дарует неожиданное облегчение, наполняющее тело привычной силой Мечников.

— Сакамото, к сожалению, ваши данные подтверждаются. Мы считаем, что вы нуждаетесь в нашей помощи. Будем признательны, если вы сможете определить канал проникновения более четко, — сейчас единый синтезированный голос Замка звучит чуть глуше и менее отчетливо, чем я привык. Сам Замок уже включил защитный режим и также борется и ищет. Изменения в его ответах не уловит никто, кроме Мечников. Замок глушит случайные способности у всех других анализировать его на интуиции.

Нет, это не я сейчас нуждаюсь. Но я должен, поскольку дал Клятвы — Мечника и Мастера. И обязан, поскольку теперь я Мастер.

— Мне необходима помощь моих бывших братьев по мечу. Не менее тринадцати Мечников и доступ в сектор загрузки, — кричу громко, когда кровь уже закипает в предвкушении будущей гари сражения.

Это сродни опьянению Монахов после колодца, но гораздо больше, глубже, сильнее и прорывается изнутри. Меня ведет от мгновенно выбросившегося в кровь адреналина, мне не страшно убивать или быть убитым сейчас. И это еще из-за глотка жидкости, которую мне протягивает появляющийся рядом Старший Мечник, а заодно и оружие. А я успел соскучиться по тяжести металла-убийцы в руке и по этому опьянению жаждой убивать.

— Разовый доступ предоставлен. По окончании работы входные пароли будут изменены. Мы приняли решение, что отныне они будут меняться динамически каждую четверть суток. И тем, кто и если вернется, мы поручаем обеспечить исполнение задачи. И... удачи, Мечники. — В голосе Замка небольшая заминка.

За Старшим Мечником подтягиваются все новые воины. Значит, дело совсем плохо, раз Замок решает задействовать почти весь состав. Кто из нас вернется домой сегодня, неизвестно. Мы можем все выжить или все погибнуть. Тогда защищать Замок больше будет некому.

Что видят в это время замерзшие, как выключенные механизмы-куклы, присутствующие на площади, даже Мастера? Ответ на этот вопрос я знаю. Сны. Самые извращенные и порочные, которые только может подарить Замок исключительно перед возможной гибелью системы.