— Я могу с тобой сыграть? — Тау подошел со спины к правителю Архатея, который тут же выпрямился, но оборачиваться не стал.

— Да, — тихо отозвался Касандер, опуская голову, — присаживайся.

Он сидел в беседке за изящным столиком из слоновой кости и передвигал шахматные фигуры, аккуратно выточенные из гладкого зеленого нефрита. Тау опустился на стул напротив своего врага. Лицом к лицу. Касандер отвел взгляд и отчего-то покраснел.

— Играешь в одиночестве на свежем воздухе? — принц оглядел беседку из темного дерева, изрешеченную ромбами солнечных лучей.

— Вроде того, — Касандер избегал смотреть в глаза собеседнику.

— Ты за черные? — спросил и тут же осекся Тау, шахматы были абсолютно одинакового цвета.

— Можно и так сказать, сыграю от обороны, — улыбнулся правитель Архатея и приложил кольцо Зеленого Дракона к губам. Тау вздрогнул. Было что-то волнительное в этом незамысловатом жесте, соблазняющем невинностью пошлости.

— Ладно, — принц сделал свой ход. Завязалась игра.

Касандер неотрывно смотрел на доску, по-прежнему предпочитая не встречаться с противником глазами. На его загорелых щеках не переставал играть легкий румянец. Тау подумал, что перед ним сейчас сидел типичный архатеец: зеленые глаза, смуглая кожа цвета песка на закате, черные волнистые волосы. Но ненависти к его чертам принц не ощущал. Сколько раз он мечтал уничтожить правителя, но сейчас, сидя один на один, он не желал вреда этому хрупкому мальчику. Даже сложно было поверить, что именно он виновник страшных несчастий родных Эф.

— Касандер... — имя прозвучало нежно.

— А? — мальчишка, наконец, поднял глаза, еще сильнее заливаясь краской.

— Тебе шах и мат... — Тау улыбнулся.

— Вроде того, — в своей небрежной манере отозвался Касандер. Он захватил тонкими пальцами фигуру короля и несколько раз провел по глади зеленого камня вверх-вниз. — Королю просто некуда бежать, бедный-бедный король, — Касандер ухмыльнулся, поблескивая манящей глубиной драконьих глаз. Настало время краснеть Тау, настолько неожиданным и сильным оказалось впечатление от вроде бы невинного жеста.

— Предрекаешь падение Архатея? — съязвил Тау, справляясь со смущением.

Касандер дернулся и потер свое запястье. Его взгляд мгновенно стал тяжелым и грустным.

— Надеюсь, что нет, — тихо прошептал он, — уповаю на безупречную интуицию и правильный выбор поступков.

— Переживаешь?

— Останься ты один на троне, без поддержки братьев, в кругу продажных дворян, парочка из которых жаждет твоей смерти. Думаю, ты бы тоже переживал.

— У тебя же есть сестра, — Тау с удовольствием подумал о Еве.

— Ага, вроде того, — мальчишка пожал плечами, — но она далеко. Далека. Кажется, мы и не родственники вовсе.

— Милиотар всегда являлись законченными индивидуалистами, — хмыкнул Тау.

— Да. Но это достает, — Касандер грустно улыбнулся.

— Может, прекратим войну?

— Может. Только на чем остановимся? Вы никогда не отдадите Плантагенет, да и я тоже не поступлюсь интересами Архатея.

— Верно! Пусть решат люди, население. Им же жить в государстве.

— Они решили воевать, подгоняемые нетерпимостью обеих враждующих сторон. Опять общество расколется. Продолжится все та же война.

— Разделим территории!

— Глупо. Невозможно разорвать исторически сплоченную местность. Готов ли ты резать живое, трепещущее и кровоточащее тело земли ради достижения эфемерного мира?

— Нет, не хочу людских страданий.

— Люди, что они значат для столетий... — Касандер задумчиво поднял голову к деревянному потолку беседки. Его косы повисли над землей, сползая со столика в пустоту и таинственно поблескивая из нее чернотой агатовых заколок.

— Почему вы никогда не уважали жизнь? — в голосе Тау сквозила претензия.

— Мы? И вы тоже, — правитель Архатея вздохнул, — слишком ревностно мы уничтожали друг друга. Я мечтаю о мире, но твой отец никогда не пойдет на примирение. Ему нужна моя смерть.

— Но мне она не нужна! Я смогу уговорить отца! Я же наследник, — яростно воскликнул принц, и Касандер опять дернулся, хватаясь за запястье.

— Не получится, все слишком запутано, — с грустью в голосе произнес он, — уже слишком поздно.

— Брось, мы вершим будущее! Я обязательно поговорю с отцом.

— Ты не понимаешь... Лучше, — Касандер резко перешел на шепот, снова прикасаясь к руке принца, — лучше оставайся здесь.

Тау нервно вскинул голову, останавливаясь под действием просящего и манящего взгляда Касандера.

— Но... — неуверенно пробормотал он, покрываясь краской.

— Я прошу, — продолжил шептать правитель Архатея, притягивая к своей щеке ладонь Тау. — Я бы хотел много часов говорить с тобой обо всем на свете. Не о войне или мире, а о жизни, о других странах, о диковинных вещах на теле планеты, о любви, о дружбе, о легендах и сказаниях, обо всем, что могло бы заинтересовать нас обоих. И в разговоре мы бы почувствовали себя простыми людьми без обязательств и печати трона.

— Ева, — произнес Тау, оказываясь в плену сладких грез зеленых глаз.

Его спонтанные слова произвели стремительную перемену. Касандер вскочил. Глаза дракона, вспыхивая яростью, стали очевиднее и хищнее. Правитель собрался уйти, но резко обернулся и бросил с жесткостью металла:
— Я Касандер! Ясно?!

После он предпочел удалиться, скрывшись в гуще парковых деревьев.

— Да что со мной?! — расстроено спросил Тау, опуская голову на руки.

Он не знал, почему этот Касандер столь волнует его душу. И с чего вдруг образ милой Евы настолько тесно связан с фигурой ее брата? Они словно сплетены воедино, и невозможно разорвать узлы, связующие их.

— Немыслимо, — пробурчал он. Огорчение накатило океаном чуждых эмоций.


Автор иллюстрации: Иллюстрации: Alisher