До моего имения мы добрались перед рассветом, и большая часть времени была потрачена не на дорогу. Создатель милосердный, почему для того, чтобы сейчас мне было так хорошо и спокойно, я должен был пройти через боль, отчаяние, горечь? Неужели нельзя находить дорогу друг к другу, не балансируя на самом краю? Не разрывая в клочья души? Не истязая друг друга? Наверное, нет. И чем дольше и труднее дорога, тем ценнее вновь обретенное единство.

Мы шагаем по темным и тихим улицам Киркволла, а ты то и дело бросаешь на меня полные тепла, ласкающие взгляды и лукаво улыбаешься. Мне кажется, я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Потому что я сам предаюсь подобным размышлениям. Похоже, теперь мне придется искать новое место для печальных одиноких раздумий, потому что после этой ночи я не смогу сохранять мрачную сосредоточенность, поднимаясь на ту скалу. Теперь она будет ассоциироваться у меня только с тобой.

— Ты переедешь ко мне? — я легко касаюсь твоей руки. — Взрыв почти полностью уничтожил твое имение. Оно и раньше остро нуждалось в ремонте, а теперь...

— А я тебе не помешаю?

— Лито, — обескуражено улыбаюсь я, — мне мешает твоё отсутствие. Я устал засыпать и просыпаться один.

— Я тоже, — просто роняешь ты, — так что не стоит тратить деньги на восстановление того, что осталось от моего имения.

— Вот и славно, — я открываю дверь своего дома и пропускаю тебя вперед.

Мой мабари встречает нас, радостно повизгивая и виляя коротеньким хвостом. Тебя Тейр просто обожает, что сейчас и демонстрирует, поставив лапы тебе на грудь и лизнув в нос. На твоем лице появляется особенная, совершенно детская улыбка, ты гладишь пса по голове, а он снова тянется тебя лизнуть. Но тут я решаю прервать вашу идиллию. Я устал и хочу спать, а потому командую:

— Место, Тейр.

Мабари бросает на меня укоризненный взгляд и, тяжело вздохнув, как умеют это делать собаки, послушно устраивается у камина. Я зажигаю свечи в стоящем на заваленном бумагами столе канделябре, беру его в руку, и мы с тобой поднимаемся по лестнице в мою спальню. Нашу, так будет вернее. Я открываю дверь и застываю на пороге.

— Доброй ночи, Защитник, или скорее — доброго утра! — ирония в приятном голосе, ясно слышимый антиванский акцент. Совсем недавно я уже видел эти глаза цвета меда, светлые волосы и черный узор татуировки на левой щеке — Зевран Араннай. Сейчас он вольготно растянулся на моей постели, даже не соизволив снять сапоги. Впрочем, к его чести надо сказать, что покрывало бывший Ворон тоже не сдернул.

— Прошу прощения, что вторгся без спроса, но дело не терпит отлагательств, — он легко поднялся и склонился в изящном полупоклоне.

— Как ты сюда попал? — невольно вырывается у меня. — Тейр не мог тебя впустить!

— О, твой пес великолепен! Он честно неё свою вахту, Хоук, но Вороны, они летают, — еще одна едва уловимая ироничная усмешка. — Как бы то ни было, я надеялся застать тебя здесь днем, но, увы, мне не повезло. Разыскивать тебя я не стал, решил, что рано или поздно ты сюда вернешься.

— Разумно, — роняю я.

— Вламываться в чужой дом без приглашения, по меньшей мере, невежливо, — сухо заявляешь ты. — Я уже молчу о том, что нехорошо заваливаться в постель в сапогах. Особенно, если это — чужая постель!

— Друг мой, — Зевран подходит ближе, и ваши взгляды сталкиваются. — К сожалению, хозяин этого роскошного ложа в данный момент отсутствовал, так что разрешения я спросить не мог. Хотя, я уверен, что легко его получил бы, а что касается сапог, — он бросает быстрый взгляд на твои босые ноги. — Тебе в этом отношении проще, верно? Хотя я советовал бы тебе все же обуться, — он демонстративно выставил вперед ногу. — Смотри, какая прелесть! Лучшая антивская кожа, далеко не каждому по карману! Но, думаю, Защитник может позволить себе такой подарок. Уверен, ты этого заслуживаешь!

— Слушай, убийца, — ты начинаешь злиться, и лириумный узор слегка вспыхивает. — А тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело? Точно так же, как влез в чужой дом и взгромоздился на чужую кровать!

— Я просто даю тебе бесплатный совет, — поддразнивающе улыбается Зевран. — Красивая обувь только подчеркивает прелесть владельца, разве я не прав? — эльф переводит свой золотисто-медовый взор на меня, и я не могу понять, шутит антиванец или серьезен.

Он обладает каким-то неизъяснимым очарованием, этот Зевран Араннай, и невольно заставляет собой любоваться. Я заметил его притягательность еще при самой первой встрече, и, если бы я был одинок, не отказался бы познакомиться с эльфом поближе. Но ты стоял рядом со мной, и вся антиванская привлекательность на этом фоне мигом меркла.

Тогда я помог Зеврану разделаться с преследовавшими его Воронами, потому что поверил бывшему соратнику героя Ферелдена, который приходится мне родственником. В качестве благодарности Араннай подарил мне изумительной красоты кинжал, который я бережно хранил в память о нашей встрече. А ты презрительно фыркнул, глядя на антивский клинок:

— Разве это оружие? — и любовно провел рукой по своему мечу.

Я спорить не стал, я видел твой взгляд исподлобья, которым ты награждал Зеврана всякий раз, когда вы оказывались рядом. Антиванец сразу же понял, что между мной и тобой отношения куда глубже, чем просто дружба, и время от времени бросал двусмысленные реплики, делал мне комплименты. Его это забавляло, а ты жутко злился. Иногда твоя серьезность меня удручает.

И вот сейчас Зевран стоит здесь, в моей спальне и откровенно подшучивает над тобой. Похоже, по-другому антиванец просто не может. Он даже над фактом своей возможной смерти иронизировал.

— Зевран, — начинаю я, но эльф меня перебивает:

— Зев. Просто и со вкусом. Только для друзей. А после всего, что у нас с тобой было, Хоук, мы ведь можем считаться друзьями? — он обворожительно улыбается и подмигивает.

— Хорошо, Зев, — соглашаюсь я, — пусть будет так. Но всё же, я хотел бы узнать, что тебя сюда привело.

— И желательно изъясняться быстрее, — добавляешь ты. — Артуру нужно отдохнуть, скоро утро, а он еще не ложился.

— Не думаю, что это его расстроило, — парирует Зевран, — глядя на ваши счастливые и довольные физиономии, не скажешь, что кто-то смертельно устал! Но, ладно. К делу, так к делу.

— В таком случае, я принесу вина, — ты выходишь из спальни, но дверь не закрываешь.

— Он всегда такой серьезный? — тихо спрашивает Араннай.

— Почти.

— Зря, такому красавцу мрачность совершенно ни к лицу, — замечает антиванец. — Ты ему скажи, пусть хоть иногда улыбается.

— Скажу. — Странно, я почти не знаю этого антиванца, но мне почему-то так легко с ним. — Итак?

— Вот что, Хоук, как я понял, со смертью той сумасшедшей Мередит твои проблемы не закончились?

— Ты прав. Они хотят смерти Андерса или усмирения... в лучшем случае, а я не знаю, как его спасти. А самое паскудное — он сам не хочет спасения!

— И почему я не удивляюсь? — восклицает антиванец. — Похоже, он как был идиотом, так и остался!

— Ты знаешь Андерса? — скрыть изумление у меня не получилось.

— А есть ли вообще кто-то, кого он не знает? — спрашиваешь ты, появляясь в комнате с подносом, на котором стоит бутылка вина и три кубка.

— Можешь себе представить, мой татуированный друг! — улыбается Зевран. — А еще открою-ка я тебе страшную тайну — таких людей много! — он расхохотался и взял кубок. — Собственно говоря, Андерса лично я не знаю, но этот безумец сыграл в моей жизни далеко не последнюю роль. И, будь моя воля, я бы сам свернул ему башку, но... Один мой друг здорово расстроится, если с Андерсом что-то случится, а огорчать его вредно для здоровья. Последний, кто это сделал — Архидемон, а вы оба в курсе, что стало с Драконом.

— Ты имеешь в виду... — начинаешь ты.

— Да, героя Ферелдена, Дориана Амелла, не такого уж далекого родственника твоего возлюбленного. Он питает к вашему террористу весьма теплые чувства, — вздохнул, словно сожалея о сем факте, Зевран. — А я в свою очередь многим обязан Дориану, понимаешь? А потому я вот что предлагаю: вы пока потяните время, а я привезу сюда Дориана. Уверен, он поможет нам вытащить Андерса и сумеет увезти его отсюда. Нет мага — нет проблемы, верно?

— А тебе это зачем? — прямо спрашиваешь ты у Аранная.

— Тебе знакомы такие понятия, как дружба и признательность? — ваши взгляды снова встречаются. — Ну, конечно же, знакомы! Ты сам готов в лепешку расшибиться, чтобы порадовать своего друга, верно? — ты молча киваешь, и антиванец продолжает. — Вот точно так же и я. Хочу отплатить добром за добро, уяснил?

— А ты уверен, что Андерс его послушает? — спрашиваю я.

— Дориана невозможно не слушать, — со знанием дела отвечает Зевран. — Впрочем, скоро ты и сам сможешь в этом убедиться, если, конечно, посчитаешь нужным согласиться на моё предложение.

— Боюсь, у меня нет выбора, — невольный вздох срывается с моих губ. — Сколько времени тебе нужно?

— Думаю уложиться в месяц, — ответил Араннай, отставляя опустевший кубок, — или быстрее. Всё будет зависеть от ветра.

— Ветра? — недоумеваешь ты.

— Море, паруса, корабли — улавливаешь связь? — иронично изгибает бровь антиванец.

— Уловил, — в твоем ответе ясно слышна нотка предостережения. — В таком случае тебе лучше поторопиться. Пока ветер попутный.

— А тебе не терпится от меня избавиться? — медово подмигнул тебе Зевран. — Или от Андерса? Или от нас обоих? Ну, ладно, не нервничай! Ты здорово вспыхиваешь, когда злишься. И, наверное, не только, когда разозлен, да? Всё, всё, всё, умолкаю, — антиванец махнул рукой и повернулся ко мне. — Нет, ты все-таки ему скажи, пусть завязывает с мрачной суровостью! — тут он снова поворачивается к тебе. — У тебя потрясающие глаза, шикарный голос и красивое тело. Ведь эти узоры, — Зевран охватил взглядом тебя всего, — они повсюду? Я даже представить боюсь, насколько эффектно это смотрится! Но, всё это великолепие разбивается о твою серьезность! Послушай доброго совета — улыбайся почаще!

— Всё? — спросил ты, в свою очередь внимательно изучая Зеврана. — Если ты закончил меня разглядывать...

— Ещё мгновение! А знаешь, что мы с тобой здорово похожи? И ты, и я достаточно долго не принадлежали себе, и нам обоим освободиться помогли маги, верно? Вот только тебе кое в чем повезло больше, — Араннай на мгновение перевел взгляд на меня, и мне показалось, что в медовых глазах мелькнула грусть. Появилась и тут же скрылась за искристой иронией. — Ну вот, теперь действительно всё. Хоук, проводи меня до двери, не хотелось бы выбираться из твоего дома тем же путем, как я сюда попал.

Мы спустились вниз, а ты остался в спальне. Тейр даже не повернул головы, учуяв чужака. Мабари невероятно умны и никогда не станут бросаться на того, кто не угрожает хозяину. Однако, попытайся Зевран пройти мимо Тейра без меня — это закончилось бы для одного из них смертью. На пороге Араннай на мгновение останавливается, легко касается моей руки:

— Удачи тебе, Хоук. И береги своего...

— Его зовут Лито.

— Красивое имя, как и он сам, — теперь в улыбке и словах нет иронии. — Он безумно тебя любит. Артур. И ревнует... даже к тебе самому. Ладно, бывай, Хоук. Я постараюсь не задерживаться.

Сказать что-то еще я не успеваю, потому что Араннай бесшумно выскальзывает за дверь и буквально растворяется в предрассветном сумраке.

 

Только закрыв за Зевраном дверь, я понимаю, как же на самом деле устал. Скоро рассветет, а я еще не ложился. Мы не ложились. Я поднимаюсь наверх и нахожу тебя стоящим около камина и сосредоточено разглядывающим догорающие дрова. Я подхожу, обнимаю тебя за пояс и тихо спрашиваю:

— О чем задумался, Лито?

— Да так, — пожимаешь ты точеными плечами, — знаешь, этот антиванец в чем-то прав, Артур.

— В чем же? — спрашиваю я и хочу убрать руки, но ты кладешь свои кисти поверх моих, не позволяя этого сделать. — Мы с ним оба долго не принадлежали себе. И нас обоих окончательно освободили... маги.

— Он прав не только в этом, — я невольно улыбаюсь, вспоминая слова Зеврана. — ты действительно очень красив и...

— Слишком мрачен, — заканчиваешь ты, — я знаю. Просто иногда мне кажется, что я до сих пор раб Данариуса, а ты, и всё, что мы пережили, мне просто приснилось. Помнишь, та древняя ведьма, Флемет, сказала: «Оковы разбиты, но свободен ли ты на самом деле?» Она оказалась права, Артур. И о тебе она тоже сказала правду. Почти.

— Почти?

— Ты все же стал Драконом. Не каждому дано подняться со дна на самый верх, а ты сумел. А кроме этого ты помог мне, и не только мне, изменить свою жизнь. Варрик, Изабелла, Авелин... всё они обязательны тебе. Равно, как и весь этот город. Вот только, — ты замолкаешь, и я вынужден спросить:

— Что, Лито?

— Не слишком ли велика цена? — спрашиваешь ты. — Этот город отнял у тебя семью, несколько лет жизни. А что ты получил взамен? Когда мы были сегодня во дворце... Мне показалось, или тебе действительно претит всё это... наместничество?

— Тебе не показалось, — я упираюсь лбом в твое плечо. — Особенно мне «понравились» жалобы аристократов. Я устал, Лито, — признаюсь я, — всё это время мне не хватало времени на себя самого, на то, что для меня на самом деле важно. Решая чьи-то чужие проблемы, я потерял брата и мать. Не думаю, что наместничество добавит мне свободы.

— Есть и еще кое-что. Твой брат сказал правду относительно нас с тобой. Я эльф, Артур, и бывший раб. Это невозможно изменить, как нельзя стереть с моей кожи вот эти клейма, — ты раскрываешь ладонь, демонстрируя лириумные метки. — Власть налагает условности. Не думаю, что Наместник, живущий с эльфом, придется всем по нраву.

— Погоди, какое кому дело, с кем я делю ложе? Раньше это не волновало никого.

— До недавнего времени ты был просто Защитником. Героем. Но не политиком. Тебе снисходительно прощали слабости. Ты был слишком полезен этому городу и на них просто закрывали глаза.

— Лито, ты не... — начал было я, но ты повернулся ко мне лицом и приложил палец к губам, заставляя замолчать:

— В глазах горожан я, в лучшем случае, твоя игрушка, временное увлечение. И отношение ко мне почти такое же, как к твоему мабари, — ты невесело усмехаешься. — Как думаешь, тебе позволят повсюду таскать Тейра? Будут относиться к твоей собаке, как к равному тебе, или она навсегда останется просто собакой, которой повезло с хозяином?

— Не говори так! Не смей сравнивать себя и... мабари.

— А разве я очень уж не прав? Рано или поздно они потребуют от тебя отправить пса в конуру, — жестко добавляешь ты. — Не думаю, что они долго будут терпеть меня рядом с тобой. Для начала, тебе мягко намекнут на статус и обязательства. Потом...

— Потом я пошлю их всех в задницу, — резко бросаю я. — Весь этот город и всех этих аристократов. Неужели ты думаешь, что я променяю тебя на... этот поганый титул?

— Даже так? — неимоверное облегчение в голосе, скрыть которое ты не сумел.

— Только так. Лито, я зверски устал, давай все-таки отдохнем?

— Конечно, — а вот эта улыбка полна облечения и почти детской радости, — но сперва... Пойдем, — ты берешь меня за руку и ведешь в туалетную. Оказывается, ты успел дать указания слугам, и те быстро приготовили ванну.

— Лито, ты чудо! Это именно то, что нужно, — легко и благодарно касаюсь губами твоей щеки.

— Всегда пожалуйста, — улыбаешься ты.

— Но только с одним условием, — подмигиваю я, — принимаем ванну вместе, потому как пачкались тоже на пару.

— Как скажешь.

Мы быстро раздеваемся и погружаемся в горячую воду. Создатель! Какое же это наслаждение: закрыть глаза, полностью расслабиться и отдаться нежной водной ласке. Я знаю только одну вещь в мире, способную доставить мне большее наслаждение, но это сегодня уже было.

Похоже, я действительно нечеловечески устал, потому что тебе приходится несколько раз меня будить, а потом чуть ли ни на себе тащить в спальню. В полусонном состоянии я падаю на постель, притягиваю тебя к себе, закрываю глаза и тут же отключаюсь.