Дориан Амелл отодвинул в сторону исписанный лист и, отбросив перо, откинулся на спинку кресла и с хрустом потянулся. Ещё один день Стража-Командора подошел к концу, бесконечные хлопоты и суета. Восстановление Ордена — задача не из легких, особенно если приходится заниматься этим практически в одиночку. Нет, сенешаль, конечно же, оказывал ему посильную помощь и всякое содействие, да и Алистер... Его Величество король Ферелдена, время от времени посещал Башню Бдения с инспекцией.

Но на самом деле эта проверка превращалась в дружескую попойку двух старых товарищей, вместе прошедших через ад. Алистер отрывался по полной, позволяя себе отдохнуть и от королевских обязанностей, и от супруги. Он до сих пор злился на Дориана, который буквально заставил его жениться. Нет, Анора была красива, нежна на ложе и очень умна, но, как и в браке с Кайланом, она желала играть первую скрипку. Она была истинной королевой, и порой Алистеру казалось, что его присутствие на троне — просто дань крови Мэрика, текущей в его жилах.

Впрочем, в какой-то степени, это облегчало жизнь, но... Иногда Алистеру зверски хотелось набить морду сердечному другу Дориану, усадившему его на престол. Но, вместо этого, он приезжал сюда, и они напивались в хлам, вспоминая прошедшие дни. Кто бы мог подумать, что оба они будут грустить по тем походным будням, с тоской вспоминая своих соратников, которые давно разбрелись кто куда.

И как-то раз, после неизвестно какого по счету кубка, Алистер спросил у Дориана, почему тот до сих пор один. Герой Ферелдена на мгновение замолчал, тряхнул головой, рассыпая по плечам длинные волосы цвета воронова крыла, тяжело вздохнул и ответил:

— Я всё ещё жду.

— Кого из них? Морриган или этого убийцу Зеврана? — прищурившись, спросил Алистер.

— Не угадал, — покачал головой Дориан, — где Морриган я понятия не имею. Зевран... Где он сейчас и жив ли вообще, тоже не в курсе. Они оба — моё прошлое, Ал.

— Не темни! Должен быть ещё кто-то! — пьяно грохнул кулаком по столу Его величество. — Тот или та, из-за кого ты до сих пор один! Если кому ты и можешь рассказать обо всем, так это мне.

— А ты уверен, что хочешь это знать? — темно-карие глаза Дориана сузились.

— Не хотел бы — не спрашивал, — упрямо гнул своё Алистер.

— Тогда слушай, — маг наполнил кубки, подпер подбородок рукой и начал. — Вскоре после того, как мы победили Архидемона, и ты стал королем, Зевран меня покинул. Одним не очень прекрасным утром, его просто не оказалось рядом. Единственное, что он мне оставил — коротенькую записку, что так надо, и он это делает для нашего общего блага.

— Негусто, — хмыкнул Алистер, прикладываясь к своему кубку. — И больше ничего?

— Нет, — Дориан откинулся в кресле и скрестил руки на груди, — я чувствовал себя последним глупцом... Ещё вчера мы ложились спать вместе, а сегодня я остался один. Недоумение, злость, обида... Я даже не знал в тот момент, что чувствую к нему.

— Я всегда говорил, что не стоит ему доверять, — не преминул вставить Алистер.

— Говорил, — согласно кивнул Амелл, — но сердцу приказать не может даже маг... Ради Зеврана я бросил Морриган...

— Вот нашел о чем жалеть! — фыркнул король. — Радоваться надо, что избавился от ведьмы вовремя!

— Прекрати, — поморщился маг, — чтобы ты не говорил, нам с Морриган было очень хорошо вместе.

— Но Зевран оказался лучше, так?

— Да, — просто и честно ответил Дориан, — я никогда не думал, что смогу испытывать такое... Ладно, ты, кажется, не об этом меня спрашивал, — Амелл осекся, заметив выражение лица друга. — Так вот, особо упиваться своим горем мне было некогда, ты отправил меня сюда, в Башню Бдения, и здесь я встретил его.

— Снова его? — вскинул брови Алистер. — Тебе мало было антиванца?

— Ал, мы уже сто раз говорили об этом, верно?

— Да, помню я, помню, — махнул рукой Алистер, — просто никак не пойму, что ты в этом находишь!

— Попробуй — узнаешь, — подмигнул товарищу маг.

— Иди ты... на Глубинные тропы! — сплюнул король. — Эти ваши забавы не для меня!

— Воля твоя. Я, кажется, спрашивал, хочешь ли ты всё это знать, — Амелл снова наполнил кубки.

— Спрашивал, — согласно кивнул Алистер, — давай, валяй дальше!

— А что дальше? Андерс оказался таким же магом, как и я, но... В отличие от меня он семь раз сбегал из Круга, — усмехнулся Дориан. — Он был очень умный, способный, добрый, красивый.... Сейчас я уже и не вспомню, кто из нас сделал первый шаг, скорее всего, мы одновременно шагнули навстречу друг к другу. Ал, это было волшебно, тебе никогда не понять, что такое заниматься любовью с таким же магом.. Когда магия и страсть сплетаются... Так было у нас с Морриган, этого мне не хватало с Зевом. Андерс воплотил в себе и то, и другое, — в почти черных глазах заблестели золотистые искры или это просто отблески свечей? — Сказать, что нам было хорошо вместе, значит не сказать ничего.

— Но, если всё было так прекрасно, где сейчас твой маг?

— В последний раз его видели в Киркволле. Мы расстались так... глупо. Совершенно случайно Андерсу попалось на глаза письмо, которое мне прислал Зевран, — горькая улыбка скользнула по губам Дориана. — Оказывается, всё это время он был в Антиве, хотел решить свои проблемы с Гильдмастерами, не впутывая туда меня. Так погано я чувствовал себя только когда порывал с Морриган.. Получалось, что это я изменил, понимаешь? И тогда... Я растерялся, Ал, я вспомнил всё, что было у нас с Зевом, ведь такие вещи не забываются... Меня снова потянуло к нему, туда, в Антиву. Но и бросить Андерса я не мог, увяз по уши в этих новых отношениях. Пока я думал, что же мне делать, Андерс прочитал то злосчастное письмо.

— И закатил тебе сцену ревности, да? — иронично осведомился Алистер.

— Нет. Он просто сказал, что я должен выбрать, — со вздохом ответил Дориан.

— А ты?

— А я попросил время подумать. Тогда Андерс заявил, что не будет мне мешать и ушел. Возможно, он ожидал, что я сделаю выбор сразу, а я не смог. Я запутался в прошлом и настоящем, Ал. А в итоге — остался один.

— Но, почему тогда ты не поехал в Антиву?

— Не знаю, — пожал плечами Дориан, — возможно потому, что моя родина здесь? Да и бросить Орден я не могу... Кто-то же должен заниматься его возрождением, верно?

— Не виляй хвостом! — нахмурился Алистер. — Если бы ты захотел уехать, разве смог бы кто-то тебя удержать? В чем причина на самом деле?

— Ал, — поднял глаза маг, — а почему я должен бежать за кем-то из них? Если я им так нужен, почему их здесь нет?
Ответить было нечего. Алистер смотрел на своего друга и не знал, чем ему помочь и что сказать. Да и что тут скажешь?

— Вот что, Дориан, — начал он, — выброси-ка ты из головы всех этих мужиков и найди себе нормальную женщину! И всю тоску, как рукой снимет!

— Обязательно, — усмехнулся Амелл, — давай лучше выпьем, а?

И они продолжили пить, и больше вопросов не было. Алистер предпочитал эту тему больше никогда не затрагивать, да и Дориан не горел желанием продолжать этот разговор. Он просто занимался возрождением Ордена и старался не думать ни о Зевране, ни об Андерсе. Оба они оставили в его душе слишком уж болезненный след.


Они были такими разными: медово-порочный, бесстыдно-страстный Зевран, открывший для Дориана эту грань любви, научивший наслаждаться и дарить наслаждение партнеру. И Андерс — не менее искусный, но совсем другой: серьезный, нежный, требующий полной отдачи от своего возлюбленного.
Их обоих Дориан помнил до сих пор, не мог забыть, не хотел, жил прошлым, потому что настоящее было далеко не радостным. После разрыва с Андерсом, в жизни стража-командора наступила череда ни к чему не обязывающих, кратковременных романов. Мужчины, женщины... они появлялись и исчезали, оставляя на утро только щемящую тоску, мучительную неудовлетворенность, горечь разочарования, а порой и просто отвращение к самому себе. Потребность тела была удовлетворена, а душа оставалась пустой.
И вот сегодняшний день подошел к концу, точно такой же, как десятки предыдущих и сотни последующих суетливых, быстротечных, одиноких дней. Таких же, как и...

— А ты нисколько не изменился за эти годы, Дориан, — небрежно брошенные слова, такой знакомый голос из прошлого. Амелл стремительно развернулся, и темно-карие глаза мага встретились с золотисто-медовыми.

— Ты?

— Я. А ты ожидал королеву Анору? — иронично изогнул бровь Зевран, продолжая стоять у двери, подпирая плечом косяк.

— Нет, — на мгновение Дориану показалось, что он попросту сошел с ума и видит то, чего на самом деле нет. — Но прошло столько лет...

— Семь, друг мой. С того самого дня, как я был вынужден тебя оставить, — эльф усмехнулся. — Впрочем, ты достаточно быстро нашел мне замену.

— Как и ты, — парировал маг. — За все эти годы ты ни разу не появился.

— Видишь ли, — Араннай подошел к пылающему камину, протянул к пламени руки, — когда ты пытаешься выжить, не всегда можно выкроить время на удовольствия. Особенно если для этого нужно плыть в другую страну.

— Ты даже больше не писал, — Дориан скрестил руки на груди. — Ни одного письма.

— А зачем? — спросил эльф, не оборачиваясь. — Ты знал, где я. Если бы я тебе был нужен, ты приехал бы в Антиву.

— А если бы тебе был нужен я, ты вернулся бы в Ферелден, — в тон Зеврану ответил Амелл.

— Слушай, мы так и будем упрекать друг друга? Или ты меня всё-таки обнимешь? — он повернулся к магу и замер, ожидая ответа. А тот шагнул было к гостю, но остановился на полдороге и протянул руку. Зевран усмехнулся:

— Так значит? Хорошо, — и крепко сжал пальцы Амелла. — Собственно говоря, я ненадолго и по делу. Ты позволишь? — он указал взглядом на кресло, стоящее у стола. — И будь так любезен, налей чего-нибудь, у меня в горле пересохло.

— Конечно, извини, что не предложил сразу. У меня не так часто бывают гости, — маг поднялся, принес из соседней комнаты бутылку какого-то вина и два кубка. Затем наполнил их и подал один эльфу, второй взял себе и снова сел в своё кресло. — Итак, что тебя ко мне привело, спустя столько лет?

— Грусть-тоска-печать, — одним духом выдал Зевран, — видишь ли, друг мой, я, как ни старался, так и не смог позабыть твои прекрасные глаза и...

— Зев, перестань, — почти грубо оборвал гостя Амелл, — я серьезно.

— А если серьезно, то у одного твоего друга большие проблемы, — эльф пригубил вина, — боюсь, без твоей помощи ему крышка, потому как влип он по самые...

— Ты о ком? — непонимающе спросил Дориан.

— А я разве не сказал? Пару недель назад некий Андерс взорвал Церковь в славном городе Киркволле. Там, кстати, в защитниках, родственник твой, Артур Хоук, тоже, между прочим, маг. А, кроме того, очень красивый мужчина, но к моему глубокому сожалению, его сердце уже занято одним весьма мрачным эльфом. Но это я отвлекся. После этого взрыва случилась в городе грандиозная драка между магами и храмовниками, в результате которой почти всех магов вырезали, командор храмовников превратилась в гадкого вида лириумную статую, а твоему родственничку на блюдечке с золотой каемочкой преподнесли титул Наместника Киркволла. Однако есть одно НО. Они хотят смерти террориста, то есть того самого Андерса.

— А он, Хоук? — спросил внимательно слушавший Аранная маг.

— Он такой же псих, как и ты! — фыркнул Зевран, — это у вас, наверное, семейное! Он захотел не только спасти шкуру своего дружка, да еще и сделать того Первым чародеем. Однако у новоиспеченного Наместника тут же возникли две проблемы. Первая — его затея кажется бредом всем, кроме самого Хоука, вторая
— Андерс страстно желает помереть, так как его попытка освободить магов провалилась.

— А каким образом обо всем этом узнал ты?

— Не думаю, что тебе это будет интересно, друг мой. Да и какая разница? Так уж получилось, что я оказался в нужное время, в нужном месте. Артур помог мне решить кое-какие мои проблемы, а я хочу помочь ему. И тебе, — золотистые глаза стали невероятно серьезными, — ты же до сих пор по Андерсу сохнешь, верно?

— Нет, — отводя глаза в сторону, ответил маг.

— Угу, а я — Attia nagrano! — хмыкнул Зевран. — Короче говоря, я пообещал Хоуку, что ты приедешь в Киркволл и заберешь оттуда своего любимца, пока тому голову горячую не отвинтили.

— Всё настолько серьезно? — спросил Дориан.

— Да, в противном случае меня бы здесь не было, — Араннай отставил давно опустевший кубок. — Я терпеть не могу Ферелден, а от запаха мокрой псины меня тошнит, но тебе я кое-чем обязан... А посему посчитал необходимым сообщить об Андерсе. Поедешь ты вытаскивать его из дерьма или нет — дело твоё, я свой долг выполнил.

— А с чего ты взял, что Андерс меня послушает? — поинтересовался Амелл.

— А разве тебя можно не слушать? — ответил вопросом эльф. — Я не знаю, насколько у тебя было с ним серьезно, но... Почему-то мне кажется, что ты до сих пор неровно дышишь к этому безумцу, ведь в противном случае давно бы уже кем-то обзавелся. Я ведь тебя знаю, Дориан, с таким темпераментом — и в одиночестве? — золотисто подмигнул он Амеллу.

— А с чего ты взял, что я один? — усмехнулся маг. — Может, я давным-давно женат и у меня куча детишек?

— Дориан, твой единственный ребенок — это сын Морриган, которого ты никогда не видел и не увидишь, — по губам Зеврана скользнула легкая улыбка, — а чтобы ты женился, должен начаться шестой Мор. Я тебя знаю, друг мой, так что эти сказки оставь для кого-то другого. Я хочу знать только одно — ты поедешь спасать своего революционера, или я напрасно проделал такой путь?

— Не напрасно, — Амелл решительно поднялся, — я не могу дать Андерсу погибнуть. Но не потому, что «сохну по нему», как ты изволил выразиться, а просто потому, что он — мой друг. Завтра же я отправляюсь в Киркволл, заодно и с родственником познакомлюсь, — страж-командор неловко повернулся и зашипел от боли — дало себя знать долгое сидение за столом.

— О-о-о, — протянул Зевран, — прямо как в старые добрые времена, да? Кто-то здесь определенно нуждается в массаже...
— Зев, — их глаза снова встретились, как тогда, в ту ночь, когда Дориан впервые узнал, что такое «особый антиванский массаж», — не думаю, что...
— А я думаю, — Араннай тоже поднялся, скользящим шагом приблизился к магу, — и не говори мне, что ты всё забыл и ничего не хочешь, — рука, изящная и сильная одновременно, скользнула по щеке на грудь и вниз.

Остановить эту руку Амелл не смог... не захотел. Слишком долго он был один, и слишком хорошо всё помнил... Перевязь с кинжалами небрежно отброшена в сторону, следом отправляются доспехи и мантия, а полуночная тишина наполняется звуками — тихим шепотом, сдавленными стонами, учащающимся дыханием...

— Иди ко мне...

— Да...

Как же долго их разделяло море, и как же давно Дориану было так хорошо. Тело выгибается навстречу горячим губам антиванца, рука бесцельно шарит по столу, опрокидывая в какой-то момент чернильницу, и аккуратно исписанный лист заливает черно-фиолетовый поток... Но всё это сейчас неважно, сознание заволакивает дурманящим ароматом смуглой, шелковистой кожи эльфа. С каждым его движением реальность отступает все дальше, растворяется в наступившем наслаждении, улетает прочь вместе с криком, сорвавшемся с губ Дориана, исчезает, вместе с глухим стоном Зеврана, сжимающего пальцы любовника в своих.


— Ты действительно нисколько не изменился за эти годы, Ри, — улыбнулся Зевран, удовлетворенно вытягиваясь на широкой постели, на которой они оказались уже после того, как немного успокоилось дыхание, — так же вспыхиваешь от малейшей искры.

— Нет, Зев, — это ты нисколько не изменился, а я постарел, — Амелл тяжело вздохнул, — и очень устал.

— Так кто мешает тебе послать всех к демонам и поехать со мной? — обманчиво-равнодушный тон, сквозь который прорывается нотка тревоги.

— Сначала Киркволл, я должен спасти Андерса, как бы там ни было, я не могу сделать вид, что его судьба меня не волнует, — маг встретился с Зевраном взглядом, — это была бы ложь.

— Я знаю, значит, поедем в Киркволл, — коротко вздохнул Зевран, — заберем этого идиота. А дальше? Что дальше, мой Серый Страж?
И снова, как тогда, после самой первой ночи. Тот же самый вопрос и молчаливое, настороженное ожидание ответа.

— А дальше всё будет зависеть от тебя, мой антиванский друг, — копируя интонации самого Аранная, сказал маг, — на сей раз решать тебе, будет у всего этого продолжение или нет. В прошлый раз решал я, и всё кончилось...

— Я не знаю, Дориан, — тихо обронил эльф, — я не хочу втягивать тебя в свои дела, никогда этого не хотел. Потому и бросил тебя тогда. Гильдмастерам стало известно, что я жив, а я не хотел, чтобы нацеленный в меня кинжал вонзился в твою спину... Впрочем, обо всем этом я тебе писал.

— Я помню. А как обстоят дела сейчас?

— Двоих Гильдмастеров уже нет, — равнодушно сообщи Араннай, — но это далеко не конец, и чем все завершится, я не знаю. Возможен любой исход. Собственно, в Киркволле мне, с помощью Хоука, удалось разобраться еще с одним противником, так что Артуру я тоже в какой-то мере обязан.

— Ты говорил, он живет с эльфом? — спросил Дориан, невольно скользнув взглядом по ладному телу Зеврана, на котором прошедшие годы не отразились никак.

— О, тот еще субъект! Ты знаешь, у него по всему телу потрясающие узоры из лириума! — восхищенно начал Араннай, — они придают ему какую-то силу и уникальные способности, но суть не в этом... Когда они включаются или этот... Фенрис злится, узоры мгновенно вспыхивают ярко-синим... Красота, скажу я тебе! Подозреваю, что этот мрачный тевинтерец и в момент наивысшего наслаждения светится не менее ярко! Представляешь, как эффектно это должно выглядеть, Ри?

— Ты хочешь сказать, что не видел? — недоверчиво покачал головой маг.

— Н-у-у-у, — уклончиво протянул эльф, — видел, но только то, что не прикрыто одеждой и только в случае, когда он злился. Фенрис по уши влюблен в Хоука, и я его понимаю. Твой родственник хорош собой, изящен, устоять сложно. К тому же эльф этот — бывший раб, сам понимаешь: свобода появилась, а потребность в сильной руке осталась. Мне в этом отношении было проще... Гильдия — это всё же не рабство... Да я тебе рассказывал. Впрочем, скоро ты сам всё увидишь.

— Странно, — безо всякой связи с предыдущими словами сказал Дориан, — почему у меня до сих пор такое чувство, что я сплю, и это Тень играет со мной, дарит твой образ?

— Ну, вот еще, — Зевран придвинулся ближе, наклонился над магом. — Тень так не может, — и припал к губам любовника, увлекая того за собой..


Когда Дориан проснулся на следующее утро, Зеврана рядом не было. Араннай сидел в кресле у камина и рассеянно вращал в руке один из своих кинжалов. Лезвие описывало в воздухе замысловатые фигуры, сталь бросала сверкающие блики — эта игра завораживала, притягивала взгляд и заставляла затаить дыхание. Амелл знал, что за этой видимой легкостью стоят десятилетия тренировок, а попробуй он повторить трюки эльфа, как минимум бы порезался, максимум — лишился пары пальцев.

Как-то Зевран пытался научить его обращаться с кинжалами, но ничего путного из этих тренировок не выходило. Случайно касаясь друг друга, находясь так близко, оставаться сосредоточенно-спокойными не получалось, и в конце концов кинжалы отбрасывались в сторону, и наступало время для куда более приятных занятий.

В итоге слово «тренировка» стало ассоциироваться у обоих исключительно с занятиями любовью, а потом Зевран, усмехнувшись, сказал, что: «Каждому своё, ворону — вороново, магу — магово», и забросил идею научить Дориана обращаться с клинками. Но воспоминания остались. И, глядя сейчас на играющего своим великолепным кинжалом Зеврана, Амелл невольно видел перед глазами несколько иные картины.

— И как ты умудряешься не порезаться? — спросил маг, приподнимаясь на локте.

— Те, кто резался, очень скоро покидали учебку, — усмехнулся эльф, — в виде трупов. Я — единственный, кто ушел от Воронов живым, и то благодаря тебе, — он бросил кинжал в ножны. — Ну-с, друг мой, поднимайся! Нас ждет торговое судно, которое отбывает в Вольную марку. Чем скорее мы доберемся до Киркволла, тем скорее вся эта история закончится. И не смотри на меня так! — деланно нахмурился Араннай, — если я сейчас отвечу на твой взгляд, мы так и не вылезем из койки до вечера, а времени на любовные утехи у нас, к сожалению, нет. А потому, мой Серый страж, я сейчас спущусь вниз, распоряжусь насчет лошадей — не топать же до самой пристани пешком, а ты поднимай свой зад с этих шелковых простыней, с которых, кстати, постоянно соскальзываешь. Ну, так вот, поднимайся, одевайся, я жду внизу, — выдав эту тираду, эльф отвернулся и покинул спальню.

Увидеть Амелла обнаженным и остаться равнодушным после стольких лет разлуки Зевран смог бы, но это стоило бы Араннаю титанических усилий воли, испорченного из-за нереализованного желания, настроения и чисто физического дискомфорта. А посему, лучше над собой не издеваться, да и плавание займет не один день — время насладиться друг другом у них еще будет.