Шумный пир поймал Тау скучающим в просторном холле родного замка. Его бесила ликующая радость по поводу смерти заклятого врага Касандера, еще недавно так мучившегося на глазах у эфийского принца. Тау не мог поверить, что для всеобщей радостной истерии хватило мук одного человека, причем не такого ужасного и злого, как многие современники.

«И почему вся ненависть к бездушному Металлу Милиотар упала на плечи его хрупкого и незрелого сына? — подумалось Тау. — Неужели и вправду дети великих людей расплачиваются за славу прародителей?»

Тау пожал плечами. Несправедливо как-то все выходило. В тронном зале, приготовленном к приему знати, послышался ожесточенный спор. Тау ухмыльнулся и быстрыми шагами направился в помещение. Когда он распахнул двери, то открылась интересная картина.

Сияющая счастьем Фрея в ослепительно белом платье самодовольно нарезала круги по залу, а седой отец Людвиг нервно тряс головой и пытался выговорить слова, застрявшие у него в горле.

— Отец, Фрея, о чем спорите, интриганы? — без должной учтивости спросил Тау.

— Мы пытаемся разделить Плантагенет, — отозвался Людвиг, — Фрея почему-то не хочет действовать по договору! Фрея, в чем дело? Я не понимаю.

Тау чуть заметно хмыкнул и, скрестив на груди руки, стал наблюдать за происходящим.

— Конечно, ты не понимаешь, — Фрея блеснула хитростью зеленых глаз. — Теперь, когда шакаленок мертв, Ева Милиотар дала самоотвод, а Чивори практически взошли на престол, нам архатейцам нет смысла с вами мириться. Плантагенет будет наш!

Людвиг привстал на своем королевском седалище и закричал:

— Ты! Ведьма! Обманула меня!

— Ха-ха, — Фрея прикрыла рот рукой, — нет, просто я использовала вас, чтобы уничтожить более сильного противника. Сейчас мне ничего не стоит расправиться с лебедиными отпрысками. И родовой тотем вам не поможет, магия здесь вообще ни при чем. Я играю на холодный расчет.

— Гадина! — выпалил король. — Армия моя сильна, как и прежде! Вам нас не победить!

— Армию вел Тау, — задумчиво протянула Фрея. — Без грамотного руководства вы ничто. Я видела пример, как вы сливали все бои, когда Тау перешел на сторону врагов.

— Но Тау со мной! — Людвиг хохотнул. — Курица, ты не видишь очевидности. Сиди дома за прялкой, где женщинам самое место.

— Сам ты... петух, — в шутку оскорбилась ведьма, — Тау-то с тобой, только вот недолго лебедю кудахтать.

— Что? — подбородок Людвига задрожал. — Что ты имеешь в виду?

— Цепи, я их и не думала снимать, — улыбнулась Фрея. — Теперь, когда Касандер мертв, твой сын будет ненавидеть все живое и тянуться душой к загробной пустоте. Он обречен метаться, и, в конце концов, Тау умрет, как изначально задумывалось по плану колдуна Милиотар. Людвиг, неужели ты действительно поверил мне? Моему желанию мириться с вами, тупыми эфийцами? Глупец! Архатейские дворяне никогда не изменят своему величию и гордости и не снизойдут до простых смертных.

Тау чуть заметно посмеялся, как он и думал, неожиданности не произошло.

— Фрея! Сволочь, ты же обещала обобщение престолов?! Свадьбу! — продолжал вопрошать в гневе Людвиг.

— Сейчас, прям, свадьбу им подавай! Никогда, — ведьма прищурилась и зашипела змеей. — Никогда мои внучки не станут спать с жалким калекой из рода не менее ущербных Биа-Хатерии.

— Кто тут жалкий? — грозно крикнул Сигизмунд, нечаянно ввалившийся с гостями в зал в разгар спора и уже несколько секунд слушающий монолог Фреи.

— Архатейцы опять нас обманули! — взревел старый король.

По залу прокатилась волна негодования. Народ подтягивался в гущу событий.

— Я знал, — совершенно внезапно в разговор вступил Тау, завладевая всеобщим вниманием, — Разве можно было доверять бездушной ведьме Чивори?

— Как так знал? — медленно осел Людвиг.

— Отец, — продолжал Тау, — я понял тебя, когда ты возложил на нее надежды и хотел меня вернуть. Но то, что случилось дальше, повергло меня в шок. Правда. Папа, та жестокость, с которой ты убивал Касандера, едва подросшего мальчишку, то остервенение, с которым ты его мучил, все это недостойно правителя Эф. Твое поведение перечеркнуло постулаты нашей морали. Как ты мог?!

— Щенок, что ты понимаешь? — король пошел пунцовыми пятнами, — Касандер заставил тебя убить Карла. Кровь эфийского принца пролилась на оскверненной земле врага. Или ты забыл?

— Я все помню. Но я увидел, что Касандер заплатил сполна за свои ошибки. Я хотел его отпустить, ибо испокон веков главным качеством Биа-Хатерий считалось милосердие. Но ты, отец, начав действовать методами Милиотар, встал с ними на одну чашу. Как ты только смог прибегнуть к методам бесчеловечной и дикой жестокости? Немыслимо!

— Цепи говорят в тебе, — в ужасе прошипел Людвиг.

— Нет, отец, просто тогда, в Лесу Забвения, я все ясно осознал. Касандер, безусловно, зло, но он естественная и неконтролируемая сила, не отдающая себе отчет и все же поступающая благородно. Вспомни, он вернул тело Карла, он пытался найти с нами общий язык, да много чего другого. Касандер не был отражением Металла. И оказался чище и честнее старой ведьмы, разыгравшей столь отвратительный спектакль.

— Тау, как ты можешь! Ты поддался разврату! — обескуражено заговорил Людвиг, смущенно вжавшись в трон.

— Как ни прискорбно, — Тау покачал головой, хмуря брови, — но именно ты осквернил нашу фамилию, отец. Тебе лучше оставить престол.

— Ты забываешься!

— Пока не поздно, прими верное решение.

— Вам уже ничего не поможет, но мне нравится смотреть на потасовку родственничков, — рассмеялась Фрея, напоминая о своем присутствии.

— А ты, ведьма, получишь по полной! — зло кинул Тау.

— Порежешь на кусочки своим железным мечом? — Фрея иронично фыркнула. — Уже боюсь.

Недавно один рыжий мальчик тоже обещал меня спалить, теперь храню настойку корня белладонны в его черепушке.
— Сука, — буркнул Тау и закричал, будоража вековые стены дворца. — Касандер! Появись!

По залу прокатились возгласы ужаса, сопровождая проявляющиеся в воздухе зеленые облака пыли, в которых становился различимым точеный силуэт юного правителя. Он был бледен и под его глазами прочно закрепились синяки усталости. Мальчишка выглядел изможденным болью, его обрезанные волосы лежали рваными прядями на плечах, а хвост, сдерживающий оставшееся черное богатство, немного сполз на бок. Но все же, правитель Архатея казался вполне живым.

— Что это? — Фрея удивленно выпучила глаза.

— За «это» отдельно получишь, — спокойно ответил Касандер, окончательно материализовавшись.

— Как... Как это возможно? — прошептала ведьма, делая шаг назад.

Касандер потер оцарапанную щеку, на которой чернел глубокий порез, и, улыбнувшись, перевел на Тау взгляд полный любви.