Тенебрая запросила мира практически сразу, как только последствия биологической катастрофы были устранены. Правительство Нигильхайма приняло капитуляцию сразу, предварительно выбрав временного главу, что действовал от лица верхушки власти, замещая монарха, упраздненного несколько дней назад.

Стелла едва ли понимала, куда идет и что делает. Ужасная мысль преследовала ее. Девушке все казалось, что сейчас ее схватят, что будет унизительная сцена погони или задержания. Но никто не препятствовал ей, не останавливал ее и ни о чем не спрашивал. Военные были заняты какими-то приготовлениями, отдыхали, громко обсуждали прошедший бой и увиденное. Кто-то превозносил принца, кто-то завидовал его силе, были и те, что не верили в россказни, уверяя, что всю работу сделали ракеты.

Машину сильно затрясло, когда поток кинул их в воздушную яму. Стелла, к стыду своему, негромко вскрикнула и вцепилась в кресло. Ремень удерживал ее, но она все равно безотчетно боялась. Сильный ветер прорывался внутрь пассажирского отсека, трепал ее волосы, студил лицо и руки, забирался под одежду. Прочная тканная куртка совершенно не спасала от холода.

Упругий ветер хлестал по окнам одиночными каплями. Остатки деревьев с когда-то пышной кроной тревожно раскачивались, сотрясаясь изнутри. Свинцовые тучи нависли над городом, готовые обрушиться в любой момент. Тонкие молнии змеями скользили из стороны в сторону. Иногда раскаты грома оглушительно проносились, будто медные колесницы.

Ноктис не мог уснуть в эту ночь, встревоженный непонятным предчувствием. Конечно, такие вещи присущи только женщинам, а мужчина, чья логика – второе оружие в любой войне, не станет морочить себе голову несуществующими вещами. Но тревога не отступала, сколько бы ни читал молитв сквозь зубы молодой принц.

Тренировочное поле было до сих пор не разобрано, и куски штукатурки непрерывно хрустели под ногами. На поле №7 не хватало крыши, а ведь она была обязательной частью локации, призванная изображать бункер или подземный гараж. Многие машины для трансляции анимированных целей были раскурочены, вход в кладовую и арсенал был придавлен балками, впрочем, это не было результатом разгромов: мера безопасности. Чтобы тенебрайцы не сразу добрались до оружия.

Однообразный гул заполнил воздух, предвещая жизнь и людскую деятельность. Для тех, кто более недели прожил в покинутом городе, это казалось непривычным. Более того – раздражающим. Человек быстро возвращается к своим корням, быстро привыкает к тишине и природе, так что социум становится ненавистным. Конечно, команде Селума не удалось увидеть истинную первобытную жизнь, но руины цивилизации были им обеспечены, а это уже первый шаг блудного сына к своей матери Натуре.

Разделяй и властвуй. Правь без жалости и гнева. Правь не для себя, не во благо себя, не потакая себе. Будь мудр и терпелив. Будь выше всякого человека, будь выше всякого существа. Предугадывай движения светил, расплетай нити судьбы, суди богов и героев. Будь совершеннее Создателя, будь смертоноснее Смерти.

Это ощущение было где-то за грудной клеткой, там, где обычно бьется сердце. Большая этакая сфера, от которой становилось тепло и тревожно одновременно. Перед глазами была только золотая нить, тонкая, пульсирующая. Вся сущность у нее – свет, такой, как бывает у кромки небес. Сообщение умирающего. Прощание, которое удивительным образом трогало.

Разбитые окна зловеще поблескивали остатками стекла. Взрывная волна вынесла рамы с первого по четвертый этаж, здесь же пострадали витражи искусной работы. Внизу завалы похоронили несколько десятков машин, около сотни людей и заблокировали парадный вход. Сначала произошел перепад напряжения, потом что-то замкнуло, и на час весь квартал погрузился во тьму. После была включена аварийная подача света и некоторые системы безопасности.

Стелла прижала платок к носу и рту, старясь не вдыхать отравленный воздух. Но не получалось: для полной безопасности нужно получить респиратор. Иногда, когда легкие нестерпимо жгло, она призывала свой свет, и он временно очищал ее организм. У ее группы не было достаточно масок и оружия: никто не мог даже предположить, что целевой пункт будет запретной зоной. Большие потери были у первых трех групп: почти 80%. Они ценой своей жизни остановили несколько чудовищ у черты города. Больше семи машин было выведено из строя.

Утро было сырым и смурым, как и всегда в это время года. Каждый раз из года в год, без шанса на чудо. Как раз на день рождения Ноктиса. Человека, что родился в глухую звездную ночь, когда шел мелкий упорный дождь. Это вам не солнце и пляжи Тенебраи.

В комнате было необыкновенно тихо, и рассеянный свет слабо очерчивал контуры и краски предметов. Здесь всегда пахло металлом, что чуть нагревается от тепла рук, правда, до тех пор, пока какая-нибудь горничная не вздумает открыть окно, чтобы сырость улицы не принесла толику свежести.

Стелла Нокс Флерет. Не больше двадцати лет. Строение хрупкое. Слабые места: лодыжки, кисти, шея. Мышечная масса крайне низка. Вес – не более пятидесяти пяти килограмм. Может, пятьдесят. Может, меньше. Больше тридцати, поэтому возможно силовое воздействие. Проще говоря, есть малая вероятность того, что она будет использовать силовые приемы. Воздействие будет неэффективно, если она не использует отвлекающий маневр или достаточный разгон.

Разрубить живое тело – что может быть проще? Сила кристалла – это мгновенная смерть, так что противник не успевает почувствовать боли. Клинок мягко входит в броню до упора, издавая чуть слышный лязг. Мягкий синий свет звенит, разливаясь в воздухе. Это не свет, это кусочки зеркала, драгоценного камня, пыль звезд.

Ноктис принимает ответственность за ведение военных действий, не зная о том, как тяжела власть.