О, Митал! Наконец-то твёрдая земля, что не раскачивается под ногами!
- Мессир Махариэль!
Эльф обернулся и не только он. Такое обращение звучало странно даже в порту Антива-Сити. Матросы уже вынесли на пирс её баулы, а сама женщина никак не решалась ступить на шаткий трап.
Ферелденские барышни всегда делают вид, что они так беспомощны? Что ж, может быть, она и вправду опасается скрипучих сходней. Эвлар вернулся, подал руку своей спутнице.
- Вы классно смотритесь с этой высокой дамой, мастер Палач!
- Знакомьтесь, монна Вита, это – Рикко, - нехотя произнёс Эвлар, - начальник конного хозяйства. А это, Рикко, – воспитательница Эллеана. Будь с ней учтив.

К безобидным насмешкам главного конюха, все давно привыкли. Но монна Вита впервые наблюдала столь нахальную эльфийскую физиономию. К тому же столько золота, сколько было навешано на этого разбойника, и людям-то иметь не полагается. Заметив её замешательство, долиец счёл разумным просто указать на знакомую карету, ожидавшую неподалёку от причала. Сам же направился к развалам небольшого рынка. Он что-то выбрал среди пёстрого товара, расплатился, пошёл назад. Чуть приостановился. Его внимание привлекла листовка на стене склада. Эвлар содрал эту бумагу, спрятал и подошёл к карете. Рикко, устанавливал на запятках багаж неожиданной гостьи, а попутно надоедал ей, рассказывая, что ещё позавчера приехал в порт и всё посматривал на море, что начал запрягать, едва корабль показался, чтоб не задерживать…
- Простите, - перебила монна Вита. – Вы как-то странно называете мессира Махариэля.
- Да? Вот какая нестыковка! Я, видите ли, как-то и не знал, что он – Махариэль. Хм, если разобраться, конечно, должна быть фамилия.
Такого типа, должно быть, и собственная фамилия мало волнует. Просто показалось, что он назвал хорошего знакомого старушки Винн…
- Вы много говорите, Рикко.
- Действительно? Мы тут зовём его «Палач». А что же странного, когда парень срубает вражьи головы, что кочаны капусты? Нормальное прозвание, по-моему. Если собрать всех негодяев, что он отправил на тот свет, так кладбище получится пошире порта!
Тем временем объект их разговора приблизился к карете:
- С Зевраном всё в порядке?
- Да вроде бы, мастер Палач. А что?
Долиец не ответил. Кивнул на козлы, куда Рикко тотчас взобрался, усевшись рядом с кучером. Сам же устроился в карете с монной Витой и был несколько удивлён, что она перестала задавать вопросы и будто отдалилась, но приписал это волнению.

* * *

Гильдмастер, видно, очень ждал своего друга. Четвёрка резвых лошадей останавливалась только чтобы передать свою работу другой упряжке. Путешественники не успевали размять ноги, а уже надо было ехать дальше. Они питались как попало и спали прямо тут, в карете. Причём в одну из остановок Эвлар Махариэль - или теперь Палач? - покинул свою спутницу, уступив место Рикко, и этот тип бесцеремонно захрапел, завалившись на сиденье. У них так принято? Создатель! Что за ребёнок может вырасти в такой компании! Возможно, монна Вита, ты погорячилась, поторопившись вырваться из опостылевшего Денерима…

Кучер звонко протрубил в рог, подъезжая к поместью «Рагнатела», кованые ворота в виде узора паутины раскрылись, пропуская экипаж. Здесь всё было добротно и ухожено, к тому же так просторно. Монне Вите понравился вид усадьбы. Гильдмастер – тоже эльф. Об этом ей сказали. Но позабыли предупредить, насколько он хорош собой. Может быть, в Ферелдене, магесса и встречала красивых эльфов, может и более красивых, но в этом было что-то необыкновенно притягательное. Так, значит сын этого «Грозы Антивы» и есть тот юный маг, которого предстоит довести до ума. Если он хоть немного похож на отца… Пока Эвлар знакомил их, приблизилось такое чудо! Если бы не его полувоенная одежда, магессе показалось бы, что это – прехорошенькая девочка. Но в следующий миг она заметила слишком уверенный для маленького эльфа взгляд и без труда определила родство прелестного существа с гильдмастером. А также сразу поняла, что было бы наивно недооценивать воспитанника с ножом на поясе и многозначительной полуулыбкой. Она решила взять надменный строгий тон, поскольку проявление малейшей слабости с такими бесенятами – большой педагогический провал.
Вот в этом тоне монна Вита и начала общаться со своим учеником, когда послышалось:
- Зевран, у тебя нет желания кому-то кровь пустить?
Магесса оглянулась и могла наблюдать ещё одну странную сцену.
Долиец протянул хозяину поместья мятый листок.
- Что тут у нас?
Зевран развернул листок и пробежал взглядом текст. Губы Ворона тронула улыбка, в глазах заиграли озорные искры.
- А! Спасибо, порадовал! Почитаю на досуге. Еще один перл в мою коллекцию. Скоро этой перловки на половину бродяг Антивы будет, можно благотворительный ужин устроить.
Монна Вита не совсем поняла суть сказанного. Она удивленно посмотрела на эльфа.
- А что это?
- О! Это, моя прекрасная леди, весьма ценный образец каллиграфии текущего исторического периода. Дело в том, что по Антиве ходит некий субъект – собственно, автор вот этой бумажки и множества аналогичных. Я не особо вникал, кто он, знаю только что это некто в потертом капюшоне с хронически нездорово-угрюмым выражением лица. Так вот, он с завидным упорством оклеивает столбы, стены и заборы Антивы плодами своего творчества, основной темой которого является моя безвременная кончина. Как я уже только не умирал! И компания моих друзей, вполне возможно, что включающая госпожу Винн… ну, во всяком случае, компания была именно та самая… поймала меня, связала и сбросила со скалы за то, что я их обокрал. И у Архидемона из зубов мои останки выковыривали. В общем, поражаюсь широте и изяществу полета фантазии автора. А чем он меня на этот раз надумал порешить – мне самому безумно интересно. Похоже, его стараниями, моя собственная смерть уже настолько боится выглядеть идиоткой, что обходит меня десятой дорогой. Хотите полюбопытствовать?
Он протянут Вите мятый листок. Магесса принялась читать написанное на бумажке.
Эльф, скрестив руки на груди, с лукавым выражением лица наблюдал за тем, как она изучает содержание листовки.
- Я вот все думаю - не лень ему писать? Ведь мог бы ко мне обратиться – я бы услуги типографии оплатил. Такая верность заслуживает этого.
Рикко, снимающий чемоданы с кареты, захохотал.
- Ага, босс. И бумажечка – чтоб помягче.
- Фу, Рикко! Как ты можешь быть таким грубым?! Да, я согласен, качество бумаги должно соответствовать высокому предназначению столь изящных строк – то есть внесению в анналы истории. Но можно сказать это как-то поделикатнее?
- Самое деликатное, - подал голос Палач, - укоротить мерзавца на голову. Не разрезая его предварительно на части по числу объявлений.
- Да ладно тебе кипятиться. Что у меня дел больше нет? Да и, если бы я принимал подобные моменты в жизни всерьез, – я бы давно… ходил бы по улицам Антивы и обклеивал заборы бумагой… причем окончательно ходил бы. Я даже не знаю, в тихой форме или в буйной.
Монна Вита оторвалась от чтения весьма неприятной и жуткой байки и подняла глаза на хозяина усадьбы. Выражение его лица напоминало мальчишку-проказника. Нет, она категорически не могла понять этого эльфа!

* * *

В первые же минуты в отведённой ей полупустой комнате, по соседству с комнатой воспитанника, Валетта Вита успела повздорить с прислугой.
Девица появилась на пороге со стопкой постельного белья, прошла к кровати, и бесцеремонно принялась стелить. Так же без спросу она прокомментировала: «Про Вас тут ничего не знали, поэтому сегодня довольствуйтесь тем, что имеется. Если хотите, я пока из гостевых принесу пару стульев, чтоб было куда сложить вещи. Тут, видите ли, был ремонт и комната давно пуста».
Монна Вита приподняла бровь. Мало того что девица вела себя совершенно беспардонно, она еще и выглядела просто до ужаса вызывающе, начиная от вульгарно-глубокого декольте, в котором виднелась совершенно неприличного размера грудь, до недопустимо короткой юбки из-под которой чуть ли коленки не выглядывали. Не говоря уже о легкомысленной прическе и безвкусной бархатной мушке, наклеенной на щеке.
- Послушайте, милочка…
- Я вся обратилась в слух.
Выражение ярко подведенных тушью глазок горничной говорило о совершенно обратном.
Пригрозить ей жалобой хозяину монна Вита не решилась: кто знает, может быть, служанка пользуется его благосклонностью? Вон шустрая какая! Но всё же постаралась напоследок:
- Подушки в Денериме не разбрасывают по кровати, а складывают аккуратно горкой.
- Ну уж, подушки-то и сами можете как надо…
- Могу,– отрезала магесса. – Но это не моя работа.
И по тому, как Перлита, выходя, громко хлопнула дверью, поняла, что всё-таки уела горничную.
Оказавшись за дверью, Перлита шумно выдохнула. Уж что-что, а молча терпеть косые взгляды со стороны этой бесцветной дылды, одетой в бесформенный мешок, она ни как не собиралась!

Едва лишь оказавшись наедине с любимым, Эвлар схватил его в охапку, зарылся лицом в волосы, вдыхая родной запах. Сердце Зеврана застучало громче. Сначала он ответил на объятие и счастливо засмеялся, вновь обретая то, к чему так долго шёл по этой, не всегда приветливой, жизни и чего не хотел больше терять. Но после опомнился, попытался оттолкнуть:
- Радость моя, не время…
- «Солнце и месяц светят в окно, может быть, разом даже»… - прошептал по-эльфийски Эвлар, крепче сжимая и жадно тиская его: «День или ночь – не всё ли равно, когда это время - наше?» Трепетный поцелуй любимого коснулся шеи, заставляя Грозу Антивы терять опору под ногами и виснуть на его плечах.
- Не надо, не сейчас. Времени, Эв, как раз и нет нисколько. Да ты совсем с цепи сорвался? Эв, пусти! Мы ведь не можем просто так исчезнуть даже на несколько лишних минут.
- Как жаль, - Палач приотпустил его, глядя в глаза, нежно поглаживая по щеке. Зевран старался успокоить сбившееся дыхание, невольно ласкаясь о его ладонь.
- И я скучал, мой милый друг.
- Что же?
- Так, ничего. Пойди, переоденься, и отдохни с дороги. Я должен быть с Эллеаном и его новой воспитательницей.
Тот не ответил. Просто отступил на шаг, боясь с собой не справиться. Зевран пообещал: «После обеда. Ладно?»



* * *

Обед прошёл весьма сумбурно, как будто торопливо. Долиец опоздал, мальчик напротив быстро всё доел и решил смыться. Когда магесса попыталась установить порядок, Зевран не возражал. «На ужин не опаздывать. Монна Вита, у меня будет к вам небольшая просьба. Вы не могли бы одеваться не в мантию? Ну… а поскольку, – он понизил голос, - никто не знает истинной причины, почему Вы здесь, то Вам не следует выглядеть как маг. Просто за домом могут наблюдать шпионы – им совершенно не надо этого знать». Магесса понимающе кивнула, удалилась и вернулась в темно-синем платье со строгим белым воротничком под горло.
Потом Зевран вызвал Эллеана и предложил ему получше познакомиться со своей новой воспитательницей, и для начала погулять с ней вокруг усадьбы.
- Нет, мне неловко одному. Папа, Эвлар, пойдёмте с нами.
- Эллеан, в Денериме днём спать не принято, ты тоже этого не любишь, а мы уж не так молоды - вздремнём пожалуй. Верно, Эв?
- Эвлар, но ты же не устал! Ты даже не верхом приехал, а в карете. Пожалуйста.
Долиец что-то вспомнил. «Сейчас. Я кое-что привёз тебе» - он вышел и вскоре вернулся. Протянул мальчику тиснёный узором кожаный пояс с кошельком.
- А в кошелёк монеток тебе папка даст, - и подмигнул Зеврану.
- Вот так они меня и разоряют, - широко улыбнулся тот. – Дам, дам. Только когда в город поедем. Здесь они тебе ни к чему.
- Нравится?
- Да, Эвлар. Ты всегда знаешь, что мне нужно!
- Нужно, сопроводить вас на прогулке?
Зевран рассмеялся:
- Этот хитрец всегда добьётся своего! – он вопросительно посмотрел на друга. Тот кивнул. - Что же, идём все вместе.

Пока Элелан осыпал наставницу вопросами, попутно объясняя ей, где что находится в поместье, Зевран и Палач шли поотстав и разговаривая. Вокруг Эвлара, как всегда, крутились кошки и собаки, которых он, время от времени, чесал за ушком и те, довольные, опять куда-то убегали.

Магия Эллеана продолжала волновать его отца сильнее остальных проблем, хотя ни разу больше не проявлялась. Разве что эти разговоры о привидениях чуть ли не ежедневно. Правда ребёнок так и не сознался, почему это ему так интересно и Зевран пока не мог наверняка определить, не сочиняет ли малыш всё это. Ведь на прямой вопрос, встречался ли он с призраками, Эллеан сразу прекращал эту тему и старался исчезнуть.
Зевран рассказывал:
- В тот день, как ты уехал, я сам прокатился верхом на стоянку долийцев, которые как-то тебя лечили, помнишь? Они не слишком меня жалуют, хотя мы им не раз помогали, но ты ведь понимаешь, мне трудно отказать. Да?
- Не надо, Зев, так на меня смотреть, иначе разговора не получится. Разве что ты предпочитаешь вести его горизонтально.
- Само собой. Что, прямо тут, в траве? А впрочем, есть варианты куда занятнее…
- Долийцев так и не нашёл?
- Нет. Эти друзья ветра снова откочевали. Я попросил Анету – горничную второго этажа, связаться с братом и сказать мне, как только клан появится. Но времени я не терял. Нашёлся в Селени один старик, полуслепой и не вставал уже несколько лет. Мы с Эллеаном ездили к нему, и он поговорил с ребёнком. Сказал мне: «Твой мальчик – целитель. И он особенный». И почему-то так обрадовался. Потом старику стало плохо, мы ушли, а утром нам сказали, что он помер. А где ещё взять магов? Только не говори о вашей Маретари. Не очень-то хочу снова встречаться с ней. И вообще, до неё далеко.
- Лично я знаю ещё одного хорошего целителя. Но он тоже не близко. Нет, сейчас не про Винн. Вряд ли она сюда доедет, иначе уже была бы здесь.
- Тот, с кем я познакомился под Киркволлом? Не смей и предлагать. И не подумаю иметь с ним дело.
- Возможно, он порядком изменился. Всё шло к тому. Он слишком… слишком зол на эту жизнь.
- Зол? Он мне показался ироничным и язвительным. Мы даже перебросились парой острот. Но ты прав. Это может быть обида на судьбу. И он, эээ… немного тронутый?
- Не то чтобы… Когда он в чём-нибудь клянётся, то верит в это. Но иногда мне кажется, что он не отвечает за себя.
- И как ты доверял ему в Амарантайне?
- Он загорелся желанием помочь. И он не выглядел опасным для своих.
- Да, увлечённый типчик. Но, кажется, он далеко зашёл в своих идеях. Постой, вот. Мы когда-нибудь о нём услышим. В тихом болоте черти водятся.
- Подозреваешь, он что-нибудь вытворит?
- Всенепременно. Если его не хлопнут раньше. А его вряд ли хлопнут, поскольку он всегда за крепкой спиной Хоука. И как тот не боится получить нож под лопатку? Нет, я бы не рискнул с ним связываться. Хватит с нас монны Виты на первое время.

Эллеан всё ещё донимал воспитательницу: «А вы умеете бросать кинжал? А, монна Вита? И что, из лука тоже не пытались? О, это надо обязательно попробовать! Так видели вы привидений или нет? Где они в Ферелдене водятся? А яблоки Вы любите послаще или покислее? Какие лошади Вам нравятся? А мастью? Седло используете дамское или простое? Вы что, верхом кататься не умеете? Да я Вас научу!»

Она не жаловалась на судьбу и на ребёнка тоже, впрочем, потом заметила гильдмастеру:
- Ваш сын слегка зациклен на привидениях и призраках. Я с ним поговорю, конечно, но только Вам бы тоже не стоило поддерживать подобный интерес.
- А что Вы скажете, как маг?
- Ну, маг. И что же? Мы в детстве, в Круге, такие страшилки рассказывали! И, к тому же, ребенок лишен общения со сверстниками. Неудивительно, что его интересует некто, пусть даже и не существующий, способный стать ему другом. И вот ещё что, мессир Араннай: я требую безоговорочного послушания от своего ученика. Попробуйте ему немного втолковать, чем воспитательница отличается от подружки. Наличие магических способностей – двоякий дар, требующий от своего носителя, в первую очередь, дисциплинированности. Иначе всё может закончиться плачевно. Тем более что я здесь – единственный опытный маг. Не хотелось бы с ним жёстче разговаривать, мне не нравится ни на кого давить.

Было заметно, что знакомство прошло не ахти как здорово. Не то чтобы Эллеан не понравился магессе, не то, чтобы она совсем уж разочаровала Эллеана, но Зевран перед ужином вызвал мальчика на взрослый разговор.
- Ты должен понимать, - объяснял Зевран, сидя на краешке стола, а не за ним, - что монна Вита – твой шанс не провести жизнь в Круге. Я не отдам тебя храмовникам, но я не вечен, мой родной.
- Она мне рассказала, что маг рискует… стать чудовищем.
- Нет. Ты не станешь. Но я прошу… Нет, я тебе приказываю во всём слушаться монну Виту, если совсем уж тяжко станет, ты лучше мне скажи, чем с ней поссориться.
Эльфёнок подошёл к окну, подышал на стекло и начертил пальцем «портрет монны Виты». Зевран про себя посмеялся.
- Я полагаю, это - твоё резюме о ней? Но человек не всегда виден сразу. Она может вдруг оказаться… очень милой.
- Па, а демоны занудства бывают?
На это уж Зевран расхохотался в голос.
- Нет? Ну и хорошо, а то я подумал – а вдруг она одержимая…
- Мой дорогой, я доверяю ей. И знаешь почему? Её прислала Винн. Та самая магесса, с которой я полмора рядом прошагал и бился с порождениями Тьмы в её компании.
- Но мне казалось, ты не очень любишь эту Винн. Ты ведь всегда над ней подшучивал.
- Она… я тебе не рассказывал. Она спасла мне жизнь.

* * *

За ужином, однако, Зевран не очень-то хотел слушать о Винн.
- Одно воспоминание о том, как она издевалась надо мной в своей лечебнице – повод предать её забвению навеки. Только не надо говорить, что я обязан ей. Мы все обязаны друг другу за ту войну. Только ты, Эв, нас вместе и держал. О, браска! Сколько раз я прикрывал в бою храмовника, а он меня? А гном? А ведьма? А кунари?
- Не так уж ты их всех и ненавидел, - сказал Эвлар.
- А я вообще не так уж ненавижу эту жизнь. С ней иногда вполне можно договориться. Да, монна Вита?
- Боюсь, я не вполне разделяю Ваше мнение, мессир Араннай…
- Эв, да спусти с колен собаку – она едва ли не с твоей тарелки жрёт!
- Вот с этим я согласна.
- Эв, если эта моська лопнет – нам это не улучшит аппетита.
Палач полил холодным взглядом собеседников. Но всё-таки послушался, напутствовал собаку непонятной фразой и вернулся к еде.
- Вы что-то сказали животному, мессир Махариэль?
- Ой, нет! «Мессир»! Я со смеху помру! А кто-то говорил, у ферелденских девушек нет чувства юмора!
- Мне многое тут непонятно... гильдмастер. Но, полагаю, быстро выучусь. И Вам бы не мешало прислушиваться как к разумным доводам, так и к…
- К приличиям? Или лучше сказать «условностям»?
- Так принято говорить в обществе. Вы ведь хотите, чтобы мальчик вышел в свет?
- Признайтесь, Эллеан не мог Вас не очаровать, именно поэтому я и отправил его спать, чтобы Вы тут прямо за ужином не померли от счастья лицезреть его. Так Вы считаете, ребёнку не место за общим столом? Не стоит посвящать его в дела, с которыми ему придётся жить?
- Он ещё мал. Вы говорите, ему десять? Он развит. Но на вид гораздо меньше.
- Он – эльф, если вы изволили заметить. Мы как-то вообще моложе выглядим с… как это, Эв?
- С шемленской точки зрения, - сказал тот равнодушно.
- Это сейчас что было? Оскорбление?
- Не думаю. Вот Эвлару уже… сколько тебе? Нет, молчи, дама испугается. Во всяком случае, ему уже так хорошо за тридцать и мне тоже немало… Вам-то, конечно, не понять - Вы так молоды. Когда мне было двадцать, казалось что тридцать – это уже старость. Но посмотрите – мы отлично сохранились.

Валетта Вита едва рот не раскрыла: кто-то назвал её молоденькой? И даже если это – неприкрытая лесть, то, прямо скажем… Нет. Она категорически не понимала этого эльфа.. Гильдмастер же и не давал ей много говорить, сам за троих старался. Долиец – тот вообще молчал, пока не спрашивали. Хотя, немного заразившись жизнерадостным настроением Аранная, а может просто потому, что уже не был голоден, решил свою историю добавить.

- А знаешь, что теперь обо мне в Денериме слышно?
Взгляд Зеврана засветился любопытством.
- Что Герой Ферелдена – девушка.
Зевран прыснул в кулак, и тут же среагировал:
- Я только за, мой дорогой. Но ты не забывай, что мы ещё в столовой, а не в спальне.
Эвлар, хоть улыбнулся его подковырке, но слегка смутился и покосился на соседку.
- Ты сам не забывай об этом.
До монны Виты только что дошло. Как-то и не задумывалась, какие отношения связывают эту парочку. Она демонстративно отложила вилку, прижала салфетку к губам и выплыла из помещения, несмотря на попытку мужчин остановить её. Но поскольку оба эльфа произнесли что-то вроде: «Постойте, мэм» один по-антивански, а другой на древнем языке долийцев, вместо успокоения вышла такая несусветная белиберда, что оба чуть не подавились со смеху.
- Ну, вот зачем ты её выгнал? Неловко получилось, - ничуть, впрочем, не сожалея о потере, сказал Эвлар. – Мы хорошо общались с монной Витой на корабле…
- И, хоть она тебя слегка достала, вы крепко подружились? Достойная замена Алистеру по части занудства. Надеюсь – противоположность ему по уму.
- Зевран, - это уже прозвучало довольно строго, - не надо портить вечер!
- А что? Она ведь будет обучать моего сына. Да не пыхти ты на меня за своего дружка. Там, в кабинете целых два письма по тебе сохнут. И кстати, что-то там от Огрена. И не подозревал, что гном писать умеет, поэтому его конверт, уж извини, я вскрыл из любопытства. Похоже, парень просто был чересчур трезв, поблизости не оказалось ничего, крепче кислого молока, и его потянуло помарать бумагу. Но обещай, что этот разговор продолжим только утром – почта никуда не убежит. Сейчас, пожалуйста, закончи свою комедию о том, что кто-то в Денериме принял тебя за девушку.
- Действительно, надо закончить. А то сейчас додумаешь.
Эвлар вздохнул.
- Такое дело… Если история желает меня запомнить, то лишь как Палача.
Он рассказал о статуе, о встрече с Сорисом и казни Вогана. Жестокий ход с посланием Аноре Зеврана позабавил.
- Впервые за все эти годы хочу вспомнить её лицо, чтобы представить, что на нём отобразилось!
- Анора – неплохая королева. Не хуже и не лучше остальных. Но то, что
она допустила в Денеримском эльфинаже, заслуживает осуждения.
- А о подлоге настоящего Убийцы Архидемона?
- Ну, это личное.
- Политика, друг мой.
- Я понимаю.
- Нет, ты, мой милый, ни черта в этом не понимаешь. Ты понимаешь только чёрное и белое и веришь в свои острые клинки, хотя и прикрываешься эльфийскими богами. Ты просто чувствуешь, но чувствуешь всё верно. Ха! Молодец! Презентовать Аноре яйца её зарвавшегося фаворита – та ещё выходка!
- Я сожалею только о своей ошибке. Если бы я действительно убил мерзавца много лет назад, как счёл тогда, спас бы немало жизней.
- Знаешь, - заключил Зевран, - после того, что ты мне сообщил о «Героине Ферелдена», я даже думаю, что зря мы не уговорили Тейрина принять корону. Не знаю, что за король бы из него получился, но такой подлости он бы никогда не допустил. Тем более, по отношению к тебе.
- По отношению к любому, Зев.
- Да, вынужден признать. Благородство на грани тупости может быть привлекательной чертой, когда есть, с чем сравнивать.
- Алистер прекрасно исполняет свою роль Серого Стража. И счастлив в служении долгу.
- Видишь, что ты наделал ради того, чтобы твой собутыльник… да ладно - друг не чувствовал себя белым павлином во дворце?
- Зевран, о чём ты думаешь сейчас на самом деле?
Тот, потянувшись через стол, сплёл свои пальцы с пальцами Эвлара. Немного помолчал, чуть наклоняя руки, будто заворожённый игрой света в гранях камней, вставленных в перстни. Мистический двухцветный хризоберилл, в его заговорённом кольце, найденном в старинном разрушенном Храме Андрасте. Редчайший камень. Днём самоцвет переливался красками лета и свежей зелени, а вечером, отбрасывал блики свечей винно-кровавыми лучами. Перстень долийца украшал сапфир - благородный и честный, как отражение неба в его глазах. Зевран соединил с ним взгляд. Он думал о любви. О том, как проникается солнечной радостью в такие вот моменты. Как это удивительно и потрясающе. Как это важно и незаменимо. Но это он сказать ещё успеет. Сейчас ещё о деле.
- Я думаю, насколько же не лень Аноре участвовать в подобных играх? И как она относится к тому, что затеяли Вороны? И как она проявит это отношение… Ведь Ферелден достаточно силён. Меня вообще волнует то, что происходит в Мире в последний год. Как я из Киркволла вернулся – и тут всё вверх дном опять.
- Ты, видно, слишком затянул петлю на шеях своих недругов. Зев, так не делается. Надо или душить, или договориться. Решай, что сделаем.
- Они получат у меня пинка, если не угомонятся. Нет, как тебе очередная новость? Торнеро помнишь - того Ворона, что я к тебе в карету подсадил, когда ты ехал в Денерим? Так нет его! Пропал. Убили видно, гады. Мне это дико надоело.
- Ты как-то собираешься на это повлиять?
- Или я не Араннай?
- Что ты задумал, Зев?
- Оставить на тебя поместье с Эллеаном и этой девицей на три вершка выше любого из моих парней. Ну, кроме Фича, разумеется. Не надо делать кислый вид, Эвлар. Я еду не сегодня, на ночь глядя, и не завтра.
- Куда? Верней, надолго ли?
- Думаю, дней десяти-двенадцати мне хватит.
- Насколько ты рискуешь?
- Насколько может рисковать красавчик, заговоривший с королевой? Да у тебя даже румянец появился. Ты злишься или же ревнуешь?
- Давай серьёзно, Зев.
- В конце лета - юбилей коронации Её Величества Королевы Антивы. Подумать только - уже ровно десять лет. Как думаешь, заметит это дело наша лихая «четвёрка» грандмастеров Дома Воронов, если я окажусь на торжестве, стоящим рядом с троном? В конце концов, я принимал участие когда-то в этой мышиной возне за власть.
- И, кажется, был выброшен в окно и чуть не утонул в канале? – чуть ироничная улыбка тронула губы Эвлара.
- Если не ты, то кто об этом вспомнит? – хохотнул Зевран. - Важно, что я очень старался дать именно эту корону именно этой мудрой голове. Всё, решено, еду напрашиваться в гости. Ну, ты ведь как никто должен бы помнить: Зеврану трудно отказать.