Увидев свет в зарешёченных окнах большого помещения, куда попал, Эллеан удивился, что ещё не ночь. Ворон так долго вёл его по коридорам подземелья, и там было так мрачно, что маленький пленник отчаялся убежать и потерял ощущение времени.
Если бы не чудовищная причина, по которой он оказался здесь, Эллеан с интересом обследовал бы это подземелье. Впрочем, его мысли и так были нацелены на то, чтобы найти какой-то выход. Но выхода оттуда не было. Его бездушный страж не реагировал ни на одну уловку и не давал полшага сделать в сторону. Вырубить взрослого мужчину, чтобы забрать ключи… связанными руками? Всё, что Эллеан сумел – откусить пуговицу от воротничка и выплюнуть… Ему не хотелось вспоминать о неудачной попытке оставить знак для тех, кто обязательно придёт искать его. Блеск меча в полумраке и перекошенное злобой лицо, полускрытое маской. Нет! Ворон не должен его убивать! Лезвие резко опустилось плашмя, потом ещё и ещё… Следы, наверное, уже пропали, и боль осталась только в памяти, но от сознания своей беспомощности было не легче.
А что же здесь?

В здании, куда привёл его Безымянный, куда они поднялись из подземелья, были вооружённые люди. Они о чём-то говорили с конвоиром, но Эллеан уже с трудом воспринимал происходящее. Перед глазами всё ещё стоял бесконечный коридор, оживлённый только тем отсветом отражённых лучей, что проникал через отдушины, ощущение близкой опасности, незнакомый отвратительный запах. Здесь тоже было полно запахов и звуков, которые маленький эльф не мог определить.

- О, это Вы, отважный Ворон-Тень! А где же повелитель? – тощий дядька, облачённый в белую робу мага, выскочил откуда-то и, радостно поприветствовав Ворона-Тень, с явным интересом уставился на Эллеана, указывая пальцем.
- Это мне?
- Нет, это принадлежит повелителю.
- Мы все ему принадлежим, - угодливо захихикал противный дядька.
Безымянный протянул ему письмо Рубини. Пока Гонориус читал послание, из-за его спины возникло нечто…
Возможно, человек, но огромного роста и пугающей внешности. Он был одет в бесформенные, свисающие складками штаны, похожие на юбку. На поясе его болталось множество ключей, цепей и крючьев, длинный, свёрнутый в кольцо кнут и выкрашенный в разные цвета череп какого-то животного. Бугры мышц под одутловатой серой кожей напоминали выросты грибов на стенах сырых пещер или подвалов. Эллеан отвёл взгляд от неприятного лица, сплошь состоящего из таких же «грибных шляпок». Ворон-Тень первым не выдержал:
- Гонориус, это и есть Ваш нынешний… помощник?
- Это Аблацио! – с энтузиазмом познакомил его тот.
- И… кто он? Помесь кунари с огром? Он хоть… соображает? Или такой же как…
- Аблацио соображает, - с расстановкой сообщило человеко-чудовище. Гонориус восторженно захлопал сам себе:
– Удача по созданию искусственного человека. Это гомункул – существо, которого никогда не рожали, но сделали в моей лаборатории.
- Как зомби? – осторожно спросил Ворон.
- Нет же, пощупайте! Он настоящий, а не мёртвый! – Гонориус подал пример, на что, по счастью, Аблацио никак не среагировал. – Это не воскрешенье трупов, это живая кровь и плоть, ну… и чуть-чуть научной магии, конечно. Ворон-Тень, Вы давно не были в гостях. Моему новому помощнику уже почти что год, а Вы его и не знали. С тех пор, как Некуса - тот был слишком тупой - пришлось скормить моей малютке Ми… кстати, как там она? Я не кормил её уже неделю.
- Судя по вони – всё в порядке.
- Хотел было её проведать. Но тут такое дело… - он потёр узкие сухие руки, с особым вниманием разглядывая Эллеана. – Я думаю, что Ми потерпит ещё денёк…
- Гонориус! – Безымянный щёлкнул пальцами перед носом, похожим на вытянутую сливу. – Этот ребёнок нужен повелителю живым. Он завтра сам приедет и проверит, тогда и будешь проводить исследования. Давай пока запрём его покрепче. А то сбежит. Маленький мерзавец вёрток, что хорёк.

* * *

Аблацио огромной тушей загораживал весь коридор, по которому сопровождал пленного и его конвоира.
- Разве тюрьма и пыточная не внизу? – спросил Ворон. Гомункул повернулся. Что-то продумал.
- Внизу. Оттуда мы идём наверх.
- Я уже понял, что наверх. Зачем идём наверх?
- Чтоб его в клетку посадить.
- В башне есть клетка?
- Клетка есть.
Вряд ли от этого угрюмого тупого существа можно было добиться большего. Поэтому Ворон скрипнул зубами и продолжал подталкивать перед собой юного пленника. «Ого!» – подумал он, минуя открытую дверь лаборатории, где на столах блестели инструменты странного назначения и на одном лежал зеленоватый труп. «Да здесь ничем не хуже пыточной!» Они прошли до конца коридора, и проводник отпер ключом дверь перехода в «Маленькую башню», как он её назвал. Почти сейчас же оттуда им навстречу вышел разводящий в сопровождении караульного.
- Что, живой корм? – с насмешкой спросил он, указывая на эльфёнка. Аблацио опять принялся думать и, чтобы не тянуть, Ворон ответил за него:
- Нет. Новый экспонат. Там что, зверинец?
- Виварий нашего учёного, - охранник постарался казаться умным. – Но мы туда редко заходим – страх один. Мы просто дежурим, на верхней площадке башни. Аблацио, давай закрою.
- Сам.
Ключами это существо умело пользоваться. Однако на клетке, в которую он сунул Эллеана, не было замка. Обычная железная щеколда. Ворон постучал по прутьям, привлекая внимание гомункула.
- Эй, он такой замок откроет.
- Звери не умеют открывать. Для этого надо иметь мозги.
- Смотри сюда. У него есть мозги. Он – эльф. Почти что человек, почти что ты…
Эллеан дёрнулся: «Ещё чего!» Тем временем гигант сообразил что-то, протопал к стенке, с висящими на ней баграми, крючьями и ломами, взял кусок толстой проволоки и замотал щеколду.
- Теперь хорошо?
- Молодец, - похвалил его Ворон, пряча брезгливую гримасу. - Вот только он от страха не помрёт? – и указал на прочих обитателей «зверинца».
Аблацио с недоумением огляделся. Вокруг было всё как всегда: клетки с волками, псами, кошками. Все дверцы были заперты.
- Они же в клетках, - мирно пояснил гомункул. Тут подал голос Эллеан:
- От страха, небось, не помру, только я рук не чувствую. Хоть развяжите.
Кончик меча, просунутого между прутьями, разрезал путы. Двери ужасной камеры захлопнулись. Снаружи лязгнул засов.

Следы верёвок быстро заживали. Эллеан переворошил вонючую солому. Нашёл сухую кость. Тут же вскочил и бросился к двери. Попробовал воспользоваться костью, как рычагом, отгибая проволоку, но его усилий было недостаточно. Эллеан Араннай обследовал свою тюрьму настолько внимательно, что наблюдатель был бы изумлён, как профессионально и разумно действует ребёнок. Он вскоре понял, что нужно смириться. Заставить себя отрешиться от происходящего и сохранить сколько-то сил до случая, который вдруг да представится потом. Пока что случай не представлялся, и глупо было плакать лишь поэтому.
За ним следило несколько пар глаз. Холодных, белых, лишённых зрачков и хоть какой-то живой мысли… звери выглядели крайне неприятно. Эллеан рассмотрел их получше. И, хотя он никогда не встречал живого волка, но мог догадаться, что подобное чудовище вряд ли водится в лесу. Медведь, раскачивавший прутья, толщиной с древко лопаты, был очень отдалённо похож на того, дрессированного мишку, которого показывали в бродячем цирке. Все эти звери были, вроде, настоящие, но… кажется, просто не знали, что давно умерли. Колючки, слипшаяся шерсть, клочья ободранной до мяса шкуры... Ну и компания…
Эллеан сел, перевёл дух. Очень хотелось пить, да и поесть не отказался бы, невзирая на смрад и остальные «прелести» обстановки. Но что толку мечтать, когда ты ничего не можешь сделать? Нет, надо отдохнуть после тяжёлого приключения. Он поворошил подстилку, нагребая для себя лежанку из более чистых клочков соломы. Движение вызвало оживление в клетках.
Их обитатели явно интересовались «новым экспонатом». Но, прав был урод Аблацио: они надёжно заперты и это вселяло уверенность. Впрочем, не все, как оказалось. Свободное пространство между клетками пересекала… крыса? Хищники наперебой пытались её достать, просовывая сквозь решётки лапы, покрытые свалявшейся шерстью и струпьями. Крыса приблизилась к «новенькому», принюхалась, решительно вторглась на его территорию и встала столбиком.
Он видел крыс. Эта была на два порядка гаже. Наверное, наелась какого-нибудь яду, а может, заколдована, как все эти животные. Она оскалила длиннющие резцы и стала наступать, пугая, явно пытаясь пробиться к кормушке, в надежде, что туда что-то положили. Эллеан снял башмак, метнул, стараясь поразить цель каблуком. Крыса и пискнуть не успела.
Маленький Ворон поднял дохлое животное за голый хвост и выбросил из клетки.
«Вот и первая жертва, - прокомментировал он для своих безмозглых зрителей, - С вами, ребята, будет то же, если посмеете тягаться с Араннаем!» Лёг на свою тюремную подстилку и отвернулся к стене. Звери не видели, как его губы перебирают имена Митал и Эльгархана, Создателя, Силейз и матери, ушедшей в Тень, Андрасте, духа Чёрного Лиса, Андруил, Эвлара и отца, а горькие детские слёзы, незаметно для Мира, скатываются в солому.


* * *

Команда боевых товарищей, не опасаясь разбежавшейся прислуги, обогнула пустое здание. Эвлар, в своём репертуаре, прежде чем сесть в седло, отпустил с цепи собаку. Фич, со своим природным бесстрашием, даже прикрикнул: «Да хватит со своими тварями возиться! Будто заняться больше нечем» Марсано шикнул на него. А Палач, легко вскочив на своего Шмеля, догнал товарищей.
Он ничего не сказал Фичу, лишь глянул так, что воин буркнул что-то в бороду и отвернулся. Они ехали шагом, оглядывая всё, по направлению подземного коридора.
Дворовый пёс бежал за кавалькадой. Потом вышел вперёд, обнюхивая землю, пометил столбик. Эльф показал туда. Хранитель арсенала поморщился, но спрыгнул с лошади.
- Труба в земле. Отдушина.
- Туда смотри. Что видишь?
- Вроде и там такая же.
Марсано взял буланую кобылу под уздцы, пошёл по направлению. А Байер с высоты седла, своим моряцким взором, заметил следующую отдушину.
- Вон там ещё. Мы правильно идём.
Продвинувшись на четверть мили в заросший парк, переходящий в степь, они нашли отдушину побольше, и к ней вела тропинка. Ещё одна виднелась вдалеке. И вновь такая же на выходе из парка. Колодцы не выглядели заброшенными и не были забиты мусором, хотя построены были явно очень давно. Команда продвинулась достаточно далеко от дома и собралась вокруг довольно обветшавшего сооружения, которое вполне, казалось, можно было разломать.
Эвлар что-то сказал на своём древнем языке и лошади заржали одна за другой.
- Вы с ними правда разговариваете, Палач? – спросил Байер. И тут из-под земли раздался голос: «Вы уже здесь? И года не прошло!»

Зевран уже обезвредил одну ловушку. Вторая дверь, похоже, была просто обманкой. Там, наверху, его товарищи сломали крышку отдушины.
- Сюда мне тоже не пролезть, - вздохнул Эвлар. – Как нам тебе помочь?
- Дайте огня. По-моему, вот эта дверь.
Из шейного платка и палки соорудили факел, облили ромом из матросской фляги, Байер зажег всё это рукоделие, чиркнув камнем в своём кольце по камню в рукояти сабли, бросил вниз.
- Да тебе цены нет, пират! - похвалил Фич. И даже, кажется, Эвлар одобрительно кивнул.
Атаман быстро разобрался, что к чему.
- Обе двери ведут куда-то. Воздух идёт. Верёвку мне ещё одну.
Он что-то делал в полумраке. Вдруг там раздался свист, удары. Вороны встревожились.
- Всё хорошо! – крикнул Зевран. – Открыл!

Два коридора расходились в стороны…
- Эвлар?
- Я здесь.
- Что наверху?
- Вдали река. По направлению, куда мы шли. А тут луга. Ферма направо от тебя, но очень далеко.
- Может туда? Ты чуешь порождений Тьмы?
- Да. Ещё ближе.
- В какую сторону?
- Не там, где ферма. Впереди.
- Хотел сказать – налево?
- Впереди, - повторил Эвлар.
- Пойдём в сторону фермы.

«Всё верно, - сообщил он вскоре. – Этот тоннель опять изгибается». Мало хорошего - вспоминать о тех копьях, которые вонзились в стены, когда он открыл двери. Товарищи недалеко, но они не сумеют прийти на помощь в случае нужды. Об этом неприятно думать. Но ещё хуже думать, как там Эллеан. Что он переживает, как эти гады обращаются с ним… Гильдмастер то и дело останавливался, оценивая обстановку, стараясь прогнать все эмоции, сосредоточившись на этом испытании.
Кончено. Дверь. Опять большая дверь. И больше ни одной ловушки. Но дверь-то не открыть…
Он подошёл к ближайшему колодцу: «Эй, вы там не замёрзли? Идём обратно. Мне тут не пройти». Если прислушаться, сюда доносились конские шаги. И вдали гулкий стук. Когда Зевран добрался до большой отдушины, то убедился, что она стала побольше. Бойцы пытались расширить отверстие, разбивая обветшавшую конструкцию.
- Высоко? – спросил Эвлар.
- Ну, не убьёшься. Только не вздумай сюда прыгать. Ты мне со сломанной ногой не нужен. Не занимайтесь ерундой, парни.
- Нам надо вытащить тебя. Сейчас верёвку спустим.
- Дело не сделано. Фич, можешь продолжать, я тебе свистну, если что. Всё, остальные - двигаемся прямо.
Он обошёл другой проход, приведший в том же направлении к другой двери. Эта открылась. Факел сгорел, но света из ближайшего пролома было достаточно. Пролом? Это уже не узкая отдушина. И впереди, над следующим входом, мерещится свечение, проникающее с потолка пещеры. «Эй, парни! – крикнул атаман. – Вы там поосторожней наверху. Там ямы где-то быть должны!» Такое впечатление сложилось, что всё проваливается куда-то в глубину. В этом зале было особенно тревожно. И запах был такой тяжёлый и знакомый. Глубинные Тропы под Орзаммаром… Вот где такое было. Неужто Эвлар прав и где-то рядом… Тень заслонила обнаруженный пролом. Эвлар сказал: «Зев, порождения Тьмы близко. Постой, мы как-нибудь к тебе проникнем». Но он, конечно, же, не слушался. Когда тут ждать! Пересёк зал… и что-то зашуршало… не здесь, за следующей стеной… и наверху послышался приказ: «Назад!».


* * *

Джей Фич всё ещё пытался раздолбить отдушину. Пожалуй, эльф в неё пролезет. Ну, где там атаман? Неужели нашёл другой выход? Или очередной вход? Боец проследил взглядом за своими. В сотне аршин от него три всадника и одна лошадь без седока обследовали местность у реки. Как там сказал Палач? Асанов семьдесят до порождений Тьмы? Прошли побольше мили. В миле-то по-долийски сколько этих мер - примерно сорок-пятьдесят? Как посчитать?
- Назад! - резко скомандовал Эвлар. Подземный гул, как прибой прокатился, расходясь и наполняя воздух жутью.
Фич выпрямился, наблюдая, как всадники крутанули лошадей и поскакали прочь от места, которое чем-то встревожило Эвлара. Только кобыла Байера вдруг заартачилась, возможно, он просто опять перетянул повод неправильно…

Зевран почувствовал, как подземелье содрогнулось. Он уже нажимал рычаг, чтобы открыть себе дальнейший путь, когда вдруг понял, что его чувства – не игра воображения. За поднимающимися сразу тремя дверьми действительно скрывался монстр.

Эвлар, Фич и Марсано видели, как комья грунта взметнулись вверх, и из одной из обнаруженных ими сквозных ям вырвалось щупальце, толщиной в молодую сосну. Оно быстро опутало лошадь Байера и поволокло её по земле. «Беги!» - крикнули сразу трое, и только чудо, не считая отработанной годами ловкости, спасло бывалого пирата. Он едва не запутался в стремени, вывернулся из него и, как по ступеням, по рушащимся пластам земли и камней, добрался до надёжной тверди. Эвлар успел заметить, что взвизгнули две лошади. Искалеченное тело одной стремительно уходило под землю, вторая же, не сдерживаемая ничем, рванулась к дому. Эльф свистнул, но чёрный жеребец гильдмастера уже умчался в страхе. Где же его хозяин?

* * *

Невероятно! Здесь, в двух милях от Антива-Сити, в подземном помещении шипело, извивалось ужасное чудовище, по отвратительной своей наружности превосходящее всё мыслимое на поверхности земли. И если б только его жуткий вид! Оно сейчас переломило пополам конскую тушу, держа её в могучих щупальцах, и, помогая себе бесформенными лапками, растущими из жирной шеи, принялось поедать свою добычу огромными кусками. Зевран тихонько отступил, инстинкт велел ему скорее выбраться отсюда незамеченным, но там, за этой мерзкой и опасной тварью, должен быть следующий вход… Куда? Он думал, что к спасенью Эллеана. Звякнули верные кинжалы. Немного яда? Почему бы нет? Ворон стал обходить по стенке, стараясь не привлечь её внимания, пока она жрала несчастную кобылу, сдирая клочья грязно-белой шкуры в потёках алой крови. Вдруг недовольно вякнула, достала что-то своей гадкой лапкой изо рта и бросила. Блестящая железка. Стремя? Подпругу она уже съела вместе с пряжками, седло не поддавалось: ленчик застрял в зубах. Ей это не понравилось, и она занялась разделкой неудобной пищи, вываливая требуху прямо себе на грудь и собирая в пасть своими верхними придатками, похожими на человеческие руки…


- Фич, возвращайся и спускай верёвку.
- Да, хорошо, Палач. А вы все?
Эльф обернулся к своему коню, которого сейчас держал за кончик повода, строго сказал что-то невразумительное для людей и, отпустив, склонился над провалом. Он обнажил мечи.
Хранитель арсенала Вик Марсано тоже слез с лошади, приблизился к провалу, приготовил набор метательных ножей, но это оружие не выглядело подходящим для такого боя.
- Можно Ваш лук, Палач?
Эвлар кивнул, примериваясь к обстановке. Боец снял колчан и лук, притороченные к седлу Шмеля и конь присоединился к своим, а Марсано вернулся к яме.
Байер спросил его:
- Палач желает туда спрыгнуть?
С не меньшим удивлением он увидел, что лошади не убегают, а сгрудились вместе поодаль и больше не дерутся. Он лишь пожал плечами, зарядил арбалет. Это был маленький пиратский арбалет, позволявший стрелять с одной руки, что очень важно, если хочешь уцепиться другой рукой за такелаж и не свалиться в море.
- Мастер Палач, - спросил он осторожно, не получив ответа от Марсано. – Что это?
- Матка порождений Тьмы. Щупалец берегитесь. Они каждое порознь действуют. Стреляйте в голову и основания конечностей. Слой жира на её туловище сразу не пробить.
Он знал: Зевран оттуда не отступит. Да и отступать-то некуда. Он просто ждал, чтобы врагиня двинулась, подставив под удар верхнюю часть.



Ворон-убийца оказался достаточно вблизи огромной туши. Конина быстро исчезала в её пасти. Обглоданные мослы отлетали в стороны.
Поближе. Ку де-гра, в один прыжок, как это сделал командир там, на Глубинных Тропах. Правда, ту матку долго изводили битвой, поотрубали щупальца, но она была ещё больше этой. Но если с одного удара не получится… Щупальце подползало, как змея. Второе двинулось ему навстречу. Она не видела, пока жрала добычу – увлеклась, но гадкие бескостные конечности сами собою ощупывали всё вокруг. Зевран переступил через вытянутое шевелящееся образование плоти. Казалось бы, совсем бесшумно, но щупальце тотчас же дёрнулось и попыталось ухватить его. Чудовище взревело, заметив рядом то, что можно съесть. И танец смерти начался.

Если бы можно было одолеть это создание одним ударом, Эвлар сделал бы это. Как только матка повернулась, он спрыгнул ей на шею и всадил оба меча по самые рукояти туда, где должны проходить вены, и тут же выдернул обратно. Чёрная кровь и вправду хлынула фонтанами из ран, но это не остановило матку. Удар скользкого щупальца смахнул долийца с ненадёжной опоры. Он только и успел, что не попасть в давящее кольцо. Зевран отвлёк внимание порождения Тьмы, в следующем выпаде отсёк часть одного из щупалец и теперь это извивалось на полу. К нему добавилось ещё одно, но этих длинных шевелящихся отростков было ещё не меньше дюжины и их не отделить было с одного удара в их массивной части. Два эльфа резали чудовище, рубили, но оно продолжало бой. Вернее – охоту. Кажется, тварь не чувствовала ран, она, безумная, просто старалась поймать ещё добычу.
Сверху в неё стреляли. Болты и стрелы погружались в топкий жир и, даже попадая в голову, пока не причинили ей особого вреда. Джей Фич вернулся от колодца и вовремя: одно из щупалец опять взметнулось вверх и тут же шлёпнулось рядом с Марсано, отрубленное длинным кортеласом Фича. Когда болты для арбалета кончились, пират воскликнул: «Ну, тут у вас и веселуха!» И сиганул в пролом, сверкая саблей и зубами.
Тварь всё же выдохлась. Её движения стали медленнее, и ловкие рубаки закончили свою кровавую работу, заживо препарируя чудовище. Куски ещё недавно смертоносных щупалец валялись по всему подземному вместилищу и сколько-то обрубков наверху. Как только они вскидывались вверх из ямы, выискивая, кто там движется, Фич отсекал их, если доставал.
Яд, что Зевран использовал для боевых кинжалов, наверное, тоже подействовал. Чудовище открылось, почти замирая, ему уже было нечем отбиваться. Тогда Зевран взлетел к нему на грудь и перерезал горло под самой челюстью, едва успевая увернуться от хлынувшей тёмной поганой струи.
Жирная туша оседала, истекая кровью и желтоватой слизью. Смрад в помещении стоял такой, что и пролом в сводах потолка не помогал.
«Надо отсюда выбираться», - сказал пират. Зевран же снова принялся искать дверь, которая должна быть где-то здесь… и её не было…
- Эв, это что, тупик? Обманка?
Тот печально покачал головой. Они чуть не погибли ни за что.
- Ну, как вы там? – спросил сверху Марсано.
- Ловушка, - вслух сознался себе Зевран и обратил внимание на Палача, разглядывающего мёртвое чудовище.
- Только не говори, что ты в неё влюбился! – зло съязвил он, срывая разочарование на том, кто был безмерно дорог. Протест, сразу поднявшийся в душе, едва не заставил его тут же при всех извиняться, но друг не обратил внимания на грубость.
Долиец сделал жест, приглашая приблизиться, и указал на то, что привлекло его внимание. Голову монстра увенчивали маленькие ушки со сглаженными мочками и заострёнными концами. И в них были продеты тонкие серёжки из рыбьей кости и среза дикого ореха. Таинственных узоров татуировки-валласлин было уже не разобрать, они расплылись полосами и морщинами по тому месту, которое трудно было назвать даже мордой, не то что лицом, но…
- Эльфийка?
- Да. Долийская.
- Бедная женщина. Ужасная судьба. Я ничего не понимаю, но… Пойдёмте.
- Что? Это – женщина? – ещё не перестал удивляться пират.
- Была. Её заколдовали, - на ходу популярно объяснил атаман. Байер воскликнул:
– Лучше б я сдох в портовом кабаке…
- Лучше бы ты, Байер, лошадь не проклинал, – ровно сказал Палач.
- Всё, всё, пойдёмте, - поторопил Зевран и вскоре Фич вытащил всех через колодец.



* * *

«Так, - наконец изрёк Зевран при общем напряжённом молчании. – Мы не смогли найти нужного входа в «Крепость», но Эллеан ещё у них. У моих недругов. Не стоит повторять, что это страшные люди и могут сделать что угодно. Сейчас едем домой, поскольку мы теряем время, а мне… придётся с ними встретиться».

Все были живы и никто не ранен. Правда, две лошади пропали, поэтому Эвлар, заняв седло, подал руку Зеврану и тот, чуть опершись ногой на носок его сапога, вдетого в левое стремя, ловко поднялся на круп жеребца позади друга. Марсано подумал, не следует ли предложить свою лошадь в помощь Байеру, хотя ему и не очень-то хотелось ехать по городу чуть ли не в обнимку с пиратом. Мало чего подумают… Потом не оберёшься объясняться. Но тот, угадав, отмахнулся: «Гильдмастер, я пешком дойду. Ни в жисть больше не сяду на животное!»

* * *

Копыта жеребца ритмично выбивали дробь по мостовой. Шмель унаследовал от матери способность к иноходи и сейчас плавно, как лодка, нёс к знакомому дому обоих своих всадников. Тот, что устроился позади, вцепился в пояс первого, просунув пальцы под тугой ремень, и склонил голову так низко, что упирался лбом в спину товарища. Казалось, что он вот-вот свалится.
Слов не было, молчать было нельзя.
- Что будем делать. Зев?
- Что буду делать я. Пойду на встречу. А есть какой-то другой выход? Мы должны усыпить их бдительность, пока не вырвем Эллеана из их поганых лап. Желательно бы вместе с лапами…
- Араннай всегда найдёт выход. Или уже не так?
- Я уже попытался. И мы чуть не погибли там. Самое жуткое – я всё ещё подозреваю, что настоящей оказалась именно та дверь. Что я так и не смог открыть. Но ни ключа, ни хоть какой-нибудь подсказки… Сейчас я дёрну за все ниточки, чтобы это разведать, но у меня сложилось ощущение, что дверь закрыта изнутри и… именно туда ушёл Эллеан. Скорее всего, в эту «нычку» есть и другой путь, но знают его далеко не все. Чтобы узнать, потребуется время. Может быть, несколько часов или же дней. И я не в силах сейчас предпринять ни одного разумного решения, кроме как на карачках поползти к Альво Рубини и танцевать под его дудочку на задних лапках.
- По крайней мере, он так будет думать?
Зевран вздохнул. Он понимал, что предстоящая встреча будет чистым спектаклем с обоих сторон: ты будешь делать вид, что соглашаешься на всё, а «добрый дяденька» Рубин и Дама-треф, что отдадут тебе ребёнка.

Уже на Пьяцца ди Инконтри, на повороте к дому, Зевран вновь подал голос:
- Эв, что же я за гад такой?
- О чём ты?
- Вспомнил Коннора. Ну, сына эрла Редклифского.
- Я помню, кто это.
- Тогда ты помнишь, как я рассуждал. Тогда всё казалось так просто! Я мог отправить на погибель ребёнка. Опасного ребёнка и чужого, да, но всё-таки…
- Но мы ведь этого не сделали.
- Ты, Эв. Нет, мне, конечно, было жалко мальчика, но в той нелепой ситуации казалось… Я бы убил меня тогдашнего, на месте меня сегодняшнего.
- И всё-таки убил бы? Хоть кого-то?
Эвлар остановил коня. Зевран скользнул на землю. Не дожидаясь, пока откроются ворота, вошёл в калитку. Обернулся к другу:
- На тебя всё ещё плохо действует свиданье с Винн. Кстати, где эта женщина, которую она сюда прислала? Молись, чтобы уже была мертва.