Четырёхмачтовый корабль «Segretto» упорно резал носом волны. В нижних каютах качка почти не ощущалась. Здесь просто дурно пахло, потому что даже на лучших судах Антивы в трюмах имеются дешёвые тесные помещения для тех, чей кошелёк не слишком полон или кому не нужно привлекать к себе излишнего внимания.

Зеврану не спалось. Полночи изводила вновь проснувшаяся тревога. Это от долгого пути, от скуки. Здесь нечем было развлекаться, чтобы себя не выдать. Он выбрал комнатку, занятую большим семейством беженцев. Да, плач младенца по ночам и всюду мокрые пелёнки, но вряд ли кто-то из детей принадлежит к славному Дому Воронов. Хилый папаша и его родители тоже не вызывали ни малейших подозрений. Конечно, им не очень-то понравилось делить каюту с незнакомым эльфом, но он был тихий; в отличных сапогах и мятом, латаном плаще, в который кутался и днём и ночью. Лицо завешено гривой чёрных волос и выбивающейся из-под них повязкой: бедняга в Ферелдене простудил ухо, и оттого у него ныли зубы с левой стороны. Спустя денёк-другой старушка даже пожалела парня, вслух сетуя, что у неё нет с собой анисовой настойки, чтобы полечить его. На что эльф обаятельно ей улыбнулся: «Поверьте, моя добрая сеньора, как только доберусь до родины – это пройдёт». Он не мешал. Утром, поправив свой парик с повязкой (да, в темноте можно было немного отдохнуть от этого сооружения), он выходил на палубу, и растворялся в разномастной сотенной толпе. Сегодня он поднялся очень рано, подсел ближе к иллюминатору, наверное, надеясь скорей увидеть признаки земли, и, ловя первые лучи, принялся быстро писать на сложенном листе обломком графитного карандаша.

«Эвлар, не вздумай дуться на меня. Пойми, я должен был так поступить...»


А после Мора всё казалось так спокойно! Пока опять не проявились Вороны. Значит, они всё-таки не оставили идею отомстить. Зря, зря. Столько наёмников напрасно положили. И всё-таки надо признать, что рано или поздно они добьются своего. Мор кончился. Смерть не ушла. Вместо заслуженной награды и покоя – опасная игра в прятки с опытными противниками. Не все ходы удачны. Сначала подозрительное отравление. Едва пришёл в себя – очередное покушение с выстрелом в окно. Снова победа и ещё одна попытка мирной жизни. Но когда они с Серым Стражем думали, что теперь всё в порядке, настиг новый удар.
Зевран закрыл глаза. Душа тревожно замирала от воспоминания о том, как друг попал в ловушку уготованную для него. Как он переживал, что не успеет выручить из плена этого долийца, ставшего самым родным на свете существом. Как пропускал боль через сердце, перевязывая его раны и как потом нежно ласкал его, как будто бы стараясь всё исправить. Слегка пригладив пёрышки после очередного испытания, Араннай всё-таки решился взять судьбу за жабры. Да, Вороны... они добьются своего, если... Если твоё желание жить не оказалось выше этой мести. Теперь у тебя есть для чего жить, и ты не смеешь больше подвергать опасности своего друга, оставаясь рядом с ним! Он пострадал из-за тебя, он болен и ещё некоторое время будет неспособен защититься. Но Воронам вовсе не нужен Эвлар Махариэль отдельно от Зеврана Аранная.

Последняя жаркая ночь в гостинице подлатанного Денерима. Немного риска. Море удовольствий. Память запечатлела каждый поцелуй и каждый вздох. Горячей антиванской страсти хватило на двоих, Зевран берёг силы любовника, не позволяя ему уставать сверх меры, но тот всё же уснул раньше задуманного. Конечно, не без помощи вина, сдобренного каплей безвредного сонного яда. На другой день, сжавшись в углу мрачного трюма, Зевран будет гадать, проснулся ли уже Эвлар. Помнит ли искренние излияния страсти в полубреду таинственного забытья, последние отчаянные ласки, что так невыносимо было прекратить... Не разболелась ли у него голова от выпивки и скоро ли он догадается, куда исчез Зевран.
«Эвлар, любимый! Только не подумай, что я тебя покинул навсегда!»

«... я не хочу, чтоб нас с тобой мирно прирезали прямо в постели. Или нет, лучше мирно отравили сладким ядом – это было бы вполне так в моём репертуаре. Ведь умереть в какой-нибудь забавной позе, наверняка, куда приятнее, чем от меча в груди или от арбалетного болта в виске, но умирание пока не входит в мои планы. А главное, Эв, в них никак не вписывается твоя смерть».

Рука дрогнула, нажимая чуть сильнее, пишущий кончик хрустнул и отскочил во мрак. Из мрака чей-то взгляд вперился в хорошо видный на фоне светлого окна точёный силуэт эльфа с ножом. С великолепным боевым кинжалом, очинивающим графитный карандаш.
Браска! Нельзя так расслабляться.
«Нет!» - прочитал он в перепуганных глазах мужчины, дети которого невинно спали рядом. «Тс-с!» - силуэт чуть двинулся вперёд... Что-то блеснуло, свистнуло и тяжко повалилось сразу за перегородкой.
Эльф возвратился за вещами, забрал оброненный листок бумаги. «Спи. А потом расскажешь всё, как есть», - велел он онемевшему от страха беженцу. Переступил через тело шпиона у входа в комнату, и растворился в темноте.

«Я стал сентиментален, - улыбнулся он себе, спускаясь в шлюпку. – Всего лишь стукнул вахтенного рукоятью, вместо того, чтобы убить. Надеюсь, мне это зачтётся. И мой сосед по комнате, вполне живой, расскажет капитану, а потом и страже, что произошло. Вороны будут знать, что я в Антиве. Это не слишком замечательно, а всё же есть и положительные стороны. С одной стороны – я не мог оставить слежку за собой, с другой – моим мстителям больше нечего ловить по ту сторону океана. Радость моя, Эвлар, мы ещё встретимся... когда-нибудь...»
Громада корабля почти растаяла в утреннем свете. Эльф приналёг на вёсла, прикидывая по линии берега, куда править своё судёнышко. В какой-то миг остановился. Выбросил за борт тряпку, прикрывавшую приметную татуировку на щеке, и самодельный чёрный парик из конской гривы. Достал письмо. Перечитал. Вздохнул. Кому ты это сейчас переправишь? Как? Снова подвергнуть милого опасности? И выдать хитрым Воронам, что ты не бросил Стража и связь ваша значительнее, чем им показалось? Нельзя. «Прости, Эвлар. Ты ещё долго не узнаешь обо мне. Так будет лучше». Он порвал письмо на мелкие клочки и разбросал их над волнами. Взялся за вёсла и воскликнул: «Встречай, Антива!»
Вдали виднелся порт.

* * *

Уже на второй день Араннай знал достаточно, чтобы приступить к поиску. Искал пути – как действовать. С чего начать. Месть бывшему начальству, разумеется, входила в планы, но, прежде всего, надо было обезвредить даже не мастера ячейки, а босса Харета, чрезмерно рьяно развязавшего охоту на Зеврана. Что он, контракт на Аранная взял или же просто дело принципа?
Пока скучал на корабле всё передумал.

Третий день преподнёс такой сюрприз, что отказаться было просто невозможно. Вечером, среди возвращающихся из порта и с рынков работяг, непросто отыскать знакомого. Но этот выделялся даже среди массы неприметного люда, стараясь скрыться в ней. Зеврану это лучше удалось. Знакомая спина маячила довольно далеко, но голова и плечи возвышались над толпой рабочей бедноты до самого района Сatapecchia. Там преследуемый что-то заподозрил, нырнул в проулок, приостановился, огляделся, держа руку под плащом. Капюшон сполз с густых кудрей. В лицо его сейчас было бы не узнать, тем более, оно обросло бородищей, но кудри были те же, что и много лет назад – рыжие, как огонь. Как будто мало было роста в три аршина и бычьего сложения. Это был он - Джиеронимо Фицджералдо, а попросту Джей Фич. Правда, на сей раз не пятнадцати, а тридцати трёх лет. И не такой гордый вороньими татуировками, коли тщательно постарался спрятать их своей растительностью.
Зевран присвистнул, помахал ему, не столько для приветствия, а чтобы показать открытые ладони.
Верзила выпрямился, демонстративно медленно достал из-под одежды кованную дагу фунта в четыре весом и длиной примерно в локоть, подбросил и поймал.
- Ты, что ли, Араннай?
- А то! – довольно ухмыльнулся эльф.
- За мной?
- Ну, угадай с двух раз.
- Так ты второго шанса не даёшь! Постой... Ты же у нас и сам в бегах!
- Да я вообще давно убит. Уж с год как.
- В Ферелдене, - вспомнил великан.
- Там, - согласился эльф. – Но если быть до конца честным, то там я и воскрес. И если бы наши лихие боссы так сильно не старались это исправить, то там бы и остался, и мы бы с тобой сейчас тут не стояли. Пойдём, поговорим? И это – зубочистку спрячь. Она мне в глаз отсвечивает.

В кабачке «Anansietta» лишних вопросов никто не задавал. Правда, и публика тут обитала совсем не аристократическая, и всё же было безопаснее, чем во многих заведениях. Даже шпионы и предатели тут понимали, что лучше не высовываться – бухта рядом. Отлив утром, если потребуется, тщательно убирает память о минувшей ночи.
Здесь раскрывается другая память. В мирной беседе, разогретой алкоголем и душным полумраком, на время забывается суровая реальность.

В учебке выпускник следил за первой тренировкой рекрутов. Нужно было куда-то добежать, минуя разные помехи, где-то пролезть и что-то принести. Был важен результат, а правило только одно: ты должен выполнить задание. И уже в эту первую проверку, как говорил наставник, овцы отсеивались от волков. Последних принимались обучать более тщательно. Менее ловкие и сильные были заранее обречены пасть в более серьёзных поединках, исполнив напоследок одну цель: сделать будущего Ворона убийцей. А после лучших выбирали уже из состоявшихся убийц...

- Ты был не волком, а лисёнком. В тебе не было злости, ты играл. Такой неуязвимый, шустрый, так радовался своим маленьким победам.
- Ведь было чему радоваться, да?
- Ты о судьбе других детей? Верно. Сколько их не дошло до выпуска! Но только я тебя ещё тогда заметил.
- И выручил однажды.
- Так что ж они на одного всей кучей? Так лучшего не вычислить. Ясно, что сговорились и хотели тебя вывести из строя. Завидовали, мелкие гадёныши.
- Фич, может, мы бы подружились, будь одного возраста.
- А может и прикончили бы один другого.
- Не-а. У нас разная специализация.
Надо, конечно, не об этом говорить. Надо узнать, почему Фич скрывается, а главное, помочь ему определиться с дальнейшим выбором пути.

Зевран от души напоил крепким виноградным самогоном щель в полу, ловко сливая его по клинку, зажатому коленями. Хрюкнул, встряхивая льняными волосами, и отодвинул кружку.
- Всё, мне достаточно.
- Да ладно, будет он выпендриваться! Выспишься.
- Последнюю, - кивнул Зевран. Он уже доверительно поведал старому товарищу более или менее правдивую историю своей поездки в Ферелден. Не из сентиментальности, а зная, что того тоже запретными приёмами дрессировать пытались, впрочем, как и многих.
- Я тебя понимаю, Зев. Я тоже никогда не прощу Гильдии ту девушку - Дженситу. Хотя главарь мне пояснил, что Вороны тут ни при чём, и я сам виноват, но дураку понятно, как и для чего всё было сделано. А ты что, в эту Рину сильно был влюблён?
- Да не особенно, - скривился эльф. – Просто обидно стало, что не ценят.
- Как раз ценят. Слили-то её, а не тебя.
- Ну да, меня только носом потыкали, чтоб своё место знал.

«Эвлар, прошу тебя, не верь. Не верь, что я тебя покинул, даже если это так.
Иногда стоит, вопреки тому, что видишь, верить своему сердцу, а не разуму. Ошибки стоят слишком дорого, чтобы мы их могли себе позволить».

- А что, Талисен сам решил потом тебя искать или его послали?
Зевран мотнул поникшей головой. Кончики длинных прядей угодили в кружку, расплёскивая содержимое.
- Тебе и правда хватит, - согласился Фич. А эльф созрел ответить:
- Так и не разобрался. Мой новый командир его убил. Но если бы я поверил Талисену и с ним поехал, Фич, он сдал бы меня на расправу. Веришь?
Тот фыркнул:
- Разумеется. Он к тебе превосходно относился, со своей точки зрения, но ты ослушался и сразу стал никем. Вот так и я попал...
Зевран насторожился. Раскручивая собеседника на откровения, важно дать ему чувство безопасности, слегка открывшись, и ощущение, что он сам пожелал тебе всё это рассказать. Кажется, наконец, верзила достаточно размяк, чтобы поведать, как посмел высказать мнение, обломав в споре одного из боссов – Хита Харета.
Все поддержали Фича, только вскоре ему подбросили исчезнувшую накануне казну ячейки, донесли главным и арестовали.

- Так гадко поступили с лучшим Вороном ячейки! Меня месяц промариновали в «Велабаншели», допрашивали, как какого-нибудь гнусного предателя, потом, к счастью, разобрались и выпустили. Вернее, думаю, просто решили, что с меня достаточно. Но ты же понимаешь, что я больше на главаря своего Лонго никак работать не желаю. Пытался потерпеть, но... нет.
- Ты полагаешь, это сделал он?
- Уверен. Деньги всегда были у него.
- И как он отбрехался?
- Да хрен бы огров его знал! Они с Харетом явно спелись – ночью-то накануне спали в одной комнате, распутные мерзавцы.
Тут Фич сообразил, что его визави тоже не брезгует мужской любовью и, не желая его оскорблять, переменил причину неприязни.
- Тогда же, в споре, всё вышло не по-ихнему! А так, если бы я не влез, то все бы промолчали. Встречает меня эта сволочь после тюрьмы: «Фич, я так рад, что это недоразумение окончилась! Ты снова со своими!» И как я ему тогда в нос не вмазал?

Подробностей дальнейшего Зевран не требовал. Вороны иногда узнавали что-то друг о друге. Если о знакомом, интересовались – почему бы нет? Могли здороваться при встрече или молча разойтись. Не возбранялось. Так эти двое тоже видели друг друга пару раз после учебки, и были в курсе некоторых событий. В последний раз Фич ещё не носил такой роскошной бороды. Вообще-то её стоило покрасить в тёмный цвет, а голову обрить. Менять внешность – так кардинально. Хотя... он всё равно приметный.
- И долго думаешь пробегать?
- С моей комплекцией? Зев, не смеши.
Он наклонился ближе и раскрыл секрет:
- У меня есть бабёнка в городишке Лагос. Давно уже. Часто к ней возвращаюсь и детишки там, подозреваю, что мои – все рыжие, - гордо поведал он и снова помрачнел. - Пришлось свалить, чтобы их всех из-за меня не порешили. Так бы совсем остался, может быть.
- Лагос? Это на тракте в Селени?
- Не доезжая, через мост на правый берег. Да там считай, деревня. Виноградом занимаются, вот мост им и построили, а так бы кто их знал. Но вообще – места отличные, красиво... - Фич замялся, от такой сентиментальности. – Хочу сказать, жить там неплохо.
- Ты – крестьянин? – усмехнулся Араннай.
- Зев, а кто я? Меня же взяли из деревни. Слушай, а ты помог бы мне это гнездо куда-нибудь перевезти, а? До погребального костра обязан буду!
- Найдут, - вздохнул Зевран. Немного помолчал, давая собеседнику прочувствовать торжественность момента. Затем поднялся и, пошатываясь, направился на улицу.

Джей Фич мгновенно потерял его из виду, но потом догнал, поймав сигнал – ритмичные отблески стали. Он перепрыгнул, вслед за эльфом, на прибрежный камень, и они ещё несколько шагов прошли под сень утёса.
- Что у тебя за нож?
- Он именной - «Шип розы». Орзаммарская работа. Что, хочешь подержать?
- А ты доверишь?
- Если бы ты охотился за мной...
- Ну тебя на фиг, Зев! Ты должен понимать, что даже если бы я исхитрился изловить тебя за хвост, и приволок к Грандмастеру, мне послужной уже не выправить.
- Признайся, - усмехнулся эльф. – Ты всё же дал в пятак главарю Лонго?
- Да, теперь это именно пятак! – хохотнул Фич.
Ещё минуту или две Зевран внимательно приглядывался к своей добыче и, возможно, первому союзнику. Было бы жаль сейчас оставить его здесь, среди прибрежных скал. Сомнительно, чтобы он врал, и всё же... «Шип розы» благородно поблёскивал в руках гиганта, в слабом отсвете лунных бликов на волнах. Парный ему кинжал был незаметно прижат его хозяином к бедру ладонью, как бы в самой беззаботной позе. К счастью, он не понадобился. Поиграв оружием, потенциальный друг его вернул.
И ждал: что скажет эльф.

- Послушай, что касается твоей семьи... Нет, давай всё-таки о главном. О том, что происходит в Доме. Вороны подставляют Воронов. Сливают рядовых, как чан помоев. Берут заказы непонятно от кого. Потом охотятся за беглым эльфом, как будто дело чести стоит таких затрат и жизней нескольких боевиков. Тем временем, под маской Гильдии творится что-то очень нехорошее. Ты не находишь?
- И не только я.
Ритмичный гул прибоя, буквально в двух шагах, скрывал не только суть беседы, но и все интонации, поэтому приходилось разговаривать довольно громко, но это было безопасно. Шпионы не могли тайно пробраться по узкой полосе мокрых камней. Двое дошли почти до самого порта, пока Араннай излагал свои претензии к Воронам и свои планы действия. Потом они немного постояли, глядя на обрывистый склон берега, куда взобраться было сложно, и пришлось повернуть назад, в поисках более удобного подъёма.

Зевран не звал Фича в свои дела, но его речь, к большому сожалению, не слишком выразительная из-за морского шума, донесла главное: пора делать свою судьбу самим. Последний росчерк ещё не был поставлен под этим договором.
- Да, кстати, то, с чего мы начали: твоя семья...
- Надеюсь, я не пожалею, что сказал тебе о них.
На этот раз волны не смогли приглушить тон голоса, ясно пообещавший скорую расправу тому, кто смеет выдать доверенный секрет.
- Тайну за тайну, Фич? Хоть, мы с тобой и так разоткровенничались не на шутку. И либо дальше идём вместе, либо, сам понимаешь... Да?
- Что, да?
Рука сама полезла поправить край плаща, нащупывая рукоятку даги, но эльф не собирался нападать. Во всяком случае, не собирался первым.
- Знаешь, приятель, ты будешь смеяться, но мне близки твои переживания.
- Кто здесь переживает?
- Камни под моими сапогами. А может быть, и мне, Фич, есть за что бороться?
Он артистично всплеснул руками и затем быстро выскочил на берег в подходящем месте. Спутник его полез за ним. Дома не приближались к самому обрыву. Отсюда до ближайшего жилья было значительное расстояние. Поэтому, не опасаясь быть услышанным, другой Ворон поторопился утолить любопытство. Как, соблазнитель и влюблён? Когда успел? Как его угораздило?

- Бледная ферелденка?
- Ферелденец.
- Пфф! – Джей так и прыснул. – Ну, Зев, ты и развратник! Хотя, чего от тебя ожидать, весёлый эльф? Ты, кажется, большой разборчивостью никогда не отличался.
- Ты меня с кем-то путаешь.
- Оно, конечно, бывает и похуже... – Фич помолчал, путаясь в полупьяных мыслях и подбирая нужные слова, и вдруг догадался:
- Твой командир? Это он Талисена грохнул?
- Угу.
- Как всё запущено. Слушай, красавица ты наша, если из-за тебя уже дерутся парни...
- Фич! - на сей раз голос был резок.
- А что? Я говорю: если дерутся, то может, ты того и стоишь.
- Давай больше не будем про мою старую ячейку.
- Сентиментальность?
- Ну, допустим, я подцепил её вместо дурной болезни.
- Тогда не будем. Я к тому, что раз такие люди из-за тебя дерутся, может в тебе и правда что-то есть, а? В смысле, мне нравится твоя идея пустить красного петуха в поместье Хита Харета.
- Не совсем так, Фич. Жечь его я не намерен. Мне нужна база.
- Рак-отшельник кушает улитку и забирается в её ракушку?
- И самым наглым образом.
- Не знаю, как ты всё это намерен провернуть, но я с тобой.
- А ты меня спроси: возьму ли я тебя?
- Тогда за каким хреном, Зев, ты вылил крысам столько выпивки?
- О! – одобрительно заметил эльф. – А ты гораздо наблюдательней, чем кажешься!
- Скорей, сообразительней, - хмыкнул боец. – От твоего клинка воняет самогоном. Ну так, с чего начнём?

* * *

Неподалёку от Салле группа вооружённых эльфов и людей свернула к дому на отшибе у рыбацкого посёлка.
Они заняли полностью всё небольшое помещение передней комнаты, оставив в середине совсем немного места, чтобы тут, как на сцене бродячего театра, произошло что-нибудь стоящее внимания. Полная пожилая женщина искренне прижимала к сердцу стройного блондина.
- Э, Лара, дорогая, мы тут не одни, - смешливо уточнил Зевран.
- Да ну тебя, всё шутишь! – Старуха отпустила эльфа. – Как же я рада, что ты жив, негодник! Ну, размещай, как сможешь, своих Воронов. У меня что-нибудь найдётся, чтобы вы не протянули ноги до следующего привала.
Она легко двинулась к выходу, чтобы принести свои запасы.
Что-то было не так. Нет, не опасность. Поведение хозяйки.
- Лара, что-то случилось?
Она остановилась, не оглядываясь.
- Араннай, ты ведь не по мне соскучился? Ты собираешь... новую команду?
- Да, я ищу Пере.
- Его уже нашли.
И вышла в кладовую.
Разбойники переглянулись. Их всех связало странное стечение обстоятельств. Каждый был недоволен положением дел, каждый был в этой стае добровольно. Купить их верность было нечем, а запугать Зевран мог только тем же, что и Вороны старого Дома – смертью. Но смерти профессиональные убийцы не боялись.
Их группа быстро увеличивалась, но в ней, по-прежнему, на счету оставался каждый боец. Сегодня мог добавиться ещё один.

Знахарка появилась из кладовки, позабыв взять там еды. В её руках был только пучок сушёных трав, который она держала перед собой, как букет. Нюхала ароматные сухие листья, как будто что-то вспоминая, потом сказала:
- Значит, правда, что Араннай разыскивает недовольных и подбивает их бороться с некоторыми негодяями, позорящими Гильдию.
- Слухами полнится земля, – нейтрально произнёс Зевран, прекрасно понимая, что он попал сюда невовремя. Мятежники сделали крюк, надеясь получить в свои ряды ещё одного смелого товарища, попали же на его тризну. Теперь следовало просто уйти отсюда, выказав уважение и сочувствие старухе, потерявшей последнего сына. Но она не дала Зеврану подобрать слова.
- Вы не успели за моим Пере, но вы ещё меня застали на этом свете. Я пойду за тобою, атаман, хоть на край Тедаса. Мне больше нечего терять.

Вороны молча согласились с этим предложением, тем более, лечить пока их было некому. Хозяйка своим ветхим домиком, видно, не дорожила. Напротив, ей хотелось поскорей покинуть место, напоминавшее лишь о печалях.
- Ну, что? Куда идём?
- У меня скоро будет база.
- Скоро – это когда?
- На днях пришлю к тебе карету, - улыбнулся Араннай, слегка растапливая грусть. Старуха покачала головой:
- Значит, придётся всё-таки принять гостей.
Она взялась за дело, чтобы хоть как-то разместить на отдых и накормить толпу мужчин. Она теперь была заодно с теми, кому не нравились законы Дома Воронов, и не боялась за себя. Но всё-таки сказала Араннаю, поймав его под локоть во дворе:
- Со мной девка живёт, помощница. Придёт домой – чтоб всё было культурно. Попробую сманить её с собой, да только не спугните.
- Хорошо, я предупрежу ребят, чтобы руки и языки не распускали.
- А сам-то?
- Да о чём ты, Лара? Я абсолютно безопасен для любой красотки.
Сурово сдвинутые брови знахарки красноречиво намекали, что она не очень верит в такое благородство. Джей Фич неподалёку развешивал свой плащ на остатках ограды и стал свидетелем их разговора. Он громко фыркнул. Зевран комично состроил постную мину:
- Знаешь, я жутко простудился в Ферелдене. Там столько снега! – и шмыгнул мимо старухи. Та, подошла к телохранителю:
- Ну, признавайся, чего ржёшь.
- Ты тоже посмеёшься, Лара, он уже так говорил. В последний раз – недавно, в «Дубовой ветке». Знаешь, там две такие куколки работают...
Женщина отступила, уперев руки в бока и глядя на верзилу снизу вверх.
- Ваши дела настолько плохи, что у Зеврана не нашлось лишних монет на развлечение? Или... он что, действительно...
- Да он здоров, как конь! Вот только мне сдаётся, что наш атаман крепко влюблён.
- Да-а? – мрачный образ просветлел и знахарка, наконец, чем-то живо заинтересовалась. Боец тотчас мотнул кудлатой головой:
- Не спрашивай. Толком не знаю ничего. Надеюсь, это у него пройдёт.

* * *

Зевран опять не спал. Было желание сходить на берег моря, искупаться. Вода сейчас холодная, наверняка развеет глупые фантазии. Вот только некому потом согреть...
В таверне получил известие из Ферелдена: остатки недобитых Порождений Тьмы, те, что блуждали по дорогам после Мора, зачем-то стали кучковаться возле Амарантайна. Это бы ладно – может быть, у них там запасной вход в их вонючие пещеры. Но королева укрепила гарнизон, считая, что дело гораздо хуже, чем может показаться. Туда послали Стража-Командора... Эвлар или же Алистер? Зевран хотел выведать больше. В порту – первых воротах новостей, у него были свои люди, но до них надо ещё добраться. Через десятые уши стало ясно, что, вроде бы, в Амарантайн отправился «тот самый, что убил дракона».

Араннай был уверен, что этому была более веская причина, чем служение Денериму - расставание с любимым. Махариэль ведь отказался оставаться при Дворе. Но неожиданное бегство того, кому он доверял, переменило планы. Ему сейчас нужна война. Ему наверняка ужасно хочется кого-нибудь убить, а Порождения Тьмы – отличная мишень.
- Я напишу ему. Он должен знать, что...
- С кем говоришь, Зевран, со стенкой?
- Уйди, Фич, я молюсь.
За этим оба рассмеялись и эльф вытолкал своего верного охранника в коридор. Явилась редкая возможность заночевать не в общей комнате, а в личном номере, и ей не грех было воспользоваться. Но отдохнуть никак не получалось. Несколько раз атаман брался за перо и столько же сминал письмо в комок и поджигал на пламени свечи.

«Я понимаю, всё выглядит так, как будто я сбежал. Как будто... тебя предал, оборвав нашу любовь. Что ты почувствовал, когда проснулся и не увидел меня рядом? Горечь и разочарование, наверное. Ты рассердился на меня? Пожалуйста, скажи, что нет. Что ты не отомстил мне, утешая своё раненое сердце с кем-то другим».


Это так важно – знать, что ты по-прежнему нужен тому, кто далеко. Что у вас, если помечтать, есть будущее. И важно верить, что твой друг хочет, чтобы вы снова были вместе, а не забыть всё поскорее, как тяжёлый сон. Эвлар, конечно, должен догадаться, что произошло на самом деле, ведь разговоры о намерениях ехать в Антиву были.
И всё-таки любовник преподнёс ему задачу. Один. После жестоких испытаний, ещё не в силах драться так же хорошо, как прежде, ещё и брошен милым другом, который был его отрадой в изломанной судьбе. Как он поступит, вынужденный смириться с решением Зеврана?

«Мне не хотелось причинять тебе такую боль, но я сейчас испытываю то же самое, догадываясь, что ты чувствуешь. Какого гарлока, Эв, ты отправился в этот дурацкий гарнизон? Мечами помахать? Хотя, это в твоём стиле и я очень надеюсь, что твоя злость на меня ограничится срубленными головами нескольких Порождений Тьмы. Эв, если смерть меня отпустит и на этот раз, то мы с тобою непременно встретимся. Я только ради этого теперь живу, ответь мне, что ты тоже, да?»

Нельзя. Пока нельзя. Не с кем отправить это в порт, некому передать, чтоб ничего не заподозрили. Очередной листок, принявший откровения мятущейся души, рассыпался тончайшим пеплом, оставив неприятный запах жжёной бумаги.
Зевран погасил свечи и открыл настежь окно. Сознание бессилия что-либо предпринять прямо сейчас комком подкатывало к горлу. Думы, одна горше другой, теснились, то и дело показывая беспросветные пути. Но Араннай старался отогнать их все одной: единственный путь выжить и снова быть счастливым – завершить своё дело. Стать в начатом кровавом споре Воронов мятежным атаманом, каким Антива приняла его. Спеть эту песню до конца.

Он глубоко вдыхал вечерний воздух, веющий бризом с моря, и в море собственных эмоций искал те, что давали ему силы. По крайней мере, у него находятся сторонники, а это значит, что надежда есть. Большие Вороны пока его не травят, недооценивая сил противника, а может и совсем не замечая всякую мелочь у себя под носом. Они свалили на озлобленного босса Харета проблему с беглым эльфом и пока забыли про него. Но главное, Араннай теперь знает, где его милый друг. Долиец не вернулся к родичам, не затерялся в Денеримских закоулках, хотя... какие-то смутные вести намекали, что он и там повоевал. Эвлар сейчас в Амарантайне, храни его Создатель и весь эльфийский сонм лесных богов. Наверное, это было лучшее решение.

«Мы с тобой, Эв, умеем выбирать правильный путь. Лишь бы вдали эти пути опять пересеклись. А сейчас – у каждого свой».
В дверь поскреблись.
- Мастер Зевран, вам там не скучно? – поинтересовался интригующе приятный женский голосок.
Вот чем, скажите, занимается охрана? Сказал же: до утра не беспокоить! Хотя, наверное, Фич нарочно подослал сюда весёлую девицу, так, невзначай. То ли потешить атамана, то ли проверить, сильно ли он двинулся на своём Страже.
- Только собрался спать! – зевая и потягиваясь, ответил эльф, не открывая комнаты.
- Помочь? – хихикнула девица.
- Сам справлюсь.
- Э... ну, может...
- Не-ет.
Хотелось выпалить совсем не в своём духе: «Пошла отсюда вон!» Только Зевран отлично знал, что лучше не поладить с собственным начальством, чем с подчинёнными. Всякая мелочь из прислуги, обиженная не по делу властным и заносчивым хозяином – вот где опасность посерьёзнее меча открыто вынутого из ножен. Надо было поделикатнее спровадить куртизанку. Вот что упёрлась? Да она ли это? Чуть высунулся за порог - нож наготове. Но это вправду оказалась местная красотка. Она хотела проскочить в номер, но эльф крепко придерживал дверь носком сапога.
- Какая буква тебе непонятна в слове «нет»?
- Совсем «нет»? - удивилась женщина. – Так чем же вас повеселить? – она огляделась в поисках поддержки. «Ну точно, подослали!»
- Мне весело, - сказал он, злясь на навязчивую заботу одного из своих Воронов.
- Так может я... ээ... Если вы хотите парня, то я живо договорюсь тут с одним бездельником. Немного подождите. Только это будет стоить подороже.
Зевран свистнул, а шлюха так и подскочила от внезапно резкого звука. Двери всех спален тотчас распахнулись, а из-под лестницы мгновенно материализовался охранник. Араннай повернул красотку к себе задом и легонько подтолкнул коленом:
- Смотри, сколько мужчин. Не следует зацикливаться на одном.
«Тебе не следует, - продолжил шёпотом, оставшись в комнате один. – А мне как раз».

«Эв, извини, что я слегка попортил твои волосы. Надеюсь ты поймёшь это как верный знак, что мне тяжело расставание. Наверное, я должен был взамен оставить что-нибудь своё, но ты ведь понимаешь, что моя миссия требует безупречного внешнего вида. А тебе что? Тебе пойдёт любая стрижка – у тебя идеальное лицо. Это не я придумал, а сам Эльгархан, когда лепил твой образ. Поэтому расслабься, подлечись, приди в себя, убей кого-нибудь плохого, живи спокойно и отращивай свои косички. Когда мы встретимся, клянусь исправиться - буду укладывать тебе причёску каждый день и знал бы ты, радость моя, как мне этого поскорее хочется».

Он вынул из матерчатого кошелька сплетённую в косичку прядь: отрезал её у любовника на память, когда оставил его спящим, в далёком Ферелдене. В темноте не был виден цвет оттенка тёмной меди, но память идеально воспроизвела его. И запах тоже. Его так хотелось ощутить сейчас, зарывшись в эти волосы. Но можно было только приложить к губам свой фетиш и представлять, что милый друг почувствовал твой поцелуй за океаном.

* * *