Ночной лагерь у моря. Три повозки, набитые добычей. После вечернего купания так хорошо спалось... Пока струйка прохладного бриза не приподняла плотную парусиновую занавеску. Зевран шевельнул ухом. Не подавая признаков тревоги, незаметно, нащупал рукоять кинжала. За парусиной тихо прошептало: «Иди за ветром». Тень? Он почувствовал, что поднимать тревогу нежелательно. Если Ворон-Тень смог проникнуть в лагерь, и его не заметили охранники, лучше поговорить начистоту. Ну, разумеется, не без оружия! Он выскользнул из фургона, аккуратно переступив через двух спящих женщин.
- Что, атаман? – спросил охранник у костра.
- Думаю, надо завести собак.
Сторож прикинул, что главарь, в своём обыкновении, отпустил шутку. Куда он может направляться ночью, босиком, в одних штанах? Только в ближайшие кусты. С кинжалами? Ну, разумеется! Ворон всегда готов к любому повороту.

- И кто тут за компанию позвал меня «Иди до ветру»? – беззаботным тоном поинтересовался эльф, пересекая полосу редкого чернотала и проворачивая в пальцах свои кинжалы.
- «За Ветром», - прозвучало полушёпотом из ниоткуда. – Меня так называют: Ветер.
- А! Понял. Хорошо, предупредил, а то я уже собирался, кхм... Ну, появляйся, что ли.
- Оружие.
- Браска! А руки на затылок убирать не надо?
- Нет.
Таинственный посетитель был напрочь лишён чувства юмора. Зевран прекрасно понимал, что Ворон-Тень мог быть только одним из элитных телохранителей кого-то из Гильдмастеров высшего ранга. И он, конечно же, пришёл сюда не убивать. Скрипнув зубами от досады, что приходится играть по чужим правилам, эльф медленно присел, опуская на песок свои кинжалы, и так же медленно поднялся, держа ладони открытыми. Да, можно было выхватить струну из пояса, если понадобится, но уверенности это не прибавило. Он заметил мерцание сбоку от себя, напрягся, чтобы быстро отскочить, в случае нападения, но Тень двинулась, проявляясь впереди. Лицом к лицу. Он тоже эльф. Постарше Аранная, лет, может быть, на семь, на десять, но уже седой. Впрочем, Тени всегда какие-нибудь ненормальные. Когда у них эта способность проявляется, а проявляется она касанием Завесы, иначе говоря, когда ты почти умер, но всё же как-то выкарабкался оттуда, это обычно отражается на внешности. Да и на психике, бывает.
- Ну, и? – спросил Зевран, вольготно скрещивая руки на груди и осторожно подбираясь кончиками пальцев к поясу. «Ветер» шумно вздохнул: он, видимо, устал от применения невидимости. Потом скривил что-то вроде ухмылки. Протяжно произнёс:
- Позволь спросить: две девушки в твоей повозке – это сестра и тётушка?
- Позволь ответить, - фыркнул Араннай, не ожидавший такого поворота. – Это стрелок и техник по ловушкам. А что?
- Так. Интересно, а Страж-Командор поверит в это?
- Что? – пальцы нервно вжались в собственные рёбра.
- Я просто думаю: один долийский эльф по ту сторону моря...
Зеврана охватил тревожный холодок: что этот парень знает? Что знает его босс? Зачем он это говорит?
- ...Эвлар Махариэль. Которого прозвали Долийским Палачом.
- Но... почему?
- Ты не догадываешься? Как так? Ведь эльфы знают куда больше, чем принято считать. После того, как ты покинул своего любовника на дальнем берегу, он, видимо со злости, снял в Денериме несколько голов. Но будем справедливы: это были весьма тупые головы. И злобные. А прозвище, оказывается, он получил ещё в тот день, когда убил Каладриуса - работорговца в эльфинаже. Ты помнишь?
- Конечно, да, я помню. Я не знал...
- После победы он казнил пару негодников, которые насиловали денеримских женщин, пользуясь смутным временем войны. Казнил весьма жестоко.
- Об этом мне известно. Что, так и началось?
- Заказы. Да. На негодяев. В духе твоего долийца. А ты интересуешься, с чего «Палач».
- Ветер, ты хочешь мне о нём что-то сказать?
- Я полагаю, ты и сам знаешь, что он в Амарантайне.
Зевран сглотнул комок. Пальцы расслабились и вновь спустились к поясу, нащупывая тренчик, за который можно легко достать спрятанное оружие. Ветер не обращал внимания. Он медленно прохаживался, демонстрируя беззвучную походку. Как бы скорей окончить эту паузу? Со стороны лагеря крикнули:
- Гильдмастер, всё в порядке?
- Да! Только не проси подробностей - темно!
На это даже Ветер ухмыльнулся. Зеврану было не до смеха.
- Послушай, если это важно, то девушки в повозке... Всё не так. Я просто попросил размять мне плечи – замёрз, купаясь в море. Мы болтали и хихикали, рассказывая анекдоты. Потом заснули, как обычные друзья в походе. И ничего предосудительного не было, если тебя это волнует.
- Меня? Да не особенно. Пусть это твоего любовника волнует.
- Тогда зачем ты дал понять, что Гильдии известно об Эвларе?
- Так. Для затравки разговора. У тебя странная история, - он снова хмыкнул, произнося то ли высокомерно, то ли недоумевая, - Гильдмастер Араннай.
- Можешь мою историю не пересказывать. Я в курсе.
Он опустил руки свободно. Ворон-Тень нападать не собирается. Он просто деморализует собеседника, чтобы вырвать его согласие на что-то.
- Так лучше, - согласился Ветер. – О твоём Страже знает не вся Гильдия, а только те, кого это интересует. Иначе говоря, кого интересуешь ты.
- В качестве жертвы?
- Нет.
Снова немного тишины.
- Мастер Кардосо, - прозвучало как дыхание ночного бриза.
После такого эффектного выхода, по идее, Ветер должен был не менее эффектно раствориться во мраке, но он не сделал этого. Прислушиваясь, не забилось ли сильнее сердце его визави, телохранитель самого могущественного властителя Антивы протянул что-то. Длинное перо.
- Этого будет достаточно. Знаешь, где загородный особняк? Завтра, в это же время. Без охраны, разумеется.
Ворон-Тень без опаски повернулся и двинулся прочь. Не успел Зевран чисто профессионально отметить, что сейчас можно прыгнуть ему на спину и задушить его же собственной длинной косой, Ветер остановился, оборачиваясь в профиль, и заставляя мускулы снова напрячься.
- Это, - он кивнул в сторону стоянки. – Контрабандистов Бьяджи пощипал?
- Угу, - довольно улыбнулся Араннай, хитро сверкая золотистыми глазами. Ветер скривил в ответ ухмылку. Не менее довольно мотнул головой, перебрасывая косу со спины на грудь, и зашагал в темноту.

* * *

Стрелок держала зеркальце, а техник по ловушкам поправляла пряжки на доспехах, только что тщательно отполированные мелким песком. Зевран облизнул палец, пригладил гипотетический волосок, якобы выбившийся из гладкой причёски. Кажется да, он выглядел настолько идеально, насколько мог. Ужасно не хотелось возвращаться. Вчера на незастроенном участке берега возле Риалто было ограблено судно контрабандистов, о котором донесли нужные ребята. Судно принадлежало одному Грандмастеру, которого Зевран с чего-то очень невзлюбил. Дело прошло удачно и повозки с дорогим товаром сопровождал сам атаман. Но теперь надо было поворачивать в Антива-Сити и не только успеть к нужному часу и не попасться по пути кому не следует, но исхитриться, чисто по-араннайски, выглядеть прилично.
Кобыла Шёлк сияла, словно зеркало, в которое Зевран только что посмотрелся. Вороны, лично собиравшие для него лошадь, толком не знали ничего. Они не смели так, в открытую, обсуждать странное желание своего командира, но лопались от любопытства. Он же зачем-то повертел в руках вороново перо, спрятал его в подсумок и вскочил в седло.
- Фич, ты ведёшь обоз на место – всё как уговорено. Рикко – за мной.
- Эй, что? Почему Рикко за тобой? – рявкнул телохранитель, оскорблённый в лучших чувствах.
- Да потому что кто, кроме тебя, выполнит всё как надо?
- Когда тебя ждать? – уже более спокойно спросил Джей Фич. Зевран пожал плечами.
- Если вернусь – так сам скажу.
И поскакал вперёд. Конюх недолго собирался и устремился вслед за ним.

Теперь можно было порассуждать на тему, но толком ведь никто не знал, какая пчела укусила атамана, что он так подорвался. Поэтому, наскучив толковать о неизвестном, одна из девушек, заночевавших в повозке с Араннаем, сладко потянулась!
- Какая ночь была! Эх, что за ночь!
- В смысле? – не сразу поняла её подруга. – Спали же!
- Уф, могла и подыграть!
- Аа... Ну так, это да. Весело было. Слушай, что он нам рассказывал про скелет у бабки в сундуке? Помню, что хохотала, а над чем – не помню.
Они привлекли общее внимание, и кто-то рискнул уточнить:
- Так что там у вас, не срослось?
- Подумаешь, - фыркнула девушка, которая хотела было разыграть роман с Зевраном. – Люди просто заночевали вместе, как товарищи. Что, не бывает?
Тогда принялись Фича доставать. Что, мол, такое с нашим командиром? С виду не скажешь, что ему совсем неинтересна эта тема, всё шутит да подкалывает. Недавно в отвоёванном поместье праздновали Аннум – так со всеми перетанцевал. Женщины на него не то чтобы поглядывают, а чуть ли не из юбки лезут – как не заглядеться на такого! А он не пользуется. Те, кто Зеврана прежде знал, не то чтобы его совсем не узнавали, но он, помнится, был посговорчивее в этом деле. А как же? Отчего не брать, когда дают? Завтра может вообще не наступить при такой жизни. Вороны вечно ходят по лезвию ножа, а потому странно отказываться от земных удовольствий.
Фич оборвал эти рассуждения громкой командой к сборам, но он уже сообразил, что никогда ему не отбрехаться от вопросов, поэтому, в конце концов, сказал:
- Что тут неясного? Как в песне поётся - «сердце в плену».
- Женился что ли? Или сохнет по кому? Рассказывай!
- Я сказал то, что знаю. А знаю только, что у него кто-то есть. И там, видать, серьёзно. Больше не спрашивать. Всем ясно?

* * *

Что «кто-то есть» - это и так давно все поняли. Рикко тоже подозревал, что всё не просто так. Служанки разнесли, будто в отдельном кошельке Гильдмастер хранит косицу, переплетённую травинкой. И, кстати, эта лошадь, что сейчас несла Зеврана в город, была вполне так неплохая лошадь, но не сравнить с породистой красавицей, которая могла бы её заменить. Нет, она тоже как-то связана с поездкой в Ферелден и дорога ему, как память. Рикко всегда был в курсе самых тайных событий в доме и поместье, но всё-таки был удивлён, когда хозяин вручил ему конверт... Нет, для начала он велел остановиться, не доезжая до окраины, и они пару миль протопали пешком, давая отдых лошадям, затем остановились на небольшой привал. Солнце клонилось к западу. Зевран указал конюху на свою лошадь. Тот вычистил её, как мог, отёр влажной тряпицей, чтобы вернуть блеск шерсти, заново оседлал и подвёл ближе. За это время и Зевран успел стереть пыль со своих доспехов.
- И как я выгляжу?
- Босс, в молодости я не отказался бы поцеловать такого эльфа.
- Это мне как? Считать за комплемент или дать тебе в ухо?
- Лучше за комплимент, - осклабился черноволосый. – Нет, я давно переключился на шемленских пышечек. Знаете, чем женщина больше...
- Спасибо, понял. Выгляжу достаточно прилично.
- Гильдмастер, вы простите мне поганый мой язык – иной раз мелет что попало, меня не спрашивая. Вот что, я рад за Вас, и даже Вам завидую немного. Но только, право, по-хорошему. Мне ничего такого уже не обломится, судьба не та, но так хочется, чтобы Вы были счастливым.
Зевран слегка смутился. Это ещё что за признание? Конечно, он не подал виду, что его слегка стесняет излишняя забота конюха, будто тот его дядюшка из эльфинажа. Полез в подсумок, вытащил перо, спрятал к себе в перчатку. Затем достал письмо, которое сочинил после встречи с Ветром. Письмо Эвлару. Теперь можно. Эвлар надёжно защищён стенами Башни Бдения. Зевран тоже возвысился в Антиве, а если разговор сегодня пойдёт как надо, его ведь уже просто так за жабры не возьмёшь. Ну, а если не так... Тогда просто не будет больше шанса объяснить любимому, что между ними не всё кончено, что он надеется соединить путь Ворона с путём Героя Ферелдена где-то вдали. Лёгкий и беззаботный стиль письма Эвлара не обманет. Он должен знать, что сердце на другом краю земли бьётся в одном с ним ритме, пока бьётся.

Атаман повернулся к конюху.
- Да вроде, всё идёт как надо. Сегодня ночью я встречаюсь с Грандмастером Кардосо. Об этом знаешь только ты. Поэтому, если я не вернусь, доложишь Фичу. Понял?
Рикко едва не поперхнулся от такой новости. Зевран же не остановился:
- Но, я думаю, стоит ждать хороших новостей. Большой Ворон не станет приглашать в своё гнездо чтобы прикончить. Его люди, насколько я заметил, меня пока что не преследовали. Так что в делах, как видишь, мне везёт. И если это всё продвигается твоими, доходчивыми до Создателя, молитвами, то помолись ещё сегодня.
- В делах – само собой, подхватил конюх. – Я про того парня, которого Вы ждёте.
- Кстати, о нём, - внешне нимало не смущаясь, продолжал Зевран. – Это письмо сейчас отправишь на «Falko». Мне в порту появляться не советуют.
- «Falko»... «Амарантайн. Для Стража-Командора Башни Бдения». Гильдмастер, это он?
- И это тоже знаешь только ты. Поэтому, если... если тебе придётся ехать к Фичу с дурными новостями, то ты поймёшь, куда ещё их надо переслать. Пока же новости хорошие. Надеюсь, что они такими и останутся.
Он медленно поехал, не оглядываясь. Впереди были ещё добрых три часа, а путь до загородной виллы занял бы не больше двух. Зевран просто хотел побыть один. Постоять где-нибудь на берегу и посмотреть на солнце, уходящее за горизонт.

* * *

Примерно в полночь всадник подскакал к большому дому, спешился, и его провели в ворота, стоило показать привратнику всего лишь чёрное перо. Ловушка это или нет, но отказаться было невозможно.

Зевран бывал в таких домах. Но здесь роскошь была изысканной. Не пышность, но высокая гармония невольно ощущалась в каждой статуе, картине, в проёмах арок, мебели, убранстве. Слегка подавленный этим величием, эльф только что сообразил, что у него при входе не отняли кинжалов. Странная прихоть или же знак уважения? Понятно, что охранники повсюду, и ему не дадут достать оружие, если что. И всё-таки эта деталь приятно обнадёживала. Да и само свидание. Большой Ворон был не из тех, кто станет пачкать перья, разбираясь с беглым эльфом. Он вовсе не заботился о такой мелочи и не преследовал Зеврана, очевидно, полагая, что этим есть кому заняться. Возможно, и совсем не знал о нём. Но это приглашение не могло быть пустым. Сейчас решится нечто важное.
Открытая настежь дверь в библиотеку представила взору столько книг, сколько Араннай в жизни не встречал, даже случайно забредая в лавку букиниста. Он миновал, вместе с сопровождающими, ещё один великолепный зал, ещё один высокий коридор, и вошёл... в спальню?

Он даже сразу не заметил Грандмастера Кардосо. Сначала взгляд остановился на охранниках, одетых в одинаковые чёрно-красные доспехи с серебром, и на убранстве комнаты. И лишь затем скользнул к кровати с балдахином, подобранным кистями.
Рядом с кроватью находились двое магов: благообразный антиванец в возрасте и его молодой подручный - тёмненький юркий эльф, который сразу же отвёл глаза, узнав Зеврана. Они были одного возраста и много лет назад их связывала общая судьба воспитанников столичной учебки, пока юного мага не забрали в Круг.
Никто пока не произнёс ни слова, очевидно, ожидая повелений главного. Весь этот антураж прямо указывал, где он находится – в центре событий, на кровати.
Старый Грандмастер не был немощен. Крепкий, полный энергии и мощного душевного огня, седой мужчина, тем не менее, полулежал, приподнятый подушками, до пояса укрытый узорчатым парчовым покрывалом, сцепив на животе пальцы, не отягощённые грузом колец. Они были сильны и аристократически изящны, но чуть одутловаты, видимо, от внезапно приключившейся болезни. Переведя взгляд на его лицо, Араннай убедился в этом: старика недавно хватил удар. Матовый, восковой оттенок кожи не мог скрыть тёплый тон сияния многочисленных свечей. Только яркие карие глаза были живыми и пронзительными. И они, с интересом, изучали Аранная. А тот, в свою очередь, несмотря на странность и торжественность всей обстановки, едва ли не подпрыгивал от любопытства, вплоть до того момента, как где-то в подсознании щёлкнул хлыст наставника учебки: «Поклон!» Момент, похоже, был упущен. Поэтому теперь лучше изобразить самоуверенного наглеца, чем растерявшегося лопуха. Он скромно опустил глаза, а затем, обаятельно играя, встретил властный взгляд.
- Чем Вам помочь, Грандмастер?
Веки Кардосо чуть прищурились, губы немного растянулись. Привыкнув подавлять одним своим присутствием, он был приятно удивлён, что тот, о ком ему докладывали, и вправду оказался стоящим внимания.
- Похоже, чтобы я нуждался в помощи? – низким, спокойным голосом, лишённым старческого дребезжания, спросил Большой Ворон. Лицо его опять приобрело вид неподвижной маски. Визави не положено замечать его чувства.
- Это известно только Вам.
На этот раз грациозный полупоклон был вполне уместен. Один палец Грандмастера поднялся, явно указывая выход. Не Зеврану. Вороны быстро вымелись и вывели обоих магов, хотя старший пытался что-то возражать. За балдахином, аккуратно подобранным шнуром с кистями, осталась неподвижная фигура. Ветер. Ещё двое стояли где-то за спиной. Зевран, своим эльфийским слухом, различал их дыхание. Но, очевидно, эти - тоже Тени, не перешедшие пока в мерцающую форму. Они это успеют сделать, если им почудится опасность. Это скорей предупреждение: ни один сумасшедший не потянется к кинжалам, зная, что рядом Тень. А их тут, очевидно, трое.

Пальцы руки Кардосо, расположенной поверх другой, один раз двинулись, как бы постукивая. Замерли.
- Ты видишь, на что я теперь способен.
- Думаю, всё-таки на большее, чем кто-либо в Антиве.
Старик согласно шевельнул бровями, выразив нечто вроде одобрения.
- Я присмотрелся к твоей банде и к твоим приёмам.
- Это как раз не банда, а слаженная армия.
- Этому ты обучился на войне, - решил Гильермо для себя.
- Что-то не так?
- Всё так и всё не так. У вас несколько изменились правила. Твои бойцы ведут себя иначе, но это Вороны, самые настоящие.
- Тогда, быть может, «всё не так» не у меня, а в Гильдии?
Грандмастер это знал и знал уже давно. Наверное, никто так не болел за Гильдию, как этот человек. Он понимал, что время сотворило с Домом – Дом обветшал. Всё обострилось ещё тридцать лет назад. Когда в Антиве, раздираемой на части играми сильных в борьбе за власть, Вороны принялись активно биться с Воронами. Их главари возжаждали богатства и величия. В угоду этому ужесточались правила для рядовых, перевирались старые законы, среднего уровня наёмники сменяли настоящую элиту, а отдалённые провинции скатились к настоящему разбою.
Он смотрел на изящного блондина в лёгких доспехах, такого свежего, незапылённого, с гладкой ухоженной причёской и без признаков волнения. Что? Неужели это остроухое создание, годное тешить состоятельных развратников, способно изменить будущее Антивы? Изогнутая бровь, упрямый подбородок, строгая складочка на лбу, уверенная, даже чуть нахальная, полуулыбка. Глаза блестят светлыми искрами, красиво и опасно, как у хищника. Воля у него есть, можно не сомневаться. Куда только он собирается её направить?
- Хочу услышать лично от тебя: чего ты хочешь?
А что хочет он? Просто определить судьбу беглого Ворона, который всем в Доме изрядно надоел? Может быть, высшей милостью, просто освободит Зеврана и разрешит, не опасаясь мести, уехать в Ферелден? В Амарантайн, к Эвлару... О, Создатель и боги Арлатана! Сейчас, когда Эвлар так далеко, так сильно чувствуется призрачность мечты. Возможность его потерять навеки. Надежда, в будущем с ним встретиться выглядит чересчур наивной, как только начинаешь сознавать реальные препятствия.
- Жить, мой Грандмастер. Я сказал бы так ещё каких-то пару месяцев назад. Право, ведь надо было кому-то в Доме выбрать: выгодней попусту загубить эту судьбу во исполнение заказа, противоречащего законам Дома, или гонять за беглецом Воронов и наёмников, растрачивая деньги. Сколько я стою – теперь затрудняюсь Вам ответить. Видимо, я бесценен. Поэтому сейчас я Вам отвечу по-другому: есть вещи, которые позорят Гильдию. Ведут к её развалу. Они бессмысленны, поскольку вызывают только страх. А страх и верность – очень разные понятия. Ведь так?

Кардосо терпеливо выслушал, как давеча и сам Зевран выслушивал неудержимый трёп своего конюха.
- И что произошло за эти пару месяцев, что жизни тебе мало?
Эльф артистично пожал плечами, заставляя напрячься телохранителей.
- Понял, что я нужен не только своему эгоистичному желанию отделаться от прошлого. Да, месть входила в мои планы. И мне тогда казалось – этого будет достаточно. Но... это ведь уже нельзя остановить.
- В том-то и дело, - согласился Большой Ворон. – Ты сделал то, чего история требует от героев, когда привычный мир не может оставаться прежним. Гильдия уже много лет трещит по швам. И то, чем она станет, мне небезразлично.
Этот эльф перестал приятно улыбаться. Он был серьёзен. Весь внимание. Наверное, он вправду удивлён, что и кому-то из Грандмастеров приспичило менять правила Дома.
- Да, Дом прогнил. И ты это особенно заметил, когда начал крутиться тут, выискивая недовольных. Что, много их нашлось?
- Ещё найдутся, - уверенно ответил Араннай. Старик вздохнул.
- Кровь будет. Великие дела не делаются мирно.
«Чья кровь?» – мелькнуло в голове Зеврана. Главарь хочет его заставить сражаться за себя? Участвовать в разборках? Мстить тем, кто довёл его до припадка, превратив в инвалида? Не очень-то желательно встревать в такую авантюру. Сейчас пообещает помощь, а потом бросит в пекло. Надо думать, как выкрутиться из такого положения.
Патриарх дома пока ничего не предлагал. Он смотрел вниз, на свои пальцы, и потирал их, очевидно, скучая по брильянтам, которые пришлось с них снять. Ведь игра света в гранях благородных камней так успокаивает нервы. За дверью что-то завозилось, зашумело. Кардосо вскинул взгляд и запросто поведал:
- Мой верный маг рвётся ко мне, а парни его не пускают. Признаться, если бы не этот опытный целитель, я мог не выкарабкаться, - он криво ухмыльнулся. – Не дождутся.
- Можно спросить?
Гильермо промолчал. Зевран решился.
- Это было... не покушение?
- Нет. Это результат стараний одного против системы. Я – Ворон, Араннай. Я хорошо знаю историю и истинные цели Дома. И они состоят не в том, чтобы строить друг другу козни, а то и схватываться насмерть. Коррупция, самоуправство, распри внутри страны, которые мы сами не могли остановить – это большой провал. И, может быть, Создатель хочет, чтобы ты это исправил.
Теперь вздохнул Зевран.
- Ты патриот? – спросил Кардосо.
- Да, - коротко ответил эльф. Его искренность не вызвала сомнений. Старик опять потёр немеющие пальцы.
- Тогда вряд ли ты будешь спорить, что Вороны нужны Антиве.
- Не менее, чем виноград, - эльф снова улыбнулся, невольно вызывая что-то тёплое в душе Большого Ворона.
- Так что тебе не нравится?
- То, что они...
- Не дали тебе вырыть норку на опушке леса, забраться в неё вместе со своим долийцем и там пускать пузыри от счастья?
Зевран тряхнул светлыми волосами.
- У меня много счётов к Воронам. Но главное, чего бы мне хотелось... уже теперь, когда я в это окунулся с головой, чтобы у рядовых и тех, кто сейчас мается в учебках, этих претензий было меньше. Вы посмотрите, что творится – главари хапают и ссорятся, а рядовые, за исполнение их прихотей, рискуют жизнью. Это ведь никому не нравится. Всем хочется, чтобы в них видели не скот, а... личности. И чтобы позволяли исправлять ошибки. В которых, зачастую, никто не виноват.
- Человек должен верить в справедливость? – Кардосо вскинул бровь.
- Грандмастер, я попробую подобрать нужные слова: по моему мнению Антиванский Ворон должен не бахвалиться своим званием, а гордиться. Я... правильно сказал?
Тот снова помолчал. По одному ему известному сигналу, телохранитель подал бокал целебного напитка, придерживая, чтобы господин не обронил его. Наверняка, Гильермо не рассчитывал настолько обнаружить свою нынешнюю слабость перед мятежником. Тем не менее, он собрал волю, чтобы выглядеть достойно и довести до завершения начатую встречу.
- Да, в целом правильно. Антива воевать не любит. Вороны ей нужны, как знамя. Как гарантия того, что в эти земли никогда не ступят неугодные пришельцы. Та сеть, что Гильдия распространила по стране, должна сработать в любом месте и в любое время, если что пойдёт не так. Правда, теперь в этой сети полно прорех и она спутана... В общем, - голос опять стал более простым. – Мы с тобой пришли к выводу, что истреблять Дом Воронов под корень – дело неблагородное и вредное. А теперь бросим лирику и пафос и выясним, что делать дальше?
Он перевёл дыхание и эльф этим воспользовался.
- Пощипать тех, кто грубо нарушает правила. Хм, это я сейчас не о себе. Что до себя, то я не дам некоторым личностям насадить на кол мою голову лишь потому, что они всё ещё желают этого. А, по большому счёту, если Вы об этом, то надо бы пересмотреть весь старый «Свод законов». Что-то добавить, что-то уточнить. И у меня есть мнение...
Гильермо кашлянул, заставив эльфа прервать поток красноречия.
- Теперь я.
Зевран развёл руками. Мол, да, что я могу ещё добавить? Он чувствовал, что произвёл на старого Грандмастера самое положительное впечатление, но понимал, что именно сейчас нельзя ни на секунду забываться. Лучше молчать.
- У меня есть соображения о том, что будет лучше для дальнейшего существования Дома. Что в нём надо подправить, что искоренить, и что добавить нового. И мне нравится, то, что ты пытаешься внедрить. Но ты, конечно, понимаешь, что трудно говорить об этом напрямую в такое время. Тем более, в моём нынешнем состоянии. Кстати, мои соратники пока об этом не осведомлены. Они думают, что я просто заболел, поскольку скрыть вызов из Круга магов весьма проблематично. И я намерен их держать в неведении, пока не излечусь, насколько это можно.
Он снова перевёл дыхание, собираясь продолжить речь столь же эффектно.
- Я вижу, Араннай, у тебя есть идеи. И даже силы, пусть и незначительные, появились. Ты пришёл не просить, а предложить подмогу и я это запомню.
Зевран почувствовал необходимость так же, как патриарх, сцепить пальцы в замок. Они нервно сжимались в кулаки, и стоило усилия заставить их выглядеть как положено - изящно и расслабленно, чтоб не нарушить паутинку вынужденного доверия. Он даже чуть склонил голову набок, слушая старика.
- Я мог бы отпустить тебя ко всем демонам, Араннай. И даже денег на дорожку дать. Своей волей мог бы на сходе Больших Мастеров заметить, что хватит нам гонять по всему Тедасу какого-то убогого, теряя своих Воронов и деньги. Тем более, ты уже получил долги с главных своих преследователей. Надо признать, ты ловок.
Он чуть кивнул, подтверждая свои слова, хотя движения давались ему тяжело.
- Но ты успел удачно закрепиться и, возможно, достигнешь большего. Грандмастерам пока плевать на твои мелкие успехи, некоторые из них, я думаю, даже не знают о твоём существовании. Но вот когда ты сможешь противостоять их мнению, я поддержу тебя. Хотя бы веским словом. А там посмотрим, к чему это приведёт. Пока же – только обещаю не препятствовать. Хм. Если не будешь нарываться.
Зевран прикусил кончик языка, готовый жизнерадостно сморозить: «Взаимно, босс!» Поддержка главы Дома Воронов, пусть и такая незначительная с виду, весила много. Теперь, конечно, будут общие дела. Араннай нужен, как прекрасный отвлекающий момент, как яркая наживка для неугодных ему самому и патриарху. Надо только не упустить, если Кардосо вдруг решит, что хватит эльфа баловать. А может, не решит? Что если всё, что он сказал сейчас – чистая правда, и Большой Ворон тоже хочет реформировать прогнивший Старый Дом? Это было бы слишком хорошо. Но даже этой призрачной удачей стоит воспользоваться.
- Я рад, что мы поговорили, - как умел, скромно, произнёс Зевран.
- Да, это следовало сделать... – ослабшим голосом окончил разговор хозяин. Чувствуя, что старик устал, верный телохранитель наклонился, что-то шепча ему. Затем бесшумно и стремительно переместился к двери. Открыл её, впуская испереживавшегося мага и бойцов. Второй маг незаметно подмигнул Зеврану и получил ответ. Ветер, тем временем, слегка подтолкнул Аранная к выходу. «Давай, гони отсюда. Если будет нужно, с тобой свяжутся». Кто-то шёл следом, провожая, но он и так запомнил этот лабиринт. Во дворе ему сразу подогнали лошадь и всё было бы вовсе замечательно, только сопровождающий успел хлопнуть его по заду и крикнул вслед: «Счастливого пути, красавчик!» Наверное, он удивился, что остроухий крутанул на месте лошадь, прежде чем уехать, и яростно сверкнул своими жёлтыми глазами. Он что, обиделся на комплимент?

В спальне Кардосо, наконец, всё стихло. Подле больного патриарха остался только верный секретарь, служивший у него давным-давно.
- Будете спать, Гильермо? – спросил он, приближаясь к канделябрам с колпачком для гашения свечей.
- Оставь немного света, Линдро. Ты видел как его глаза сияли? Что эти свечи.
- Молод и горяч.
- Нет, не горяч. Именно... – он жестом постарался помочь себе подобрать нужные слова, - Энергия из него прёт. Хорошая такая, мощная. И он умеет этим управлять.
Старый помощник опустился на не очень-то удобный стул, придвинутый к кровати. Нарочно, чтобы крепко не заснуть. Он говорил с хозяином спокойно, по-домашнему.
- Умеет ли?
- А это мы проверим очень скоро.
- Не дорого ли нам эта проверка обошлась?
- Линдро, я за такое дело отдал ноги, а ты жалеешь о какой-то тысяче монет! Для эльфа это даже больше, чем богатство. Это для него – полная свобода и головокружение от успеха. Он сможет хоть сейчас поехать в порт и мчаться в Ферелден. Или вернуться к своим долбанным мятежникам и продолжать то, что необходимо для Антивы. И знаешь что? Не велика плата, чтобы узнать о надёжности подобного союзника.
- Союзника? Даже так?
- Надеюсь, что я не ошибся с этой ставкой.

* * *

Серебряная лунная дорожка на воде. Волна почти не плещет. Кобыла шумно дышит после быстрой скачки, заглушая тихий голос моря. Что оно скажет о бегущем где-то корабле? О смелом «Falko», что несёт на борту несколько горячих строк любви. В Амарантайн, туда, где бродят уцелевшие после победы Порожденья Тьмы.
«Эвлар, давай уже, добивай их скорее, и плюнь на это дело. Ты мой, а не этой дурацкой ферелденской королевы. И не балбеса Алистера – пусть один мотает к Серым Стражам, если ему так надо. Ты никогда к ним не хотел. Напиши мне ответ, радость моя. Напиши, что мы непременно встретимся когда-нибудь, и я буду знать, для чего всё это затевал»...
Лошадь всхрапнула в темноте. Зевран на неё оглянулся: «Шёлк, ты смеёшься надо мной, да?» Но у неё были свои, лошажьи мысли. А эльф спустился к самой кромке мелкого прибоя, занятый своими.
У него есть дела. Их теперь не оставить. Даже если Большой Ворон действительно освободил бы его от всех обязательств Гильдии, не факт, что его вправду бы послушали. Или что обстоятельства не изменились бы внезапно. Но даже если... Разве можно бросить начатое? Всё, чего он достиг, товарищей, что шли за ним по зову сердца. И разве бы Эвлар Махариэль, который сам бы никогда не предал своих бойцов, простил ему такую подлость? Он любит Аранная не таким, а настоящим. А настоящий Араннай всегда знает, что делать.
Сейчас у него есть и база, и кое-какой доход. Кардосо обещал его не трогать – это уже полдела. Грандмастер даже сделал его сопричастным своей временной тайне, скрепив союз. И дал понять, что можно обращаться в Круг, если понадобится помощь. Всё это непомерное везение омрачало лишь одно – похабный жест охранника, уверенного, что он провожает какого-то посыльного. Эльфа. А эльф, конечно, должен мило улыбнуться тому, кто его облапал, как шлюху. И самое противное, что всякий мог так поступить, не понимая, что он делает непозволительного. «Нет, я не стану его убивать, - сказал себе Зевран. – Хотя бы потому, что обещал Кардосо не бить его людей. Но погоди, пройдёт ещё сколько-то времени, и этот парень будет Создателя молить, чтобы я позабыл его шальную выходку. А я – нарочно так, смотреть ему в глаза при каждой встрече. Ведь встреча с Большим Вороном – только начало».
Кобыла вновь всхрапнула. Зевран вгляделся в темноту. Никого не было.
- Что ты оглядываешься, Шёлк, тебя тоже хлопнули по заднице?
Вот оно! Ремешки сумы на правой стороне седла были расстёгнуты и там явно было что-то весомое, раз уж заставило кобылу изогнуться и отставить ногу вбок. Что же выходит, охранник просто дал ему понять, чтобы он посмотрел сюда, а вовсе не хотел его обидеть? Зевран достал тяжёлый свёрток, держа двумя руками, положил на траву и аккуратно вскрыл его ножом. В свете луны блеснуло золото.
- Вот хитрая каналья! – радостно вскричал Зевран. – Ты всё-таки не собирался меня отпускать. На то ты и Большой Ворон. Наверное, это, определённым образом, обязывает, но я, пожалуй всё-таки приму этот заказ. Тем более, что он полностью совпадает с моим желанием!
Об истинном желании Гильдмастер Араннай не мог забыть. Но прежде – «славный атаман», а после будет и награда. Разве нет? Разве не стоит дело, начатое им, того, чтобы ещё немного подождать? Он оглянулся на блестящую дорожку на воде, как будто устремляя свои мысли за океан, к любимому. «У меня будет, чем заняться до нашей встречи, милый друг».

* * *

Шло время. Араннай не знал, что будет завтра. Но обнадёживало, что хотя бы один из семи хозяев Дома Воронов был на его стороне. Дела с кровавыми разборками уже прославили мятежного эльфа в Антиве, среди, тех, кому следовало это знать. Несколько собственных заказов, он исполнил сам. В очередной раз возвращаясь в своё, так и не отремонтированное, поместье, он первым делом спрашивал: «Мне письма есть?» И Рикко (главный конюх обычно сам встречал хозяина), протягивая несколько записок и конвертов, грустно мотал своей взъерошенной причёской. Того письма, которого так ждал его Гильдмастер, не было. Зевран не знал, что в Башне Бдения его горячее послание перехватила стражница, безнадежно влюблённая в своего Командора. И пройдут годы, прежде чем откроется судьба письма. А друг на дальнем берегу, так же, как он, мечтает о каком-нибудь известии, не зная, где сейчас его Зевран.

Однажды, возвращаясь из недельного похода, Зевран, с группой бойцов остановился буквально в десятке миль от дома. Уже не было сил тащиться дальше. Кони и люди были вымотаны, поэтому он разрешил расположиться на ночлег. В таверне оказались танцовщицы и Вороны устроили, как они заявили командиру «тренировку назавтра». По возвращении Зевран обещал праздник. «Чтоб завтра, с первым лучом солнца, все были на ногах!» - скомандовал он, делая сердитое лицо и удаляясь в свою спальню, как будто был не очень-то доволен. Сам же, услышав первые звуки мелодии, уже нетерпеливо шастал туда-сюда по комнате, то и дело взглядывая в зеркало. Долго ждать не пришлось. Острый слух уловил переговоры разгулявшихся товарищей, одного отправили пригласить к столу Гильдмастера. Зевран остановился на верхней ступеньке лестницы, оглядывая зал. И тут же песня грянула так складно, как будто Вороны нарочно подготовились. Он присоединился к своей бравой команде, и занял место за столом. За это время к песне подтянулись и артистки, и прислуга таверны.

Не верится, что путь
Создателем нам дан
Затем, чтоб спину гнуть
На баннов и дворян.

В какой-то момент Зевран остро почувствовал, что для них это не просто развлечение. Вина, конечно, было много. Гильдмастер мог только предупредить, чтобы не напивались, но, видно, дело было не в количестве спиртного. Все эти люди пели от души. И почему-то он не сомневался в их обещаниях.

Со смертью заодно,
И каждый к ней готов.
Мы будем лить вино
И кровь твоих врагов.

Они привыкли не бояться смерти. Вот, только что пришлось клинками позвенеть, а вскоре предстоит «договориться» ещё с одним упрямым спорщиком. Возможно, снова будет схватка, и снова кровь. На этот раз убитым никого не потеряли и этим объяснялось жизнерадостное настроение бойцов. Они допели залихватское: «...Веди нас, атаман, да хоть на край земли!» и Араннай воскликнул: «Нет, на край земли потом. Сначала танцы!»

В этом он никому не уступал. Зевран кружил по очереди всех женщин что нашлись в таверне, включая полную хозяйку, рядом с которой выглядел почти подростком. Он отдавал своим партнёршам наигранную страсть, задорный ритм движений, смущал их комплиментами и покидал в полублаженном состоянии. Он пребывал в своей родной стихии и сам отвлёкся от забот. Они куда-то улетели, а голове остались только самые приятные воспоминания и мечты.
Хотелось жить. Хотя бы для того, чтобы когда-нибудь сказать любимому: «Здравствуй, Эвлар».

* * *

Сам он проснулся с первым лучом солнца, как заказывал. Припоминая дружескую вечеринку, улыбнулся. Красиво вышло, что и говорить. Сейчас бы поваляться, понежиться в тёплой постели. Впрочем, он знал, как быстро излечить себя от лени: рука скользнула по холщовой простыне и, как всегда, не обнаружив рядом ничего интересного, отбросила пухлое одеяло.
Одна из танцовщиц, помнится, так и висла на шее. Сейчас могла бы запросто лежать вот здесь. Но сила другой страсти сдерживала невольный пыл в крови и грешные фантазии. После, когда-нибудь... Если ОН скажет, что Зевран ему больше не нужен... Браска! А это будет больно. И всё-таки, лучше бы поскорее что-нибудь узнать. Последнее, что выяснил Зевран в порту Салле, то, что Страж-Командор покинул Башню Бдения в Амарантайне. Слухи в Риалто опровергли это, но тут же донесли, что в Денериме снова действует некий Долийский Палач. Впрочем, деяния Палача описывали и в другое время, но тут обманывать себя не стоило: скорей всего, ему просто приписывали убийства тех, кто этого давно «просил».

В этой таверне не было отдельной ванной, да и традиционной керамической лохани для купания прямо в комнате не наблюдалось. Был только таз, кувшин и грязное ведро. Что ж, и на том спасибо. Расплёскивая воду по полу, он уловил далёкий стук копыт, который быстро приближался, а затем смешался с голосами и звуками двора. Внизу послышалось удивлённое восклицание дежурного охранника и шаги вверх по лестнице. В дверь громко, требовательно постучали.
- Поехали, Гильдмастер.
- Рикко? Что там случилось?
Одной рукой придерживая полотенце, в ней же зажал, пряча во влажных складках, боевой нож, и только после этого открыл.
- Поехали, поехали, - конюх всунулся в дверь. – Я побежал седлать Вашу кобылу. Она будет одета раньше Вас.
- Ещё чего! Я буду через две минуты.
Араннай и вправду был готов к тому, как его лошадь подвели к крыльцу. Причёску сделать не успел, не до того, раз так торопят. Прикрыл волосы шлемом и взлетел в седло.
- Остальным – догонять!
И выехал с постоялого двора следом за Рикко, разгорячённая лошадь которого пыталась обогнать сонную Шёлк.
- Я так и думал, что Вы тут заночевали. А то пришлось бы возвращаться и самому там наводить порядок. Жаль, если сами не успеете.
- Изволь-ка пояснить, что там за дело на сто монет?
- Гильдмастер, если я не ошибаюсь, то и на тысячу потянет.
- Попробуй только ошибаться... – буркнул Зевран, но конюх не заметил угрожающего тона. Кажется, он и сам бежал бы впереди своей кобылы, так стремился поскорее в «Трапполу».
- В Антива-Сити, вечером из гостиницы наши забрали парня, который делал слишком странные намёки на Воронов, ну и вообще. Как будто прямо Вас искал. Сопротивления не оказал, вроде бы, к Вам ему и надо.
- И что?
- Везут его сейчас в поместье.
- Ты его видел?
- Нет. Нарочный прискакал вперёд, сказал, коней перепрягают, скоро мол приедут. Я расспросил, что там.
- Браска! Рикко, рожай быстрее, не морочь мне голову! – Зевран откинулся назад и натянул поводья. Конюх прогарцевал вокруг него.
- Так я ж не знаю толком, что сказать, мой атаман. Узнал только, что Вас разыскивал долиец, с корабля, вооружён. Подумал, надо бы предупредить... Босс, с вами всё в порядке?
Зевран схватил ртом воздух. Не может быть... Он резко выдохнул, одновременно гикнув. Лошадь подорвалась с места в галоп, оставив на хвосте и Рикко, и настигающих соратников.

Ритм сердца отдавался в стуке кованых копыт. «Создатель, только бы конфликта не случилось. Только бы его не ранили. Забрали из гостиницы? Усердные мои, демон вас побери с вашим старанием! Надеюсь, не додумались его связать и как-то оскорбить? А что... а что, если не он?» Сознание подсказывало: много ли бродит по просторам Тедаса долийцев, катающихся по морю на кораблях, вооружёнными? Память прикидывала расписание «Segretto», идущего из Денерима, и всё сходилось. Но тревога не оставляла до тех пор, пока не показалась «Траппола».
Ворота распахнулись, пропуская кавалькаду. Среди двора толпились любопытные. Дорожная карета была брошена и одна лошадь, прямо в сбруе, умудрилась лечь. Запутавшись, она свалила на себя вторую; уносные попятились, едва не наседая на упавших; слуги схватились поднимать, но столь занятное событие не отвлекло от главного.

Среди дорожки к дому стоял эльф в чёрных доспехах из драконьей кожи. И, несмотря на то, что вокруг были люди, этот казался выше. Благодаря своей гордой осанке, он чем-то походил на статую долийского вождя. Ещё сильней подчёркивал его как будто бы высокий рост, знакомый всем торговец, гном-наземник, который, именно в этот момент, резал огромным тесаком верёвку, спутавшую запястья эльфа. А тот не обращал внимания на происходящее. Его взгляд был прикован к всаднику на вороной кобыле, изящно соскочившему с неё и подходящему уверенным, упругим шагом. Зевран снял шлем, бросил его кому-то. Ветер сейчас же растрепал неприбранные волосы и что-то шевельнулось в холодном строгом взоре долийского бойца. Быть может, отражение в нём золотистых глаз любимого.
Кто-то протягивал Эвлару его сумку и перевязь с мечами. «Всё же перестарались мои Вороны», - подумал Араннай. Но не почувствовал гнева на подчинённых. Просто, чтобы не выдать им своих переживаний, он не воскликнул: «Здравствуй!» и не приветствовал милого друга ничем иным, кроме своего солнечного взгляда. Махнул ему: ступай за мной. Два эльфа скрылись в доме. Вороны, переглядываясь, но пока не смея что-то обсуждать, переключились на упавших лошадей, подшучивая над работниками и комментируя их тщетные усилия. Пока Рикко не встрял в эту свалку. Он ловко расстегнул упряжь, смешно ругая «криворуких раздолбаев», заставил лошадей подняться, ощупал их, чтоб убедиться, что они друг друга не переломали и велел снова запрягать, чтобы убрать с дороги экипаж.
- Ну? - пробасил откуда-то с небес голос начальника охраны.
- Что? – пискнул Рикко, опасаясь, что его ухватят, с целью поговорить. Поэтому остановился сам, но малость отступил – за расстояние броска.
- Что знаешь, говорю?
- Не больше тебя, Фич.
- Врёшь. Араннай тебе какие-то секреты доверяет.
- Так ведь на то они секреты. Вороны их не выдают.
Джей Фич презрительно фыркнул на конюха. Ворон, собаки его задери! Но он хитёр, не скажет, чего не положено. Поэтому верзила постарался мирно уточнить.
- Так... это он? Тот самый ферелденец?
- Теперь уверен, да. Какой достойный выбор, правда? – добавил он, резво отскакивая в сторону. Поскольку знал, что Фич не одобряет привязанность Гильдмастера к мужчине. Тем более, какому-то далёкому, ради кого, все эти месяцы, в своей благочестивости готов был переплюнуть беспорочных сестёр Андрастианской Церкви.

* * *

Дай волю скованным желаниям. Позволь себе выпустить чувства на свободу. В запертой комнате, где никому не ведомо, что славный атаман может сбивающимся голосом читать долийские стихи, роняя слёзы счастья на лицо возлюбленного. А тот, наконец, поднимается, стаскивая с себя Зеврана, и сам стирает что-то кончиками пальцев с висков и глаз. От первого объятия ещё ноют кости. Внезапный пламенный порыв, падение на кровать, прямо в доспехах. И, кстати, хорошо, что в них, а то, наверняка, сломали бы друг другу рёбра. Потом была атака множеством поцелуев. Не тех, которыми ласкают соблазнительно, заводят на игру, а жадных и отчаянных, как будто бы сокровище, что вновь обрёл Зевран, могли отнять. Он прижимал своего милого к мятому покрывалу, не собираясь отпускать, пока всплеск первого безумного восторга не угас, уступив место осознанию, что всё это не сон, а правда.
Они сидят рядом, пока нетерпеливый антиванец не подбирается цепкими пальцами к руке Махариэля и нежно мнёт её, как будто всё ещё не веря, что он здесь.
- Эвлар, ты всё-таки приехал!
- Я пришёл узнать, что тебе нужен.
- Но как же? Разве ты мог сомневаться?
Долиец посмотрел в окно и процитировал:
- «Я знаю только смерть и удовольствие. Где место для любви?»
- Эв, ты это запомнил? – слегка разочаровано вздохнул Зевран. – Лучше бы ты запомнил что-нибудь другое.
- Я помню каждое мгновенье рядом с тобой.
- Так почему ты не ответил мне?
- Ответил чем? – не понял эльф и повернул голову к собеседнику, чтобы посмотреть ему в глаза.
Этот взгляд невозможно было выдержать, если в душе что-то не так. Зевран не мог его обманывать, но он сейчас был чист перед своей любовью, поэтому блаженно тонул в этой глубокой синеве и улыбался, предаваясь абсолютной радости, без лишних мыслей. Долийцу не понадобилось много времени, чтобы забыть, о чём они сейчас пытались говорить. Слова, слова... Их ещё будет много. Пока же всё понятно так. Два сильных воина, прошедших Мор, просто сидели рядом, теряя разум от свершения мечты. Пальцы переплетаются и вновь скользят по коже, лаская руки, а взор не в силах оторваться от самого дорогого в мире существа.
- Я хотел знать, что тебе нужен, - повторил Эвлар. - Теперь я знаю это. И я остаюсь с тобой.