Стражники волокли отчаянно упирающегося мужчину. Возгласы и стоны протестов опережали шествие, несясь далеко вперед по каменным коридорам древнего замка королей Архатея.

— Ваше величество, — слуга низко склонился в учтивом поклоне, — мы нашли старца Року.

— Да? — устало произнес Тау, без особого удовольствия отрываясь от книги. Он уже разменял пятый десяток, и жизнь все меньше и меньше удивляла правителя Объединенного Государства.

— Точно, — продолжал слуга, — им оказался обедневший дворянин из рода Чивори. Наверное, сказалась неудовлетворенность разделом власти, ведь в свое время его род претендовал на престол.

— Чивори, — с ненавистью процедил Тау, — я хорошо знаю историю Архатея.

— Простите, повелитель. И не думал Вас оскорблять, — слуга вновь поклонился. — Просто это было до объединения престолов и вашего светлого правления.

— Достаточно слов, — Тау поморщился, — веди преступника.

Стражники вытолкали мужчину на середину зала и, ударив по ногам древком копья, усадили на колени. Узник зло посмотрел на короля, и в его черных глазах пробежал огонек презрения. Он вообще обладал демонической внешностью — черная шевелюра, схваченная зеленой чалмой, внушительные брови, загорелая кожа и аккуратная бородка, венчающаяся шипом из белого золота.

— Хизу Чивори, — проговорил слуга, косясь на пленника.

— Значит, это ты автор книг «Пророчества»? — строго спросил Тау, выпрямляясь на троне, отчего его пышные одежды лишь подчеркнули располневшее с годами тело.

— Возможно, — Хизу щелкнул языком, — но тебе, Тау, никогда не узнать наверняка. За мной стоит сама судьба.

— Артачишься, что ж иного я и не ждал от отпрыска омерзительного рода магов старого Архатея.

— Старого! — завопил Хизу и попытался вскочить, но внимательные стражники тут же ударили его копьем по спине. Хизу повалился на живот, пачкая белоснежный льняной халат.

— Старый Архатей, — снова произнес он, откашливаясь. — Проснется и поднимется, он ударит тебя крыльями Зеленого Дракона Болот. И ты, самозванец, вспомнишь силу магов истинного Архатея!

— Заткнись, — грубо осадил его король, — возвращение к старому порядку невозможно. Люди вспоминают с отвращением прежних правителей, никто не захочет воскрешать прошлого. Твои пророчества и толкования — бред.

Хизу расхохотался, причем так заразительно и искренне, что Тау стало не по себе.

— Воскрешение — не предмет желаний простой глупой черни, радующейся похлебке, как солнцу, — торжествующим голосом изрек Чивори. — Ты еще вспомнишь Касандера Милиотар. Магия восстанет в его лице и обрушит наш гнев на тебя, Тау Биа-Хатерии. Ты здесь чужак, и корона Архатея тебе не по зубам. Сама земля низвергнет власть иноземных захватчиков. Тебе предстоит узнать месть Касандера!

— Увести! — Тау вскочил с трона и махнул рукой стражникам. — Бросьте его в темницу и отрубите язык, чтобы больше не смел оскорблять мой слух именем грязного колдуна, проклятого временем.

— Ха-ха! — Хизу не унимался. — Отруби мне язык, но этим ты ничего не изменишь. Судьбу не перехитрить, тебе не под силу стереть предначертанного. Касандер — твой крест! Крест!

Стражники поспешили исполнить приказ короля и потащили пленника проч. Чивори продолжал кричать проклятия, но его голос слышался все тише, поглощаемый камнем древнего замка.

Из-за королевского трона вышла молодая женщина с мягкими чертами лица. Казалось, со дня начала правления королева Ева не постарела ни на секунду. Но мало кто помнил, что такова особенность рода Милиотар. Бархатное зеленое платье с россыпью золотых бусин, скромные косички и вечная милая улыбка делали Еву особенно привлекательной.

— Тау, прости, я все слышала, — произнесла она, кладя руку на плечо мужа.

— Хорошо раз так, — кивнул тот, — ты читала творения Хизу?

— Пророчества, — Ева взяла с колен мужа потрепанную книгу в кожаном переплете, — и почему он назвал себя старцем Року.

— Создавал выгодный образ. Мудрому старику, бравирующему опытом, всегда охотно верят.

— Говорят в народе настоящий ажиотаж, — Ева брезгливо отложила книгу в сторону. — «Пророчества» пользуются огромным успехом у так называемых модников из среды интеллектуалов, более-менее грамотных слоев общества и у черни, которой зачитывают сие творение первые две категории граждан. И, несмотря на то, что книга запрещена, ее читают и даже переписывают от руки.

— Пускай. Денежные штрафы казне только на пользу, — на Тау слова жены не произвели должного впечатления.

— Но милый... Меня беспокоят подобные настроения.

— Недовольные есть всегда. Ничего сверхъестественного не происходит.

— Тау, да ведь Хизу обещает возврат Касандера. Он пишет в «Пророчествах», что мы такие негодяи сгноили мальчика, и он придет мстить. А вместе с ним на нашу семью ополчится земля Архатея.

— Ты что испугалась слов человека, который жаждет власти и раздувает общественную истерию только, чтобы на ее волне обогатиться? Брось. Теперь, когда Року пойман, всем станет ясно, что он из себя представляет.

— Знаешь, — Ева положила руку на живот, — перед рождением нашего второго столь долгожданного ребенка особенно неприятно слышать напоминания о брате. Я хочу забыть. Точно знать, что Касандер умер. Но из-за разговоров о «Пророчествах» мне страшно.

Тау иронично посмотрел на жену.

— Милый, — Ева обняла мужа и наклонилась к нему, — я боюсь, что все окажется правдой и Касандер напомнит о себе.

— Послушай, хватит о нем, — Тау отстранился. — Колдун мертв. В этом нет никаких сомнений. С того света не возвращаются, и мы можем быть спокойны.

— Надеюсь, ты прав! Но у меня нехорошее предчувствие. Тень брата до сих пор стоит за мной и мешает жить.

— Не бойся, — смягчился король, — все дурные мысли у тебя из-за беременности. Да и переживаешь много. Я же говорил, в твоем положении неполезно навещать сирот и инвалидов. Ты хочешь всем помочь — похвально, но смотри не навреди ребенку.

— Ах, ты, наверное, прав. В последнее время я много нервничаю.

— Отдохни и наберись сил.

— Хотелось бы. Кстати, когда мы вернемся домой? На меня дурно действует терпкий климат Архатея.

— Думаю, через неделю.

— Так долго?! — Ева всплеснула руками.

— Клан Нару собирается закатить пир в мою честь, нельзя их огорчать. Они хорошо справляются с ролью наместников, поэтому надо уважить. Тем более, в разгар шумихи вокруг провидца Року стоит укрепить отношения с союзниками.

— Тау, это все отговорки, — Ева насупилась, — тебе просто нравятся архатейские балы. Ты любишь этот край.

— Не вижу смысла спешить, — король начинал сердиться, — вернуться в столицу мы всегда успеем. Эфы как всегда спокойны, в столице Сигизмунд отлично справляется с ролью первого министра. Брат позаботится о порядке в наше отсутствие. К тому же и земли Плантагенет не отличаются бунтарством.

— Мне плохо здесь.

— Брось, ты прожила в Архатее большую часть сознательной жизни. Пора привыкнуть к его болезненному очарованию.

— Я постараюсь, — Ева положила голову на плечо мужа и прижалась к нему как маленькая девочка.