Всю ночь Хизу не мог уснуть. Он ворочался на принесенной слугами софе, запутываясь в простынях и укутываясь в одеяло. Но все равно звуки, доносящиеся с кровати, мешали и раздражали до безумия. От бесконечного скрипа по телу Хизу бегали нервные мурашки, а тихие стоны и тяжелое дыхание вызывали отвращение, которое безжалостно подступало к горлу.

Драго в своем обыкновении феерично заканчивал удавшийся день. Хизу заметил, с каким отличным настроением его союзник вернулся с прогулки. Он шутил, вовсю смеялся и даже благосклонно улыбался барону, совсем не дистанцируясь от него. Барон воспринял перемену Драго, как руководство к действию, и по его милости вот уже битый час Хизу никак не мог заснуть.

Наконец, не выдержав моральный терзаний, Хизу запустил в парочку подушкой, а сам с головой накрылся одеялом. Через пару минут все стихло, ознаменовавшись протяжным стоном Драго и звучным ударом кровати о стену.

— Убил он его что ли?! — буркнул себе под нос Хизу и, обрадованный удачной иронией, вскоре уснул.

Ив ушел ранним утром по делам совета, а Драго дрых до полудня. Когда он встал, то сразу растолкал Хизу и усадил за трапезу.

— Ты поразительно весел сегодня, — отметил не выспавшийся Хизу, водя ложкой по пустой тарелке.

— Ага, — рассмеялся Драго, развалившись в кресле и задрав ноги на столик, — вчера был крайне удачный день.

— И ночь.

— Ну, это вторично.

— И что же вчера произошло?

— Познакомился с племянником. Знаешь, он такой забавный, верит всему и наивно радеет за справедливость во всем мире.

— Милашка, — прыснул Хизу.

— Ну, я ему глаза приоткрыл. Про милого папу рассказал...

— В картинках?

— Нет, без точечных описаний. Он бы не осилил, у него и без того шок случился, — Драго поерзал на стуле.

— На твоей улице праздник, — с лукавой усмешкой проговорил Хизу. — И план срабатывает, и на личном фронте живешь полной жизнью.

— Да, значит, я на правильном пути.

— Закрываешь глаза и представляешь Юнгса?

— К чему твоя злая ирония? — Драго оторвал банан от связки и, очистив, принялся играть с ним языком.

— Да прекрати! — скривился Хизу. — Меня и так ночью чуть не стошнило.

— Не раздражай меня — не буду издеваться над тобой!

— Плохой мальчик! Тебя надо отшлепать по попе.

— Точно, — Драго причмокнул языком, — я только «за», люблю опасные игры.

— Не сомневался, с таким-то прошлым. Фи!

— Молчать, ортодокс недоделанный! — расхохотался Драго, дожевывая банан.

В дверь тихо постучали. Хизу, охая и вздыхая, полез под стол, где затаился возле ног союзника, который с удовольствием водрузил на его шею ногу.

— Войдите! — по-хозяйски скомандовал Драго.

Служанка вплыла в покои и, отвесив поклон, положила перед парнем серебряное блюдо, на котором блестел извилистой вязью небольшой свиток бумаги. Коричневая печать с гербом белого лебедя обличала хозяина послания. Выполнив нехитрую службу, девушка удалилась, а Хизу поспешил вылезти из тесного укрытия.

— Что напрягся? — произнес он, глядя на озадаченного Драго, который замер со свитком в руках.

— Все в порядке, немного задумался, — он быстро развернул послание и пробежался по нему глазами.

Неожиданно Драго громко рассмеялся.

— Я жду! — Хизу с нетерпением пнул его ногой.

— Читаю вслух, — подмигнул Драго. — «Здравствуй, мой вчерашний спутник в нелегком путешествии по волнам боли. Я понял, почему ты мне все это рассказал. Мне не следовало выливать на тебя свои проблемы, они ничтожны по сравнению с тем, что приходится повсеместно испытывать тебе и другим людям. Ты доказал мне, я не центр земли и должен собраться. Спасибо за урок, ты был жесток, но так надо. Мне еще предстоит ужиться с новым знанием об отце. Больно и обидно! Я злился на тебя вчера. Но ночь рассеяла горячие порывы и остудила голову. Сегодня утром на меня снизошло озарение, ты показал мне всю разницу между повелителем и его народом. Я больше не стану жаловаться! Обещаю стать сильнее! Но прошу, пока не злись на мою недальновидность и глупость. Давай станем добрыми друзьями?! О таком советнике, как ты, можно только мечтать. Драго, я предлагаю свою дружбу и расположение. С уважением, принц Дитрих Биа-Хатерии».

— Ты его ударил словом, а он рассыпался в благодарностях? — хохотнул Хизу. — Как это по-семейному.

— Добрый дядюшка даст верный совет и, конечно же, научит получать удовольствие от словесных хлыстов, — насмешливо протянул Драго, изгибая бровь в ироничной дуге.

— Меня даже поразило, какой благородный у нас принц. И что же ему готовит черный мститель?

— Предательство друзей, — Драго откинулся в кресле и мечтательно прикрыл глаза. — Жаль, Нойка не смогла его очаровать и влюбить в себя. Было б замечательно. Измена возлюбленной. М-м-м, но там все сложно. Дитрих невинен...

— И?

— Один из бесподобных пунктов нашей партии. После того, как вскрылось столь пикантное обстоятельство, я немного пересмотрел стратегию. Теперь Нойка мне пригодится для другого...

— Для чего?

— Узнаешь, причем сегодня же.

— Я так не согласен! Хочу знать больше.

— Чуть позже свяжусь с ней и дам четкие указания, даже зайти попрошу. Надо кое-что передать.

— Что?

— Увидишь.

— Ты совсем не посвящаешь меня в планы! — нарочито серьезно буркнул Хизу.

— А что, если у меня нет четкого плана? Есть только набор фигур, определенная расстановка сил, виденье конечного результата, но вот шаги я совершаю, основываясь на ходах соперника. Принимаю во внимание новые обстоятельства и форс-мажорные ситуации. Хотя и просчитываю на десять шагов, я все же исхожу из меняющейся обстановки.

— Хочу знать свое место в этой партии!

— Напиши мне новую серию «Пророчеств», — так же невозмутимо произнес Драго.

— Ха, ты псих? Как я отсюда реализую ее на рынок? — Хизу гневно ущипнул свою бороду.

— А не надо их никуда реализовывать! Просто напиши, и мы распространим серию по замку. «Пророчества» будут направлены в первую очередь на королевскую семью.

— Ясно, сжимаешь в стальных объятиях милых родственничков.

— Точно! — Драго кинул в рот пару сочных ягод винограда и демонстративно смачно разжевал их. Сдавленные фрукты брызнули прозрачным соком, увлажняя губы.

— И что мне написать в новой серии? Описать мерзости Тау, что творятся за закрытыми дверями его спальни?

— Само собой, — кивнул Драго, — опиши, как наш добрый король выбирает себе постельных рабов. Выстраивает мальчиков в линии и трогает их за филейные части тела, мнет между ног, смотрит зубы, словно это не люди, а товар на торгах.

— Хорошее сравнение, обязательно использую, — лицо Хизу стало чрезвычайно серьезным. Он явно впитывал каждое слово и особо трепетно относился к предстоящей работе.

— А еще, — продолжил Драго, — обязательно упомяни обо мне. О Драго. Мол, парень, что живет с новым советником бароном Фарихом, станцевал для короля и тот, чрезвычайно возбудившись, взял его силой. А потом откупился, отдав барону место в совете, наверняка в качестве компенсации.

— Ты серьезно хочешь ославиться? — нахмурился Хизу.

— Еще как! Не просто же так старался, — Драго облизнулся, слизывая липкий сок виноградин. — Мне не страшно испортить реноме, ниже обитателя борделя оно уже не упадет. А вот Тау есть, что терять! Исходя из вышесказанного, поставь вопрос об убийстве Куана.

— Представить все так, что Тау отдал приказ убить советника, чтобы откупиться от барона?

— Совершенно верно!

— Не проще ли заткнуть Ива, нежели избавляться от советника?

— Логично, черт возьми! Но я в тебя верю, — Драго подмигнул.

— Я тоже. Оцени версию: Фарих шантажировал короля тем, что у него есть доказательства порочащей связи с Драго, и в случае чего сообщники покажут их Еве. Как тебе?

— Бред! Народу собственно наплевать, с кем спит король, архатейцы давно ко всему привычны и сами ведут фривольный образ жизни. Это Тау дорожит образом сильного мужчины. На него направь удар. Пиши гораздо проще.

— Тогда сам придумывай, раз такой умный, — Хизу высунул язык.

— Хорошо! Ну например, Тау так понравилось кроватное буйство с Драго, что он предложил ребятам сделку. Драго, ха, спит с ним и дальше, а, чтобы Иву было не так обидно, он получает магистерское кресло. Заодно высмеешь падение нравов дворянства!

— Отлично, — кивнул Хизу.

— Конечно! Я же гений, — Драго развел руками, — так, еще. Ева выкинула дитя. Ну, это распиши как кару за черствость по отношению к брату. Духи рода гневаются и мстят. После выйди на личность принца, как своеобразную расплату родителей за отношение к Касандеру.

— А с ним, что не так?

— Задумайся о предпочтениях Дитриха. Смотри, он хрупок, носит длинные волосы и ничуть не заинтересовался Нойкой. Добавить ко всему страсть к балахонам и всему архатейскому, вот и портрет изнеженного малахольного юноши, возможно наследующего склонности отца, да и дядька у него не святой, — Драго самодовольно погладил себя по груди. — Хотя, в этом контексте обо мне не упоминай. Касандер для нас отдельная фигура со знаком плюс. Итак, Дитрих своими склонностями пошел в отца.

— Только в пассивном проявлении, — поправил Хизу.

— Естественно. Отличная семейка получилась. Портрет что надо!

— На их фоне Касандер просто воплощение всех добродетелей.

— Точно. Играем на контрастах! Но Ева выписана неярко. Придумай, как ее очернить. Может, любовника ей придумать.

— Нереально, чушь. Никто не поверит, уж больно не вяжется с образом! Пусть будет алчной до признания публики. Напишу, что она специально всем разослала весть о потере ребенка, чтобы ее пожалели. В общем, спекулировала собственной трагедией. И внимание окружающих — единственное, что ее по-настоящему волновало.

— Да, неплохо, — Драго хитро сощурился, — нас ждет увлекательная игра.

— Мы гении этой эпохи, — Хизу побарабанил пальцами по столу, — естественно, злые гении!

— Пощады не жди! Быть плохим так заводит!

Оба собеседника задорно рассмеялись.