Дитрих вышел на круглую площадку, служившую частью паркового ансамбля, выточенного из белого мрамора и составляющего каскады из полянок, многоуровневых площадок и разветвленных ступенек. Все они были покрыты буйной растительностью и яркими выхоженными цветами. Архитекторы из Эф придали природе Архатея несвойственный выверенный педантизм и навязчивую прямолинейность.

Дитрих не любил неестественной конструкции нагроможденной в самом центре южного парка, но только здесь не было отрядов магов, рыскающих в поисках Драго. Замок опустел, все дворяне с семьями разъехались, остались только боевые маги, несущие бремя службы и советники. А еще Дитриха поразил барон, еще вчерашний близкий друг Драго, а теперь верный слуга Тау, извергающий тонну ругательств в адрес бывшего любовника и фонтанирующий идеями, где того можно разыскать и как достойно казнить.

Впрочем, в этом деле они оказались соперниками, ведь принц и сам мечтал поквитаться с нерадивым дядей, который нанес ему смертельное оскорбление и подарил столько боли. Но все равно поведение барона оставляло в душе Дитриха странный неприятный осадок. Говоря за себя, он четко определил, что окажись он на месте барона, так бы точно не поступил.

Дитрих поднялся по ступенькам и осмотрелся, под рубашкой грел сердце портрет Касандера, а за поясом холодел кинжал, пробирающий холодом даже сквозь платок и брюки. Он захватил их на всякий случай, на который, впрочем, не надеялся.

Но судьба к Дитриху была благосклонна, по крайней мере, учитывая этот день. Стоило ему посмотреть на площадку внизу ступенек, как из воздушного рукава в самый ее центр вывалился Драго. Он осмотрелся и, не заметив племянника, сразу пригнувшегося за парапетом, взглянул на небо. Это длилось несколько минут.

Драго замер, усиленно всматриваясь в небесную синеву. Солнце ласкало его восковую кожу и переливалось разноцветной россыпью красок на ярко-зеленом балахоне. Свет настолько наполнил фигуру Драго, что воспламенил рыжиной даже черные волосы, аккуратно прибранные в хвост. Неожиданно на лице парня заиграла просветленная улыбка. Ее появление стало для Дитриха последней каплей. Сурово сдвинув брови и сжав губы, он слетел по ступенькам.

«Ты еще и смеяться будешь, тварь!» — неслось в его голове.

Заслышав шаги, Драго очнулся и обернулся, при этом его лицо стало выражать не то радость от встречи, не то долю удивления.

— Дитрих... — пробормотал он, поднимая брови.

— Ты этого хотел? — с ходу начал принц. — Добился? Полегчало?

— Ах, это! — Драго томно рассмеялся, прислоняя ладонь ко лбу. — Нет, вы еще мне не отплатили.

Он выказывал кокетливое равнодушие, раздражая своим поведением принца, и всем своим видом давал понять, что делает это намеренно.

— А причем тут я? — Дитрих сжал руки в кулаки.

— Все просто... Вы все вместе, как одна семья, а я один. А ведь это именно твоя семья меня всего лишила: и трона, и статуса, и любимых людей!

— Не ищи виноватых, ты сам себя всего лишил. И в той жизни, и в нынешней! У тебя одна проблема — не ценишь хорошего отношения и плюешь в душу всем, кто рискнул к тебе привязаться. Жаждешь любви, картинно страдаешь от любовных ран, но сам не способен ее дать. Так чего ты ждешь? Кто ты после этого?

— Я мертв! — неожиданно не сдержался Драго.

Он отступил назад, потянул за воротник, отрывая пуговицы и отворачиваясь от Дитриха.

— Мертв! — повторил он. — И хочу пробудиться... Вновь чувствовать!

— Что ж ты тогда весь изводишься, мечешься из крайности в крайность? — принц смотрел на Драго с долей сожаления.

— Вот... — тот неожиданно согнулся, а потом, резко поднявшись и, похлопав себя по щекам, вмиг стал спокоен. — Можешь и дальше до меня докапываться. Но подобными жалкими потугами не отомстить за поруганную честь, — Драго задорно подмигнул.

— Не так...

— Что тебе не так? — Драго развязно потряс плечами, но это совершенно не сочеталось с печалью зеленых глаз.

Выглядел он при этом настолько комично, что Дитрих даже насмешливо улыбнулся.

— Нойку, я слышал, уже потерял... — подметил он.

— Тебе-то что? — Драго мгновенно сменил показную иронию на неприкрытую злобу.

— Мне все равно. Но разве сам не видишь... Неверный путь избрал.

— Снова судишь. Что мало было? Еще добавить?! Вот забавно будет!

— Вот как, тебе весело? — теперь злился и принц. — Ты сделал со мной то, что когда-то совершили с тобой. Зачем? Ты ведь знаешь, как это больно. Почему сеешь те же семена ненависти?

— Нет здесь никаких секретов или глубокого смысла! Меня задели, пустили кровь моей души... Но я выжил и ничего не забыл, ни одну деталь, ни единую мелочь! Поэтому я и отомстил. Отплатил той же монетой!

— Кому интересно? Мне?

— Да! — Драго поднял голову, горделиво вытягивая шею.

— Но я ничего тебе не делал, — Дитрих прижал руки к груди. — Уму непостижимо! Я тебя не трогал... Ни в чем перед тобой не провинился! Неужели ты через меня хотел насолить роду Биа-Хатерия? Все королевской семье? Даже смешно! Ты так старался, пыжился... А моим родителям наплевать, они даже не удивились. Вот чего ты добился местью... Полного равнодушия! Браво!

— Да я тебя тоже ненавижу, — усмехнулся Драго. — Смотришь с таким ехидством моим лицом... моим! Ненавижу тебя за это!

Дитрих закивал.

— Знаешь, по-хорошему, — спокойно начал он. — Это мне впору тебя ненавидеть за похожее лицо, которым меня всю жизнь попрекали. Думаешь, так легко было?! Хоть задумался бы один раз, каково это быть сыном Тау и иметь твое лицо! Внешность ненавистного, проклятого колдуна! А? Каково? Тебя ведь даже схожесть наша не остановила...

— Не проси у зла сострадания.

— Ты не злой в глубине души. Он, — Дитрих выхватил из-за пазухи портрет и развернул его лицом к Драго, — этот мальчик, навряд ли бы хотел так поступать. Он не счел бы твое поведение справедливым и достойным правителя Архатея. Можешь говорить что угодно, спорить, высмеивать меня. Но я искренне верю, его душа была чистой. Он действительно умел любить.

— Не говори мне, каков я... — язвительно бросил Драго, но осекся при виде портрета. — Мой портрет, — прошептал Драго, его повело резко в сторону.

— Нет! — истошно завопил он, бросаясь к портрету и водя дрожащими пальцами по изображению. Драго залихорадило, он вцепился в портрет, не в состоянии отойти и на метр. Дитрих молчаливо наблюдал за разбитым противником.

— Духи... — шептал Драго. — Каким красивым я был, — его дрожащая рука погладила лицо портрета. — Такой утонченный, нежный, безоружный перед ложью... И что они со мной сделали?! Что сделали! Уничтожили! — Драго резко перешел на ор, и из его глаз потянулись тонкие струи слез.

Он отпрянул от принца и повалился на корточки. Сначала его трясло, водило из стороны в сторону, а потом он уронил голову в ладони и просто заплакал, как плачут дети в самые горестные моменты своей жизни, просто, незатейливо и от всей души, полной глубочайшей обиды.

Дитрих понял, больше медлить нельзя. Его противник мог в любую секунду очнуться. Он, сорвав ткань платка, выхватил клинок и подошел к Драго, занося над ним смертоносное острие.

— Давай! — неожиданно Драго вскинул голову и проорал во весь голос. — Бей! Не жди! Давай убей меня! Ударь сюда! — он сжал балахон на сердце. — Прямо в это непокорное сердце! Давай! Уйми его! Успокой! Подари покой!

Дитрих растеряно глянул на клинок, но с места не сдвинулся.

— Молчи, дракон! — крикнул в сторону Драго, обескураживая принца еще сильнее. — Я приказываю не встревать! Пускай... Дай ему меня прикончить!

Он расхохотался, падая лицом на светлый камень площадки.

— Ты... — только и смог проронить Дитрих, ничего не понимая в происходящем.

— Добился? Отомстил? Ха! Ты такой же, как я. Давай! — Драго утирал рукой хлещущую из носа кровь. — Доведи до конца! Отомсти же за поруганную честь!

Принц присел рядом с противником и начал скрупулезно рассматривать его лицо.

— У тебя в руках клинок Фреи, — сквозь зубы, проговорил Драго. — В нем кровь феи из рода Биа-Хатерии, на котором основано заклятие «белый лебедь»... Оно убьет меня! Не тяни курицу за хвост...

— Ты и правда заслуживаешь смерти, но не как наказание, — Дитрих отложил клинок. — Скорее как снисхождение.

Взгляд распахнутых глаз Драго стал безумным. Его тело сотрясала сиплая одышка, и он жадно ловил воздух каждым вздохом, словно нечем было дышать.

— Реши же мою судьбу! — срывающимся шепотом произнес он. — Пускай Тау вновь меня победит... Убей!

— Нет, — неожиданно твердо проговорил Дитрих. Он внезапно сорвался с места и буквально схватил Драго в охапку, сжимая руками его трясущиеся плечи.

— Я не камень, не могу смотреть на твои страдания, — произнес он, прижимая голову Драго к плечу, заботливо поддерживая за лоб. — Я не такой, как все вы... Из другого теста, наверное.

— Почему... — прошептал Драго, продолжая рыдать навзрыд. — Такая уникальная возможность отомстить мне за все!

— Я не стану тебе мстить, Драго, — Дитрих пригладил растрепавшиеся волосы недавнего противника. — Мне незачем, я прощаю тебя, как бы нелепо и странно это не звучало. Прощаю! — по слогам повторил он. — Не хочу мстить, не мое! Мне достаточно твоего примера перед носом, чтобы навсегда расхотеть обрекать себя на непосильную ношу мщения. Я не хочу превратиться в то, что стало с тобой. Маленький дрожащий комок боли и отчаяния! Ты просто изуродован ненавистью, измучен злобой, прошлое давит и разъедает твою душу. Страшное зрелище, мне такого не надо. Хочу свободно дышать и улыбаться каждому дню. Веришь?

— Да, — отрывисто проговорил Драго, медленно прикрывая дрожащие веки. Он успокаивался в тесных и таких надежных объятиях принца.

— Я знал, ты поймешь, мой несчастный дядя, — Дитрих нежно поцеловал его лоб.

— А ведь, — продолжал Драго, оседая под оковами болезненного сна после нервного припадка, — я был таким как ты. Твое тело, красота, юность... так прекрасны. Когда-то все принадлежало мне, а теперь я разорванная тряпка, не человек, жалкая копия, кукла. Мертвец, чья жизнь уходит с кровью из носа! Я хочу все вернуть, — он открыл глаза, и в них вновь блеснуло безумие, руки потянулись к лицу Дитриха и сжали щеки, Драго отчетливо произнес. — Я хочу стать тобой.

— Но... — хотел было возразить тот, но внезапно силы покинули Драго, и его голова безвольно упала на грудь Дитриха. Он спал. Принцу ничего не оставалось, как промолчать.

Он аккуратно, чтобы не разбудить сопящего парня, поднял его на руки и понес в свои покои. Пройдя беспрепятственно по замку до самых дверей, он внес Драго в королевские владения.

А потом Дитрих аккуратно опустил его на постель и заботливо прикрыл одеялом. Драго отозвался жалобным постаныванием. Тогда принц осторожно смахнул челку с его лба и дотронулся губами до гладкой белоснежной кожи. Удостоверившись, что Драго глубоко и мирно спит, Дитрих устроился в кресле и тоже мгновенно провалился в сон, усталость с нервным перенапряжением дали о себе знать.