Дитрих встал из-за стола и, оставив на нем плату за выпивку, направился к выходу из трактира. Проходя мимо управляющего, он надвинул шляпу ниже на лоб и вновь затянулся опиумной трубкой, которую с момента ухода из замка курил не переставая, справедливо полагая, что терпкое курево сажает голос, лишая привычной звонкости и меняя его до неузнаваемости.

Волосы он успел отстричь и теперь весьма смутно напоминал человека королевских кровей, особенно беря во внимание нищенский наряд, который он выменял на базаре за драгоценные камни с прежнего балахона. В высоком чуть угловатом незнакомце с тяжелым печальным взглядом, отягощенным непрерывными переживаниями, было непросто узнать беглого принца. А никто особо и не пытался, Архатей жил своей собственной жизнью, предоставляя Дитриху шанс жить своей...

— За комнату я заплатил вчера, — бросил он управляющему, внимательно изучающего подозрительную личность, так боящуюся показать лицо.

— Да, я помню, — кивнул мужчина, ногтем соскабливая щетину со своего морщинистого подбородка.

— Лошадь приготовили?

— С самого утра.

— Лучшую? Она выдержит длительный переезд?

— Смотря какой... — неоднозначно дернул плечом управляющий.

— Через пустыни. Выдержит?

— Не берусь обещать.

— И что за лошадь вы мне подсунули, которая не может совершать переходы на длительные дистанции?

— Какую просили, такую и приготовили. Ее силы равняются уплаченной цене, — приказчик был крайне неприветлив, заподозрив в Дитрихе одного из разбойников, коих в Архатее стало огромное множество, и они постоянно угрожали поставкам провианта для всех таверн и постоялых дворов.

— Ну, ладно, посмотрим на нее, — Дитрих пожал плечами и вышел на улицу.

Управляющий вышел следом и принялся наблюдать за отъезжающим постояльцем, опираясь на дверной косяк. Во дворике Дитриха ждала белая лошадка навьюченная дорожная сумками. Он подошел к ней и с любовью похлопал по шее, любуясь грациозной слаженной фигуре животного.

— Ну как? — осведомился управляющий.

— Пойдет!

— То-то же!

— В сумках все, о чем я вас просил? — сухо спросил Дитрих.

— Да, — нехотя крякнул управляющий.

— Хорошо, — принц поверил, но, зная подловатый нрав архатейцев — обманут и глазом не моргнут, все же для проверки полез в сумки.

Еда, два свертка с табаком, горючие вещество для костра, подстилка, теплое одеяло — все, как он и просил у приказчика. Дитрих дошел до самого дна дорожной сумки, как вдруг в руки попал конверт с чем-то прочным внутри. Немного удивившись, принц вытащил находку на свет. Это был обычный запечатанный конверт без всяких опознавательных знаков или подписей.

— Можно узнать, это что? — Дитрих продемонстрировал конверт управляющему. — Я не просил.

— Откуда мне знать, — буркнул тот, торопливо скрываясь за дверью.

— Эх, — протянул принц, смело открывая конверт.

В руки ему перекочевало небольшое письмо, свернутое в четыре раза. Аккуратно развернув тонкую бумагу, Дитрих посмотрел на текст. Извилистая выверенная вязь, плетущаяся, словно вьюнок по стене, выдавала в авторе человека, безусловно, высокообразованного и принадлежащего к высшему сословию.

— «Здравствуй, мой племянник Дитрих», — прочитал принц и от удивления присвистнул, письма от Драго он ожидал меньше всего.

Переведя дух, Дитрих вновь принялся читать — вслух, чтобы не пропустить ни одной детали.

"Я понимаю твое удивление. Ха! Да просто уверен ты сейчас себе места не находишь. Что ж, это весьма прогнозируемое поведение. Но... Признаться честно, я был приятно поражен твоей решимостью бросить наш аристократический вертеп. Без лишних слов, я горжусь тобой и мне приятно сознавать, что нас связывает прямое родство. Так сказать, узнаю свою кровь, и, быть может, во мне взыграли чувства человека, лишенного возможности когда-либо иметь детей. Ты достойный продолжатель фамилии Милиотар, — Дитрих, облизнув пересохшие губы, продолжил читать все более волнующий его текст: -

Однако пишу я тебе не для похвалы, вернее, не только для нее. Уж прости дядю, расчувствовался. На грани решающей битвы, я дал волю эмоциям. Мне простительно. Так вот, что я хочу тебе сказать... Во-первых, прости меня. Хотя я знаю, ты никогда не забудешь того вечера и не уничтожишь пережитой боли, которая навсегда будет связана с моей персоной. Мне знакома эта боль. Пусть ты благодушно меня пощадил в момент слабости, не стал пользоваться ею, как это сделал я, и еще раз тем самым доказал свое достоинство, ты все равно меня не простишь.

Родовые боги видят, как мне стыдно, но оправдаться перед тобой я не могу, да и не возымеет оно действия. Произошедшего не стереть и не исправить. Но знай, на тот момент у меня не было иного выбора, я думал, что поступаю верно. Признаю, ошибался. Ты слишком щедр, раз не заставил меня платить за промашку.

Не думал, что кто-то еще способен на такую доброту. Ты настоящий человек. Я все понимаю и прекрасно сознаю, что мне до тебя далеко. Здесь ты меня превзошел, но так и должно быть, обязательный залог процветания рода.

Во-вторых, хочу тебе сказать, что мы еще встретимся. Жизнь, Дитрих, долгая. В тебе течет кровь Милиотар и поэтому ты обречен, жить в два или три раза дольше, чем все обычные люди. Ты можешь скитаться по свету, строить свою судьбу, но рано или поздно ты вернешься. И мы встретимся вновь! Ведь ты законный наследник трона Объединенного королевства и все твои притязания на престол будут законны. Едва ли ты с закрытыми глазами отнесешься к проблемам родной земли. Ты придешь, я уверен, считай это предвиденьем, но я точно знаю, ты вернешься отнять у меня трон. Что ж, так тому и быть.

Я буду ждать тебя. Только тебе, Дитрих, под силу меня уничтожить, только ты имеешь на это право, как истинный Милиотар. Родная кровь сменит меня на царствовании, но фамилия не умрет, не остановит свое развитие и династия продолжится. Только передав трон в достойные руки, я успокоюсь. Но прежде ты должен будешь меня победить, ведь я обязан видеть твое превосходство надо мной. Самонадеянно? Конечно. Моя характерная особенность.

Но, Дитрих, я уверен в сегодняшней схватке я не проиграю. Уничтожу одним ударом всех врагов и продлю себе жизнь. Не собираюсь так легко подыхать, об этом даже дракон пока не знает. Но так надо! Я не оставлю страну. Трон Архатея, наконец, вернется к своему законному правителю. А с Эфами справиться не так уж сложно. Да, я стану тираном этих земель и заставлю народы платить за предательство и ненависть ко мне. Мне есть еще зачем жить... Месть имеет свойство перерождаться, разрастаясь и перекидываясь на новые объекты.

Жаль, что меня питает только она, мне бы хотелось, чтобы было иначе, но есть вещи превышающие волю человека. Ладно, слишком много лишнего я наговорил, хотя так много хочется еще написать. Однако действительно пора закругляться, а то ты устанешь от бредней своего несносного родственника. Дитрих! Забудь о грядущем, концентрируйся на сегодняшнем дне. Иди своим путем, постигай жизнь во всех ее сложностях и перипетиях. Ты справишься, я уверен. Удачи! Подпись — Твой злодей дядя, Касандер Архатейский Милиотар«.

Дитрих оторвался от письма и с улыбкой посмотрел на небо, сердце сжималось от светлой тоски. Драго стал единственным человеком на всем белом свете, кто благословил его в путь и поддержал в выборе. Их схожесть вновь стала очевидной.

Принц потряс конверт и ему на ладонь выпала небольшая оранжевая пластина на кожаном шнурке, столь отягощающая послание. Дитрих с недоверием повертел ее в руках, но ровным счетом не понимал, что это было. Тогда он вновь развернул письмо и с радостью обнаружил постскриптум, написанный в самом углу мелким шрифтом.

Он гласил:

«А чтобы ты не заплутал в своих странствиях и верно находил пути, дарю тебе кристалл „дорог", он всегда верно укажет направление и не даст тебе пропасть в хитросплетениях земных тропинок. Прими от меня сей скромный дар, как единственно возможную помощь».

Дитрих засмеялся.

— Драго, Драго, — протянул он, — ты восхитителен в своих метаниях и отчаянных попытках остаться собой с одной стороны и бессердечно отомстить с другой. Желаю тебе удачи, хотя она и будет означать падение власти моего отца. Но я верю в твое благодушие и надеюсь, маму ты все же пощадишь.

Дитрих с тоской взглянул на гору, где стоял замок — она оказалась окутана сиреневой мглой. Сердце вновь защемило, проснулось навязчивое чувство вины, не покидающее принца с самого побега из родной семьи, но неимоверным усилием воли он все-таки его подавил и, взяв лошадку под уздцы, неторопливо побрел вперед, навстречу полной неизвестности.