Мягкая зелень, яркие лучи заката, звонкое пение ручья. Казалось, Мора никогда и не было, и быть не может в таком чудесном уголке природы.
Надо ли уточнять, что оказавшись вдали ото всех, оба влюблённых эльфа дали полную свободу своим желаниям?
Их омывали брызги водопада, тени листвы играли с ними в роще, нагревшийся за день песок на берегу отдавал им блаженное тепло, растягивая негу полузабытья, влекущего в спокойный, мирный сон. Во сне не было Порождений Тьмы и Архидемона, а если и слышны были какие-то дальние звуки, разве что пение ранних птиц.
Об этом и подумал, просыпаясь, Эвлар Махариэль. Что ночи, полные любовного огня, ни разу не позволили кошмарным образам нарушить его сон. Это касалось лишь Зеврана - не других, тех больше не было в его личной судьбе и никогда не будет. Отныне только он – светловолосый антиванец, изрисованный татуировками самой известной Гильдии убийц. Он дерзок и заносчив, иногда капризен, как принцесса, но в битвах смел, как дикий вепрь. Он с виду лёгок и беспечен в обхождении, насмешлив, ничего не ценит, кроме развлечений и любования собой – всем, начиная с кончика мизинца и начищенных сапог до метко брошенного слова или верного удара. Кажется, он не ведает о правилах, кроме тех, правил, что являются условием для выживания. Он убивал, и он когда-то был нанят убить Серого Стража. Но… у него доброе сердце. Теперь Страж это знал наверняка. Ведь сердце антиванского убийцы более не принадлежало Араннаю.

Тот сидел рядом и, смеясь, водил травинкой по обнажённому телу любовника. Долиец вздрогнул, но не от щекотки, а от прохлады, пробирающейся сквозь измятую рогожку, постеленную на песок. Избавиться от этого возможно было, окунувшись в ещё более прохладные струи воды. Попытку встать, Зевран пресёк, взобравшись на него и тиская: «Дрожишь, мой командир? Замёрз? Тебя согреть?» Он вывернулся из-под Аранная, крепко ухватил его и потащил купаться.

Взбодрив себя с утра очередной бурной забавой, перебудив окрестный лес плесканием и хохотом, мужчины, наконец, были готовы продолжать задуманное.
Подтянув пряжки на доспехах, и, разумеется, не позабыв тщательно уложить причёски (как же лохматыми сражаться с неизведанной опасностью?), они пустились в путь.
Эвлар Махариэль на ходу изучал рисунок и подкреплялся вяленой лосятиной.
- Вот здесь, - определил он местоположение их цели, откусывая жёсткое мясо, и ткнул косточкой на распадок меж лесистых склонов. – Речка бежит оттуда, рядом должен быть проход в долину.
Зевран отнял у него завтрак и проследил за жестом, повторив его.
- Что, мы действительно туда пойдём или вернёмся к нашим?
- Зев, разве мы не собирались обследовать развалины?
- Наврём, что там ничего интересного.
- Вот ты и будешь врать.
- Да без проблем! Сейчас потренируюсь, – он зубами впился в мясо. – Ммм! Нежнейшая пулярочка! У меня получается?
- Отдай.
- Поборемся?
- Что, не хватило? – ухмыльнулся командир. Ворон послушно отдал ему завтрак и достал свой. Но есть не торопился.
- Знаешь, il miо amore, ради того, чтоб провести с тобой весь день… Это ведь стоит риска. Да?
- Шагай, - Серый Страж, улыбаясь, подтолкнул его вперёд и вновь подумал, что судьба не так уж зла.

* * *

Лес был приветлив и прозрачен. Деревья мягко шелестели яркой листвой, игриво пропуская солнечные зайчики. А те плясали на шёлково-гладких волосах идущего впереди Зеврана. Хотелось бесконечно любоваться на мерцание этого блеска, на быструю упругую походку антиванца, что двигался по лесу так же ловко и уверенно, как и в родных для себя закоулках городов. Было привычно самому идти по бездорожью. Пахло грибами и знакомым каждому долийцу лесным покоем, когда чувствуешь себя как дома, в полной безопасности.
Так было, пока эльфы не миновали заросшую травой расселину между крутыми склонами. Как будто срезанные изнутри, холмы кольцом ограждали поросшие зеленью нагромождения скал. Можно представить, что когда-то это была единая гора, но вдруг её вершина провалилась, утянув с собой постройки, а окружение – не череда холмов, а бывшее подножие этой горы. Неровная долина впереди и новый лес, которого две тысячи лет назад, конечно, не было, скрывали тайну. И тут уж не обманешься красотами природы, по-прежнему цветущей, но… как-то таинственно умолкнувшей. Сюда не проникал поток свежего ветра, не доносился птичий гомон, и даже шум воды где-то вдали звучал совсем не так. Среди растений и камней, казавшихся вполне обычными, скрывалось нечто злое и тревожащее. Но отступать от цели было не в характере любого из мужчин.

Лагерь исследователей эльфы отыскали быстро. И настроение враз переменилось: место стоянки было основательно разгромлено. Неподалёку на тропинке лежал весьма несвежий труп, второй мертвец оказался повешен. И если кости на земле, в лихие времена, часто не вызывают подозрений, то виселица, однозначно, указывает на врага. Не сам же человек с собой покончил среди леса, недалеко от лагеря! Или сам? Вопросы вызывала и его военная одежда. Вряд ли это был археолог. Кто? Искатель приключений?
Зевран заранее достал свои кинжалы. Мечи Эвлара тихо звякнули, размазывая яд по лезвиям. Не зря!

Рычание и потусторонний вой, внезапно накатили как из ниоткуда, оружие забряцало под стук сухих костей.
Несколько профессиональных выпадов и взмахов стали – и трупов стало больше. Вернее… Мёртвых трупов, если можно так сказать.
- Они только скрипят и щёлкают, когда разваливаются на части. Даже не довелось послушать хороший предсмертный хрип.
- Похоже, некромантия.
- Браска! Гробницы вечно опечатаны заклятьями. Эв, у долийцев тоже над могилами колдуют?
- Нет. Сажают молодое дерево, чтобы смерть дала начало новой жизни.
- Погоди, ты же говорил о погребальных песнях и обрядах!
- Это традиция, не магия.
Жестом провёл вокруг:
- В отличие от того, что происходит здесь.
Это было и так понятно. Ещё два трупа среди брошенных вещей выглядели куда свежее тех, что эльфы только что отправили обратно в Тень. Один из мертвецов, как и повешенный, был одет в воинские доспехи. Наверняка, отряд, искавший приключений и сокровищ, рыскал здесь по следам пропавшей экспедиции за несколько недель до появления наших героев.
Эвлар указал другу на разбитый ящик, сам выбрав для обследования вполне прилично сохранившийся сундук.
Обыскав то, что оставалось от вещей, эльфы сообразили, что таинственные следопыты не успокоились и всё-таки вошли в открытые ими пещеры. Смятый комок бумаги в разбитом сундуке оказался вырванной страницей дневника. «Дальнейшее исследование руин продолжим завтра…»
- Такой же почерк, да, Зевран?
Антиванец взглянул на оба листка.
- И кто бы сомневался?
- Мне шемленские буквы кажутся обломками. Они всегда неаккуратные. Вот, правда, наш знакомец Дженитиви так ровно…
- Эв, не томи.
- Идём.

* * *

Колючие кусты в конце тропинки, судя по их количеству, произрастали тут веками. Часть веток была срублена и грудами валялась в стороне. Среди деревьев резко выделялись очищенные от шипастых лиан столбы из обработанного камня, не схожего с тем, что являл собой основу здешней тверди. Возможно, ранее это был портик или лестница под крышей – на некоторых опорах сохранились обломки арок.

- Гляди, колонны привезли издалека, - заметил антиванец. – Стало быть, тут не просто бывшее прибежище лесных отшельников.
- Нам ведь известно, что это место для молитв и погребений. Может быть, это храм древней Тевинтерской империи. Она ведь тут была, да, Зев?
- Эв, я о том, что сюда вбухали огрову кучу денег. Клянусь, там есть, что поискать!
Он уже рвался в бой, в прямом и переносном смысле. Махариэль был тоже заинтересован. Но его реакция была не столь горячей. Внимательно проверив жерло, уводящее под землю, на наличие осыпей или иных ловушек, он первым двинулся навстречу богатству и опасности.

С виду обычная пещера оказалась входом в старинные постройки. Верней – проломом. Вход должен выглядеть торжественнее. И, разумеется, располагаться симметрично относительно центральных помещений. Трудно сказать, были они когда-то на поверхности или строились прямо в толще скал. Во всяком случае, стены были из камня, взятого в этих же горах.
Зеврану явно тут понравилось. Он даже высказал догадку, что сооружение прежде стояло в окружении холмов долины, укрытое снаружи от чужих глаз, а может, эти камни передвинуты с помощью магии. Пока это были только фантазии. Эвлар напомнил ему о «проваленной» вершине. Возможно, строилось всё на горе, но отчего-то вдруг ушло под землю. Может, люди излишне раскопали подземелья, и основа здания не выдержала? Долиец был уверен, что камни природные, и в них нет ничего искусственного, кроме того, что между ними встроены комнаты и стены, теперь заваленные хламом и переплетённые проросшими сквозь них стволами и корнями.

Вдруг он остановился.
- Погоди.
Зевран вернулся к нему. Взгляд холодных синих глаз был обращён в пространство.
- Что ты там увидел?
- Скорей почувствовал. Это неуловимо мне напоминает склеп… Тот самый склеп.

Который склеп, Зевран, конечно, знал. Развалины в лесу. С Эллувианом. Откуда выскочили Порождения Тьмы, с чего и началась история Серого Стража. Он был в курсе этой истории и видел, во что превратился друг Эвлара, прежде чем напасть на спящий лагерь. Помнил печальный образ этого же эльфа в колышущемся мареве полутёмного зала Храма Андрасте. Сравнить их можно было разве что в кошмарном сне.
- Очень похоже? – негромко спросил он.
- Так, в общем… Не ходи туда. Давай сначала осветим дорогу.
Они зажгли соломенные факелы и побросали в переход. Там ярко вспыхнуло, и вновь послышался уже знакомый потусторонний вой и рёв. Четыре воина-скелета выскочили из дыры в стене, два спрятались за выступами, осыпая стрелами непрошеных гостей. Зевран, пригнувшись, проскользнул в пролом и отсёк черепа скелетов острыми кинжалами. Почувствовал, как что-то сдавливает грудь – здесь было мало воздуха. Но у него хватило ума не вернуться к выходу, подставившись под чью-то дальнюю атаку, а спрятаться за первый попавшийся сундук. От противоположного угла, не прикасаясь к полу костлявыми подошвами, плыл маг. Араннай задержал дыхание, ожидая, когда покажется Эвлар. Тому немного времени понадобилось, чтобы изрубить скелетов. Маг тотчас среагировал на появление на своей территории чужого и вскинул костяные руки, творя жуткое заклинание. Эльф оттолкнулся, прыгнул из-за сундука, и с лёту изрубил противника.

В следующий миг увидел рядом своего командира. Лёгкий упрёк в глазах: «Какого демона так рисковать? А если бы там оказался не один скелето-маг?» Но на ответную задорную улыбку антиванца Эвлар мог только чуть заметно ухмыльнуться и кивнуть, мол, что ж – вперёд!
Иссохший мох, пыль и какое-то тряпьё всё ещё тлело, освещая коридор. В конце его была массивная, обитая металлом дверь.
- Похоже на тот склеп? – снова спросил Зевран, чтобы не молчать. Тут было очень неуютно.
- Склеп тоже находился под землёй, - уклончиво ответил командир. Наверное, он просто чувствовал ту же тревогу, что при воспоминании о потере Тамлена. На сей раз интуиция его не подвела. Он расстегнул подсумок и передал Зеврану склянку с вязким раствором цвета перламутра.
- Думаю, что на мертвецов яд Воронов не действует.
- Посмотрим, как это сработает.
Зевран отвернул крышку, и отсчитал несколько капель дымящегося яда на повёрнутый плашмя клинок товарища, затем на свой кинжал, сделанный из драконьей кости, скользнул по нему лезвием великолепного «Шипа розы» и приготовился к любым опасностям.

Отрава испарялась, озаряя бледным светом этот зал. Глаза быстро привыкли к полумраку, тем более что к лёгкому свечению яда добавились лучи, кое-где проникавшие в проломленные своды. Этого было недостаточно, чтобы как следует ориентироваться здесь, но, кажется, опасность миновала. Вскоре тут обнаружилась пара вполне приличных сундуков с оружием, и несколько ловушек возле них. Ловушки быстро обезвредили, с замками справились легко. Сложив добычу в самом освещённом месте, чтобы после не искать её, эльфы пошли прокладывать себе дальнейший путь. Одна дверь поддалась, вторая оказалась заблокирована осыпью камней. Коридор вёл направо, будто огибая внутренние помещения.

Стали встречаться следы обитания тут пресловутых пауков, указанных в записке, но оба эльфа не раз видели таких тварей во время путешествия. Наверное, именно их побаивались пропавшие исследователи пещер. А надо было опасаться вовсе не животных. Эвлар вслух рассуждал, что не будь восьминогие охотники столь агрессивными, он не подумал бы их убивать. Не убивает же он без толку их маленьких собратьев. Те безобидны, дичь не истребляют, охотятся на вредных комаров. Когда голоден, крупных пауков можно поджарить на костре, главное, опалить с них волоски.
- Эвлар, не порти аппетит!
- Верно, лесными пауками не наешься. А вот если добудем парочку гигантских, то можно в обед не давиться сухарями.
- Тьфу ты! Мне никогда не приходило в голову попробовать столь редкостный деликатес!
- И это говорит мне парень, который наловил на берегу у Денерима каких-то насекомых, и сварил их в той же горькой воде, по-антивански приговаривая, как это чудесно! Ты с этими же прибаутками готовишь яд.
- Это были креветки, мидии и крабы! Их подают даже на королевский стол, а вы, дикари, морщились, заглядывая в котелок.
- От них воняло морской пеной.
- Что?
- И от тебя, когда ты их наелся.
- А от тебя… А от тебя воняло псиной, потому что твоя подстёжка пропотела, но ты не захотел её стирать!
- Холодно было.
- Я бы тебя согрел. Но от тебя несло, как от собаки, пока наш настоящий пёс не догадался растрепать это рваньё на части. Ха-ха! Так было весело глядеть, с какой яростью Гард набросился на тряпку!
- Всё правильно, она же была вязана из волчьего пуха.
Араннай удивился:
- Правда? Вы что, в лесу вычёсываете волков?
- Им нравится, когда они линяют.
- Ты шутишь…
Он остановился, немного озадаченный. Внимательно разглядывал непроницаемое лицо друга, но тот не поддавался. Верно, шутит. Сдержанный и строгий, долиец обладал довольно тонким чувством юмора и часто понимал Зеврановы намёки раньше остальных. Но сам почти не выражал эмоций. Вот и сейчас он помолчал, с видом бессмертного хранителя тайн Арлатана, а потом поведал:
- Волки приходят по весне к стоянке клана и встают в очередь, чтобы девицы выщипали с них линючий пух.
- Ну да, а ты следил, чтоб волки не похитили этих девиц! – прыснул Зевран. – Ну, Эв, иной раз ты такое выдаёшь!
- И кто бы говорил?
- А честно?
- Честно – клочья собирают по весне, на волчьих тропах. Они там остаются на кустах и на земле. Представляешь, сколько труда нужно, чтобы связать одну подстёжку?
- Значит, эта рубаха была ценная, несмотря на три слоя штопки, и я зря её отдал Гарду потрепать?
- Так это ты?!
- Она воняла! – антиванец увернулся от замаха. Конечно, Эвлар не хотел его ударить, только прикинулся, что сердится. Но Зевран, отскочив подальше, убедительно добавил:
- Зато теперь ты носишь чистый лён, amoro. Право, негоже было прятать такую красоту в гадкую волчью шерсть. Когда мы переедем жить в Антиву, я тебя приучу к белью из шёлка. Здесь он безумно дорог, но того стоит. В жару он холодит, а в холод греет – так приятен телу. Кстати, как тебе мои новенькие брэ с прикольной вышивкой на самом интересном месте? – и он кокетливо повертел бёдрами, чтобы край килта хлопал его по ногам. - Ты так смутился, что даже не похвалил меня за эту выдумку! А я ждал впечатлений и восторгов!
Но милый друг вздохнул.
- В Антиву, говоришь?
- А что не так? Конечно, не сейчас, когда меня отлавливают Вороны, сейчас туда нельзя. Но как-нибудь потом…
Эвлар посмотрел в потолок.
- А если я не смогу выполнить своё предназначение?
- Так-так! Место для драмы!
- Место для заигрывания.
- Тебя не переспоришь, молчаливый ферелденец!
Командир не ответил. Провернул в руках мечи, и двинулся вперёд.

* * *

Ловушка хлопнула позади, отрезая выход. Паучья сеть. Понятно, почему ни опытный разбойник, ни охотник, не смогли определить опасность. Можно было попробовать обрезать основные нити паутины, не прикасаясь к поперечным, чтобы не прилипнуть, но возвращаться эльфы пока не собирались. Они обследовали пустой зал с несколькими колоннами, сплошь доверху затянутыми клейкой путаницей. Казалось, тут никого нет, но некоторые нити были не покрыты пылью, а значит, свежие. В грязных лохмотьях, устилавших пол, проглядывали кости, разного размера и разной степени древности. Разумные то были существа или животные - к чему определять? Следовало просто быть внимательней в этом угрюмом зале, полном свидетельств смерти.

«Эй!» - лесной следопыт махнул товарищу, разглядев что-то в коконе, похожем на большой нарост грибов. Зевран приблизился. Надрезанная ткань паучьей пряжи была отогнута, как полотно. Она скрывала в себе мумию. Не насекомого, не зверя – человека. Бурая кожа облипала кости складками, как будто бы не усыхала вместе со скелетом, а из-под неё быстро удалили мышцы, жир и внутренности, а оболочка сдулась и обвисла. Зрелище было мерзкое, но запаха, присущего любому разложению, не ощущалось. Разорванная в нескольких местах одежда уцелела на покойнике. Разбойник ловко выудил из страшного савана отличный ремень с медной пряжкой, и несколько монет. Измятая жвалами паука тетрадь запуталась в волокнах кокона и пришлось постараться, чтобы извлечь её, не повредив.
Именно в это время сверху донёсся слабый шорох.

Ворон мгновенно откатился в сторону и тотчас же последовал удар. Промах. Переворот. Восемь зеленоватых глаз жадно уставились на антиванца и погасли. Эвлар стряхнул чудовище с мечей. Звякнула сталь, готовая к новой атаке. Изо всех тёмных нор стремились растревоженные пауки. Они были размером от ведёрного бочонка до раскормленного кабана. Они больше не прятались, подкарауливая дичь, а кинулись в бой – кто вперёд!
«Шип розы» провернулся между жвалами, левый кинжал ударил в сочленение щитков за головой. Подошва сапога упёрлась в панцирь, помогая выдернуть оружие, затем, перескочив через мохнатое брюшко убитой твари, Зевран бросился помогать товарищу. Махариэль рассёк длинными лезвиями сразу двух пауков. Третий напал на него со спины, коготь царапнул ножны, эльф пригнулся и ударил, повернув меч остриём вниз. Клинок вошёл до рукояти. Раненый паук ещё корчился на полу рядом с другим, которого Зевран лишил конечностей, когда постукивание паучьих лапок послышалось с дальнего конца зала. Отступать было некуда и оставалось дать отпор нахальным хищникам. Ещё полдюжины чудовищ агонизировали в собственной крови, когда Эвлар сдавленно вскрикнул: брошенная сеть сдавила ему грудь, сковала руки, и он мог только посмотреть на потолок, чтобы увидеть падающее сверху нечто. Оно скатилось, зацепив плечо и подбородок, и продолжало кубарем вращаться вокруг своей оси, поскольку в его бок с лёту воткнулся нож. Поодаль антиванец отбивался от ногастых тварей. Единственный кинжал сверкал вокруг него, как молния, а выставленный налокотник послужил щитом. Эвлар хватанул воздух, напряг руки, что есть силы, растягивая сетку изнутри. Клинки его мечей пробились на поверхность белой пелены как раз перед тем, как паук с длинным бочкообразным брюхом раскрыл перед ним жвалы. Крючковатые лапки по сторонам пасти потянулись к голове долийца, но он успел нырнуть вглубь сети. Его ловушка оказалась уже достаточно прорезана, чтобы он смог сам себя защитить. Не ожидавший столь серьёзного отпора, длинный паук вцепился в тонкие шнуры, свисающие с потолка, и быстро подтянулся вверх, скрываясь в грязно-белом переплетении лохмотьев паутины, затянувшей мозаичный свод.

Зевран приблизился. Один кинжал ему успешно заменял отрубленный паучий коготь. Эвлар кивнул другу и указал на раненого паука. Выпутываясь из обрывков сети, долиец действовал одним мечом. Второй передал Араннаю, чтобы тот прикончил тварь и выручил потерянный кинжал.
Освободился, оглядел колонны и потолок. Рано было считать, что бой окончен. Так и вышло: длиннотелое животное снова готовилось к атаке, наматывая паутину для броска. Но на сей раз паучью самку обнаружили на расстоянии и прикончили стрелой. Может быть, некоторые пауки и спрятались, а может сдохли все, но больше никого не было видно.

Махариэль вернулся к трупу археолога, поднял то, что осталось от тетради, сложил обрывки и прочёл: «… немногие из нас ещё помнят назначение печати». Зевран прислушался. Снова загадка? Ему хотелось подойти и взять у друга рассыпающиеся листы и прочитать скорее, но долиец, обычно выдержанный, мог взбрыкнуть на малейшее сомнение в его грамотности. Он заметил, что Ворон пристально следит за ним, и объяснил:
- Тут все страницы сгнили, думаю, не он это писал. Скорее, нашёл.
- И что там можно разобрать?
- Кто-то им запретил трогать какой-то амулет, который даровал видения одному из участников похода. Но вот ещё более интересная заметка: «Мертвецы преследовали нас всю ночь. Похоже, мы не успеем отсюда выбраться». Зев, нам придётся ещё позвенеть оружием.
- И мозгами. Как думаешь, зачем этот рычаг?
Долийский воин спрятал рваную тетрадь в сумку на поясе, и вопросительно посмотрел на разбойника. Тот подошёл к торчащему из пола рычагу, снял шлем и театрально почесал в затылке.
- Если он не проваливает пол под нами, а это вряд ли, потому что мы довольно глубоко, то открывает следующий переход. Возможно, бедолага археолог заперся от мертвецов, а его съели пауки. Какая злая шутка. Да?
Эвлар ждал, когда Ворон изречёт ещё что-нибудь стоящее. Пока что мелкая добыча не стоила трудов похода. Но если друг не хочет идти дальше… Впрочем, конечно же, это было не про Зеврана. Убийца уже рыскал среди трупов, завёрнутых в страшные коконы, или валяющихся по углам кучкой хрупких костей. Но там он не нашёл ничего особенно интересного, зато его добычей стал великолепный нож, оброненный кем-то в попытке отбиваться от коварных пауков. На деревянной рукояти выемка для наложения руны. Но более ничего ценного тут не нашлось.
- Пойдём уже, - поторопил он командира. Махариэль неторопливо раскладывал на перевёрнутом щите лечебные припарки, видимо, решив проверить, сколько их.
- Постой, сейчас залью рану целебным зельем и пойдём.
- А то откроем дверь и снова в бой! – жизнерадостно продолжил Араннай. Как будто бы только сейчас заметив глубокую царапину на челюсти Эвлара, он подошёл и предложил помочь. Хотелось сделать больше. Пожалеть любимого? Нет, Вороны не могут настолько расслабляться. К чему сентиментальности? Понятно, парень, живший столько лет в лесу, и сам легко сладит с этой царапиной, вот, уже аккуратно останавливает кровь намоченной в зелье припаркой. О, нет, лучше своя кровь, чем его!
- Ну, как ты мажешь! Дай.
- Зеркала нет.
- А я тебе на что?.. Вот, теперь славно. И главное, почти не видно шрама, мы его потом подправим магией, когда вернёмся в лагерь.
- Заживёт, - отмахнулся долиец. Но Зевран воскликнул:
- А мне потом что, любоваться на твою покоцанную рожу? Чтобы больше не смел портить лицо! И… ты вообще в порядке? Эта гадина падала прямо на тебя!
- Наплечник крепкий, выдержал. Видишь?
Он продемонстрировал, что рука отлично действует.
- Ну, открывай.
- А как же дичь? Кто-то хотел отведать паучатинки! – Араннай повернул за торчащую лапу дохлого паука и взмахнул кинжалом, будто бы собираясь его разделать. - Крылышко или ножку?
- Издеваешься?
Оба невольно посмотрели на страшных мумий, высосанных пауками.
- Н-да. Вряд ли мы сейчас определим, кто из них ел шемленов, а кто отказался. Я лучше потяну за это.
Эльф повернул рычаг. В глубине подземелья что-то гулко проскрежетало.

* * *

Стрельчатая у перекрытия дверь следующего перехода чем-то напомнила ворота Круга магов. Несколько расписных напольных ваз были расколоты осыпавшимся грунтом. За целые возможно было выручить хороший куш, но невозможно их сейчас отсюда вынести. Резные столбы, статуи, остатки росписи на стенах – всё указывало на былую роскошь и приближение к центральным помещениям. Пробивать путь через развалины не было смысла, когда впереди виден приличный вход. Подозрительно вычищенный или просто чистый – на кованом рельефе сложного узора не было даже пыли, не говоря о зарослях грибов и плесени. Работа пламени? Мужчины осмотрели дверь и вправду обнаружили следы жара и копоти. С предосторожностями они всё-таки открыли металлическую створку и долиец, под защитой Ворона, умело справился с настроенной ловушкой. Вопрос, кто её здесь поставил и когда, сейчас был не столь важен, как вопрос, что за опасности скрываются за ней.

Комната оказалась тёмной – куда темнее предыдущей. Но если заглянуть чуть дальше, становилось видно, что немного света идёт снизу – вероятно из пещеры, открывающейся на поверхность, куда посреди пола был пробит давно заваленный проход. Эти холмы и впрямь были пронизаны сетью пещер – большими полостями, которые, наверное, и послужили обрушению. Но обсуждать это сейчас было не время.
Как только Серый Страж поднял своё оружие, Зевран пустил стрелу в пятно, выглядевшее подозрительно. Мертвец? Конечно же, мертвец. Но вновь живой!
Глаза черепа засветились изнутри, и языки огня прорвались сквозь грудную клетку. Враг вскинул лук, но стрела Зеврана его опередила, разнеся на части костяную голову. А из тёмных углов, внезапно засиявших красным заревом, посыпались мёртвые воины. Бряцая ржавыми мечами и обломками доспехов, они кинулись на Эвлара, который был уже на середине комнаты. Ворон, стараясь не привлекать больше их внимания, достал кинжалы и скользнул вдоль стенки, ближе к ревущей свалке, в центре которой, будто крылья злой осы, блистали полосы разящей стали. Убийца подбирался к магу, что уже творил мерцающее облако и посылал его вперёд, на помощь своим огненным скелетам. «Эв! Маги!» - крикнул Ворон, бросаясь на пылающего чародея. Из группы машущих оружием скелетов веером полетели кости и металл. Долиец вырвался из бойни, увлекая за собой цепляющиеся обломки рук и черепов. Скелеты кинулись – одни за своей целью, другие враз переключились на Зеврана, что не давал мёртвому магу сотворить очередную порчу. Тот оказался ловким и живучим: покуда антиванцу удалось лишь отрубить ему палец с огромным перстнем и сбить шлем с прядями седых волос, Эвлар «своего» раскрошил ударом с лёту всем корпусом и после шквалом двух мечей.
Скелетов было много, новые тянулись из расщелин и углов. Даже когда Зевран расправился с негодным чародеем, их оставалось ещё столько, что двум товарищам пришлось изрядно попотеть, вгоняя в Тень их проклятые души.

- Мне думается, что они давно в Тени, - предположил Эвлар, выслушав длинную тираду антиванской брани вслед повторно убитым мертвецам.
- Braska! Infezio! Испачкали мне сапоги какими-то заразными соплями! Плесни сюда немного бренди, а то эту дрянь не вычистить. Carrogna! Падаль!.. Так-то лучше... Думаешь, они не осознают, что делают? Это только тела без душ? То есть, не привидения, которые обязаны исполнить некий долг, пока их не отпустят на покой?
- Да. Их бренную плоть использовали как бессмертных исполнительных бойцов – хранителей этого места.
- Уж и бессмертных, - антиванец пнул разбитый череп и настроение его сразу улучшилось.
- Пока их не разрушат.
- Всё, уже разрушили! Хватит болтать, Эвлар, посмотри лучше вон туда – это каменные гробницы, саркофаги. В них всякие важные трупы… в смысле, трупы важных особ. Предполагаю, что им стоит нанести визит.
- Наверняка они нас ждут?
- Так говори, что делать!
Долийский воин обошёл каменные вместилища чьих-то останков. Заглянуть внутрь было заманчиво, будь это самые обычные захоронения. Но коли подземелье оказалось сплошь пронизано магией мёртвых, эти вполне могли сопротивляться обыску своих могил.
Махариэль дал знак быть наготове, сложил на пол свои мечи и всем весом налёг на крышку хранилища бренного праха.
Эвлар Махариэль, в родном клане, считался очень сильным эльфом. Приняв же дар Серого Стража, он почувствовал, что стал ещё сильнее. Скверна в крови давала новое могущество, которого он предпочёл бы никогда не знать, ибо оно будило ярость. Пусть и к Порождениям Тьмы, но лютую, неудержимую. Долийскому бойцу не следовало быть таким, поэтому его ужасный дар стал испытанием воли. Но в часы битв, как и в такой момент, когда был нужен мощный рывок, скверна стала подмогой его цели. Каменная плита, без лишнего сопротивления, съехала с прямоугольного базальтового ящика.
Над пустотой сгустилась тёмная фигура. Из неё вытянулись когти и клыки, а из-под них, по всему росту гадкого страшилища, разверзлась пасть…

Клочья безвредной дымки распадались, таяли. На месте жутких призраков блестели самоцветы, выпавшие из расплавленных оправ. Эльфы сидели на краю последней из перевёрнутых гробниц.
- Их вид напомнил мне демонов голода, - задумчиво сказал Махариэль.
- Да, да. Они преследуют долийцев всю долгую зиму. Тебе ведь было не впервой с ними сражаться, да?
Тот пробурчал на древнем языке: «О некоторых вещах нельзя шутить». Но Ворон, ободрённый блеском найденных сокровищ, хлопнул его по спине:
- Amoro, не грусти! Когда мы переедем жить в Антиву, ты вовсе позабудешь о былой нужде! Там даже нищий может прокормиться, собирая устриц, а плоды сами падают перед тобою на дорогу прямо из-за оград садов. К тому же там тепло и можно обойтись почти что без одежды, - вкрадчиво добавил он. Но бледный лик его товарища не оживился.
- Если когда-нибудь туда вернёшься, вспомни обо мне.
- Опять за старое! Конечно, много «если»! Мы с тобой каждый день рискуем головой задолго, обрати внимание, до нашего знакомства. А тут, как видишь, Мор! И мы с тобой зачем-то впёрлись в это логово, хотя могли сейчас… пылить в сторону Редклифа, навстречу эрлу и его занудству. Надо дружить со смертью, а не бегать от неё.
- Смерть от достойного врага не хуже медленного угасания в забвении и терзаниях о былом.
- Кто спорит? Эв, но если нам с тобою выпадет ещё немного потоптать грешную землю, разве плохо?
- Я даже не знаю, - чуть слышно прошептал долиец и закрыл глаза, уходя в свои размышления.
«Пока тебя не было в моей жизни, переломленной Мором и отравленной скверной, я для себя решил, что новый путь – предназначение богов. И я готов был выполнить данную миссию любой ценой и был спокоен, преодолевая этот путь и не прося более ни о чём. Тем более что прежняя моя судьба оборвалась. Но ты… Я снова хочу жить».
- Эй, грустный эльф! – Зевран боднул его, ласкаясь. – Как мне тебя развеселить?
Вместо ответа его друг разжал кулак и протянул неровный слиток серебра.
- Что, это мне? Отличное начало будущей коллекции обломков! Ладно, ты посиди ещё, подумай, а я соберу этот хлам.
Ворон быстро обшарил могилы и собрал, что попадало с призраков на расстеленный носовой платок.
- Ты это понесёшь, - радостно сообщил он командиру, засовывая в его сумку узелок в полфунта золотого лома, топазов, изумрудов и рубинов. – Ну, что, идём назад?
- Что? – удивлённо вскинул голову Эвлар. Задумавшись, он сразу не сообразил, что Араннай, конечно, шутит. Антиванец задорно подмигнул.
Его тигриные глаза сверкнули неподдельным разбойничьим азартом.

* * *

Здесь явно находилось нечто важнее всего виденного. Накрепко запечатанная дверь была открыта рычагом, спрятанным меж ограбленных недавно усыпальниц, и, разогнав тоску хорошей дракой с очередной группой оживших мертвецов, два эльфа оказались в круглой комнате. Стены её были составлены из высоченных монолитных плит, ставших опорой для корней гигантских лип и сосен, а потолок, проломленный деревьями, пропускал солнце на внушительных размеров чёрный саркофаг, стоящий прямо в центре зала. Нечего было даже думать, чтобы снять такую крышку. Её, наверное, сюда уложили если не магией, то сложным механизмом.
- А там должно быть что-то посущественнее безделушек из соседней комнаты, - сказал Зевран. Эвлар сел на кривой гигантский корень, как на лавку, и поманил его. Мягко пресёк шутливую попытку антиванца забраться к нему на колени, расстегнул подсумок и достал истлевшую тетрадь.
- «Насколько известно, большинство ходячих мертвецов ушли в чистилище храма. В том числе и два самых сильных…» Полагаешь, мы их уже видели?
- Судя по нашей развлекательной прогулке – нет!
Долиец согласно кивнул и продолжил размеренным голосом:
- Далее говорится, что со времени каких-то ужасных событий падшие создания больше не показывались. «…Возможно, освободившись от влияния своих хозяев, они прекратили выполнять приказы поработившего их существа. А возможно, они попросту выжидают, когда придёт их время…»
- «Мёртвые обладают бесконечным терпением», - закончил чтение Зевран. – А чего им не ждать? Они уже мертвы, им всё равно. С другой стороны, если ждут, чего конкретно они ждут? Постой…
Среди вещей, рассованных по внутренним карманам, как-то оказалась пара аметистовых колец, рубиновый браслет и амулет на золотом шнурке. Ворон, под снисходительным вниманием товарища, попрятал всё обратно, кроме амулета.
- Что там про назначение печати? Не такой ли?
Эвлар потрогал плоский белый камень с вырезанными на нём тайными символами. Затем обошёл саркофаг.
- Здесь нет подобного узора. Но ты прав. Должно найтись что-то вроде вот такой печати. И она открывает… или же освобождает…
- Короче – дождались покойнички!

Поиски зачарованного амулета или иного подходящего предмета ничего не дали. Зато нашлась кирпичная стена с осыпавшейся штукатуркой.
- Взгляни, она располагается напротив входа. Здесь была дверь.
- А за ней могут быть ответы.
Это и так было понятно. Подобрав пару алебард, эльфы принялись разрушать ветхую кладку. Глядя на то, как лихо выворачиваются старые кирпичи, Ворон смекнул:
- Смотри, а если так?
Зевран вернулся к саркофагу, поддел крышку и принялся давить на рукоять.
- Всё равно не получится, - но присоединился к другу: отчего не попытаться? «Крак!» - рукоять одной из алебард сломалась. Ворон упал вперёд, на саркофаг. К счастью, щитки доспехов не дали ему разбить грудь и колени о мраморную стенку. Но там, внутри, что-то отозвалось. Гудение распространилось от погребального вместилища, пол задрожал, и из вмурованных в края площадки урн поднялись демоны.

Ещё сползая на пол по стене чёрной гробницы, Зевран выхватил замороженную бомбу; чуть обретя опору, он метнул склянку в морду ближнего из демонов, и столб огня, готовый вмиг испепелить любого, застыл, подёрнувшись прозрачным слоем льда. Это не могло продолжаться долго: как бы в замедленном сне, антиванец видел капли, струйки, образовавшиеся на поверхности ловушки. Жар демона скоро расплавит лёд. Но друг уже был рядом. Два ужасных сгустка мрака догоняли его, с воем выпуская когти, готовые ударить со спины. Зеврану показалось, что они движутся слишком быстро, а сам он слишком медленно. Он даже удивился своей скорости, глядя на тающий лоскут потусторонней призрачной материи, срезанный боевым кинжалом. Раненый демон взвыл и позабыл намеченную жертву, оборачиваясь для ответного удара. «Шип розы» провернулся в его пасти и насквозь прошёл сквозь сумрачную плоть, в то же мгновение отточенное лезвие «Драконьей кости» вспарывало вторую тушу (или тучу?), что навалилась слева. Вокруг летели острые осколки замороженного пламени. Один пробил фигуру демона, шипя и тая на лету. Араннай повернулся на одной ноге, быстро меняя положение тела, отчего вихрем чиркнули вокруг него кинжалы. Этот приём требовал самого отточенного мастерства, зато рассекал всех врагов, столпившихся кругом. Издав последний вой, призраки сгинули в небытие.

Одно мгновение бледное лицо в тонком узоре долийских татуировок было повёрнуто к нему. Холодный взор скользнул по всей фигуре антиванца, определяя, что он жив, не ранен и вполне готов к дальнейшим приключениям. Затем командир занялся добычей.
- Дай склянку. Соберу, то, что осталось от растаявшего демона.
- Да, будет знатный яд, - осклабился Зевран. – Это тебе не паучьи слюни. - Голос его не выдавал волнения. Только что оба пережили страшную опасность и могли потерять друг друга, и прекрасно понимали это. Больше всего Ворон сейчас хотел, чтобы Эвлар обратил на него внимание и не делал вид, что ему всё равно.
- Что же, мой Серый Страж, продолжим кирпичи ломать?
Махариэль не очень-то любил, когда его так называли, ведь он вступил в Орден только под страхом смерти, будучи полностью уверен Дунканом и своей обожаемой хранительницей, что это его новый путь. Что он теперь избран богами Арлатана остановить Мор, угрожающий всему живому. Глядя на него, в это нетрудно поверить. Он если что-то делает, то делает это отлично. Если сейчас мысленно снять с него доспехи и тунику, можно представить, как под белой кожей рельефно выступают мускулы, как напрягаются и перекатываются в такт ударам алебарды.
- Зев, долго ты будешь стоять и любоваться на меня? Бери какую-нибудь штуку и работай.
- Si, amora.
Долиец прекратил своё занятие.
- Что ты сейчас сказал?
- Я выразил согласие.
- Зев, я пока не антиванец, но…
- Мне нравится слово «пока».
- Зев, ты назвал меня как женщину?
- Пока только назвал. Заметь, опять главное слово - «пока».
Махариэль отбросил алебарду и весьма решительно приблизился. Насмешник тотчас же изобразил поддельную боязнь:
- Эв, дорогой, я понимаю, что на саркофаге мы этим ещё не занимались, но… тебе не кажется, что это слишком даже для такой великой страсти как у нас?
Долиец что-то прошептал, несколько раз сжимая кулаки, затем снисходительно фыркнул и, указав своему другу на полуразрушенную стенку, отправился её доламывать.
- «Quiero un lungo sguardo nei tuoi occhi, chiari come el mar e il cielo» /Я хочу долго смотреть в твои глаза, чистые, как море и небо/, - лирично пропел Ворон-убийца и тут же оправдался:
- Что?! Это песня антиванских рыбаков. Под неё хорошо работать. Правда!

* * *

Маленький зал с каменным круглым возвышением и лестницей к нему являлся тупиком. На той стороне круга, меж величественных статуй, был установлен ровный белоснежный камень, расколотый наискось, будто ударом гигантского меча. На выступе образовавшемся от этого раскола был пристроен пергаментный журнал. По-видимому, кто-то попытался запихнуть его прямо в щель, чтобы спрятать, поэтому гораздо лучше сохранилась верхняя часть. А в осыпи мраморной крошки с алтаря пылился амулет.
- Эвлар!
- Да?
- Почему ты замер?
- Я… вот, я пытался прочитать.
- На потолке?
- Нет, здесь, на этой штуке.
Эвлар с трудом разобрал вырезанные на амулете письмена.
- Буквы старинные. Вот эти вот на антиванские похожи: эр дэ …орн.. ус». Два слова, а в начале каждого большая буква. Думаю, это имя.
- Имя. А первое слово - титул. Быть может, «лорд Форнеус». Это его могила в чёрном саркофаге. И, может быть, его грешный дух до сих пор поднимает мертвецов и демонов, которыми когда-то был заклят путь к его усыпальнице.
- Он может оказаться сильнее всех, кого мы встретили.
- И что, пусть дальше спит?
- «Берлога вскрыта, и медведь почуял смерти запах. Охотник, поздно убегать: добей или умри».
Зевран улыбнулся. На каждый чих у долийцев есть поговорка. Да ещё и в стихах. Впрочем, у антиванцев тоже есть.
- «Разбит горшок? Так съешь творог!» Что уж терять, amore mio? Вот тебе амулет, а вот алтарь. Попробуй догадаться, чего с ним не надо делать.

Долиец присмотрелся к завиткам каменной вязи и решительно вложил зачарованный амулет в предназначенное для него место.
Как только выемки узора совпали с амулетом, пол содрогнулся. И соседний круглый зал с мраморным чёрным саркофагом загремел, как будто там обрушивались каменные стены. Звякнули верные кинжалы, расплёскивая яд по лезвиям, Зевран отступил в тень. Махариэль остался подле алтаря. Вдохнул, расправил плечи, и взял наизготовку оба своих меча.

Два бряцающих амуницией скелета вбежали в зал и встали по бокам, впуская меж собой торжественно шагающего лорда. Величественная осанка, гневный взор, светящийся огненно-красным из под шлема с изящными рогами, аспидно-черные одежды, длинный меч – это было похоже на явление мрачного божества или пышную траурную церемонию. С разницей в том, что лорд Форнеус был один. И видел только одного противника – эльфийского воителя в доспехах из драконьей кожи. Вряд ли ему при жизни доводилось встречать таких. И вряд ли знатный тевинтерский мертвец мог думать, что одолеть его способен эльф.

Смертельный танец закружил обоих, тем временем, как Араннай, выскочив из укрытия, поочерёдно срубил головы скелетам, вскинувшим луки, дабы случайная стрела не зацепила командира. Потом, чуть-чуть полюбовавшись выпадами двух соперников, метнулся сзади к лорду-мертвецу, просунул два кинжала в щели меж пластинами щитков и полоснул по позвоночнику. Чудовище качнулось, перекидывая тяжесть вбок, чтоб размахнуться, но яркий луч «Звёздного клыка» мелькнул, с коротким звуком удара, меж его головой и высоким наплечником. Приспешников тёмного властелина добивали вместе: они поднялись изо всех углов, но, лишённые командования, сражались беспорядочно. Иной раз, от удара они совсем терялись и нападали на своих. Пришлось немного повозиться с колдунами, но битва, в целом, оказалась не сложнее, чем в соседней комнате.

- Что, это были все? И лорд повторно умер, любезно предоставив нам порыться в своих бренных останках. И мы можем спокойно обыскать его последнее пристанище. Отличные железные перчатки, но я такие не ношу. О, тут сапфиры и целая россыпь золотых колец! Он что, их коллекционировал? Очень предусмотрительно... У тебя там ещё что-то занятное?
Эвлар протянул извлечённый из-под алтаря журнал, сшитый из пожелтевшего пергамента.
- Вот о чём написал исследователь. Или, может быть, тетрадь принадлежала не ему, а тому, кто прошёл тут раньше. Написано по-ферелденски, значит, гораздо позже, чем их всех захоронили тут. Читай.
- «Демон со всеми марионетками были отброшены в недра проклятого храма. Двери были закрыты и запечатаны… некоторые считали, что необходимо добить оставшихся тварей, не считаясь с потерями». Ага! Не считаясь! Вот эти воины тут и остались на помощь своим бывшим врагам! Думать ещё надо, где умирать!
- Продолжай, - строго велел ему долиец. Сам он устал разбирать шемленские письмена, но ни за что бы в этом не признался. Впрочем, его догадка полностью совпала с тем, что прочитал Зевран:
- «…Было решено оставить нежить гнить в храме навечно. С помощью крови демона… созданы две магических печати». О! Всё же две!
- В записке речь шла о печатях, значит не об одной.
- Глубокомысленно.
- Зевран, не останавливайся.
- Милый мой, ты неверно выбрал тон. Слушай, как надо: «А-ах, Зевран, не останавливайся, продолжай!»
- Ты невозможен.
- Это ты. Обычно мне так нравятся эти слова, а нынче ты какой-то скучный. Ладно, там дальше говорится что-то о големах, скелетах и… Как ты думаешь, там больше золота, чем здесь?
- Сначала надо отыскать, где «там».
Это могло означать только то, что командир согласен продолжать исследования.
- У тебя есть соображения?
- Да. Когда я взял в руки амулет…
- То принялся смотреть на потолок. И что увидел?
- Такой же алтарь. Вернее, сам квадратный камень точно такой же – парный этому, но зал огромный и в нём… озеро. Искусственное озеро, в каменных берегах.
- Бассейн?
- Вроде того. Там над водой клубится пар и всюду сполохи огня. Мне кажется, всё это под землёй. И этот амулет мне показал другие подобные руины. Пожалуй, даже побогаче этих.
- Эв, а чего тогда мы ждём?

* * *

Солнце не успело подняться в зенит и до полудня, в общем, было время заглянуть ещё в какую-нибудь усыпальницу древних тевинтерских вояк.
- Это было не так уж опасно. Да, мой милый друг?
Зевран устроился рядом с Эвларом на пригорке и приобнял его за талию:
- Что ты предпочитаешь?
- В смысле?
- Вздремнуть, перекусить, побить скелетов?
- Сделать несколько замораживающих бросалок и проверить, хватит ли нам мази от загара.
- Думаешь, там огонь? Впрочем, ты прав, ко всему надо быть готовыми.
Зевран и сам умел предусмотреть любой поворот событий. Поэтому, только покончив с подготовкой снаряжения, мужчины подкрепились взятыми с собой припасами (ну, разумеется, под шутки о паучьей запеканке!) и приступили к поиску входа в другие подземелья.