Эльфы приблизились к верховьям уже знакомого ручья, и тут нашли ещё одну тропу. Остатки лагеря на берегу были поспешно брошены, но этому могло быть и вполне земное объяснение: долиец сразу обнаружил признаки присутствия медведей. Пока осматривали лагерь, звери тоже не дремали.
От речки донеслось сердитое рычание. «Назад, - тихо скомандовал Эвлар, - Не будем их дразнить». Он собирался обойти место рыбалки лесного хозяина, но тот не успокоился и вышел на тропу. Эльф выхватил мечи и, с громким криком бросился вперёд. Медведь не отступил. Мало того – из чащи послышался ответный рёв. Вскоре Зевран увидел ещё двух медведей, они неслись сюда, с явным намерением ввязаться в драку. Правда, к тому времени, опытный охотник уложил своего грозного соперника.

«Сердце!» - крикнул он другу, и накинулся на ближнего медведя. Зеврану удалось покружить «своего», не получив ни одной царапины, но и не нанеся серьёзных повреждений зверю. Наверняка, он справился бы и один, но Эвлар быстро подоспел. Разделавшись уже и со вторым медведем, и этого свалил одним точным ударом в левый бок. Ворон, с некоторой завистью оглядел поле боя, пока долиец сокрушённо бормотал древние заклинания или молитвы.
- Я попытался напугать её, но она не ушла, - пояснил он над трупом злой медведицы. – А это, видимо, её взрослые дети. Неправильно они напали. Обычно убегают, если сыты, они не очень смелые.
- Вспомни, ведь в Брессилиане было то же самое.
- Там было три больших самца. Тоже неправильно. Они свирепые и стаями не ходят, иначе подерутся меж собой, но редко нападают, если их не трогать. Может быть, это из-за магии...
- Знаток! – насмешливо поддел его Зевран. – Но преклоняюсь, мастер! Ты их зарезал, как овец.
- Я же тебе сказал бить в сердце! Медведя в лоб не взять, до горла не добраться.
- Что-что ты мне сказал? – переспросил блондин, склоняя голову чуть набок, отчего прядь его волос красиво соскользнула по наплечнику. Невольно проследив этот столь привлекательный момент, его любовник растерялся:
- Как? Ты не мог не слышать. Я же крикнул... да, наверное, я крикнул не по-ферелденски, а по-долийски.
- Мой милый друг, я давно занимаюсь нашей родословной, к тому же ты в курсе, что я довольно сносно могу изъясняться на этом древнем языке. Я ведь рассказывал тебе о том, как в детстве убегал к долийцам и что у меня был сборник эльфийской мудрости о том, как... можно классно проводить время вдвоём.
- К делу, Зевран!
- Я твой. Ах, да, ты снова не об этом?
- Не путай меня, Зев, я мог сказать тебе не «бей в сердце», а «dringa ned hon», но ты бы понял всё равно.
- О, я прекрасно понял. Si. «Еl corazon...» Я решил, что ты просто... делаешь мне комплимент или, что вспоминаешь в столь тяжёлый час о наших встречах.
Долиец удивлённо поднял взгляд, и Ворон вполне насладился своей маленькой победой.
- Хочешь сказать, что я воскликнул «сердце» по-антивански?
- Да, моя радость. Ты ведь мог запомнить это слово за столько раз.
- О, я... помню его.
Эвлар быстро взял себя в руки, и конец его реплики уже звучал вполне уверенно. Он так и не мог вспомнить, обманывает ли его Зевран, уверяя, что он, в момент опасности, подал команду на антиванском языке. Какая разница, если этот язык становится родным настолько, насколько нужно, чтобы понимать друг друга не только в постели?

Эльфы обследовали мостик из нескольких замшелых брёвнышек. Лагерь стоял тут долго, раз людям понадобился мост. Вокруг нашлось и множество костей, похожих на людские. Но эти кости могли не принадлежать исследователям, а быть ими извлечены из-под земли. И, может быть, учёные не бросили всё в спешке, а просто не вернулись из очередного своего похода? Тропа вела к пещере.
Следы недавних земляных работ успели зарасти короткой травкой и пышными букетиками льнянки. Природа торопилась скрыть память о пребывании здесь людей, которые, насколько можно было полагать, назад из древней усыпальницы так и не вышли.

Обычная, ничем не примечательная полость в скалах. Только внутри очень большая. За узким входом можно было разместить не один дом. Дальние части, где могли скрываться ещё какие-то проходы, утопали в темноте, в отличие от небольшого озерца. Над его гладью, как нарочно, в своде зиял большой пролом.
Исток ручья, что так порадовал друзей купанием в лесу, происходил отсюда – из пещер. Из двух внутренних гротов в озеро лился водопад, и звонким гулом наполнял пространство среди камней. Это выглядело таинственно, красиво, вода казалась белой от лучей, свободно проникавших сверху.
Только Зевран успел подумать, что неплохо бы, на обратном пути, повторить вчерашнее, расположившись где-нибудь вот тут, как что-то его насторожило. Ноздри Эвлара дрогнули, но не от предвкушения страсти, а как будто принюхиваясь. Он стянул шлем, чтобы получше различить в шуме воды другие звуки, и по его лицу Зевран мог догадаться об опасности. Ещё не успев обернуться, он выхватил кинжалы, а командир уже кинулся в бой. Серая тень метнулась между ними. Пальцы почувствовали погружение стали в плоть и мягкое прикосновение шерсти. Вскоре всё было кончено. Стая волков погибла так же быстро, как напала.

Долиец покачал головой:
- И эти тоже настоящие. Не моровые. Жаль, что их пришлось убить.
- Э, нет, ты посмотри, на их глаза – они до сих пор светятся. Они… чем-то отравлены? Зачем они напали?
- Возможно, приняли нас за добычу? Нет, они что-то жрали там.
- От них воняет, как от моровых.
- Не так.
Съеденный труп мог быть и человеческим, но несколько обглоданных костей с остатками гниющей плоти не могли указать, принадлежал ли он исследователю пещер. Разве что, современнику, погибшему не больше месяца назад, а не старинному тевинтерскому магу.
- Браска! А чьи скелеты были там? У первого разрушенного лагеря? И кто их поднял? И чьи кости никак не упокоятся в земле, а шастают по этим подземельям, пытаясь пригласить нас навсегда в свою компанию?
- Будто в первый раз.
- Верно. Ты это озеро узрел в своих видениях?
- Нет. Это настоящее, а то было сотворено людьми. По-видимому, из этой пещеры есть проход в другие подземелья и алтарь второго амулета где-то там. Ну что, идём? Желание не пропало?
- Ты сейчас о каком желании?
- Найти вход в храм. Ведь не пещеру же обследовали эти люди. Или ты уже не…
- Весь твой, - вздохнул Зевран.
- В чём дело?
- Ты меня даже не поцелуешь? Вот здесь, на фоне водопада. Со стороны это должно смотреться восхитительно.
О том, кто или ЧТО может смотреть со стороны, задумываться не хотелось. Но антиванец заслужил свой поцелуй.

* * *

Пещера уводила под руины. Узкий коридор был тёмен и пока освещался только светом, проникающим из дальнего большого грота. Эвлар уже хотел скомандовать Зеврану зажечь факел, но тот спросил:
- Тебе всё это что-нибудь напоминает?
- Что?
- Сам знаешь.
- Глубинные Тропы? Только тем, что это тоже узкая пещера, похожая на след гигантского червя в земле.
- Оригинально. Я надеюсь, это не след червя. И что червей тут нет. Особенно гигантских.
- Насчёт них не знаю, но Порождениями Тьмы здесь и не пахнет.
- Хоть где-то ими не пахнет! Слушай, Эв, а ты подумал, что когда строились эти руины… в смысле то, что стало этими руинами, никаких Порождений Тьмы ещё на свете не было?
- Как не было? – Эвлар остановился. – Они что, были не всегда?
- Считай, - Ворон обрадовался возможности кого-то чему-то поучить. – Моры бывают раз в четыре века. Было четыре Мора. Ну, так сколько лет назад случился Первый?
Долиец посмотрел на стенку и задумался. Стремясь ему помочь, Зевран расставил пальцы, загнув большой, и показал:
- Четыреста лет – каждый палец. Между ними Моры…
Но его «дикий» друг уже прикинул:
- Четыре века и четыре – восемь, потом двенадцать и всего шестнадцать. А храм построен две тысячи лет назад – это двадцать веков. Зев, это меньше, чем когда начались Моры! С ума сойти! Как же давно!
Араннай усмехнулся на своеобразный способ счёта, но кивнул:
- Вот именно. Задолго до того, как первый Архидемон выбрался из-под земли…
- А я, было, решил, что это он тут полз, - Эвлар указал на скруглённый свод пещеры. Зевран только сейчас сообразил, что над ним подшутили. Но лишь собрался разыграть обиду, впереди что-то замерцало.
- Свет… - шепнул он, сделав серьёзное лицо, и потянулся за оружием. Махариэль сейчас же взялся за мечи, ведь есть вещи, которыми не шутят. Скорей всего, любимый после рассчитается с ним за насмешку, но не в такой опасной обстановке. Сейчас близилось что-то нехорошее, и подобраться ближе этому мешал солнечный свет. Оно скрывалось там, за поворотом, ведущим в темноту.
Эвлар велел другу пройти вперёд. «Это я могу», - Ворон скривил азартную ухмылку и, почти прижимаясь к камню, двинулся на разведку. Он был уже вблизи свечения, когда услышал костяной топот шагов туда-сюда. Он выскочил из своего укрытия, и, оказавшись за спиной только что двинувшегося обратно огненного часового, умело изрубил его двойным ударом. И тут же бросился назад. Теперь эльфы вместе держали оборону против пылающих скелетов, вылетающих из-за угла прямо на их разящие клинки. Врагов было с десяток. Вскоре все валялись под ногами грудой тлеющих углей.
- Ты обрати внимание, пока они шевелятся, то не сгорают. А как только убить, они сжигаются собственным пламенем. Почти как те одержимые в Круге. Заметил, да?
- Но те ещё взрывались.
- Кстати, о взрывах. В другой раз можно, для начала, кинуть в них бомбу, а потом смело выходить на бой.
Долго ждать не пришлось. За следующим поворотом их встречала ещё одна группа скелетов.

Араннай даже не успел выхватить бомбу, пришлось сражаться так. И, хотя он корил себя, что слишком рассердился и поддался глупым чувствам, а потому и пропустил нужный момент, но признаваться в этом вслух не собирался. Вместо этого прозвучал вопрос:
- Не многовато ли иллюминации?
- Чего?
- Эв, ты опять прикалываешься? – на этот раз Зевран уставил кулаки в бока и приготовился высказать всё, что думает по поводу долийских выпендрёжников, которые вызубрят задом наперёд пару старинных фолиантов с никому не нужными легендами, и после думают, что знают всё на свете!
- Зевран, в чём дело? Ты расстроен тем, что я не знаю всех антиванских слов?
- О, есть на свете что-то, чего мастер Махариэль не знает?
Губы долийца стали тонкими и брови сдвинулись:
- Остынь. Если сказал какую-нибудь гадость, пусть это ляжет тяжким грузом на твою маленькую совесть.
Зевран сглотнул комок: ещё недоставало ссоры! Он преградил Эвлару путь.
- Иллюминация – это когда много огней, на улицах и площадях. На праздник, например. Я… я хотел сказать, что нас встречают слишком уж торжественно.
- Ну так… Не будем их разочаровывать!

* * *

- Вот, что я тебе говорил? – воскликнул Ворон после двух минут невыносимого молчания. Они приблизились к расчищенной широкой части перехода, за которой открывался величественный зал. Факелы на стенах, в подставках, ярко горели, будто их зажгли только сейчас.
- Illuminazione?
- Нет, – улыбнулся Араннай. – Разве что в переносном смысле. Но всё же странно, что в гробнице зажжён свет, причём, перед самым нашим приходом.
- Кто-то прошёл впереди нас?
- Думаю, нет.
- И я не вижу признаков присутствия здесь никого другого.
- Кроме всюду разбросанных костей. Да?
- Да.
И, вытащив две склянки с ядом, предоставил выбор знатоку. Вполне поправив своё настроение и самолюбие, Зевран выбрал чернильно-синий пузырёк и лично нанёс яд на все четыре лезвия.
- Посостязаемся на очки? – подмигнул он командиру. Тот указал мечом вперёд.

Богато инкрустированный цветным камнем пол посередине выдавался круглым возвышением. Эльфы настороженно обогнули этот круг, обходя его с двух сторон. Ничего не случилось, оба достигли двери на другом конце. Уже казалось, что валяющиеся повсюду кости – это только кости, а в зале нет никаких тайн. Разве что дверь была заперта на замок. Что ж, следовало обыскать всё помещение. Тут был ещё небольшой выход, из которого торчали корни, но в него можно было попытаться проскользнуть. Зевран двинулся первым напрямик. Но стоило ему подняться на ступеньку каменного круга...

- Надеюсь, кто-нибудь их считает? – крикнул Зевран, не замедляя зажигательного танца с верными кинжалами.
- Не я! – рыкнул Махариэль, одновременно разрубая вдоль хребта пылающего мага. Несколько мёртвых воинов в шлемах, увенчанных коровьими рогами, ринулись на него, и стройная фигура эльфа закружилась в частоколе полыхающих скелетов. Слышался быстрый звук ударов: глухих, после которых в стороны летели кости, и звонких, отражающих металл. На миг сияющая сталь с отливом бирюзы, пробила огненное окружение. Один из мертвецов свалился тлеющим бревном.

Второй качнулся, отступил, верхняя часть его оборвалась, перевернулась, и снова поползла к своим. Нижней Зевран наддал пинка, и кинулся бить в спину гадов, наседающих на друга. Они даже не оборачивались, чтобы защититься – не успевали. Последний, потерявший половину рёбер, крутанулся, замахиваясь уцелевшей рукой с топором, но сразу два удара с двух сторон его остановили.
- Ты знаешь, я их не считал, - едва переведя дыхание, продолжил мысль Эвлар. – Долийцы ведь считают только до пяти. По пальцам.
- Хватит уже.
- И как мы станем делить выигрыш?
- Эв, ну... ты хочешь, чтобы я признал, что вёл себя паршиво? Это чепуха. Давай забудем.
- Давай, - просто сказал Махариэль. Пошевелил мечом останки. – Драконья кость. Кинжал почти как у тебя.
- Правда? – обрадовался антиванец и принялся сравнивать оружие. Вскоре он отыскал или придумал пару существенных изъянов, по причине которых не оставит этот клинок себе. Свой-то роднее. А за разговором почувствовал, как потеплел и взгляд, и голос милого.
Обыскав зал, они проникли в боковую комнату, наполовину погребённую землёй, и на оставшейся части её нашли немало ценного оружия, старинных амулетов и кристаллов. Сложив добычу перед входом, эльфы попробовали взломать ворота в следующий переход, но кованные петли не оставляли им надежды. Зевран решил искать что-то потоньше кинжала и меча, что помогло бы справиться с замком. Среди обугленных костей попалась завитушка необычной формы. Пряжка истлевшего ремня? Ну, нет!
- Ха-ха! А вот и ключ! Эв, я же говорил тебе, что нас тут встретят так любезно, как только могут мертвецы!
- И всё равно у них… как это говорят в Антиве? Cattivа manieres /cкверные манеры/.

* * *

Короткий коридор, слишком прямой и чистый, оканчивался входом в следующий зал. Насколько можно было судить отсюда – богаче и величественнее того, который они только что покинули. Впрочем, при столь прекрасно сохранившихся стенах и статуях вдоль них, пол, основательно усыпанный обломками, выглядел подозрительно. Под первой же плитой, приподнятой как будто бы корнями, нашлась ловушка. Коридор был полон их. Махариэль потратил много времени, разыскивая и тщательно обезвреживая западни. Зевран снова немного позавидовал его природному чутью: сам он заметил только те ловушки, что пользуются спросом в городах, чтобы защитить свой сад или подвал. Некоторые оказались столь искусно сделаны, что ими занимались явно не скелеты, а опытные мастера.
- Взгляни, какая хитроумная ловушка! – позвал Махариэль. – Спуск держится на конском волосе. Мы ставили такие на лисиц и барсуков, они слишком умны, чтобы попасть в простой капкан.
- А конский волос брали где?
- Конский? Естественно, у лошадей. А ты думал, он где ещё растёт?
- По весне к клану выходили шемленские лошади, чтобы девицы повыщипывали лишний волос из их длинных хвостов! – съёрничал Араннай. На этот раз Эвлар нисколько не обиделся.
- Да. И чтоб на прощание поцеловали в нос.
- Только в нос? – Эльфы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Зевран задержал паузу молчания и потянулся к своему возлюбленному. Тот не позволил.
- Не сейчас, родной.
- А если нас убьют в следующем зале?
- Встретимся в Тени.
- Логично, - вздохнул антиванец и двинулся вперёд. Но не успел. Махариэль быстро схватил его, прижал к стене и принялся ласкать его лицо так, что Зевран тотчас простил ему все предыдущие насмешки. Его собственные подковырки, на которые они были ответом, конечно, не считались.
Переведя дыхание, он заметил:
- Против подобных розыгрышей не могу возразить.

Свет факелов плясал на красноватом мраморе панелей и таял где-то наверху, еле выхватывая из векового мрака узоры сводов. Дальняя половина зала была выше другой. К ней вели две широких лестницы, между которыми высилась статуя, больше всех, что встречали эльфы на своём пути сюда. Трудно сказать, кого она изображала. Фигура, скрыта длинными одеждами, мужчина или женщина – не разберёшь. Но маг наверняка: перед собой колосс держал оружие, похожее на посох. А под ногами его, на полу нижнего уровня, стояла клетка. И по бокам зала такие же. Из ржавых обручей и прутьев. Их охраняли статуи гораздо меньшего размера, но все такие же торжественные и холодные. Им было всё равно, кого тут запирали. Оба эльфа почувствовали гадкий холодок. Долиец стоял на пороге зала, не входя в него, чувствуя тяжкое, гнетущее влияние этого величия.
- Они… могли тут жертвы приносить. И кто знает, сколько томились в ожидании своей участи несчастные…
- Да, клетки, однозначно, для рабов, - определил Зевран. – Высокие, в них даже лечь нельзя. Впрочем, уже отсюда там видны чьи-то останки. Да что я говорю, Эвлар! Гляди – такой же круг! Уверен, как только мы ступим в центр этого узора – вся эта гнусь опять поднимется. Вон, сколько грязи на полу. Придётся подмести. Ну, что, экстракт из корня смерти или всё-таки улучшенный яд Воронов?
- Здесь так и чувствуется магия.
- От магов, значит, - деловито подсказал себе Зевран, роясь в подсумке. Правый кинжал он вымазал своим любимым ядом Воронов, на левый отсчитал ровно три капли смеси, цвета лепестков шиповника и столь же нежно пахнущей.
- Давай драконий меч, - велел он командиру. – Имей в виду: мага бьём левой. Эта настойка связывает ману. Готов, да?


На сей раз пляска выдалась пожарче, в прямом смысле слова. Из клеток хлынули потоки пламени. Маги, порабощённые при жизни, теперь со всей своей загробной силой изливали злость на всё живое. Пришлось одновременно отбиваться от солдат и уворачиваться от магических атак. Долиец пробивал путь к клетке, чтобы покончить с колдуном.
- Ты вообще знаешь, как драться надо? Точно знаешь? – послышалось из-за спины.
- Это ты мне? – сквозь зубы прорычал Эвлар и от души взмахнул мечами, оставляя безголовыми сразу двух алчных мертвецов.
- Нет, это я ему, - клинки чиркнули по костям, а после лихо свистнули, сбивая пламя. – Хочу пустоголовым доказать, что ярость настоящим воинам только мешает!
Серому Стражу ярость сейчас была только на руку. Розовый яд клинка плеснул на рёбра огненного мага и синеватый газ, струящийся по всем его костям, исчез. В клетке было не размахнуться, потому эльф повернул длинное лезвие назад, вдоль своего предплечья, и раздробил череп волшебника ударом одновременно кулака и рукояти.

Когда он добежал до второй клетки, оказалось, что Араннай уже управился. В центральной тоже оказалось всё окончено.
- У меня даже сил прибавилось! – похвастался Зевран.
- Как тебе удалось?
- Я – Ворон! Вороны летают, - улыбнулся антиванец и, достав платок, стёр копоть со щеки любовника. – Эв, посмотри, я не испачкался?
Он был доволен результатом драки: пока большинство трупов налетело на Махариэля, устремлённого к пылающему чародею, он ловко скользнул к клетке, ими незамеченный, прикончил прОклятого мага, не мешкая, разделался и со вторым, а после кинулся на помощь другу.
- Я снял с твоей спины полдюжины скелетов, а ты не хочешь с меня грязь стереть?
- Немного грязи тебя не испортит. Ты, как всегда, bombon.
- Эвлар, я не учил тебя так говорить!
- Но разве плохо? Ты мне говорил, что это... как это... «красавчик».
- Хм... это несколько фривольный вариант. Как будто бы ты хочешь снять меня на час.
- А что, кто-то пытался?
- Ты же сам сказал, «красавчик»! Бывало, стоило мне летним вечерком пройтись без явных признаков вооружения, в светской одежде, так сказать...
Брови Махариэля снова строго изогнулись.
- ... я всякий раз отлавливал несколько комплиментов и два-три вполне серьёзных предложения. Ну, милый, что ты помрачнел? Во-первых, я этим не подрабатывал, скатиться к статусу банальной шлюхи – это не моё. А во-вторых, теперь я твой всецело.
Он проследил сумрачный взгляд долийца. Тот, видимо, уже утешился последним заверением, и занялся останками на полу клетки.
- Они все ростом ниже нас с тобой. Плечи и грудь заметно уже, кости тонкие. Зев, это тоже эльфы, как и мы. Даже, скорей всего, эльфийки.
- Да, таз что надо, - Араннай пошевелил носком сапога лонную кость. – Эвлар, это рабы. Рабы тевинтерцев. Неудивительно, что эльфы. К тому же маги... Или же магички. Надеюсь, среди них не оказалось моей пра-пра-пра-прабабушки? А то как-то неловко.

Мысль о том, что сотни лет назад здесь мученически погибли три эльфийки, и они были не единственными жертвами алчных жрецов, подействовала на обоих. Всё-таки оглядев останки на предмет добычи, разбойники собрали несколько старинных золотых монет, наборный пояс из пластин и уцелевший чародейский посох.
- Клянусь бессмертной Андруил – это эльфийская работа! Он не сгорел, поскольку весь покрылся инеем. Красивое изделие. Я бы дал ему имя «Ветвь мороза».
- И подарил своей любимой Морриган.
- Ты снова нарываешься?
- Нет. Представляю... – проскрипел Зевран.
- Что именно, ревнивец?
- А ты детально хочешь знать?
Махариэль остановился на подходе к лестнице и грозно посмотрел с первой ступеньки. Зевран тотчас же оказался рядом и поднялся ещё на шаг, чтобы оказаться выше ростом.
- Мы где сегодня собирались ночевать? Недалеко от Редклифа. Там, на сухом болоте, где вы останавливались много месяцев назад. Мы разожгли бы старое кострише, нашли колышки от палаток. Меня тогда не было с вами, потому что мы с тобой ещё не познакомились, но твой приятель Алистер болтлив, как гном. И у него очень богатое воображение. Или вы с ведьмой не особенно скрывались.
Серый Страж опустил голову и прошептал: «Митал-Защитница!» Эти воспоминания о колдовском романе, были одновременно тяжелы разрывом и необъяснимым ощущением вины, то ли перед покинутой им Морриган, то ли перед Зевраном. Но за что? Он продолжал чувствовать некую опасность, исходящую от восхитительной колдуньи, хотя не был ни в чём виновен перед подозрительным любовником. Но Ворон продолжал мучить его:
- У вас ведь там и было, верно? Именно там ведьма похитила твою долийскую невинность?
- Ведь мы договорились, Зев, что прошлое есть прошлое.
- Ещё скажи, что я не смею тебя в этом упрекать, поскольку у меня былых романов в сотню раз больше твоего!
- Во сколько?!
Чтобы полюбоваться неподдельным изумлением невозмутимого долийца, Зевран вскочил ещё повыше, заставляя его вскинуть голову:
- Ты... это ведь неправда, Зев?
- Конечно, я слегка преувеличиваю. Может быть... в двадцать пять?
Довольная улыбка Аранная доказала Стражу, что тот опять напрасно дёргал его нервы.
- Да. И поэтому! – ответил он, равняясь на одной ступеньке с другом, и снова стал выше него почти на целый дюйм. Упрямства каждому было не занимать, и они ещё некоторое время продолжали молчаливую борьбу, пока Эвлар не бросил посох вниз, в кучу дымящегося костяного пепла. Зевран почертил пальцем по его доспехам и назидательно заметил:
- А я всегда знал, что она тебя приворожила. Ведьма есть ведьма, Эв. Я готов дать на отсечение... любую из своих косичек. Это была поддельная любовь, поэтому тебе не стоит предаваться пустым воспоминаниям о ней.
- Тебе тоже, - сказал долиец. Он прекратил очередную драму, оставив его и поднявшись на второй уровень зала.

Здесь тоже были две пустые клетки и несколько прекрасных статуй. По обе стороны площадки лестницы вели вниз, в другие помещения, но правая была завалена обвалом, в котором чудом уцелела перламутровая ваза. Пока Зевран осматривал столь редкое произведение искусства, Эвлар подошёл к столику, чем-то похожему на тот расколотый алтарь, и принялся листать раскрытый фолиант. Затем достал свою старинную тетрадь, и стал что-то сличать на полустёртых временем страницах.
- Зевран! Здесь тоже говорится о печатях. К ним могут прикоснуться лишь живые существа.
- Значит, эти не могут! – послышалось насмешливое восклицание. И мерзкий свист. Серый Страж бросился на помощь.

Два призрака исчезли едва ли не быстрее, чем появились из прекрасной вазы.
- Всегда надо держать оружие наготове, - похвалил себя Зевран. – Ты представляешь, только я решил получше осмотреть этот тайник, паршивцам не понравилось моё вторжение!
- Что-то нашёл?
- Так, пару пустяков.
- Вот сам их и неси, раз не тяжёлые
- Ха! Всё, что только пожелаешь!
- И не забудь потом в карманах.
Скорее всего, в вазе были драгоценности или запрятанные кем-то из жрецов монеты. И призраки, возможно, были теми самыми хозяевами клада. Но командиру сейчас не хотелось подсчитывать добычу. В конце концов, разбойник всё равно своё возьмёт и, демон побери! – он это заслужил!