Гигантская пещера утопала в темноте, но здесь, на каменной площадке, несколько ярко пламенеющих костров резало глаз ярчайшим светом. Искры вились клубами между огненных бойцов, гремящих раскалёнными мечами и доспехами. Там, впереди, во мраке, было ещё что-то горящее, что уводило вдаль, но сейчас было важно погасить все эти яростные кости.
Махариэль скрестил мечи и силой оттолкнул нескольких навалившихся скелетов, пока Зевран целился бомбой в самое скопление. Голем просто попёр сквозь эту армию, с размаху раздавая тумаки направо и налево. Скелеты не могли так ловко, подобно эльфам, применить ту боевую тактику, с которой не смогла совладать Немезида. Поэтому если на голема наваливались всей толпой, то вскоре от толпы летели во все стороны горящие обломки.
Зевран швырнул ещё две бомбы, остановив добрую половину воинов и лучников. Следовало скорее перебить последних. Ворон прошмыгнул мимо замороженных скелетов, и уничтожил по одному стрелков на правой стороне площадки. Он даже успел расколоть ближайшего к нему огненного мертвеца, подёрнутого льдом, но остальные начали оттаивать, и от них пришлось бежать. Отделив группу самых резвых, Ворон сплясал с ними фламенко на краю обрыва и тоже, краем глаза, увидел длинный путь, ведущий в никуда. В мозгу мелькнуло: «Это только начинается?»
- Весело, правда? – крикнул он Эвлару.
- До безумия! – прорычал долиец. Но вскоре огненный водоворот их разбросал в разные стороны каменного плаца. Араннай повторил приём, уводя одного-двух мертвецов подальше и расправляясь с ними по отдельности. Здесь были и простые воины, иссохшие, как трут, которые успешно разбивались в щепы от меткого удара рукояти или налокотника. Некоторые сыпались, споткнувшись от хорошего пинка, или надолго застывали, очевидно, думая, что делать дальше. Другие были посложнее – мумии и мертвецы, не потерявшие остатков плоти. Эта субстанция удерживала кости так, что крепкого удара было недостаточно и следовало их рубить так, как живых, с той разницей, что они не страдали от тяжёлых ран, не падали, а продолжали драться даже с выпущенными наружу потрохами, пока им не срубали голову или не рассекали пополам.


Впереди вспыхнуло, загрохотало, веером полетели тлеющие кости и вновь махнул огромный каменный кулак. С того конца площадки, пересиливая друг друга, раздались два боевых клича: живой голос мужчины-эльфа и потусторонний - сдавленный, свистящий, но оттого ещё более страшный. Немезида повернула в ту сторону. Зевран пристроился за её широкой спиной и поспешил на выручку товарищу. Но голем по пути отвлёкся на преследующих их скелетов, и Араннаю пришлось одному прокладывать себе дорогу в море огня и злобных мертвецов.
С дюжину их насело на Эвлара, но он сейчас не обращал внимания на их удары, поскольку целиком был занят магом. По-видимому, эльф лишил того возможности сражаться, заставив исчерпать всю ману или уничтожив её при помощи настойки. Но маг успел пригласить на подмогу огненного демона и, предоставив ему поле битвы, негнущимися пальцами откручивал крышку прозрачно-синего флакона. Лириум! Араннай кинулся навстречу магу, вывернул костяную руку и отрубил её у локтя.
Сзади послышалось гудение Немезиды, а в лицо брызнули тёплые капли крови. Зевран сразу почуял кровь по ощущению и запаху и так же быстро понял, что это может означать. Он развернулся и швырнул отрубленную руку мага, вместе с зажатой склянкой в Немезиду, склянка разбилась, голубая жидкость растеклась по каменным щитам. Белые молнии защёлкали по глянцевой поверхности. Почуяв силу магии, голем, с удвоенным старанием, принялся сокрушать врага, не подпуская к этому участку. А Ворон, в этот миг, пружиной бросил своё тело в гущу мертвецов, возле костра. Сейчас не думая о собственном здоровье. Важно было одно: спасти Эвлара.


Огненный демон разлетался на лохмотья. Они сгорали в воздухе или на голом камне, попутно поджигая всё, до чего достигали. В какой-то миг демон метнулся в сторону он пары раскалившихся мечей, и налетел на чёрную колонну сложенного костра. Пламя пожрало пламя. Сущность взвыла и испарилась, рассыпая искры. Долиец обернулся и на миг увидел своего возлюбленного, отшвыривающего от него врагов. Как будто бы читая мысли и ощущения друг друга, эльфы разделались с остатками этой толпы. Тех, что хотели навалиться с другой стороны дотаптывала Немезида. Они позволили ей это удовольствие.
Зевран схватил своего милого за плечи, заставил сесть возле костра и принялся вытаскивать припарки из подсумка. Эвлар потерял шлем. По-видимому, шлем был сбит с него кем-то из мертвецов, пока он дрался с демоном. Были рассечены ухо и левая скула. Серьга держалась на обрывке кожи. Зевран бережно расстегнул её и вызволил.
- Возьми. Сначала ухо тебе зарастим, потом наденем снова.
- Оставь, я сам.
Он наклонился, зажимая ногу, как раз в том месте, где была разорвана штанина. Зевран ловко обрезал ткань, налил полную горсть красного зелья исцеления и обмыл рану.
- Повернись. Ты сам нормально не дотянешься. Теперь запомни: этот шрам у Винн потребуй первым залечить до полного исчезновения, а то потом доказывай, что не бежал, а дрался. Хотя, гляжу, и на доспехах позади полно следов. Ума не приложу, как ты будешь выкручиваться перед Тейрином.
Серьёзная тревога накрепко переплеталась с шутками и, чтобы не молчать, Эвлар отвечал то, что Араннай и без него прекрасно понимал.
- Они ведь били со спины, с боков. Мне пришлось пропустить много ударов, чтобы не отвлекаться от мага и демона.
- Всё равно шрамы надо залечить, чтобы совсем не видно было. Мне нравится, когда ты в целом виде.
- Тогда конечно. Постараюсь ничего от себя не потерять.
Они согласно засмеялись, разделяя настроение друг друга. Ворон продолжил:
- В битвах всякое бывает. Доспехи выдержали, а штаны, как видишь, нет. Право, я тебе много раз доказывал, что от них пользы никакой. Ну, разве что когда едешь верхом.
- Или когда на улице прохладно.
- Да, здесь случается весьма свежо!
Зевран, по своему обычаю, болтал без умолку, заклеивая рану мазью. Потом он профессионально наложил повязку как раз между защитным наколенником и краем килта.
- До «Заключённого» как-нибудь дохромаешь, а там бабуся подлатает.
- Зев, прекращай называть Винн бабусей.
- Её здесь нет. Да всё равно ей ничего не нравится. Даже когда ей комплименты говорят – не понимает.
Он выучено отдёрнулся от быстрого движения в свою сторону.
- Стой, у тебя ведь тоже кровь течёт.
- Где? – Араннай снял шлем. На шее защипало от приложенной припарки. Ворон убрал её и погляделся в грань кинжала. Чьё-то оружие рассекло кожу, соскользнув со шлема. К счастью, сильнее не задело: рана могла быть куда тяжелей. На эту же хватило и комочка мази. Оставшейся Зевран вымазал разбитую скулу любовника и мочку его уха, и выбросил пустой флакон куда-то в пропасть. Впрочем, он где-то там разбился, а значит, дно у пропасти, определённо, было. Затем эльфы распили склянку целебного напитка, разбавив его пополам водой – от жажды. И только после этого заметили, что на них, с любопытством, смотрит голем.
- Что, сеньорита?
Великан утробно прогудел что-то невнятное и вопросительное. Эвлар ответил кратко:
- Да, любовь.
- Она интересуется... – начал Зевран, но командир уже оглядывал живую статую вокруг.
- Она повреждена, но незначительно. Несколько выбоин от топоров, но не глубокие. Надеюсь, она сумеет выдержать и следующий бой. Ты хороший воин, Немезида.
И он отправился искать свой шлем.


* * *

Под возвышением каменного плаца, освещённого теперь только одним костром, усыпанного тысячами костяных осколков, темнел провал. Пещера уходила вдаль и вглубь и вовсе не казалась рукотворной. Но от площадки вёл каменный мост, похожий на мосты, виденные в Орзаммаре. Прямой, как стрела, он был освещён огнями неугасаемых костров, но окончание его терялось где-то вдалеке и было непонятно, что же там.
Голем заговорил. Долиец присмотрелся и указал Зеврану:
- Там, в середине, переход опирается на скалы и есть ещё каменная площадка. Судя по тому, что отсюда видно – меньше этой, но там есть маги. Оставшаяся часть моста ведёт к тому самому месту, где томится «Заключённый». В портал.
- Воскресная прогулка, - хохотнул неунывающий разбойник.
- А ещё Немезида спрашивает, чем ты напитал её усилие.
- Так... лириумом. Чем ещё? Он снял рюкзак, пошарил там, и вытащил ещё одну синюю склянку. – Одну бутылку удалось забрать у огненного мага, а эту я стянул на складе. Думал подарить Винн, чтобы она смягчилась и не дулась на меня заранее, но Немезида симпатичнее, не так ли?
Нет, это деревенское наречие, что, по-видимому, сохранилось с доисторических времён, которое неплохо понимал Эвлар, Ворону было недоступно.
- Она сказала, что ты – самый быстрый воин, каких ей приходилось видеть. И просит снова подарить ей силы, когда они закончатся.
- Да с лёгкостью! – Зевран отвесил грациозный полупоклон. И двинулся вперёд по лестнице, ведущей вниз.
Всё, ниже уже некуда. На верху лестницы пылал костёр, бросая длинные чёрные тени трёх фигур на плиты, узором выстилающие мост. Вокруг была пещера: сверху, по сторонам, внизу и впереди. Мост был единственным строением, притом, великолепно сохранившимся. Куда он вёл сначала? Или он был построен недругами-завоевателями нарочно, чтобы по нему прошёл наверх, на землю, страшный демон? Здесь всё выглядело куда новей и крепче комнат храма. Ни следа разрушений, ни движения впереди...


Но кто это? У дальнего костра, как будто, коротает время часовой? Лук вскинулся и наконечник стрелы вспыхнул ярким огоньком. Эльфы схватили было свои луки, чтобы ответить на возможный выстрел, но тут-то всё и началось. Из-под костров, из груд костей вдоль парапетов, вставали мертвецы и с рёвом нападали на пришельцев. Эльфы успели сделать лишь по выстрелу, и им пришлось сменить оружие, оставив свои замечательные луки на растерзание врагам. Скелеты, мумии, изголодавшиеся трупы пёрли со всех сторон. Они вставали даже позади, как будто появляясь из ниоткуда.
- Бомбы! – скомандовал Эвлар и швырнул склянку дальше, над толпой, чтобы не задеть себя. С другой стороны взорвалась такая же. Обледеневшие враги на время остановили натиск. Тех, что поближе, добивали со всей скоростью, на которую были способны. Голем, увидев множество застывших мертвецов, бросился разбивать их кулаками. Как только с одной группой было покончено, каменное орудие мщения понеслось вперёд. Она была незаменима. На неё наседали стаями и толпами, грызли её, рубили, изломали о неё множество стрел, ни одна из которых не задела эльфов. Они же, справившись с остатками врагов, увидели соратника далеко впереди себя.
Лестница к выходу была пуста. Над ней горел костёр, заманчиво указывая путь к быстрому отступлению. Но оба молодца, переглянувшись, поспешили на выручку своей славной помощнице. Скелеты так и висли на живой скале, пока не обращая должного внимания на эльфов, а те легко разделывались с ними, нападая со спины. Некоторые мертвецы оказывались столь упорными, что продолжали яростно цепляться, даже напрочь потеряв нижнюю половину.
- А мы с нею сработались! – отметил неунывающий Зевран. – Отличная приманка!
Немезида собрала вокруг себя десятки вражеских бойцов. В тех, что упорно наступали спереди, Ворон метнул замораживающую бомбу, а в тех, что неожиданно откуда-то возникли сзади, где уже не могло никого быть, кинул бомбу Эвлар.
- Надеюсь, хуже уже не будет, - ответил он товарищу, а тот задорно рассмеялся, снося череп когтистой мумии.
Оставив нескольких особенно настойчивых скелетов на закуску Немезиде, эльфы поторопились расколоть все ледяные статуи, в которые успешно обратили часть врагов. Но не успели они оценить свою победу, из щелей между плитами полезли призраки.
- Огненные засранцы возвращаются! – немного удивлённо констатировал Зевран и приготовил следующую бомбу. Голем немного обернулся и что-то прогудел. Эвлар успел заметить, что бесстрашная воительница лишилась своего защитного воротника и пальца на руке. Но боевого духа не растратила.
- Куда она?
- Хочет прорваться к самому порталу, расчистить путь!
- Она и тут бы пригодилась.
Но раздумывать и спорить было некогда. Когда эльфы достигли каменной площадки – расширения на мосту, голем был снова окружён толпой скелетов. Первым этапом обезвредив лучников, бойцы кинулись бить напавших, кого голем оказался не в состоянии сбросить. Долиец, опытным глазом охотника, мгновенно замечал слабеющих и добивал одним точным ударом. Зевран отсекал головы и руки мумий, но они лезли, лезли. Им, казалось, не было конца. Они неслись, кружили, как огненный водоворот. В какой-то миг Эвлару показалось, что вся эта толпа вынесет парапет и рухнет в бездну вместе с Немезидой. Но толпа налетела на сундук, и из него восстал потусторонний маг – охваченный рыжими языками пламени. Пылающий Ужас сейчас же принялся колдовать. Махариэль пытался оглушить его могучим шквалом, как сделал с тем, в библиотеке, но струя огня отбросила его, ударив о колонну. Только сейчас он понял, почему твердь под ногами ходит ходуном: увидел, что творит второй маг. Алчный Поджигатель испускал жгучее пламя, и если бы не тот бальзам, которого они с Зевраном вылили на себя по ведру, оба давно бы превратились в угли. Нащупав в открытом подсумке крышку склянки с зельем против магии, Эвлар подбросил пузырёк, разбил его мечом, окатывая лезвие страшным для магов ядом, и, сбив с ног пару насевших на него скелетов, помчался к колдуну из сундука. Оба меча пронзили гадкие лохмотья и разметали их вокруг. Каменная площадка задрожала. Столбы огня и молнии сверкали всюду. Мимо шмыгнул Зевран, снимая мертвеца, так неудачно замахнувшегося на Эвлара.
- Помоги ей! – крикнул Махариэль, чувствуя, как буря ярости, разбуженная битвой, вскипает скверной в его жилах. Он не увидел, как Зевран бросил последний флакон лириума в Немезиду и она продолжала сокрушать врагов, блистая молниями.
Серый Страж, в это время, с удвоенной энергией, изрубил мумий, охраняющих сундук, Призрака Праха и трёх огненных скелетов.


Когда опять затрясся мост, Зевран не удержался на ногах, и сразу несколько мечей сверкнули над упавшим Вороном. Эвлар это почувствовал: опасность самому родному существу. Только что собираясь налететь на Поджигателя, он развернулся и перебежал площадку. Ярость его теперь была направлена на них – на этих тварей. Араннай выскользнул между костлявых ног скелетов и, невредимый, очутился позади них. Но пока это дошло до сознания долийца, опора снова всколыхнулась. Части парапета обвалились в тёмный провал.
Надо было вернуться - бить самого главного. Последовал ещё удар нескольких молний, сотрясающий опору, вихри огня взвились вокруг. Тяжёлый грохот позади – что-то упало.
Махариэль понял, что тратит силы понапрасну. Пока он не покончит с Поджигателем, тот будет поднимать копии побеждённых и... он проследил кивок Зеврана. Голем был повержен. Полурасплавленный камень доспехов потрескался и раскололся на груди. Толпа огненных мертвецов плясала друг на друге, являя собой жуткий шевелящийся костёр, а вредный маг всё добавлял огня.


Много ли смазки оставалось на мечах, её хватило угомонить Алчного Поджигателя. Или же сила завершающей атаки оказалась слишком велика для мага. Потеряв равновесие, он стал обычным полусгнившим трупом, причём, теперь уж трупом окончательно. Долийца быстро покидали силы после такого штурма. Впрочем, их теперь много и не требовалось: последняя группа врагов, насевшая на Немезиду, уже являла собой груду льда, и некому было больше отогревать своих бойцов. Зато было кому раскалывать сосульки. Ворон, поигрывая чьим-то погнутым мечом, исполнял соло в честь своего папы-дровосека, а может просто из чувства азарта, внезапно захлестнувшего его, как это иногда бывает в битвах.


Эвлар почувствовал запах палёного: клочок волос, выбившись из-под шлема, подгорел. Если бы не проклятый маг...
- Какая чудная броня для боевого мага. Погляди, эти кольца лёгкие, но превосходно защищают от меча и даже топора. Я бы назвал её как можно пафоснее. «Защита жнеца». Как тебе?
Эвлар снял шлем и глотнул воздуха.
- Почему мы не догадались защитить бальзамом Немезиду?
- Наверное, потому, что она... каменная?
И сам вздохнул. Но, чем тревожить себе сердце понапрасну, отправился, в качестве отдыха, искать сокровища. Его чуть слышные шаги затихли в стороне, где был расколотый сундук.


На каменной площадке стало тихо. Только потрескивали жаркие поленья высоко сложенных костров. Они горели, не сгорая сотни лет, поддержанные страшной магией. И с этой магией нашим героям предстояло встретиться лицом к лицу. Может быть, следовало выйти на поверхность и подождать друзей, которые помогут одержать победу? Но тут всюду витало ощущение незавершённости. Необходимости продолжить начатое как можно скорее, или не будет пламенным сердцам покоя. Жар битвы в них сейчас сильнее разума. Взгляд понимающе скользнул по каменному трупу Немезиды и замер на влекущем пламени костра, следя за его живым колыханием.
- ...было бы неплохо знать, прежде чем мы поджаримся.
Эвлар заставил себя оторваться от созерцания огня и посмотрел в глаза, которые сияли, как всегда, такими солнечными искрами.
- «Солнце в глазах твоих...» - шепнул Эвлар начало долийского стиха и замер, ожидая: что хотел сказать любимый?
Зевран как-то неловко коснулся его локтя и отвёл взгляд.
- Хочу признаться тебе кое в чём.
Эвлар согласно ждал. Молчание затягивалось.
- Я, видишь ли, впервые пережил такое... ну, я сейчас про нас с тобой, а не про битву. Наверное, сначала я не понимал, что происходит, и мог бы допустить всякое безобразие... Но с того самого дня, вернее, ночи, как мы с тобою оказались вместе, у меня не было никого, кроме тебя.
Махариэль молчал, пока не понимая, что этим хочет сказать его возлюбленный. Разве же это трудно – хранить друг другу верность? Пальцы немного нервно сжались, поглаживая по руке.
- Ты понял, о чём я? Ни разу, Эв. Не то, чтобы всерьёз бегать за кем-то, это всё так – привычный флирт. Я позабыл антивские бордели, не говоря о местных, будто их и не было. Не потому, что мне хватает этого с тобой, просто... даже не знаю, как правильно объяснить.
- Я понял, да, - кивнул Эвлар. – Я знаю.
- Это для тебя важно?
- Это для меня естественно.
«Теперь и для меня», - подумал Араннай и осторожно произнёс:
- Короче, Эв, ты вроде как... ты у меня единственный, - он снизил голос. - Braska, не представлял, что я кому-нибудь скажу такое. Но я хотел бы думать, что это «естественно» и для тебя.
Долиец, по своей привычке, поднял подбородок, и оттого взглянул немного свысока. Он утвердил:
- Конечно.
Зевран помялся, отпуская его локоть, но не сходя с места и приковав его внимание своим золотистым взглядом.
- Я понимаю, глупо, мы с тобой взрослые парни, чтобы давать всякие клятвы, но давай пообещаем... что мы будем всегда честны друг с другом. Если вдруг кто-нибудь из нас...
Было так сложно – подбирать слова, которых раньше не водилось в его репертуаре! Он мог сказать «погибнет», но не мог себя заставить произнести «разлюбит». Ведь это может быть куда страшнее.
Эвлар отвлёк его заминку, подняв руки к шлему. Снял его, отдал подержать. Достал замотанную в тряпочку серьгу, раскрыл замок, приставил остриём к целому уху. И, не успел Зевран выразить удивления, штырёк пробил живую плоть, защёлкнулся.


«Эв, ты умеешь объяснять, не проронив ни слова. Алая капелька, что выступила под серьгой, стоит, мой милый друг, всей крови Ворона. Я говорил однажды, что пошёл бы за тобой хоть в Чёрный Город и повторю это опять. Когда боги не захотели миру гибели, и кто-то должен был остановить нашествие врага, они избрали моего Эвлара. И я не удивлён их выбору: он лучше всех!»


Пока долиец не надел опять своего шлема, Зевран остановил его, обняв за плечи.
- Пусть это будет не в последний раз, - шепнул он горячо. Прижал губы к его губам на краткий и прекрасный миг. И зашагал вперёд, к таинственным тёмным воротам.


* * *

Здесь мост окончился. Впереди опять ступени. Только теперь наверх – к порталу, за которым пустота и мрак. Вокруг не видно стен. Место окружено только пещерой, подсвеченной кровавым заревом. Красные сполохи, будто огромные полотна ткани, вверху и по бокам. Такое впечатление, что они колышутся, а обрамление ворот находится на краю мира. Ни рядом, ни за ним ничего нет.
- Может быть, демон уже сдох? – предположил Ворон, подбадривая друга. Тот начал было что-то отвечать, но рёв огня заглушил голос. В портале, как в печи, взвились огненные столбы, и стало ясно, что туда идти придётся через них. Эльфы, сейчас же, не сговариваясь, принялись наносить антимагическую смазку на клинки, думая встретить демона. Но из-за пламени явился...

«Лорд Астарот!» - рявкнуло хриплое приветствие многоголосьем позади. Стоящий на верху ступеней воин, по его виду, был братом-близнецом поверженных ранее Форнеуса и Валефора – хранителей верхних гробниц. Только его доспехи были не черны, а отливали жаркой бронзой в языках бушующего пламени. А на мосту, один за другим, поднимались, складываясь в полные скелеты, обломки и обрубки только что убитых вражеских бойцов. Магия тут была повсюду – страшная, губительная магия.


Зевран запустил бомбу в подбегающих скелетов, Эвлар кинулся к Астароту. Парировал удар огромного меча и попытался встать вровень с противником, однако тот не позволял сравняться и теснил его вниз. Долийцу пришлось защищаться. И всё-таки он изловчился врезать по ногам страшного воина в тот миг, когда тот размахнулся для удара. Эльф соскочил на несколько ступеней и вновь напал в миг, когда большое лезвие высекло искры из гранита.
Перерубив нескольких мертвецов по новой, Зевран понял, что оживляет их вот это самый лорд. Ведь получив одно ранение мечом Серого Стража, он больше не призвал ни одного скелета – восстанавливал утраченную ману.
Эльф и лорд Астарот теперь сражались на одном уровне и пока не нанесли друг другу особого вреда. Ворон швырнул ещё бомбу, задерживая мертвецов, и бросился на лестницу. Пока Эвлар бился с чудовищем, он применил всё своё антиванское коварство и самые смертельные удары обоими кинжалами. Тонкие лезвия несколько раз входили под доспехи и рассекали ткани, бывшие плотью врага, но тот никак не унимался. А главное, его сподвижники уже всходили на ступени и там, вдоль всей поверхности моста, начали подниматься новые.
- Я здесь! – крикнул Зевран, и, не хуже мабари, повис у Астарота на руке, сжимавшей меч. Эвлар с разгону навалился на свой «Звёздный Клык», зажав локтем другую руку призрачного воина. Лезвие, отливающее бирюзовыми разводами, пробило панцирь, плащ, и вышло из спины противника. Он покачнулся и осел.
Живые мертвецы попадали.
Араннай вытащил стрелу из раструба перчатки. Вошла так, вскользь, едва царапнула. На всякий случай, он полил царапину противоядием. Эвлар молча глядел, как он отбрасывает мокрую припарку, подтягивает ремешок и весело прокручивает боевой кинжал вполне способной действовать рукой.
Кивнул ему и получил ответ: такое же, едва заметное, движение головы и антиванскую улыбку. Впереди был пылающий портал. Им оставалось лишь войти в него.


* * *


- Да, лучше подготовиться заранее, чем потом думать, как же надо было поступить. У тебя сколько бомб осталось?
- Две.
- У меня три. Видишь, какой я экономный?
- Тебе цены нет, - чуть насмешливо вздыхает командир.
Красные стены или красный дым? Из чего состоит это пространство? Кажется, только ступишь дальше, и из него полезут демоны. Они наверняка полезут, вряд ли главный босс сидит тут в одиночестве. Пара ловушек у самого входа.
- Не забудь, где мы их ставим. А то ещё самим драпать придётся. Ну, если нас, конечно, выпустят.
- Сами уйдём, - уверенно бросает Серый Страж. - Когда закончим.
Пафос его железной фразы тонет в рёве бурлящего огня, в сверкании кровавых сполохов. Землетрясение или «миротрясение» сопровождается потусторонним воем, рыком, бряцаньем металла и посреди пространства возникает твердь. Круг, вроде тех кругов из камня в храме. Правда, те были мраморные с инкрустацией узоров, а этот будто из огня и крови. И посреди него ужасное чудовище...

- Чем-то напоминает демона гордыни, правда? – оценивает его антиванец, скользя о «Звёздный Клык» своим кинжалом, чтобы размазать яд. Самую демонову смесь, которую придумал на ходу, сливая на одну сторону лезвия антимагическую смазку, а на другую самый крепкий яд по тайному рецепту Воронов. Он и Эвлар готовят к бою верные клинки, как будто бы обмениваются рукопожатием. Придётся ли им это сделать вновь?


Атака демона исходит отовсюду. Он не вооружён, но когти и шипы его – лишь малое подспорье силе. Ужасный рык, ужасный топот и сотрясающие его камеру тяжёлые удары. Стальные когти оставляют вмятины на камне. Или на том, из чего состоит красная комната. А на подмогу валят маги, демоны, огненные скелеты...
Прятались они за колоннами и скалами или возникли из магической субстанции? Сейчас никого это не волнует. Зевран, по своему обычаю, отвешивает колкости и шутки мертвецам, отправляя их на вечный отдых своими острыми кинжалами. Махариэль, обуздав страшный зов в крови, испытывает прилив ярости не хуже Порождения Тьмы, безумно атакующего впятеро превосходящего противника. С той разницей, что разум эльфа ни на миг его не покидает. Он действует умело, чётко, то разбрасывая наседающую нежить, то нападая на чудовище с такой решительностью, что не даёт ему отвлечься на Зеврана.
Его устойчивость настолько велика, что заклинание, пущенное магом, не срабатывает. А пока враг готовится испробовать другое, Ворон, подкравшись незамеченным, лишает его головы. Тут же, не прекращая баловства и шуток, он отсекает кисть скелета-воина и его топором срубает голову зомби в рогатом шлеме. Слишком настойчивых он манит за собой в ловушки и добивает там.
Зевран и сам помог бы другу биться с демоном, но его роль сейчас – не дать мертвецам навредить Эвлару, пока тот продолжает этот странный поединок. Да, враг слишком силён, его подручных много и помощи богов долийский воин не получит. Сейчас его надежда лишь на антиванского убийцу, что как-то раз явился в Ферелден за его головой, а теперь с радостью отдаст за него собственную.


Каменный голем пал, собака ранена, товарищи остались далеко. Но нет пути назад, пока не выполнена эта миссия. Когти скрипят по кожаным доспехам, мечи срубают шип со страшной лапы. Лапа чудовища находит цель. Тряся головой, и теряя шлем, долиец поднимается и уворачивается от следующего удара. Он на ходу плещет себе в лицо целебным зельем и успевает отхлебнуть глоток. Хватает меч, зажатый сгибом локтя, и вновь в бою. Зевран... Где он? Да, там, где разорвалась ледяная бомба, остановив нескольких мумий, пытающихся защитить своего босса. Короткий взгляд. Движение меж замороженных фигур немного успокаивает: жив. Пол содрогается от топота, воздух от звуков боя.
Араннай видит, что Эвлар внезапно замер, а волосы его взметнулись, как от ветра, от рёва демона. Что? Оглушён? Без шлема? Одного крепкого удара хватит, чтобы прикончить эльфа. Но он падает на пол не от следующей атаки врага, а от толчка друга. Ворон вонзает «Шип Розы» в когтистую ладонь по рукоять. Не успевает вытащить обратно, зато спасает командира. Ещё глоток живительного красного напитка.
- Тебе и мне.
- Ещё есть?
- Ледяная бомба есть!
Зевран подхватил с пола чей-то меч и снова бросился на мертвецов.
Демон никак не мог вытащить из руки этот великолепный боевой кинжал. Пока он выл от боли, Серый Страж напал на него и нанёс ранение в бок. И снова продолжался бой.


Пожар в крови, пожар вокруг. Пучина гнева и безумия, пляска смерти. Живые отправляли мёртвых в Тень, мёртвые ранили живых, стараясь их забрать с собой. Демон слабел, его подручных становилось меньше, но у героев тоже иссякали силы. Они истратили свой арсенал ядов и ледяной взрывчатки, вражьи приспешники же устали не знали. Они дрались, даже теряя части своих тел. Без сожаления и страха. Гибель для них была освобождением, хотя они не понимали этого. Но истинному демону, которого големы звали «Заключённым», гибнуть нисколько не хотелось. Конечно, он ослаб за столько лет, истратил свою магию в попытках вырваться на волю, но он никак не ожидал такого мощного отпора от пары эльфов.
Махариэль тоже не ожидал такого трудного задания от Эльгархана, но то, за что берёшься, нужно делать до конца. Снова тяжёлые удары, сотрясения тверди, снова борьба, теперь – до смерти или до победы.
И вдруг – алая пелена сменяется зелёным светом, окутавшим всё тело, отнимающим боль и усталость. А там, слева, один за другим, стынут в снежном плену оставшиеся мертвецы. Но как? Ведь ледяные бомбы кончились?


Со всем мастерством избежав прямого попадания кулака, Эвлар зашёл за спину демона. Из-за него увидел лестницу, ведущую к порталу и две стройные женские фигурки на ступенях. В зелёном – Винн. Это она послала исцеляющий «Хранитель жизни», а сейчас разбивает ледяные статуи, обрушивая на них град камней. В чёрном ведьма болот – загадочная Морриган. Зевран, на самом краю расходящегося ледяными стрелами «Конуса холода», который только что лишил его работы, следит, едва ли не с открытым ртом, как она движется прямо навстречу демону. Это как будто замедленный сон.
- Левиафа-ан! – протяжно и насмешливо зовёт его красавица и вскидывает руку с посохом. Чудовище ревёт, бросается, обрушивает свои когти и клыки, и все остатки своей магии на силовое поле, окружившее колдунью. Оно терзает, бьёт – и всё впустую: эту защиту не пробить, но после тридцати ударов сердца заклинателя она исчезнет, и тогда демон убьёт ведьму одним щелчком. Если, конечно, будет жив.
Рыча, как гарлок, Серый Страж, запрыгнул на колючий хребет Левиафана, взбежал до самой холки и, всем весом, навалился на драконий меч, вонзив его в самое основание шеи над ключицей. Как только раненый демон раскрылся, откинувшись назад «Звёздный Клык» перерезал ему горло.


- Наверное, ты вся дрожишь от страха, да? – В участливом вопросе сквозила ядовитая ирония. Зевран бесился. Он, конечно, рад, что помощь пришла вовремя, избавив их от риска сгинуть тут навеки. Но то, что Морриган сделала для Эвлара... это было отважно. И очень впечатляюще.
- Ну, что ты? Демон-то совсем ручной, - съязвила ведьма.
- Тогда вели ему отдать мой орзаммарский сувенир.
- Сам попроси, он стал куда сговорчивее, благодаря нашему командиру.
Оба смотрели на Эвлара, чего-то выжидая. Он же, теряя силы, чувствовал, как медленно уходит ярость. И сам старался поскорее успокоить этот пожар в крови. Сложил мечи рядом с поверженным Левиафаном, ступил к колдунье:
- Морриган, верно, сам Эльгархан послал тебя сюда.
Он сдержанно кивнул в знак благодарности сначала ей, потом стоящей вдалеке магессе.
Ведьма ехидно улыбнулась:
- Мог бы поцеловать с такой-то радости. Мужчины! Их вечно тянет в глупые истории, которые грозят их жизни, а они называют это приключением!
- Все живы.
- Что за славный день!


Зеврану больше было нужно пообщаться с Винн, поскольку Ворону хромающей походкой двигаться не пристало. А Винн следила за всей этой сценой издали и даже не сходила со ступенек. Когда же Араннай достал из мёртвого чудовища кинжал и подошёл к этим двоим, она, кажется, так и вытянулась от любопытства. Морриган всё ещё испытывала взглядом своего бывшего любовника, а тот смотрел куда-то сквозь неё. Он так устал, что был готов лечь прямо на пол и заснуть. А применение боевых способностей вымотало его сильнее, чем казалось. Он просто должен был перевести дыхание, но Ворон чувствовал иное. Все пройденные ранее опасности меркли в сравнении с тем, что тут могло произойти.
Зевран приблизился к любимому вплотную:
- Ну, что за вид для славного героя, Эв! Позволь...
И, подобрав растрёпанные пряди, отвёл их за уши. Нарочно. Чтобы видела и рану в левом ухе, и серьгу в правом.
Ведьма опять скривила губы и повернула к выходу.
- Стой, ты уходишь! Нужно им помочь! – позвала Винн.
- Мы уже помогли достаточно, - фыркнула ведьма и перешагнула через раму пустых ворот, обозначавшую портал. Магесса, будто извиняясь, развела руками: ей не хотелось догонять Морриган в одиночестве. Она сняла подсумок, видимо, с лекарствами, и положила его на ступеньку.
- Я так и знал, что у Винн золотое сердце! – воскликнул Ворон. Женщина остановилась, чтобы послать ему целительную магию. Потом как будто рассердилась на себя за эту уступку, нахмурилась, и поспешила вслед за ведьмой.


- И ты считаешь, что это была божественная миссия? К нам привела подмогу Защитница Митал, а не наш пёс?
- Какая разница, как действовали боги? - Эвлар пнул шлем. – Вот, блохи Фен-Харела! Гномья работа, а наушник отлетел.
- Да брось ты эту железяку! Эв, ты слышишь? Всё это блажь! Они увидели раненого пса и поняли, что нам хреново. Только вот почему не Алистер примчался? Ну да, конечно! Ведьма ему не сказала! Она позвала только Винн, чтобы подлечить тебя, если потребуется, а может, Винн просто стала свидетельницей встречи с Гардом, и пришлось её тащить с собой.
Ворон прошёлся вокруг поля боя, не обращая ни малейшего внимания на золото, попадавшее с мертвецов.
- Я думаю, она ждала, когда я сдохну, чтобы спасти только тебя. А может и сама меня прикончила бы потихоньку. Кто заметит в такой свалке? Но у неё не получилось. К тому же бабка не позволила бы этого. Постой... Какого демона она вообще тут делает? Ты же позвал таскать сокровища из храма только мужчин?
- Она могла предполагать, что здесь опасно, - довольно безразличным голосом сказал Эвлар. Он наклонился, чтобы подобрать кусок тряпья и обтереть мечи от вражьей крови, но тут у него закружилась голова.


* * *


Пещерка с выломанным сводом еле освещена красиво тающими тёплыми оттенками. Она была наполнена лучами, как блаженством. Но это было несколько часов назад.
Солнце снаружи угасает, скатываясь за горизонт. Здесь хорошо, уютно.
Я вырублюсь, как только перестану двигаться. Зевран бросает вещи, достаёт какую-то подстилку, а я с трудом осознаю, как он мне помогает распустить крепления доспехов. Как бережно приподнимает ладонью мою голову и под неё подсовывает что-то мягкое. Мне уже всё равно, я засыпаю. Нет, мне чертовски хорошо. Мне, как это по-антивански? - adorablemente! /восхитительно/.
Мой антиванец жмётся рядом, согревая меня своим телом, и не желая отпускать от себя ни на дюйм, он ровно дышит мне за воротник, сопя от счастья. О, Эльгархан, о, боги Арлатана… я так дорог ему?