Нидхёгг задумалась. Упрямый, как все дова, Алдуин ведь не даст ей покоя, и рано или поздно, совершенно измотанная морально, она сдастся. Так что лучше сейчас, при этом сохраняя способность ясно мыслить. Но можно ли вести его с собой в Вайтран?

Во всяком случае, идти на его территорию она не собиралась. Довакин была бесстрашной, но не настолько.

– А что я буду тебе должна взамен?

Первая в жизни Алдуина улыбка вышла хитрой и слегка коварной.

– Предположим, желание.

– Какое? – подозрительно спросила нордка.

– Пока не знаю. Просто желание. Одно. Которое я смогу загадать в любую минуту.

В принципе, давая такое обещание, она рисковала немногим.

– Ладно… Считай, договорились, – Нидхёгг зевнула. Усталость решила напомнить о себе. – Сейчас мы идем в Вайтран. Пока ты будешь оставаться со мной, никаких наглостей, или я отсеку тебе руки.

Почему-то Алдуин даже не засомневался, что так она и сделает.

Правда, по прибытии в Вайтран обнаружилось, что утомилась не только Нидхёгг. Алдуин не знал истинного запаса выносливости нового тела, щедро тратил силы, и в итоге, едва войдя в Дом теплых ветров, он облокотился на стенку и прикрыл глаза.

– Я устал.

– И на что ты намекаешь? Учти, я скорее с Лидией спать буду, чем с тобой.

Алдуин приоткрыл один глаз и сощурил его. Алый отблеск все не исчезал из его зрачков. Нидхёгг теперь не была уверена, был ли это простой отблеск рассвета.

– Спокойно, я вообще не о том… Раз уж ты такая нервная, я могу спать где угодно, я привык.

Укоризна в его тоне слегка остудила Нидхёгг. Она смутилась: и в самом деле, почему ей сразу пришло в голову именно это?

Она поспешно сменила тему:

– Так ты в этом теле надолго?

Алдуин пожал плечами. Он прищурил и второй глаз: одним было неудобно наблюдать.

– Не знаю. Но, думаю, не больше чем на сутки-двое. Потом придется возвращаться, чтобы отдохнуть.

– Ско-о-олько? – усомнилась Нидхёгг. – Меня хватило на час!

– Значит, все-таки превращалась… Не забывай, Довакин, что хоть ты и благословлена моим отцом, ты простая смертная. А я – первый сын аэдра. К тому же, все это затеял я, а твой новый талант – лишь отголосок моего ритуала.

– Важный какой… – буркнула девушка, отводя глаза. Аргумент был весомый. Не найдя достойного ответа, она скинула сапоги и прошлепала на второй этаж, по дороге распуская кожаные завязки на кирасе.

Алдуин пошел за ней, с интересом разглядывая небогатый интерьер: в ту первую ночь такие детали его не интересовали. Почему-то дом Довакина он предполагал иным. Более… торжественным, что ли. Однако все было скромно – по крайней мере, с виду. Он сомневался, что сундуки и тумбочки пустуют – особенно после того, как увидел, что из одной из них торчит белый осколок кости. Понятно, чьей.

В спальне нордки он сообразил, что именно ее так смутило: как и полагалось, спальня предназначалась только для Нидхёгг, и кровать там была хоть и широкая, но одна. Вообще-то он ничего против совместного сна не имел, но вот Нидхёгг… Злить ее не стоит.

Нидхёгг же, не обращая внимания на Алдуина, повесила кирасу на стену и быстро натянула льняную сорочку, доходившую ей до щиколоток. Дракона же вначале заворожили ее тонкие черты, очертания лопаток и ребер, выпирающих под тонкой кожей, а потом – неприятно резанула по глазам своим видом сорочка. Она была очень похожа на лохмотья, в которых голову Нидхёгг пару месяцев назад склонили к плахе.

Подозрительно взглянув на Алдуина, Нидхёгг укрылась одеялом и почти сразу уснула. Пожав плечами, мужчина сел на стул и оперся затылком о стену. Сквозь длинные ресницы он наблюдал за нордкой, обрывки странных, драконьих и каких-то чужих, но приятных мыслей сменяли друг друга, и незаметно для себя он так и уснул.

Через пару часов Нидхёгг проснулась от того, что ей безумно хотелось пить. Щурясь на солнце, светившее в окна – ну вот и окончательно сбился режим дня и ночи, – она выползла из-под уютного одеяла и потрусила на кухню. Алдуина она заметила еще раньше и невольно старалась не скрипеть половицами.

Вернувшись, девушка села на бортик кровати и с любопытством взглянула на Алдуина при дневном свете. Он спал полусидя – наверное, смотрел на нее и так и уснул прямо на стуле – и ему явно было неудобно. Но спал он действительно крепко.

Вздохнув, Нидхёгг тихо вошла в комнату Лидии и разбудила хускарла.

– Да, мой тан? – подавив зевок, склонила голову Лидия в такой же льняной ночной сорочке.

– Помоги мне, – попросила Нидхёгг. Они прошли по коридору и вошли в спальню Довакина. Там девушка указала на Алдуина: – Давай его в кровать положим, а то ему неудобно… я все равно уже выспалась.

Скрыв удивление, Лидия молча помогла Довакину. Нидхёгг, кивком отпустив хускарла, уселась на стул и открыла книгу, лежавшую на столе. Все же изредка девушка не выдерживала, поднимала глаза на спящего, и в эти минуты она ощущала слабые уколы совести.

Ну что с того? Теперь они поменялись местами – не более.

Вскоре Алдуин проснулся – так же легко, как и уснул. Недоуменно оглядевшись, он приподнялся на локтях и встретил взгляд Довакина, которая невозмутимо пожелала ему доброго дня. Так же невозмутимо, хотя и не столь уверенно, она предложила ему переодеться во что-то более неприметное, лежавшее рядом, а в ответ на удивленный взгляд объяснила: нечего пачкать латными сапогами ее постель, поэтому они вон там, в углу.

Да, пожалуй, это была маленькая победа. Для него.

Весь остаток дня из комнаты Нидхёгг доносились странные звуки. Порой от них даже трескались стекла, но, к счастью, не более. Но стражники все равно опасались стоять поблизости. Кольчуга кольчугой, но дождь из стекла – далеко не самая приятная вещь в жизни. А указывать тану Вайтрана в его собственном доме не в их власти.

– Похоже? – устало спросила Нидхёгг. Горло болело, и боль отдавалась в висках, как в далеком детстве, когда ее угораздило зачем-то наесться снега и запить водой из проруби. Правда, после того случая она вообще перестала страдать от скайримских холодов, но воспоминание сохранилось.

Алдуин вздохнул. Нет, он пока не слишком сильно жалел о своем предложении, но попытки научить ничего толком не понимающего человека основному принципу драконьего языка начинали утомлять. Хотя терпению бессмертного можно было лишь позавидовать.

– Ты пытаешься сохранять точную форму. Это важно только для вашей магии, для нашей главное – точный смысл. И не нужно так орать – твои жизненные силы сами усилят ту’ум, если все сделано правильно.

– Но я же… Почему тогда те крики, что я знаю, получаются без проблем?

– Я не углублялся в знания о природе Довакина, но наверняка дело в душе, которую ты вкладываешь в изучение Слова. Душа дова, которого ты победила, отдает свое знание. Но ты неуч, уж прости за прямоту, и всех знаний одного дова тебе хватает только на одно Слово по твоему выбору. Неэкономно как-то.

– Я знаю, что я неуч, – легкомысленно отозвалась нордка, – Уж такое наше скайримское племя недалекое. Мне и чары-то сложнее молнии не даются. В Коллегии меня терпеть не могут, спасибо только драконьей крови за то, что не выгнали.

– Тем не менее, именно смертные вашего племени овладели техникой Голоса, да еще как. Неувязка, не находишь?

Нидхёгг с улыбкой невинно пожала плечами.

– Я уже устала. Есть что-нибудь человеческое будешь? Идем.

– Даже не надейся, что тебе удастся ускользнуть от знаний, – уверенно пообещал Алдуин. – Дова, не знающий собственного языка, – позор для всех драконов.

– Я не… А, ну да. Ладно, твоя взяла, но я все равно сейчас иду есть.

На кухне Алдуин с подозрением уставился на что-то темное и блестящее, не признавая в этом мясо. Человеческое обоняние советовало плюнуть на прошлый опыт, но мозг настаивал на объяснениях.

Заметив эту сложную борьбу, Нидхёгг хихикнула в ладонь.

– Драконы едят только сырое мясо? Оно и правильно, так полезнее. Но люди к такому не приспособлены. Честно сказать, я как-то ела сырую оленину, вроде даже ничего, но как меня тошнило потом… Думаю, драугр удивился б, если бы мой желудок не выдержал как раз в разгар битвы, – буднично сообщила она и взяла с тарелки мясо прямо руками. Оставалось лишь последовать ее примеру.

Мирную трапезу ближе к концу прервал стук в дверь.

– О Талос, неужто опять Дельфина? – простонала Нидхёгг, вставая. Но за дверью оказался стражник Вайтрана.

– Довакин, на нас напали!

– Кто? – успокоившись, зевнула нордка.

– Драконы! На западную башню! Трое!

– Спасибо за информацию, я скоро. Сами не идите, – кивнула Довакин и закрыла дверь прямо перед носом стражника. Она повернулась к Алдуину, готовая выдать гневную тираду, но его изумленный взгляд выбил ее из колеи. Он тоже не понимал, что происходит.

– Это не ты устроил? – на всякий случай уточнила она.

– Нет. Самодеятельность, значит… Я не собираюсь их защищать, но… Прости, обучение продолжим позже, – бросил дракон и выскользнул за дверь. Придержав ее, Нидхёгг увидела, как он легко, точно лисица, бежит к воротам и скрывается за ними. Девушка дождалась момента, когда он вдалеке взмыл в небо, и бросилась вверх по лестнице – одеваться.