С последнего доверенного мне дела прошел месяц. По большей части, я теперь занимался тем, что сидел в участке и шил какие-то бумажки – в эти бумажки я все равно не заглядывал. На задания меня отправляли всего два раза, да и то в качестве самого обыкновенного патрульного – не пришлось ни ничего обыскивать, ни допрашивать, две перестрелки, причем из рядовых. Но все же это случалось очень редко – бойцом я тогда был не ахти каким. Да и вообще, не общался со мной никто, кроме Каноля, который, после нескольких грубостей, в запале сказанных в его сторону, тоже отошел от меня.

На некоторое время я даже перестал пить, а потом вдруг начал снова, буквально через неделю, с утроенной силой. Пил я теперь в баре у Сальваторе, новый бармен которого даже оставлял для меня столик в углу, где никто не мог мне помешать.

Вот и сегодня я сидел за этим столиком над бутылкой довоенного ликера. Ансамбль из трех негров, подобранных где-то Сальваторе, играл что-то очень грустное. Сейчас пришло время саксофонного соло. Старый, из зеленого от окислов металла, музыкальный инструмент выводил что-то грустное. А опрокинул внутрь очередной стакан. Огненная вода пролилась в горло, поддерживая, и, кажется, даже делая сильнее огонь, горящий внутри меня. Оперевшись на руку, я навалился на стол и стал думать.

Вообще, краем уха я слышал, что меня уже собирались увольнять и отправлять обратно в Столицу к мамочке. Уж не знаю, насколько правдиво все это было, но после этого я и на работу стал ходить пьяным. Йорганнсон пару раз пытался поговорить, но я просто отвечал ему, что не стану говорить с бандитским пособником. После второго раза я был послан им нахуй и оставлен в покое.

Но город кардинально изменился за этот месяц. Всех шлюх с улиц вытурили, как и наркоманов. На проституцию, наркоторговлю, производство алкоголя теперь нужно было получать специальные лицензии. Угадайте, у кого они появились первыми, и кто решал, кому можно их получить, а кому нет. Именно, что у семей.

Сама идея очистить улицы мне нравилась, но явно не путем полного узаконивания всего, за что я этот город ненавидел…

Соло закончилось, и я понял, что пора бы уже и домой идти. Встав из-за стола, я удивился легкости в тебе, хотя она была совершенно не удивительно – надраться я успел основательно. Покачиваясь и с трудом удерживаясь за край столика, наконец кое-как принял более-менее вертикальное положение и пошел к выходу из бара.

Кивнув бармену, я открыл дверь и оказался на пустынной улице. Несмотря на то, что теперь тут было намного чище, отсутствие проституток лишало ее какого-то определенного шарма что ли. Вдохнув холодный воздух ночного Рено, который даже и чувствовался теперь совсем по-другому, я поплелся к себе домой.

Сзади приветливо моргала вывеска казино «Акула», призывая к себе и гнусно обманывая, как бы говоря, что ничего страшного там нет. Мне она напомнила потное окровавленное лицо того мальчишки, которого я бил пистолетом, поэтому я отвернулся от нее, прикрывая лицо.

Внезапно я услышал детский плач, и навстречу мне выбежал зареванный сопливый пацан. Увидев меня, он попытался проскочить дальше, но я ухитрился схватить его и, обдавая перегаром, спросил:

- Что с тобой случилось, пацан?

Мальчик не желал выдавать никаких нормальных объяснений, а только испоганил соплями рукав моего нового пиджака. Тогда я крепко встряхнул его.

- Да, говори же, что случилось.

- Там… Там… Маму и папу… Бьют.

- Кто бьет? Кто, отвечай же?

- Я не знаю… Какие то плохие люди. – парень то ли всхлипнул, то ли шмыгнул носом.

- Пошли. – сказал я, отпуская его. – Веди меня туда.

Меня должно было насторожить то, что он ничего не сказал, насчет того, что я вызвался идти с ним, он просто повернулся туда, откуда пришел и побежал. Должно было, если бы не бутылка довоенного ликера, на который я теперь спускал большую часть своей зарплаты.

Парнишка забежал в какую-то одноэтажную хибару. Я вошел внутрь. Стоило мне только переступить дверь, как тяжелое тело, жутко пахнущее экскрементами и испорченной пищей, навалилось на меня, схватило за шею, пытаясь задушить. Я изо всех сил ткнул его куда-то локтем. Тело хекнуло и отпустило меня. Я почувствовал резкую боль в руке, что-то теплое потекло вниз по ней, пропитывая костюм. Целой рукой я вытащил пистолет, взвел курок и выстрелил несколько раз туда, куда упало, опустившее меня тело.

Увидев в вспышке выстрелов выключатель, я ткнул в него. Зажегся свет тусклой засаленной лампочки под потолком. Передо мной лежал труп какого-то худого субъекта. Еще один, выглядевший примерно так же сидел в углу, закрываясь руками. Ребенок же держал в руках окровавленный нож и, словно выжидал момента, чтобы броситься на меня. Ох уж эти детки…

Весь алкоголь выветрился у меня из головы, я резко вскинул пистолет и дважды спустил курок. Ребенок упал замертво, выплеснув перед этим содержимое своего черепа на стены.

Гнусно улыбнувшись и посмотрев в красные глаза наркомана с расширенными зрачками, я навел пистолет ему в лицо. Он вскинул руку, словно хотел остановить пулю, но это ему никак не помогло.

Когда патрульный с оружием наготове забежал в хибару, его взгляду предстали три трупа и я, зажимающий порезанную руку.

- Детектив Стрелецки. – сказал я, показывая патрульному жетон. – В помощи не нуждаюсь. Уведомите коронера.
Как выяснилось на следующий день, эти три трупа очень хорошо сказались на моей карьере, и кошмары, если честно, меня совсем не мучили.

***

- И хладнокровно застрелил троих преступников, после чего спокойно удалился куда-то по своим делам. – читал Йорганнсон отчет того патрульного, который вчера встретил меня в той хибаре.

Я, чистый, выбритый, в новом костюме и без следа абстиненции сидел на своем рабочем месте. Народ кругом то смеялся, то наоборот поддерживал меня, говоря, что так им и надо.

В глазах капитана я видел одобрение, несмотря на то, что мой вчерашний поступок дискредитировал меня. Вернее, он делал меня не похожим на тот образ полицейского, который я представлял себе – честный отзывчивый человек, а уж никак не человек, застреливший двух наркоманов и ребенка, пусть и попытавшихся напасть на меня.

- Ладно, господа, с шутками все. А теперь серьезное дело. По информации из надежного источника – так мы называли людей из местных банд, находящихся у нас на прикорме. – на окраине города какая-то маленькая банда открыла свой игорный клуб. А постольку, поскольку эта банда состоит еще и поголовно из черных…

- Капитан! – сказал Каноль.

- Ну, из черных неграждан республики.

- Вот теперь нормально, ага. – рассмеялся мой друг-негр.

- С мысли сбил… - проговорил Йорганнсон. – А, скорее всего, кто-то надоумил их сделать это и дал им стартовый капитал. Нужно выяснить, кто. И вообще, я считаю, что Михаилу нужно размяться, а то он действительно засиделся на кабинетной работе.

- Я согласен, капитан. – уверенно кивнул я ему.

- И что ты предлагаешь? – усмехнувшись, спросил капитан.

- Дайте мне в подчинение двух патрульных, и мы вместе решим этот вопрос.

- Вот как? – кэп нахмурил брови.

- Именно так. – коротко кивнул я ему. – Я сам все сделаю.

- Так, ну и прекрасно. – Йорганнсон пожал плечами. – Клуб работает по ночам, поэтому и отправитесь вы туда ночью. В десять вечера патруль будет ждать вас тут. А теперь свободен, Стрелецки. И не советую меня больше подводить.

Я встал из-за стола и вышел за дверь. Что ж, если меня действительно собираются вернуть в строй, то нужно очень постараться, чтобы убедить их, что эта цель не ошибочна.

Хорошенько отоспавшись, тем более, что ночью мне спать точно не придется, тем более, что, фактически оказавшись за бортом, я никак не ограничивал себя во сне.

Почистив и смазав свой кольт, я надел плечевую кобуру, снарядил несколько магазинов под пистолет патронами и спрятал их в специальный малозаметный подсумок.

Пока собирался, время подошло к девяти. Я вышел на кухню, сполоснул лицо водичкой, похлебал чуть-чуть, сплевывая ржавчину в раковину, пригладил рукой волосы и пошел к месту встречи.

Руки тряслись, как будто с похмелья, несмотря на выпитую воду, во рту очень быстро пересохло, а я все чаще задавал себе вопрос, неужели я на самом деле этим займусь… Хотя, уж кому еще знать ответ, если не мне?
Я подошел к зданию полицейского участка, где меня уже ждали. Два человека с ружьями за спинами и в синих костюмах, в каких, в принципе ходили все патрульные.

- Я же говорил, что это правда. – сказал один из патрульных второму, подавая мне руку. – Детектив чертовски пунктуален.

- Не такая уж это и правда. Я же раньше пришел. – я усмехнулся. – Пошли, нас ждет сегодня долгая ночь…

А подворотни Рино остались такими же, как и были до нашего приезда сюда. Грязь, мусор, бродяги и наркоманы, хотя проституток и тут не было. Я впервые подумал о том, что очистив Вирджин, Вторую и Торговую, мы еще не отчистили весь город, да и, скорее всего, уже никогда не очистим. Тем более, что городом уже легально правит мафия, получив эти самые лицензии на бизнес. А такие вот простые ребята, которые… Да, какие они простые ребята? Они самые настоящие преступники, просто более мелкие, а если дать им власть, то грабить и убивать они будут ничуть не меньше, чем все эти…

В небольшом одноэтажном здании практически на краю города горел свет. Из здания доносился звук разговоров нескольких десятков людей, через который едва слышно пробивался звук игровых автоматов.

- Так, Миша… - сказал я сам себе. – Это такие же преступники, против которых ты поклялся защищать свою Республику. Это такие же преступники.

Дрожь в руках утихла. Я вытащил из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и взвел курок.

- Ты, – сказал я одному из патрульных. – бери на себя задний выход. Если видишь любого негра, то стреляй: скорее всего, он в банде. Второй, ты берешь на себя окна с латеральной части здания.

- Какой? – спросил он.

- С боковой, в общем. С главного входа пойду я. Готовность, через пятнадцать секунд.

Патрульные разбежались в разные стороны, а я пошел к главному входу.

- А где же швейцар? – спросил я у дверей. – Это заведение не соответствует моему уровню.

Громко рассмеявшись безумным смехом, я толкнул дверь ногой, она распахнулась. На меня резко налетел запах табака, немытых человеческих тел и готовящейся пиши. Выстрелив в воздух, я укрылся за косяком двери и громко заорал:

- Полиция Нью-Рино! Вы окружены! Выкладывайте оружие и выходите по одному.

- Пошел на хуй, коп! – раздался ответ, и заряд дроби высек искры из асфальтового открытия. Ну что ж, жребий брошен.

Я вытянул руку и выпустил несколько пуль из пистолета наугад, хотя, по большей части, выше головы стоящего человека – убивать ни в чем не повинных игроков мне претило.

В мою сторону выстрелили дважды, и тут я услышал громкий звон стекла и еще выстрел из ружья, теперь уже с той стороны, где находился один из моих подчиненных. Громкий крик, звук падающего тела, снова крики, теперь уже на несколько глоток. Я толкнул вторую створку двери, ворвался внутрь, и тут же перекатился, уходя из-под прицела двух стволов. Колонна, за которой я спрятался, приняла на себя свинец, который при другом раскладе достался бы мне. Я высунул руку и выстрелил. На этот раз попал – негр упал, заливая все вокруг черной кровью.

Сменив магазин в пистолете, я выглянул и неприцельно послал несколько пуль в сторону последнего вооруженного негра. Тот вскрикнул, когда пуля пробила ему руку, выронил оружие и побежал туда, где, по моим прикидкам, находился черный ход. Преследовать я его не стал, и правильно, что не стал – буквально через несколько секунд раздался приглушенный расстоянием ружейный выстрел. Крика убитого я даже не расслышал. Перезарядив пистолет, я невозмутимо посмотрел на нескольких посетителей-игроков и сказал:

- Всем сохранять спокойствие и оставаться на своих местах, это операция полиции Нью-Рино.

***
Через полчаса в помещении по-прежнему жутко пахло порохом и кровью, но трупов и свидетелей уже не было. Я наконец-то осмотрелся вокруг – стол для рулетки, стол для блэк-джека, несколько старинных игровых автоматов - обстановка так себе, не «Десперадо» и не «Акула».

- Что думаете, детектив? – спросил меня один из патрульных, который участвовал в бою, и практически обеспечил нашу победу, выстрелив через стекло.

- Думаю, нам следует хорошенько обыскать эту халупу. Займись залом, а я пойду в кабинет управляющего.

Покивав друг другу, мы разошлись в разные стороны. Я двинул к черному входу, возле которого и был кабинет управляющего, видимо, чтобы больше шансов сбежать было. Я вошел внутрь и поразился обстановке, которая разительно отличалась от обстановки всего этого «казино». Хороший паркет, стол, сейф в углу и даже жалюзи на окнах – то, чего я уж точно никогда не видел в этом городишке. Я подошел к сейфу и вытащил из кармана ключи, которые получасом ранее снял с трупа этого самого управляющего. Подошел первый же ключ и сейф распахнулся.
Несколько капсул винта, пачка пистолетных патронов, стопка банкнот, чеки на выплаты и конторская книга. Я вытащил ее и раскрыл на первой же странице. Между обложкой и первой страницей был сложенный вдвое лист бумаги.
«Корсианские братья. Расписка.»

Читать дальше я даже не стал, я видел имена Корсианских братьев на чеках. Видимо, кому-то придется заплатить серьезный штраф за это…

Через три дня моя репутация хорошего копа снова вернулась ко мне. Я сидел за столом в своем кабинете, а Каноль, с которым мы снова подружились, сидел на своем столе и, гогоча во весь голос, рассказывал историю о нашем с ним визите на порностудию «Райские сферы».

- А потом он и говорит: «Вы – человек нехарактерной внешности для этих мест, и для вас уже практически обеспечен успех в нашем деле. Не хотите ли вы поучаствовать в съемках?». Видели бы вы лицо Михаэля, я думал, он его тут же пристрелит. Но нет, просто отдал ему квитанцию о штрафе и ушел спокойно. Хотя, лицо у него было красным, как… Как… Как силовое поле на воротах во внутренний город.

Вокруг него слышался одобрительный голос. Я сидел за столом и смущенно улыбался. Несмотря на то, что я понимал, что фактически снова сработал на семьи, задушив, хоть и мелкого, но конкурента, я снова занимался своим делом – охранял закон.