- Что такое, Михаил? – спросил посол, сверля меня тревожным взглядом. – Что случилось?

Вернувшись из Реддинга, я даже не пошел домой. Сразу в посольство, чтобы увидеться с ним лицом к лицу и поговорить, наконец. Я чувствовал, что пришло время, и что это все не может продолжаться должен.

- Брюс! – заорал я. – Не вздумай врать мне, будто не знаешь, что произошло в Реддинге.

Он устало посмотрел на меня и, видимо, все-таки решил не врать. Жестом указав мне на стол, посол начал говорить.

- Михаил, ты же понимаешь, что это неизбежно на данном этапе? То, что без помощи семей мы никогда не получим власти над городом.

- Мы ее и так не получим. – отмел я его нелепые аргументы. – Единственный, кто получит власть, это семьи. А вернее, семья Бишопов. Что ты вообще можешь сказать по поводу того, что они устроили в Реддинге?
- Это все борьба за власть. – посол развел руками. – И в данном случае Бишопы – наши единственные союзники.

Власть Республики это понимает так же, как и я…

- И сколько тебе Бишоп заплатил за это? – спросил я у него. – Сколько тебе заплатили за то, чтобы ты окончательно запудрил мозги правительству? За лживые отчеты? А? Довольно лжи, Брюс, скажи сколько…

- Молчать!!! – завопил посол, врезав рукой по дубовой столешнице. – Как ты смеешь бросать мне в лицо такие обвинения? Сосунок!

- А может мне проще вступить в семью Бишопов?!? – заорал я в ответ. – Я все равно работаю на них. А так буду работать так же, как сейчас на них работает Галлас. Он завалил ни в чем не повинного человека, и в итоге это повесили это на меня! Кто здесь власть?? Ты или Бишоп, а? Республика или Семьи?

- Ты уволен, Стрелецки. – внезапно очень спокойным голосом сказал мне посол.

- Уволен? – так же спокойно спросил я, сняв с пояса жетон детектива и наручники и бросая их на стол. – Я завтра же возвращаюсь в Шейди Сэндс. И поверь мне, скоро каждая собака будет знать обо всех твоих делишках тут.

- Иди, отдохни. Выспись. Потом возвращайся, и поговорим еще раз. Может, успокоишься. – устало сказал Брюс. – Будешь способен воспринимать аргументы, получишь жетон обратно. А пока что ты больше не коп. Свободен.

- А не пошел бы ты нахуй, Брюс. И аргументы я твои на хую вертел. – точно таким же голосом ответил я ему и, резко развернувшись на каблуках, пошел прочь. Выходя из кабинета, я громко хлопнул дверью.

Ненависть к Брюсу просто кипела во мне, и, если бы не охранники, я бы точно выхватил пистолет и разрядил бы его ему в голову. Город встречал меня, как и в первый раз, пустынными улицами, Нью-Рино потерял практически весь свой колорит, тем не менее, оставшись при этом тем же самым городом дешевых и дорогих шлюх. Галлас – дешевая шлюха, Брюс – дорогая, вот и вся разница между этими двумя личностями.

В этом городе было два человека, которым я более-менее симпатизировал. Это Каноль и Джимми Ди. Каноль был сейчас на работе, а мне там лучше не показываться, поэтому я пошел к аптеке Джимми на Второй улице.

Он, будучи одним из основных наркодиллеров семьи Мордино, смог выцепить себе лицензию на открытие аптеки и, купив на скопленные деньги помещение на первом этаже одного из зданий на Второй улице, очень быстро поднялся.
Дверь аптеки Джимми резко выделялась среди остальных тем, что она была практически новой. Я толкнул дверь. Над головой у меня звякнул колокольчик.

В небольшом помещении четыре на два метра стоял прилавок. За прилавком сидел негр, который, увидев меня, приветливо улыбнулся.

- Что такое, детектив? – спросил он меня. – Заболели или по делу?

- Я больше не детектив, Джимми. – покачал я головой. – Просто… Я не знаю почему, но ты единственный человек, которому я доверяю в этом городе. К тому же, ты знаешь про мои отношения с твоей…

- Ш… - прошипел дилер. Он обернулся и громко позвал. – Коди! Иди сюда!

Паренек лет пятнадцати-шестнадцати, в немудреной, но целой одежде и более-менее полный и румяный, вышел из подсобки. Он несильно изменился после того, как я спас его из Конюшен. Хотя я до сих пор не мог понять, почему люди Мордино украли помощника своего же дилера… Видимо, и между ними пробежала черная кошка.

- Коди, постой, пожалуйста, тут, на кассе. Нам с господином полицейским надо немного поговорить.

Паренек встал за кассу, не говоря ни слова. Джимми поманил меня в ту самую подсобку, из которой пришел мальчик. На стеллажах вокруг были разложены различные препараты, несколько не распакованных коробок стояло на полу в углу. В центре комнаты же стоял стол и пара стульев.

- Присаживайся, детектив. – сказал мне негр, указав на стулья. – Сейчас, я поесть достану, с утра не ел.

Я тоже не ел с утра, и предложение Джимми о еде мне понравилось. Не понравилось же мне другое.

- Джим, не называй меня больше детективом, будь добр. Просто Михаил и все. Я же говорю – уволили меня.

- Все настолько серьезно? – спросил он, наклоняясь над ледником и гремя бутылками. Он положил на стол четыре бутылки колы, которые тут же покрылись капельками воды. Потом открыл один из стоящих вокруг шкафов и вытащил оттуда несколько сэндвичей с вяленым мясом. – Угощайся.

Я не преминул воспользоваться гостеприимством аптекаря и, надкусив сухой сэндвич, второй рукой скрутил крышечку с горлышка бутылки. Холодная кола пролилась в горло, потом в живот, заставила меня всего задрожать от холода. Никогда не любил холодных напитков, тем более газированных.

Джимми тоже принялся за еду.

- Что случилось-то? – спросил он меня, откусывая изрядный кусок сэндвича.

- Уволили меня. Из-за того, что на Брюса орал. Правда глаза колет, вот от меня и… Выгнал.

- А что там произошло? Что он сделал-то такого?

- Да… - как бы я ни доверял Джимми, говорить о случившемся в Реддинге мне совершенно не хотелось. – Предал он меня, в общем. На меня повесили убийство невинного человека, которого убили Бишопы. В общем-то, ничего, даже разбирательства не будет, но все же…

- А ты что? – челюсти дилера напряженно жевали, он сосредоточенно смотрел на меня.

Я сделал еще один глоток колы, с трудом проглотил кусок сэндвича, и продолжил:

- Он сказал, что я уволен. Пришлось сдать жетон и наручники. Еще я сказал ему, что вернусь в столицу и там каждая собака узнает о произошедшем.

- Дурак ты, дете… Михаил. – покачал головой негр. – Ой, дурак. Не уйдешь ты теперь из города. Вообще никак не уйдешь.

- Думаешь, они меня теперь убрать попытаются? – спросил я. Вопрос о сохранности моей шкуры сейчас волновал меня больше всего.

- Я знаю даже, что попытаются. – кивнул Джимми. – Ты на них столько всего знаешь, что никак им нельзя тебя обратно в Шейди пустить. Никак.

- Да, блин… - я покачал головой. – Мне кажется, что не станут они так сразу мочить меня. Тем более, что он сказал – одумаешься, приходи.

- Это тебе он так сказал. А сейчас он, скорее всего, уже связался с Бишопами о том, что одного очень строптивого бывшего детектива надо бы убрать, а то очень уж он мешает строить демократическое общество…

- Я не знаю. В любом случае, завтра я ухожу из города…

- Ты и меня в этом дерьме испачкал теперь. – покачал головой дилер. – Ладно, я в этом городе давно, в крайнем случае, меня семья прикроет. А тебе теперь очень и очень осторожным надо быть.

Тут до меня дошло, что, придя сюда, я действительно довольно сильно подставил Джимми. Я встал из-за стола. Он посмотрел на меня и, вздохнув, тоже встал.

- Я тоже думаю, что тебе уходить надо отсюда. – он подошел к полке, взял с нее связку шприцов с красным содержимым и положил на стол. Это были стимуляторы. Стимулировали они обмен веществ, чем сильно повышали количество жизненных сил, а мелкие царапины вообще заживали на глазах. Да и крупные раны после укола таким шприцом выглядели, как старые и уже подзатянувшиеся. – Вот, возьми это.

- Это дорого, Джимми. – сказал я. – Я не могу.

- Бери, бери. – ответил он и практически вложил три шприца мне в руку. Укол такой дозы мог поставить на ноги даже полумертвого. Другое дело, что переломы костей стимуляторы не заживляли никак. – Тебе это пригодится, поверь. И удачи, детектив. Она тебе пригодится еще больше.

Я кивнул негру, попрощался с ним и Коди и покинул аптеку. Если уж за мной начнется охота, то надо хотя бы собраться что ли…

Дома все было спокойно, как обычно. Стучать к Канолю не было смысла – он сейчас не в городе, он в Модоке, у тамошнего мэра какое-то дело с НКР. Вообще, Модок постепенно стал очень развитым обществом, после заключения пакта с каким-то народцем, который чертову тучу лет, с самой войны, скрывался в каких-то подземельях под одной из ферм. Пять лет назад между Модоком и ними было заключено соглашение, которое привело к взаимному процветанию.

Хотя после слов Джимми моя собственная жизнь волновала меня намного больше, чем выживание жителей Модока, до которого тащиться по пустыне чуть ли не три недели.

К Галласу стучаться смысла было еще меньше. Особенно после его откровенного предательства и полного перехода в семью Бишопов.

Я повернул ключ в замке и прошел в квартиру, которую почти три месяца называл своей и которая моей быть внезапно перестала. Открыв шкаф и убедившись, что ружье мое на месте, вытащил его наружу и стал заряжать.
Заряженное оружие я положил на стол и принялся собирать вещи.

Почти все придется бросить – нет никакой возможности тащить с собой те же самые костюмы. Но материалы о расследованных мной делах я просто обязан взять с собой, чтобы хоть как-то подкрепить свои слова в НКР. Потратив два часа на сбор вещей, я собирался было уже ложиться спать, как услышал стук в дверь.
Схватив ружье со стола, я побежал к двери. Снова раздался нарочито вежливый стук.

- Кто там? – спросил я, прячась сбоку от двери.

Вежливый стук тут же сменился громом пистолетных выстрелов, и буквально через несколько секунд дверь была превращена в решето. Если бы я не ждал нападения, то определенно все было бы уже кончено.

Один из нападавших ударил по двери, и она распахнулась, пребольно приложив меня ручкой в пах. Я такого терпеть не стал и плечом толкнул дверь обратно. Несчастная дверца, жалобно заскрипев, приложила нападавшего, которого я, наконец, смог разглядеть. Это был мужчина, по одежде которого можно было уверенно сказать, что он принадлежит к одной из мафиозных семей.

Я отскочил, изо всех сил приложив прикладом то место, где секунду назад был убийца. К счастью для него, он успел сместиться.

Раздались звуки выстрелов какого-то крупнокалиберного пистолета, и на стене, возле моей головы появилось несколько отверстий от пулевых попаданий.

Все же место для боя мы выбрали самое неподходящее – пространство метр на два не давало никакой возможности для маневра. Почувствовав, что створ пистолета упирается мне в живот, я стремительно сместился в сторону и долбанул из дробовика по убийце. Тело буквально вылетело из-за двери, на голову мне что-то навалилось, в глазах потемнело, уши заложило. Все-таки звук умеет калечить ничуть не хуже чем пули.

Второй убийца не спешил входить в квартиру, и я воспользовался этим, стремительно сместившись вглубь прихожей, уходя их замкнутого пространства и увеличивая расстояние между мной и убийцами.

Из-за двери раздалось несколько выстрелов и дверь, уже и так больше похожая на дуршлаг, покрылась еще несколькими пулевыми отверстиями.

Я открыл рот и выстрелил короткой очередью из дробовика прямо по двери. Ударная сила крупной дроби была ужасно велика, и дверь просто не выдержала всего напора свинца и развалилась на кусочки.

После того, как дверь перестала закрывать обзор, я, наконец, смог разглядеть второго убийцу. Одет он был точно так же, как и первый – шляпа, длинный плащ, скрывающий фигуру. Вооружен он был Магнумом 38-ого, который сейчас перезаряжал, вручную вставляя каждый патрон в барабан.

«А, вот так вот. Мы не на Диком Западе. Если идешь убивать, то бери оружие, которое сможешь быстро перезарядить» - злорадно подумал и, нажимая на курок дробовика.

Боевой дробовик выпустил два заряда картечи, которая ушла в убийцу, а на третье нажатие курка отреагировал только сухим щелчком. Впрочем, убийце и двух зарядов хватило, расстояние тут было мизерным, а ничем не защищенное человеческое тело было очень уязвимым…

Перезарядив ружье, я вышел в подъезд. Первый труп был буквально изорван попаданиями, еще бы – стрелял я практически с расстояния в метр. А вот второй труп был поврежден гораздо меньше, и выглядел не так страшно. По-быстрому обыскав трупы, я оказался обладателем нескольких стодолларовых купюр, значительно испачканных кровью, которые положил на место, двух пистолетов, которые подбирать тоже не стал, и патронов к ним, которые мне и вовсе не нужны были. А вот у убитого вторым я нашел конверт, щедро залитый кровью.

С трудом разлепив расползающуюся в руках окровавленную бумагу, я принялся за чтение. Кто-то каллиграфическим почерком выводил приказания для своих людей.

«Об… Мал…ка решил, что мо… условия. Мы не можем … вернуться в Ш… ндс. При… сро..ые меры. Его… не… ить… Дж
Дж… Джон. Бишопа зовут Джон. Вот как, они даже не боятся подписывать приказы на убийство своими же именами. Суки.

На город наползла глубокая ночь, и под ее покровом шла охота на одну единственную особь дичи, и особью этой был я. Покинуть город самостоятельно? Можно даже не думать об этом, буду схвачен моментально. Говорят, что под казино «Акула» есть небольшой боксерский зал, и Бишоп обожает смотреть, как Дробитель – его игрушка-боксер - забивает неугодных ему людей, откусывая им уши, носы и другие не менее важные части тела.

Мордино. Вот кто мог бы использовать часть своего влияния и, даже не особо напрягаясь, вытащить меня из-под молотков. Я вернулся в квартиру, взял все свои накопления, вложил пистолет в наплечную кобуру. Надев плащ и шляпу, таким образом внешне полностью уподобившись убийцам, пришедшим за мной, я вышел из дома и двинулся к казино «Десперадо».

Мне повезло – до казино по ночному Рино я добрался без всяких проблем. «Десперадо» было открыто; звон монет, стук карт по столу, азартные выкрики игроков - все это навалилось на меня, как только я оказался внутри.
Возле лестницы, ведущей в кабинет самого сеньора Мордино, как обычно стоял охранник. Шепнув ему, что мне надо встретиться с Доном и выждав, пока он получит добро на эту встречу, я поднялся наверх по лестнице и вошел в кабинет Дона, который одновременно являлся его спальней.

- Дон Мордино. Бишопы открыли на меня охоту. Я только что застрелил двоих убийц прямо у меня дома. Бишоп понимает, что если я вернусь в НКР, то ему никогда не стать мэром города. Город покинуть сам я не могу, поэтому пришел просить помощи у Вас.

Как бы ни был противен тебе человек, если тебе нужна помощь, то ты попросишь о ней. Как бы ни было мне мерзко просить о помощи у главы банды наркоторговцев и рабовладельцев, мне пришлось сделать это.

Сеньор Мордин смотрел мне в глаза с понимающей улыбкой. Это продолжалось всего несколько секунд, после чего он раскрыл рот и проговорил.

- Я помогу тебе выбраться из города. Тебя вывезут в Дыру. Но я хочу попросить тебя об услуге…

Я шел по пустыне прочь от Нью-Рино, сопровождаемый тремя головорезами из семьи Мордино. Город светил мне в спину лучами неоновых реклам. Город смеялся надо мной – слабым человечишкой, который вознамерился изменить порядок, который устанавливался в нем веками. Город был живым и, как любое живое существо, имел душу. Душа эта окончательно погрязла в грехах.